- Договорились. Отбой.
Некоторое время Тир сидел в кресле, глядя сквозь приборную доску и почти не осознавая окружающей действительности. Гуго… женится. Гуго - любит. Умеет любить. По-настоящему. Как человек.
Разве это не удивительно?
Это странно. Но очень хорошо.
Жаль только, что опять захотелось самому попробовать, как это - любить? Что это? Гуго скоро тридцать, казалось, что он тоже - не умеет, что в его жилах течет отравленная кровь… А он просто никуда не спешил.
Тир выбрался из машины. Оглянулся на дверь, ведущую в холл «Антиграва».
Нет. Пусть начинают без него. Ему нужно… время… Обдумать все.
Перестать идиотски улыбаться.
Он тряхнул головой и направился к выходу на улицу.
Казимир скучал и от скуки наблюдал за этой женщиной. Он видел ее в замке - обратил внимание, потому что было в ней что-то странное, - а сейчас она была в «Антиграве». Значит, это женщина кого-то из пилотов, кого-то в достаточно высоком звании, чтоб получить приглашение к императору.
В «Антиграве» было веселей, чем в замке, в «Антиграве», в общем, было уже и не скучно и Казимира ждали в игорном зале, но, снова увидев эту женщину, он решил, что все еще скучает и надо продолжить наблюдение. Что-то с ней точно было не так. Она была красива - невысокая, грациозная брюнетка, с достойными внимания формами, - но держалась не как красавица. И слишком… резко, если не сказать - зло, осаживала тех, кто пытался завязать с ней знакомство. А ее муж или кавалер, с кем бы ни явилась она сначала в замок, а потом сюда - не показывался.
Может, он сидел сейчас за каким-нибудь из карточных столов, или играл в кости, или крутил колесо удачи, предоставив спутнице развлекаться самостоятельно. Бывают женщины, которых не увлекает азарт игры.
И, конечно, бывают женщины, которых просто-таки неудержимо влечет к старогвардейцам.
Казимир не так уж долго наблюдал за странной дамой, но мог с достаточной долей уверенности сказать, что случайно или нет, маневры по залу то и дело выводили ее к столу, за которым расположилась Старая Гвардия. Еще там был Риттер - Риттер и Падре ежегодно вместе прогуливали рождественскую церковную службу, - но не было фон Рауба.
А ведь они прилетели все вместе. По крайней мере, они все вместе снялись с крыши замка Рогер, и все вместе исчезли в расцвеченном фейерверками небе. Вряд ли Суслик свалил по дороге. Традиция есть традиция, и Рождество старогвардейцы встречают вместе. То есть кто-то встречает Рождество, а кто-то - Солнцеворот. Это все равно. Главное, что одной компанией.
Конечно, Казимиру было наплевать на фон Рауба, уже много лет было наплевать на него. Разве что хотелось иногда, чтоб эта сволочь сдохла где-нибудь в бою, или, того лучше, чтоб его зарезал кто-нибудь в грязной подворотне. Собаке - собачья смерть.
И похоже, что сегодня старогвардейцы гуляют без своего командира.
Эта мысль оказалась неожиданно разочаровывающей.
В конце концов, устав гадать, Казимир решил просто заглянуть в ангар и убедиться, что фон Рауб действительно проводит праздничную ночь где-то вне стен «Антиграва». После того как Гуго уехал в Миатьерру, Вальденский демон стал настоящим анахоретом. Переселился в свое поместье, оставив городской дом Гуго, никого, говорят, не принимает, арендаторы его боятся до икоты, а прислуга то ли сбежала, то ли Суслик сам всех выгнал.
Зачем ему прислуга? У него роботы есть.
И он не может жить под одной крышей с людьми, не может удержаться от убийства. По крайней мере, так было двадцать пять лет назад, в те времена, когда они еще были друзьями и Казимир знал о Тире фон Раубе больше, чем кто-либо другой.
Хм, а вот и Блудница. Стоит себе на своем месте в ангаре.
А Суслик где?..
Блудница качнулась, указав тараном на дверь, ведущую на улицу.
- Понял, - Казимир кивнул, - спасибо.
Нашаривая в кармане портсигар, прошел мимо вытянувшихся охранников. Бедняги. У всех праздник, только у них работа. Хотя работать в праздничные ночи - дело выгодное.
За дверью было холодно. И снежно. Казимир остановился под козырьком, закурил, наблюдая, как медленно валятся с черного-черного неба крупные хлопья. Красиво. Вдали, над городом, рвутся фейерверки, а здесь - тишина. Из «Антиграва» не доносится ни звука.
Тир стоял поодаль. Под снегом. Смотрел вверх, сунув руки в карманы летной куртки. Не двигался, как будто снегопад заворожил его, зачаровал, как змеиный танец. Подходи, убивай - он и не заметит.
Хотя, конечно, не получится убить его сразу.
Почуяв то ли запах табака, то ли мысли об убийстве, Тир обернулся.
Улыбнулся.
И Казимир вышел из-под козырька. Приблизился, посмотрел сверху-вниз. Ладонью стряхнул снег с отсвечивающих серебром волос.
- Суслик, когда-нибудь ты сдохнешь от банальной простуды.
- А я непременно должен сдохнуть от чего-то небанального?
- Да. Я собираюсь убить тебя сам.
- Сейчас?
- Фи! Скажешь тоже! Убивать демона в рождественскую ночь - это еще банальней, чем простуда.
- По-моему, ты эстетствуешь. У меня сегодня ночью было видение, знаешь. Привиделся Князь. Запугивал. А чем пугал - непонятно.
Улыбка. В глазах знакомые бесенята. Но пальцы правой руки машинально обхватывают запястье левой. Казимир много раз видел этот жест, много раз за двадцать пять лет. Неизвестно, замечали ли другие, но он - замечал. Все замечал и все понимал, как будто чувствовал сам: боль напополам со страхом, страх напополам с болью. Ужас при мысли о том, что это может случиться снова…
Иногда это приводило в ярость, потому что он помнил: Тир отрубил себе руку, чтоб спасти своего хозяина, но не сделал ничего, чтоб спасти единственного друга. А еще - потому что помнил, как испугался, и вспоминать об этом было мучительно стыдно.
А иногда хотелось сказать ему, что бояться больше нечего.
Но это, конечно, была неправда.
- Сколько еще это будет продолжаться? - спросил Казимир.
- Пока тебе не надоест. Но тебе, похоже, уже надоело. Что ты хотел мне сказать? Тогда - у раиминов, ты начал говорить, но тебя прервали. Это было что-то важное.
- Очень важное. Чтобы вырваться отсюда, мне нужно убить тебя или умереть самому. А я до сих пор не решил, что для меня предпочтительней.
- Мое мнение учитывается?
- Куда от тебя денешься? Когда-то ты говорил, что не хочешь, чтоб я ушел, но с тех пор многое изменилось…
Казимир осекся, когда Тир покачал головой.
Безмятежная улыбка, которая гораздо больше подошла бы ангелу, а не демону.
- Я не хочу, чтобы ты уходил. Это все еще имеет значение?
Ответить Казимир не успел.
- Тир фон Рауб? - донесся женский голос от дверей ангара.
Невозможно понять, что происходит в такие мгновения, невозможно понять, что служит сигналом тревоги. Зрачки, сузившиеся в вертикальные, полыхнувшие алым адские бойницы? Слишком быстрое движение за спиной? Чужое вторжение в эту ночь, в тишину, только что разделенную на двоих?
Казимир не успел отвести нацеленный в Тира удар. Зато успел принять его на себя. Успел поглотить сминающую кости силу, сжигающую плоть магию, успел вцепиться и уже не отпускать что-то, похожее на раскаленные крючья… что-то нереальное, существующее вне физического мира.
Показалось, что эти крючья вырвали его душу из растерзанного тела. Вырвали, но не смогли удержать. Никому не под силу удержать дракона… Никому, кроме…
…мне нужно убить тебя или умереть самому…
Дракон, сын Дракона, сделал свой выбор. Он обещал когда-то защищать, и он сдержал свое обещание.
ГЛАВА 6
Если выбран твой Путь, то спроси: «Кто его выбирает?»
Пусть не смеет чужак навязать тебе волю свою.
Екатерина Снежина

Эльрик де Фокс
Айс причинила достаточно неприятностей нам обоим, и мне и Старшему. Но Старший свои проблемы без меня решит: куда ему деваться, он всегда и все свои проблемы решает в одиночку. А вот я-то, теми силами, которые доступны мне в Саэти, мог и не справиться. И дело даже не в том, что орки теперь обречены на победу, - это может иметь роковые последствия, но некоторые вещи нужно принимать, как есть, и просто готовиться к смерти привычного мира, - а в том, что я не имел возможности вмешаться и защитить нашего Черного.
«Нашего», потому что пока не «моего». Всему свое время. Сейчас я могу говорить это с гораздо большей долей вероятности, чем два дня, назад когда Айс добралась-таки до мальчика и чуть не убила его.
Атака была хороша. Но безрезультатна. Айс бесподобна в бою, но вот проведение подготовительных мероприятий и разведка на местности у нее хромают. Она сменила облик, она постаралась даже изменить манеру поведения и все же не учла, что готовит нападение на сверхъестественное существо, недооценила противника.
А уж того, что ей придется иметь дело с двумя сверхъестественными существами - этого даже я предположить не мог. Закидоны драконов, они, знаете ли, никаким осаммэш не прогнозируются.
Так что Айс еще в замке насторожила дракона, который не спускал с нее глаз всю праздничную ночь, и благополучно вспугнула Черного, который инстинктивно не сунулся в «Антиграв», пока она находилась внутри. Напасть в замке Айс не смогла - Черный все время был в компании Эрика и госпожи фон Сегель, а если б в результате нападения с Эриком что-нибудь случилось, я был бы недоволен.
И Старший был бы недоволен.
Со Старшим мы давно уже с трудом различаем, где он, а где я, а уж где чьи интересы затронуты, нам и вовсе без разницы.
Айс к осуществлению мести подошла со свойственной ей обстоятельностью. Умножьте обстоятельность на талант, и результат превзойдет все ожидания. Разработанный ею комплекс заклинаний разрушал плоть и связь плоти с миром, после чего захватывал высвободившуюся, дезориентированную душу. Удержать душу надолго не под силу никому, кроме богов, но с этим утверждением Айс, кажется, собиралась поспорить. И, зная ее, честно скажу, я бы не удивился, если б у нее получилось. Конечно, я не отдал бы ей душу Черного насовсем, даже поиграться не дал бы - я ненавижу такие игры, - но каких жертв стоило бы вытащить мальчика из преисподней, и каких сил потребовало бы приведение его в норму, не хочу даже думать.
Не понадобилось, и хвала богам.
Вместо Черного под удар попал дракон. Причем, мне кажется, он сделал это сознательно. Это он не позволил Айс ударить второй раз, это он, приняв истинный облик, поймал душу Черного и не отпускал до тех пор, пока почуявшие беду старогвардейцы не вынудили Айс отступить. Трогательное самопожертвование. Глупое. Если бы дракон видел, что осталось от его подзащитного, которого зацепило самым краем заклятия, он и сам понял бы бессмысленность своих действий.
Черного спасло не то, что дракон смягчил удар, и даже не то, что дракон удержал в этом мире его душу, а то, что дракон погиб и отдал посмертный дар.
Дракон - это серьезно. Достаточно серьезно, чтоб в разбрызганной по снегу кровавой каше сохранились остатки жизни. Ну и, конечно, оказалось, что все выглядит страшнее, чем есть; что не так уж Черный и пострадал (все относительно, и «не так уж» означает - не умер на месте); и что его еще можно спасти.
Спасибо тебе, светлый князь Казимир Мелецкий, ты избавил многих людей от многих проблем. Когда-нибудь это тебе зачтется. Когда драконы придут поклониться новому Вайрд Итархэ, ты будешь приятно удивлен…
Стоп, Эльрик! Отставить пророчества!
…Мальчик еще слишком юн, слишком мало знает, чтобы понимать важность души и духа. Он уничтожил тело Айс, но не предпринял ничего, чтоб отправить ее душу куда-нибудь в такое место, откуда она долго не смогла бы выбраться. На перерождение, например. Перерождение - оптимальный вариант, оно пошло бы Айс на пользу.
Впрочем, пока он просто-напросто не умеет делать ничего подобного.
Надеюсь, что, когда придет время, он сможет понять мои представления о справедливости. И простит мне то, что я позволил Айс попытаться убить его. Сами по себе попытки его прикончить Черный всегда воспринимал как нечто естественное, но есть нюанс: я не хотел его смерти. Таким образом, мой поступок становится нелогичным, а мальчика корежит от нелогичного, как от святой воды. И все же Айс заслужила право на месть. Даже несмотря на то, что Черный убил ее честно и фантастически красиво.
Интересно, давно ли я считаю красивой игру на чужих чувствах? Особенно на чувствах женщины, которая мне небезразлична?
Как бы там ни было, я радовался тому, что все обошлось. Черный сохранил жизнь и душу, а то, что дух его серьезно поврежден - не такая уж большая беда. Повреждения считаются необратимыми, но современная медицина - лонгвийская современная медицина - творит чудеса. Тем более что лечить мальчика взялся Самат, а он - Мастер, и чудеса - его специальность. Отдельно я был рад тому, что Самат вызвался лечить Черного сам, не дожидаясь моих рекомендаций. Значит, малыш ему небезразличен и наверняка не потому, что всему Лонгви известно о моей заинтересованности в благополучии Тира фон Рауба.
Я не знал, насколько все плохо, пока Самат не заявился ко мне без приглашения и без предупреждения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59