Он посмотрел на меня, и на губах его появилось слабое подобие улыбки…
Взошло солнце, превратив ночь в голубое свежее сияние. Вдруг я почувствовал, что мы прибыли на место.
— Остановите здесь.
Я заглянул за панель управления. Снаружи не было ничего, кроме снега и сияющего неба, но внутреннее зрение показывало мне мощный источник энергии, настолько яркий, что он казался почти черным. Я нахмурился:
— Так это где-то под землей? Я ничего на вижу, но чувствую…
— Да, что-то не так: посмотри, стрелки приборов сошли с ума… Генератор защитных щитов должен иметь какие-то наземные сооружения; очевидно, где-то поблизости он расположил рассеивающий экран. Сейчас мы его увидим… — Руки Зибелинга на руле напряглись.
Я кивнул:
— Послушайте, я подумал, что, если мне пойти туда первому, без вас, идет?
— Тебе?
— Да. Вы останьтесь здесь и прикрывайте меня. Мы не знаем его планов, но, скорее всего, его действия непредсказуемы. Думаю, мне легче будет справиться с ним как телепату. Врасплох нам его уже не застать. Надо, чтобы хоть один из нас уцелел и ситуация с Джули не повторилась. — Я натянул перчатки.
— Понятно… Ты уверен в своих силах?
— Не знаю, попытаюсь. По крайней мере, Рубай помнит, что однажды я его обставил, когда он пытался влезть мне в душу после убийства Дира. Он делает ошибки, и я должен это использовать.
— Ты обвел Рубая вокруг пальца… — Кажется, Зибелинг наконец в это поверил.
Я усмехнулся.
— Послушайте, док, я, в конце концов, не такой уж идиот. Однажды мне удалось обставить его — что же, я сделаю это еще раз. Дир любил говорить, что такова участь псионов. Это как игра в Последний шанс, — я изобразил рукой, что пытаюсь схватить воображаемые игральные фишки.
Зибелинг молчал, обдумывая мои слова. Как ему хотелось сейчас стать более сильным телепатом, чем…
— Хорошо.
Я опустил капюшон парки и открыл дверцу снегохода.
— Подожди.
Я обернулся.
— Попробуем сцепку? — в вопросе слышалось внутреннее напряжение, как будто он чувствовал себя не вправе предлагать это.
— Да… Но вообще-то не стоит. — Это было моей прерогативой, своеобразным долгом, который я должен отдать Рубаю. Кроме того, я сомневался, что смог бы сделать сцепку с Зибелингом, — между нами как-никак стояла Джули.
— Лучше, чтобы нас ничего не связывало, — сказал я, — но если мне понадобится помощь… — Я спрыгнул на снег. — Я дам вам знать.
— Будь осторожен, не рискуй без надобности…
— Во всяком случае, не жизнью Джули.
Передо мной был только белый шелест снега, я двинулся к нему.
Глава 21
Я ничего не видел, но тем не менее чувствовал, что приближаюсь к цели.
Системное управление щита планеты Синдер. Хотя я был готов ко всему, то, что я увидел, поразило меня больше, чем я ожидал. Я замер, глотая ледяной прозрачный воздух. Здание представляло собой гигантскую перевернутую чашу с окаймляющими ее башнями и системой проводов, окутывающими ее, как паутина. Чаша была покрыта льдом, слоистым, напоминающим рябь, разукрашенным узорами, отчего все здание напоминало пряничный домик. С башен, покрытых серебром, свисали сосульки, как замерзшие слезы. Вокруг центра стоял сказочный лес из кристальных деревьев, от которых исходила бесшумная сверкающая музыка. От этого зрелища у меня захватило дух, я на минуту забыл, что благодаря этому зданию Синдер за считанные секунды может быть отрезан от Галактики. Я увидел вход и направился к нему.
По дороге мне пришло в голову, что еще полгода назад, в Старом городе, ничто не заставило бы меня пойти на такой шаг, у меня не было близких, ради кого я стал бы рисковать жизнью. Я поймал себя на мысли, что не променял бы то, что должно произойти, на Старый город. Что бы со мной ни случилось.
Я сосредоточился и превратил свое сознание в непроницаемую стену, заблокировав яркий поток энергии и моего собственного заряженного тела. Но это оказалось лишь электрическим напряжением, и стоило мне перестать обращать на него внимание, как оно исчезло. Я вытащил парализующий пистолет и вошел в здание.
После сверкающего льда коридор показался темным, но мои кошачьи глаза моментально приспособились. Я откинул капюшон и расстегнул куртку — так будет гораздо легче двигаться. В воздухе стояло жужжание и потрескивание разрядов, от чего у меня мурашки побежали по коже. Я не мог отделаться от ощущения, что здесь находится нечто большее, чем щит. Я по-прежнему не улавливал никакой попытки установить со мной контакт, будто за этими стенами никто не прятался. Я сдерживал желание послать на разведку свой телепатический луч и предоставил Рубаю сделать первый ход. Теперь я видел свет, реальный свет, идущий из одного из контрольных помещений. Я вступил в освещенную комнату, и первое, что я увидел, была Джули; она сидела и ждала. Но не по собственному желанию. Ее черные волосы взметнулись изящной волной, когда она повернула ко мне голову, пытаясь предупредить меня, но не в состоянии была сделать это. Ее серые глаза имели выражение жертвы, попавшей в капкан.
— Что же, Кот, в конце концов, я неплохой психолог, не правда ли?
Рубай ждал меня в другом конце комнаты, сидя перед пультом управления, который позволял держать стены под напряжением. «Паутина, сеть сознания», — подумал я, выхватил оружие и ненатуральным голосом из какого-то фильма выкрикнул:
— Рубай, вы арестованы! Малейшее движение — и я…
Пистолет как будто вырвало у меня из рук, он отлетел в дальний конец комнаты. Я проследил взглядом, как он приземлился недалеко от Рубая. У меня моментально пересохло в горле.
— Тебе он не понадобится. — Его лицо было как всегда спокойно и непроницаемо, как будто ничего не произошло.
Я пожал плечами, пытаясь утвердить такое же выражение на своем лице.
— Я пришел. Что вы хотите?
— Так значит, ты, рискуя жизнью, примчался на выручку Джули Та Минг? Дочери хозяев Транспортного Управления Центавра? — Я кивнул, свернув в клубок свое сознание. Но он пока не пытался проникнуть туда. — И даже тебя завербовала Служба Безопасности. Можешь передать им мои поздравления. Твоя конспирация была безукоризненной.
— Достаточной, чтобы обвести вас вокруг пальца. — Я дотронулся до своего клейма.
— Да, пожалуй… И оно до сих пор при тебе. По крайней мере, мне приятно осознавать, что Управление Шахт вознаградило тебя столь достойным образом.
Он приподнял бровь.
Я хотел рассмеяться, но правда в его словах заставила меня проглотить смех.
— Послушайте, что вам от нас нужно?
— Это я у тебя должен спросить, Кот: чего ты добиваешься? Привести меня на шахты в качестве пленника? Это цель твоего прихода, ведь так? Заслуживают ли они такой награды?
— Заткнись. — Я подошел к Джули и тронул за плечо: ее сознание было закрыто.
— Кот, я сказку тебе, что мне нужно… — Я обернулся и внезапно увидел живое человеческое лицо, на котором запечатлено напряжение и страх, глаза, видящие впереди собственное унижение и смерть. Его сознание открылось и вцепилось в мое. — (Я хочу вырваться отсюда! Помоги мне. Кот, ты единственный, кто может меня спасти. Если ты сдашь меня, они уничтожат нас обоих. Вытащи меня отсюда — и я научу тебя всему, что знаю сам. Ты превзойдешь меня в телепатии, не предавай меня — и получишь все, что я обещал, все, о чем ты когда-либо мечтал!) Я закрыл руками уши, как будто это могло мне помочь. Ложь? Зачем ему это понадобилось после того, что произошло? Но я сделал шаг к нему. Джули вздохнула, как будто почувствовала, что я дрогнул. Его сознание притягивало меня, я чувствовал, что в его словах — правда. Я был нужен ему. Он требовал понимания с моей стороны: Гэлисс уже стара, ему нужен молодой, умный и сообразительный помощник.
Гэлисс знала, что Рубай сделал выбор, и поэтому непримиримо и всеми силами ненавидела меня. Но она настолько верна Рубаю, что стала бы помогать ему обучать меня. Ведь я лишь перспективное сырье, заготовка. Мне удалось достичь чего-то благодаря слепой удаче, я не мог даже представить, на что я вообще способен. Никому в целой вселенной не дано было обвести Рубая вокруг пальца. Я, один я сделал это. Я положил его на обе лопатки, я, мальчишка-полукровка, но он еще больше зауважал меня после этого. Он даже открыто восхищался мной и моими способностями. Если я протяну ему руку помощи, мы выйдем вместе из этой ловушки, он возьмет меня с собой, и тогда — никто не знает, каких еще невероятных высот я смогу достигнуть… Я предался мечтам о такой возможности, о мирах, принадлежащих мне, о чудесах, о власти, о том, что ко мне, наконец, начнут прислушиваться.
Я встал перед страшным выбором, потому что слишком устал жить так, как я жил. Каких чудес я мог бы добиться своей телепатией! Я хотел полностью реализовать то, на что способен, чтобы гордиться своим Даром. Почувствовать, наконец, что означает обладать всем, что можно купить за деньги… (Все, что мне нужно?) Я посмотрел на Джули, моя рука ласково провела по ее плечу. Она замерла, когда прочитала мои мысли, и это подтвердили мои глаза. Как и то, что все уже предрешено.
— (Джули, я…)
— (Возьми ее, если хочешь!) — продолжил атаку Рубай. — (Используй ее, перестань быть пугливым идиотом! Разве ты не знаешь, что такое клан Та Минг? Это одна из самых могущественных и коррумпированных семей в Федерации. Транспортное Управление Центавра — лишь один из картелей, которые наняли меня для захвата шахт… Она свернула тебя с правильного пути — для чего? Быстро же ты позабыл Старый город, трущобы Куарро! Да ей, в сущности, наплевать на тебя, как и всем им. Они все похожи друг на друга, паразиты, питающие синдикаты, которые в свою очередь питают падаль общества, таких, как мы с тобой, уличный мальчишка! Всегда те, кому больше всех достается, на ком все держится. Мы нужны сильным мира сего. Благодаря нам держатся их системы, на наших страданиях и гибели. Тебя всю жизнь использовали, ты имеешь право ненавидеть их.)
Так, как ненавидел их он. Я коснулся центра ненависти в его мозгу, и черная горечь, ранящая, как черные алмазы, резанула меня изнутри. Мир был черен, только борьба за выживание. Кажется, теперь я могу сделать с этими подонками все, что они заслужили…
Но я не имел на это права. Я был лишь наполовину человеком… и наполовину гидраном. Наконец я увидел, что это значило — та моя часть, которая была гидраном, оказалась сильнее. Взять чужую жизнь представлялось непростительным грехом, уничтожить другого — значило уничтожить себя.
— Нет… я не могу.
Я снова стоял возле Джули, мое сознание раскололось надвое, кулаки сжались. Это Джули, которая не сделала мне ничего плохого. Она верила в меня. В то же время я осознавал, что все оказанное Рубаем — правда и что вторая моя половина готова уничтожить вселенную за то, что она сделала со мной, с ним, со всеми подобными нам… У Рубая было право ненавидеть их… Когда-то мы были похожи…
Но только не сейчас. Я видел, что власть и ненависть превратили его как раз в того, кого он ненавидел. Никто не имел для него значения. В моем лице он видел свое отражение, я был его зеркалом. Он пришел, чтобы разрушить то ценное, что объединяло меня с Джули и Зибелингом. Рубай хотел использовать меня, он бы уничтожил меня своим больным сознанием. Он сумасшедший, и я должен остановить его.
Я посмотрел на лицо Рубая, оно было непроницаемо. В его глазах я ничего не мог прочитать. Однако было уже поздно — он прорвался сквозь охрану моего сознания, ворвался в мой мозг, уже полностью контролируя его.
И я узнал, что такое его триумф, и подумал, что теперь моя очередь отправляться на тот свет — он держал мой разум в своих руках и мог раздавить меня в любую секунду, как букашку. Каждый мой вздох был теперь милостью Рубая.
Он не торопился, давая мне прочувствовать его силу; никто не мог остановить его, нечего даже пытаться.
Рубай кивнул, и хватка его железного разума немного ослабла.
— Я, похоже, ошибся в тебе дважды: первый раз недооценил — и сполна заплатил за это. Но теперь я был осторожнее. На этот раз ошибся ты, полукровка, — ты потерял чувство реальности. Ты разочаровал меня. Я надеялся… Впрочем, твой выбор вполне очевиден.
Я понял, что сейчас нам придет конец. Не столько потому, что мы разрушили его план, а из-за того, что задели его проклятую гордость. Теперь он хотел вновь продемонстрировать нам, что он — по-прежнему самый сильный и самый лучший. У него ничего не осталось, ни малейшего шанса, но последнюю малость он мог себе позволить. Расправиться с нами, в особенности с полукровкой-каторжником, который все испортил.
— (Зибелинг!) — Я непроизвольно позвал его. — (Нет, только не думать о нем, ведь он…)
Рубай улыбнулся, он уже знал обо всем заранее.
— (Нет, отчего же, думай о нем. Скоро он присоединится к нам. Подожди, это займет немного времени.)
Рубай взял что-то с панели управления, подошел ко мне и вложил мне в руку; я ощутил холодный металл. Меня ударил разряд тока, когда я прикоснулся к нему.
Я вздрогнул. Хотел удивиться, увидев, что оказалось у меня в руках, но не смог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40