Люди не хотят, чтобы их тела или тела их родственников в случае внезапной гибели служили донорским целям, и это ужасно... В прошлом году в нашем округе погибло тридцать пять тысяч. Если бы их тела были использованы в донорских целях, то не только Рейчел, но страждущие во всей стране могли бы получить новую жизнь...
– Однако дело обстоит совсем скверно, – пробормотал Кроукер.
– Да, – кивнула доктор Марш. – И боюсь, решения этой проблемы нам не найти. В списке реципиентов, ожидающих донорской почки, тридцать шесть тысяч или около того. Рейчел молода, и это плюс, но она наркоманка, а это огромный минус. Значит, в лучшем случае мы можем надеяться на получение донорской почки не раньше, чем через два года.
Кроукер даже отшатнулся, словно получил пощечину.
– Господи, это совершенно невероятно!
– Боюсь, дело обстоит именно так, – сказала доктор Марш. – С одной стороны, нам повезло, что требуется именно почка, а не иной орган. Дело в том, что почка пока единственный крупный орган, который современная медицина научилась довольно долго сохранять живым вне тела. С помощью специальной машины ее охлаждают до тридцати двух градусов и накачивают бельтцеровским раствором, основой для которого, хотите верьте, хотите нет, служит картофельный крахмал. Это серьезное достижение современной медицины. Почку можно даже сохранить в теле человека, чей мозг уже безвозвратно погиб. Нужно просто закачать в брюшную полость охлажденный раствор, и почка в течение следующих семидесяти двух часов останется пригодной для трансплантации.
– Однако в нашем случае это поразительное достижение медицины бесполезно. – Кроукер изо всех сил старался не выдать переполнявшее его отчаяние.
– Если только вы не сможете достать почку для Рейчел иным, неизвестным мне путем...
Кроукер от неожиданности подался вперед всем телом.
– Доктор, скажите, как я могу достать почку для Рейчел?
Какое-то время она молча смотрела на него, и ему показалось, что в ее глазах мелькнула жалость. Наконец, она сказала:
– Пожертвовав сотню миллионов долларов на развитие нефрологии, вы могли бы рассчитывать на немедленное получение почки для Рейчел. Но ведь у вас нет таких денег, не так ли? Я вам уже говорила, каждая почка тщательно регистрируется, и, делая операцию по пересадке незарегистрированной почки, врач рискует потерять не только профессиональную карьеру и хорошую репутацию, но и свободу – ведь это уголовное преступление!
Биомеханическая рука Кроукера сжалась в мощный кулак.
– Но должен же быть какой-то выход! – воскликнул он.
Дженни Марш с молчаливым уважением посмотрела на протез.
– Если вы найдете донора, который согласится отдать Рейчел свою почку, и его группа крови и тип лимфоантигенов окажутся совместимы с характеристиками реципиента, я готова провести операцию. Боюсь, иного выхода у нас нет.
– Мэтти говорила вам, что я служил детективом? – спросил Кроукер.
– Да, говорила.
– Я найду донора для Рейчел. Каковы мои шансы?
– Должна сказать вам, по собственному опыту я знаю, что очень немногие люди могут дать согласие стать донором почки. Однако, если вам даже удастся найти такого человека, группа его крови и по меньшей мере три из шести показателей типа лимфоантигенов должны совпадать с характеристиками Рейчел.
Дрожь пробежала по телу Кроукера.
– Господи, тогда это все равно что выиграть в лотерею...
Доктор Марш покачала головой:
– Хорошо, что есть хоть какой-то, пусть даже микроскопически маленький шанс, мистер Кроукер.
* * *
Этот день был не самый лучший для Сони Виллалобос. Проснувшись поутру, она обнаружила, что во всем доме нет электричества. При свете утреннего солнца она тщательно убрала постель. Потом ей пришлось воспользоваться феном, который работал от батареек. Свой макияж она делала, уже сидя в машине.
На крыльце соседнего дома показалась миссис Лейес, и Соня не удержалась от того, чтобы пожаловаться ей на отсутствие электроэнергии. Эстрелла Лейес скрылась в доме и через секунду вернулась с кастрюлькой, завернутой в фольгу.
– Это для Нестора. – Она поцеловала Соню в щеку. Ее собственная дочь жила теперь очень далеко, и она постепенно стала относиться к Соне, как к дочери. – Ну как, ему лучше? – с надеждой в голосе спросила она.
– К сожалению, нет.
– Ты бы привезла его ко мне, – сказала миссис Лейес.
Улыбнувшись, Соня с искренней благодарностью пожала ей руку.
– Я бы так и сделала, да он уже так плох, что это просто невозможна...
– Ах бедняжка! – по-испански воскликнула миссис Лейес. – Тогда я сама наведаюсь к нему.
– Это было бы здорово, – сказала Соня. – Но я не знаю, стоит ли. Нестор умирает...
От дома до работы Соня обычно доезжала за двенадцать – пятнадцать минут. Трижды в неделю она по дороге заезжала к своему другу Нестору, который прежде был профессиональном танцовщиком. Теперь он медленно умирал от СПИДа. Ужасно было видеть, как болезнь пожирает его некогда красивое, гибкое тело. Соня часто привозила ему кушанья собственного приготовления или, когда была особенно занята, покупала ему еду в тайском ресторанчике. Нестору нравилась тайская кухня. Кастрюльки Эстреллы не вызывали у него особого энтузиазма, но Соня никогда не говорила миссис Лейес об этом.
В тот день, войдя в дом своего друга, она нашла Нестора в постели – он лежал, повернувшись лицом к стене. Простыни были испачканы и скомканы. Соне потребовалось не меньше сорока минут, чтобы привести в порядок самого Нестора и его постель. Он был в подавленном состоянии и не произнес ни слова, пока Соня хлопотала вокруг него, поэтому она стала читать наизусть стихи Редьярда Киплинга. Она знала, что ему нравятся стихи этого поэта прошлого века, в особенности мистические.
Ее сердце разрывалось при мысли, что придется оставить Нестора в полном одиночестве. Впрочем, она сделала для него все, что могла, и к тому же опаздывала на работу. Дизайнерская фирма, в которой она работала, располагалась в двухэтажном красном здании, окруженном невысоким забором, за которым буйно разрослись пальмы и гибискусы.
Почти вбежав в свой кабинет, она поспешно уселась за стол. Являясь одним из трех совладельцев фирмы, она занималась закупкой фурнитуры и прочих аксессуаров для мебели. Секретарь принесла ей огромный список срочных звонков, на которые ей предстояло ответить как можно скорее. Она была настолько занята, что даже не успела обговорить со своей помощницей тему предстоявших во второй половине дня переговоров, хотя, как правило, всегда делала это.
В половине первого, когда в животе у нее уже урчало от голода, в кабинет просунула голову Кэрол, ее помощница.
– Прошу прощения, – сказала она, – только что позвонили из электрокомпании, обслуживающей ваш район. У вас не отключалось электричество?
Соня кивнула, продолжая раздумывать над тем, как лучше вести себя с Элен Райт, встреча с которой была назначена на вторую половину дня.
– Да, как раз сегодня утром у меня не было света.
– Они говорят, им нужно войти в дом, чтобы выяснить причину.
– Хорошо, назначьте встречу на...
– Они говорят, это нужно сделать немедленно. – На веснушчатом личике помощницы появилось сочувствующее выражение. – Кажется, у них колоссальная авария, связанная с газопроводом, и они говорят, что дело не терпит отлагательств...
Выругавшись про себя, Соня сказала:
– Ну хорошо, скажите, я сейчас приеду. И еще, Кэрол, отмените встречу с миссис Райт. Я позвоню вам, как только выясню, сколько времени мне придется провозиться с этими электриками. Надеюсь, нам не придется отменять другие встречи.
Как только Соня села в машину и отправилась домой, начался дождь, вернее ливень, как это часто бывает в Южной Флориде. Воздух немедленно наполнился ароматом влажной тропической зелени. Оглушительно грохотал гром, из-под колес несущихся по шоссе автомашин летели фонтаны брызг.
Внезапно Соня поймала себя на том, что вместо дела думает о Лью Кроукере. Ей захотелось позвонить ему, и она пообещала себе, что непременно сделает это, как только выдастся удобный момент. К своему немалому удивлению, она испытывала к нему нешуточную симпатию. Странно, ведь она почти не знала его. Обычно она была осторожна с незнакомыми мужчинами, и ей требовалось немало времени, чтобы определиться в своих чувствах. К тому же он имел английские корни, хотя и прекрасно разбирался в культуре латиноамериканцев. Но в отличие от многих мужчин, которых она знала, он не был грубым животным.
Подъезжая к дому, она удивилась тому, что, хотя у нее электричество было отключено, из окон соседнего дома доносились звуки работающего телевизора. Ее сосед, мистер Лейес, когда-то работал линейным монтером. Однажды он сорвался со столба, и в результате его разбил паралич. Оказавшись прикованным к инвалидному креслу, он с утра до вечера смотрел спортивные передачи.
Соня забыла взять с собой зонтик и успела промокнуть до нитки, пока бежала к своему крыльцу, поставив машину под навес своего дома. Там тоже была дверь, но ее замок был давным-давно сломан, и она все никак не могла вызвать слесаря, чтобы починить его. Она жила в белом, недавно покрашенном, одноэтажном домике под черепичной крышей, выстроенном в пятидесятых годах. Перед домом красовался старый и, увы, неработающий фонтан с чугунными морскими коньками по краям. Пробежав мимо фонтана, мокрого лимонного дерева и густого куста жасмина, немилосердно потрепанного ветром, она поднялась на крыльцо, защищенное от дождя навесом, и оглянулась вокруг. Где же эти чертовы электрики? Вот так у них всегда – сначала кричат о срочности, а потом сами же опаздывают! Она решила подождать их в доме.
Внутри было сумрачно. Дождь барабанил по подоконникам, покрывая оконные стекла веером мелких брызг. Очередной раскат грома на мгновение оглушил Соню.
Пройдя через гостиную, она заглянула в маленькую кухню. Открыла по привычке холодильник и снова закрыла его, не найдя там ничего аппетитного.
Потом она пошла в спальню и включила стоявший на ночном столике радиоприемник – благо, он работал на батарейках. Послышалась быстрая испанская речь диктора, которая сменилась сексуальной афро-кубинской мелодией. Слегка пританцовывая, Соня пошла в ванную комнату. Там было темно, и ей пришлось наклониться над раковиной, чтобы хоть что-то разглядеть в большом зеркале над ней.
Внезапно она вздрогнула. Что это? Ей показалось, что в зеркале мелькнуло чье-то отражение. Чья-то тень на миг показалась в самом углу зеркала и снова пропала. Нет, не может быть... Должно быть, за окном проехала машина. Она снова стала разглядывать свое отражение.
По радио диктор приглашал всех в субботу на вечеринку в Саут-Бич. Это показалось Соне заманчивым. Интересно, согласится ли Кроукер пойти с ней на эту вечеринку? Соня была почти уверена, что он не откажется от ее приглашения. Чем больше она о нем думала, тем сильнее ей хотелось снова увидеть его – он был невероятно сексуален! Она вспомнила, как они танцевали в баре «Акула», пока не возникла, словно из-под земли, его несчастная сестра. Соня вспомнила его прикосновения, и ее сердце забилось сильнее.
Она снова вздрогнула – опять в зеркале что-то мелькнуло. Да, на этот раз она была уверена, что в квартире кто-то был! Сзади послышался шорох – не то в спальне, не то в гостиной.
Замерев, Соня внимательно разглядывала в зеркале отражение комнаты. Она долго не поворачивалась, не желая показать, что заметила что-то странное. Она была скорее встревожена, чем испугана. Год назад у нее был приятель, который показал ей пару приемов самообороны, после чего она уже не боялась ездить в одиночку ночью в круглосуточный магазинчик за молоком или сахаром.
Однако теперь ситуация была иная – кто-то чужой был в ее доме. Может, он сейчас в гостиной?
Она повернулась и, стараясь быть спокойной, пошла обратно в спальню. Она долго стояла на пороге, вглядываясь в сумрак комнаты и не решаясь сделать шаг вперед. По ее телу пробежала холодная дрожь. Она посмотрела на телефон, стоявший на ночном столике с другой стороны кровати. Внезапно у нее подкосились ноги, и она рухнула на постель, машинально посмотрев в сторону гостиной. То, что она увидела, заставило ее сердце замереть от страха. На полу блестела лужица дождевой воды. Соня хорошо помнила, что не оставляла после себя никаких мокрых следов. Лежа на кровати, она не могла видеть всю гостиную. Возможно, кто-то стоит там, выжидая...
Может, это электрик? Но тогда почему он молчит и прячется от нее?
Животный страх охватил ее, она метнулась к телефону, чтобы набрать номер службы спасения – 911. И тут же почувствовала чье-то стремительное приближение, сильный удар сбросил ее с кровати на пол. Огромная тяжесть навалилась ей на грудь, и что-то мягкое, пахнущее приятно и до странности знакомо, накрыло ее лицо. Сразу стало трудно, а потом и вовсе невозможно дышать. Кто-то душил Соню ее собственной подушкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64