- Я был сразу принят на более интеллектуальную
работу.
Он с сардоническим ожиданием взглянул на Вэйлока:
- Хочешь познакомиться со своими обязанностями?
- По крайней мере, мне любопытно.
- Отлично. Работенка не очень приятная. Иногда опасная. Если ты
причинишь вред пациенту, твой слоп понизится. Мы не имеем права на эмоции
и жестокости - если, конечно, сами не сходим с ума. - Глаза Каддигана
сверкнули. - А теперь, если ты пройдешь со мной...
- Вот наша маленькая империя, - с иронией сказал Каддиган. Он прошел
в зал, который чем-то напоминал Вэйлоку музей. По обеим сторонам зала
стояли кровати. Все было выдержано в серо-белых тонах. Прозрачные
пластиковые перегородки отделяли одну кровать от другой, образуя ряд стойл
вдоль стен.
Вследствие этого кровати в дальнем конце зала казались окутанными
туманом. Пациенты лежали на спинах, вытянув руки вдоль тела. У некоторых
глаза были открыты. Все пациенты были мужчинами, довольно молодыми.
- Все тихо и спокойно, - сказал Каддиган. - Они в сильном коллапсе и
даже не могут шевельнуться. Но иногда в мозгу кого-нибудь из них что-то
происходит, и тогда он начинает извиваться, корчиться...
- Тогда он опасен?
- Это зависит от человека. Некоторые просто корчатся. Другие
вскакивают на ноги и бегут по залу, уничтожая все на своем пути. Если,
конечно, позволить им это. - Он угрюмо улыбнулся. - Посмотри... - он
показал на углубление в полу, куда входили ножки кроватей. - Как только
пациент поднимается с постели, датчики давления вырабатывают сигнал
управления и специальное устройство закрывает дверь отсека. Пациент не
может бежать, и тогда он начинает рвать простыни. Мы разработали
специальный материал для постельного белья, который рвется со страшным
треском. Когда пациент истратит свою ярость на них, входим мы, успокаиваем
его и укладываем в постель. - Он помолчал. - Но такие больные не самое
страшное. Есть гораздо хуже. - Он посмотрел на потолок. - Там наверху
крикуны. Они лежат тихо и неподвижно, как статуи, но иногда издают вопли.
Это трудно выдержать, ведь мы люди, а человеческий мозг очень чувствителен
к звукам определенной частоты. - Он снова замолчал.
Вэйлок с содроганием смотрел на безжизненные лица больных. Каддиган
продолжал:
- Я часто думаю, что если бы у меня был смертельный враг, я поместил
бы его в палату крикунов, где он мог бы все слышать и не мог бы бежать
оттуда. Через шесть часов он стал бы таким же, как они.
- Вы не используете седативы?
Каддиган пожал плечами.
- В отдельных случаях без них не обойтись, а в остальном мы работаем
по указаниям психиатра, ведущего отделение. Здесь это дидактор Альфонс
Клу. Дидактор Клу разработал курс лечения, в котором совершенно не
используется телепатия, что, по-моему, неверно. Но я Бруд, а дидактор Клу
за свой метод получил Вержа. Помощником Клу является Бэзил Тинкоп. Этот
зал его домен. У него тоже свои представления о лечении. Очень необычные.
Он считает, что все известные методы лечения неправильные. Необходимо
делать все как раз наоборот. Если, например, известно, что в определенных
случаях истерии помогает массаж, Бэзил оборачивает пациента в мокрую
простыню. Бэзил - экспериментатор. Он делает все, что хочет, без сомнений
и колебаний.
- И какие результаты?
Каддиган поджал губы.
- Никому хуже не стало. Некоторым помогло... Но, конечно, Бэзил сам
не знает, что делает.
Они пошли по центральному проходу: лица, разные лица, но выражение у
всех одно: глубокая меланхолия и ни проблеска надежды.
- О, Боже, - прошептал Вэйлок. - Эти лица... Они в сознании? Мыслят
они? Знают они, что мы смотрим на них?
- Они живые. В какой-то мере мозг их функционирует.
Вэйлок покачал головой.
- Но ты не думай о них, как о людях, - сказал Каддиган. - Если ты
будешь так думать, то ты пропал. Ты ляжешь рядом с ними. Для нас они
только объекты, с помощью которых мы повышаем свой слоп. Идем. Я покажу,
что тебе нужно сделать.
Вэйлоку его обязанности показались отвратительными. По своей
должности он должен был убирать, проветривать, кормить 36 коматозных
пациентов, каждый из которых в любой момент мог стать буйным. Кроме того,
в его обязанности входило вести записи и помогать Каддигану и Тинкопу.
Бэзил заглянул в зал в конце дня. Он был в прекрасном настроении и
хлопнул Вэйлока по спине:
- Ничего, Гэвин. Ты не слушай ворчание Сэта. Вообще-то он умный
мужик.
Каддиган поджал губы и отвернулся.
- Полагаю, что мне пора пойти поесть.
Он коротко поклонился и пошел к выходу. Бэзил взял руку Гэвина.
- Идем, я покажу тебе кафе. Мы поедим и подумаем, чем тебе заняться.
Вэйлок взглянул в зал:
- А как с ними?
Бэзил усмехнулся.
- А что с ними? Куда они денутся. Что с ними может случиться? Они
лежат, как замороженные. А если вырвутся, то что? Из камеры не выйти.
Разорвут простыни, уляжется пыл и они снова будут спать.
Кафе размещалось в полусфере, прикрепленной к главному зданию. Из
окон открывался великолепный вид на залитую солнцем долину. Столы в кафе
были расставлены так, что все посетители сидели лицом к окнам. Бэзил
провел Вэйлока к самому дальнему столу, причем выбор места, по-видимому,
был сделан без определенного расчета. Посетители холодно отнеслись к их
появлению.
Когда они сели за стол, Бэзил кивком поздоровался с кем-то.
- Заметил, как они бесятся?
Вэйлок неопределенно хмыкнул.
- Они знают, что я иду вперед. Я вытащил приз прямо у них из-под
носа, и это их злит.
- Я думаю.
- Все эти, - Бэзил показал на посетителей, - погрязли в зависти и
подозрениях. Они мне завидуют и сплетничают обо мне, как деревенские бабы.
Сэт Каддиган тебе высказал свое отношение к моим действиям?
Вэйлок рассмеялся.
- Не совсем так. Он назвал их необычными и сказал, что они беспокоят
его.
- Разумеется. Мы оба начинали с одного уровня. Но Сэт занялся тем,
что принялся разрабатывать классические методы. Я же плюнул на них.
Принесли меню. Бэзил заказал латук и крекеры, объяснив, что он себя
лучше чувствует, когда легко поест.
- Сэт трудится очень много, но он больше работает над
совершенствованием своих познаний, чем совершенствованием психиатрии. Я
же... экстравагантен. Так говорят они. Но в основном, я прав. Наше
общество - это самая стабильная структура в истории, и у него нет
тенденции к изменению. Это причина всех психических заболеваний. Мы должны
сражаться с ними яростно, сняв перчатки. - Вэйлок, занятый котлетой и
кресс-салатом, кивнул.
- Они говорят, что я экспериментирую с пациентами, как с морскими
свинками, - пожаловался Бэзил. - Это не так. Я просто пробую разные
системы терапии. И это могло бы осуждаться всеми, если бы не приносило
результатов. Но... ха, ха, ха, - засмеялся он, закрывая рот рукой, - к их
великому огорчению, моим пациентам становится лучше. Некоторых я даже
выписал. Кто больше всех вызывает зависть, как не дерзкий и удачливый
выскочка? - Он хлопнул Вэйлока по плечу. - Я так рад, что ты со мной,
старина! Кто знает, может, мы вместе пробьемся в амаранты. Неплохая игра,
да?
После ленча Бэзил провел Вэйлока в покой 18 и оставил его. Вэйлок без
особого энтузиазма пошел вдоль ряда кроватей, впрыскивая через кожу в
кровь витамины и тонизирующее.
Он думал о больных. 36 мужчин - и всех их сюда привел слоп. Не было
никакой тайны в причине их психоза. Здесь они доживут до того момента,
когда за ними придет черный лимузин.
Вэйлок шел, всматриваясь в эти пустые лица. У каждой кровати он
спрашивал себя: как лечить этих несчастных?
Он остановился у постели, где лежал щуплый человечек с закрытыми
глазами. Вэйлок прочел на табличке имя и фил. Олаф Джеремски, Ведж. Там
были еще какие-то значки, но он их не понял.
Вэйлок коснулся щеки человека.
- Олаф, - мягко сказал он. - Проснись. Ты здоров. Олаф, ты здоров, ты
можешь идти домой.
Лицо Олафа Джеремски оставалось таким же безжизненным. Ничто не
шевельнулось в нем.
- Олаф Джеремски, - строго сказал Вэйлок, - твоя линия жизни
пересекла горизонталь. Теперь вы Серд. Поздравляю, Олаф. Вы - Серд.
Лицо не изменилось. Глаза не двинулись. Но Вэйлоку показалось, что
какое-то выражение мелькнуло на лице Олафа.
- Олаф Джеремски! Серд! Олаф Джеремски! Серд! - громовым голосом
вскричал Вэйлок. - Олаф Джеремски, теперь вы Серд!
Но то едва заметное проявление жизни снова скрылось под маской
бесконечной меланхолии.
Вэйлок отошел, хмурясь, посмотрел на безжизненную маску. Затем он
снова наклонился к Олафу.
- Жизнь! - прошептал он. - Вечная жизнь! Жизнь, жизнь!
Лицо оставалось меланхолически спокойным. Лишь глубокая печаль пришла
откуда-то изнутри, но вот угасла и она, как последние лучи в небытие.
Вэйлок наклонился ниже.
- Смерть! - жестко произнес он. - Смерть, - самое страшное слово,
запрещенное в языке. - Смерть! Смерть! Смерть!
Вэйлок смотрел в лицо Олафа. Оно оставалось спокойным, но из глубины
на поверхность стало подкатываться что-то жуткое. Вэйлок отступил назад,
не отрывая взгляда от лица.
Глаза Олафа внезапно открылись. Они поворачивались то вправо, то
влево, затем зафиксировались на Вэйлоке. Глаза горели дьявольским огнем.
Губы растянулись в зловещем оскале. В груди его что-то стало клокотать,
рот открылся, и вот Олаф издал дикий вопль. Казалось, без всяких усилий он
вскочил с кровати. Руки его протянулись к горлу Вэйлока, но тот успел
отскочить. Спиной он ощутил металлические прутья клетки. Она автоматически
захлопнулась.
Джеремски шел вперед, вытянув руки. Вэйлок крикнул, ударил по рукам -
но это было все равно что бить по стальным трубам.
Вэйлок изо всех сил оттолкнулся от Джеремски, схватился за прутья
клетки, закричал:
- На помощь!
Джеремски снова бросился на него. Вэйлок пытался снова оттолкнуть
его, но маньяк схватил его за пиджак. Вэйлок упал на пол, увлекая за собой
Джеремски. Тот висел у него на спине, как клещ. Вэйлок перевернулся на
спину, выскользнул из пиджака, оставив его в руках Олафа, и бросился за
кровать, взывая о помощи. Джеремски, дико хохоча, кинулся за ним. Гэвин
юркнул под кровать. Джеремски остановился, чтобы в момент изодрать пиджак
в клочья, затем заглянул под кровать. Вэйлок забился подальше, чтобы его
было не достать. Джеремски бросился под кровать, чтобы схватить его с
другой стороны, но Вэйлок успел откатиться на противоположную сторону.
Началась смертельная игра. Джеремски, как кузнечик прыгал с одной стороны
кровати на другую, а Вэйлок перекатывался под кроватью.
Затем Джеремски вскочил на кровать и замер. Вэйлок оказался в
ловушке. Он не знал, куда ему откатываться, а лежа в центре, он был в зоне
досягаемости и с той и с другой стороны.
Он услышал голоса, звуки шагов.
- Помогите! - завопил он. Он увидел ноги Сэта Каддигана. - Я здесь!
Ноги остановились возле клетки.
- Этот маньяк хочет задушить меня! - крикнул Вэйлок. - Я не могу
сдвинуться с места!
- Спокойно, - сказал Каддиган. Появились еще чьи-то ноги. Клетка
открылась. Джеремски завопил и бросился в коридор, но его тут же схватили,
одели смирительную рубашку, положили в постель.
Вэйлок выполз из-под кровати. Он встал, поправляя одежду, а Каддиган
сделал больному впрыскивание. Тот вытянул руки вдоль тела и впал в
коллапс. Каддиган повернулся к Вэйлоку, кивнул ему и вышел из зала.
Вэйлок бросился за ним, затем остановился, взял себя в руки и
спокойно вышел. Каддиган сидел в кабинете и занимался бумагами. Вэйлок
опустился в кресло, пригладил волосы.
- Довольно неприятное ощущение.
Каддиган пожал плечами.
- Тебе еще повезло, что Джеремски слабак.
- Слабак! Да у него руки, как железо! Я еще никогда не встречал такой
силищи.
Каддиган кивнул, усмехнулся.
- Возможности маньяков чудовищны. Они разбивают все наши
представления о механике человеческого тела. Но есть и другие феномены. -
Голос его стал педантично монотонным. - Например, в древности и сейчас
существуют люди, способные ходить босиком по огню.
- Да, я знаю.
- Я сам видел человека, который мог управлять полетом птиц, заставлял
их лететь туда, куда хочет он. Ты можешь в это поверить?
- А почему нет?
Каддиган кивнул.
- Ясно одно. Такие личности могут управлять такими силами в своем
организме, которых мы даже распознать не можем. Олаф Джеремски становится
в шесть раз сильнее, чем обычно. Но он еще довольно слабенький. У нас есть
два силача:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
работу.
Он с сардоническим ожиданием взглянул на Вэйлока:
- Хочешь познакомиться со своими обязанностями?
- По крайней мере, мне любопытно.
- Отлично. Работенка не очень приятная. Иногда опасная. Если ты
причинишь вред пациенту, твой слоп понизится. Мы не имеем права на эмоции
и жестокости - если, конечно, сами не сходим с ума. - Глаза Каддигана
сверкнули. - А теперь, если ты пройдешь со мной...
- Вот наша маленькая империя, - с иронией сказал Каддиган. Он прошел
в зал, который чем-то напоминал Вэйлоку музей. По обеим сторонам зала
стояли кровати. Все было выдержано в серо-белых тонах. Прозрачные
пластиковые перегородки отделяли одну кровать от другой, образуя ряд стойл
вдоль стен.
Вследствие этого кровати в дальнем конце зала казались окутанными
туманом. Пациенты лежали на спинах, вытянув руки вдоль тела. У некоторых
глаза были открыты. Все пациенты были мужчинами, довольно молодыми.
- Все тихо и спокойно, - сказал Каддиган. - Они в сильном коллапсе и
даже не могут шевельнуться. Но иногда в мозгу кого-нибудь из них что-то
происходит, и тогда он начинает извиваться, корчиться...
- Тогда он опасен?
- Это зависит от человека. Некоторые просто корчатся. Другие
вскакивают на ноги и бегут по залу, уничтожая все на своем пути. Если,
конечно, позволить им это. - Он угрюмо улыбнулся. - Посмотри... - он
показал на углубление в полу, куда входили ножки кроватей. - Как только
пациент поднимается с постели, датчики давления вырабатывают сигнал
управления и специальное устройство закрывает дверь отсека. Пациент не
может бежать, и тогда он начинает рвать простыни. Мы разработали
специальный материал для постельного белья, который рвется со страшным
треском. Когда пациент истратит свою ярость на них, входим мы, успокаиваем
его и укладываем в постель. - Он помолчал. - Но такие больные не самое
страшное. Есть гораздо хуже. - Он посмотрел на потолок. - Там наверху
крикуны. Они лежат тихо и неподвижно, как статуи, но иногда издают вопли.
Это трудно выдержать, ведь мы люди, а человеческий мозг очень чувствителен
к звукам определенной частоты. - Он снова замолчал.
Вэйлок с содроганием смотрел на безжизненные лица больных. Каддиган
продолжал:
- Я часто думаю, что если бы у меня был смертельный враг, я поместил
бы его в палату крикунов, где он мог бы все слышать и не мог бы бежать
оттуда. Через шесть часов он стал бы таким же, как они.
- Вы не используете седативы?
Каддиган пожал плечами.
- В отдельных случаях без них не обойтись, а в остальном мы работаем
по указаниям психиатра, ведущего отделение. Здесь это дидактор Альфонс
Клу. Дидактор Клу разработал курс лечения, в котором совершенно не
используется телепатия, что, по-моему, неверно. Но я Бруд, а дидактор Клу
за свой метод получил Вержа. Помощником Клу является Бэзил Тинкоп. Этот
зал его домен. У него тоже свои представления о лечении. Очень необычные.
Он считает, что все известные методы лечения неправильные. Необходимо
делать все как раз наоборот. Если, например, известно, что в определенных
случаях истерии помогает массаж, Бэзил оборачивает пациента в мокрую
простыню. Бэзил - экспериментатор. Он делает все, что хочет, без сомнений
и колебаний.
- И какие результаты?
Каддиган поджал губы.
- Никому хуже не стало. Некоторым помогло... Но, конечно, Бэзил сам
не знает, что делает.
Они пошли по центральному проходу: лица, разные лица, но выражение у
всех одно: глубокая меланхолия и ни проблеска надежды.
- О, Боже, - прошептал Вэйлок. - Эти лица... Они в сознании? Мыслят
они? Знают они, что мы смотрим на них?
- Они живые. В какой-то мере мозг их функционирует.
Вэйлок покачал головой.
- Но ты не думай о них, как о людях, - сказал Каддиган. - Если ты
будешь так думать, то ты пропал. Ты ляжешь рядом с ними. Для нас они
только объекты, с помощью которых мы повышаем свой слоп. Идем. Я покажу,
что тебе нужно сделать.
Вэйлоку его обязанности показались отвратительными. По своей
должности он должен был убирать, проветривать, кормить 36 коматозных
пациентов, каждый из которых в любой момент мог стать буйным. Кроме того,
в его обязанности входило вести записи и помогать Каддигану и Тинкопу.
Бэзил заглянул в зал в конце дня. Он был в прекрасном настроении и
хлопнул Вэйлока по спине:
- Ничего, Гэвин. Ты не слушай ворчание Сэта. Вообще-то он умный
мужик.
Каддиган поджал губы и отвернулся.
- Полагаю, что мне пора пойти поесть.
Он коротко поклонился и пошел к выходу. Бэзил взял руку Гэвина.
- Идем, я покажу тебе кафе. Мы поедим и подумаем, чем тебе заняться.
Вэйлок взглянул в зал:
- А как с ними?
Бэзил усмехнулся.
- А что с ними? Куда они денутся. Что с ними может случиться? Они
лежат, как замороженные. А если вырвутся, то что? Из камеры не выйти.
Разорвут простыни, уляжется пыл и они снова будут спать.
Кафе размещалось в полусфере, прикрепленной к главному зданию. Из
окон открывался великолепный вид на залитую солнцем долину. Столы в кафе
были расставлены так, что все посетители сидели лицом к окнам. Бэзил
провел Вэйлока к самому дальнему столу, причем выбор места, по-видимому,
был сделан без определенного расчета. Посетители холодно отнеслись к их
появлению.
Когда они сели за стол, Бэзил кивком поздоровался с кем-то.
- Заметил, как они бесятся?
Вэйлок неопределенно хмыкнул.
- Они знают, что я иду вперед. Я вытащил приз прямо у них из-под
носа, и это их злит.
- Я думаю.
- Все эти, - Бэзил показал на посетителей, - погрязли в зависти и
подозрениях. Они мне завидуют и сплетничают обо мне, как деревенские бабы.
Сэт Каддиган тебе высказал свое отношение к моим действиям?
Вэйлок рассмеялся.
- Не совсем так. Он назвал их необычными и сказал, что они беспокоят
его.
- Разумеется. Мы оба начинали с одного уровня. Но Сэт занялся тем,
что принялся разрабатывать классические методы. Я же плюнул на них.
Принесли меню. Бэзил заказал латук и крекеры, объяснив, что он себя
лучше чувствует, когда легко поест.
- Сэт трудится очень много, но он больше работает над
совершенствованием своих познаний, чем совершенствованием психиатрии. Я
же... экстравагантен. Так говорят они. Но в основном, я прав. Наше
общество - это самая стабильная структура в истории, и у него нет
тенденции к изменению. Это причина всех психических заболеваний. Мы должны
сражаться с ними яростно, сняв перчатки. - Вэйлок, занятый котлетой и
кресс-салатом, кивнул.
- Они говорят, что я экспериментирую с пациентами, как с морскими
свинками, - пожаловался Бэзил. - Это не так. Я просто пробую разные
системы терапии. И это могло бы осуждаться всеми, если бы не приносило
результатов. Но... ха, ха, ха, - засмеялся он, закрывая рот рукой, - к их
великому огорчению, моим пациентам становится лучше. Некоторых я даже
выписал. Кто больше всех вызывает зависть, как не дерзкий и удачливый
выскочка? - Он хлопнул Вэйлока по плечу. - Я так рад, что ты со мной,
старина! Кто знает, может, мы вместе пробьемся в амаранты. Неплохая игра,
да?
После ленча Бэзил провел Вэйлока в покой 18 и оставил его. Вэйлок без
особого энтузиазма пошел вдоль ряда кроватей, впрыскивая через кожу в
кровь витамины и тонизирующее.
Он думал о больных. 36 мужчин - и всех их сюда привел слоп. Не было
никакой тайны в причине их психоза. Здесь они доживут до того момента,
когда за ними придет черный лимузин.
Вэйлок шел, всматриваясь в эти пустые лица. У каждой кровати он
спрашивал себя: как лечить этих несчастных?
Он остановился у постели, где лежал щуплый человечек с закрытыми
глазами. Вэйлок прочел на табличке имя и фил. Олаф Джеремски, Ведж. Там
были еще какие-то значки, но он их не понял.
Вэйлок коснулся щеки человека.
- Олаф, - мягко сказал он. - Проснись. Ты здоров. Олаф, ты здоров, ты
можешь идти домой.
Лицо Олафа Джеремски оставалось таким же безжизненным. Ничто не
шевельнулось в нем.
- Олаф Джеремски, - строго сказал Вэйлок, - твоя линия жизни
пересекла горизонталь. Теперь вы Серд. Поздравляю, Олаф. Вы - Серд.
Лицо не изменилось. Глаза не двинулись. Но Вэйлоку показалось, что
какое-то выражение мелькнуло на лице Олафа.
- Олаф Джеремски! Серд! Олаф Джеремски! Серд! - громовым голосом
вскричал Вэйлок. - Олаф Джеремски, теперь вы Серд!
Но то едва заметное проявление жизни снова скрылось под маской
бесконечной меланхолии.
Вэйлок отошел, хмурясь, посмотрел на безжизненную маску. Затем он
снова наклонился к Олафу.
- Жизнь! - прошептал он. - Вечная жизнь! Жизнь, жизнь!
Лицо оставалось меланхолически спокойным. Лишь глубокая печаль пришла
откуда-то изнутри, но вот угасла и она, как последние лучи в небытие.
Вэйлок наклонился ниже.
- Смерть! - жестко произнес он. - Смерть, - самое страшное слово,
запрещенное в языке. - Смерть! Смерть! Смерть!
Вэйлок смотрел в лицо Олафа. Оно оставалось спокойным, но из глубины
на поверхность стало подкатываться что-то жуткое. Вэйлок отступил назад,
не отрывая взгляда от лица.
Глаза Олафа внезапно открылись. Они поворачивались то вправо, то
влево, затем зафиксировались на Вэйлоке. Глаза горели дьявольским огнем.
Губы растянулись в зловещем оскале. В груди его что-то стало клокотать,
рот открылся, и вот Олаф издал дикий вопль. Казалось, без всяких усилий он
вскочил с кровати. Руки его протянулись к горлу Вэйлока, но тот успел
отскочить. Спиной он ощутил металлические прутья клетки. Она автоматически
захлопнулась.
Джеремски шел вперед, вытянув руки. Вэйлок крикнул, ударил по рукам -
но это было все равно что бить по стальным трубам.
Вэйлок изо всех сил оттолкнулся от Джеремски, схватился за прутья
клетки, закричал:
- На помощь!
Джеремски снова бросился на него. Вэйлок пытался снова оттолкнуть
его, но маньяк схватил его за пиджак. Вэйлок упал на пол, увлекая за собой
Джеремски. Тот висел у него на спине, как клещ. Вэйлок перевернулся на
спину, выскользнул из пиджака, оставив его в руках Олафа, и бросился за
кровать, взывая о помощи. Джеремски, дико хохоча, кинулся за ним. Гэвин
юркнул под кровать. Джеремски остановился, чтобы в момент изодрать пиджак
в клочья, затем заглянул под кровать. Вэйлок забился подальше, чтобы его
было не достать. Джеремски бросился под кровать, чтобы схватить его с
другой стороны, но Вэйлок успел откатиться на противоположную сторону.
Началась смертельная игра. Джеремски, как кузнечик прыгал с одной стороны
кровати на другую, а Вэйлок перекатывался под кроватью.
Затем Джеремски вскочил на кровать и замер. Вэйлок оказался в
ловушке. Он не знал, куда ему откатываться, а лежа в центре, он был в зоне
досягаемости и с той и с другой стороны.
Он услышал голоса, звуки шагов.
- Помогите! - завопил он. Он увидел ноги Сэта Каддигана. - Я здесь!
Ноги остановились возле клетки.
- Этот маньяк хочет задушить меня! - крикнул Вэйлок. - Я не могу
сдвинуться с места!
- Спокойно, - сказал Каддиган. Появились еще чьи-то ноги. Клетка
открылась. Джеремски завопил и бросился в коридор, но его тут же схватили,
одели смирительную рубашку, положили в постель.
Вэйлок выполз из-под кровати. Он встал, поправляя одежду, а Каддиган
сделал больному впрыскивание. Тот вытянул руки вдоль тела и впал в
коллапс. Каддиган повернулся к Вэйлоку, кивнул ему и вышел из зала.
Вэйлок бросился за ним, затем остановился, взял себя в руки и
спокойно вышел. Каддиган сидел в кабинете и занимался бумагами. Вэйлок
опустился в кресло, пригладил волосы.
- Довольно неприятное ощущение.
Каддиган пожал плечами.
- Тебе еще повезло, что Джеремски слабак.
- Слабак! Да у него руки, как железо! Я еще никогда не встречал такой
силищи.
Каддиган кивнул, усмехнулся.
- Возможности маньяков чудовищны. Они разбивают все наши
представления о механике человеческого тела. Но есть и другие феномены. -
Голос его стал педантично монотонным. - Например, в древности и сейчас
существуют люди, способные ходить босиком по огню.
- Да, я знаю.
- Я сам видел человека, который мог управлять полетом птиц, заставлял
их лететь туда, куда хочет он. Ты можешь в это поверить?
- А почему нет?
Каддиган кивнул.
- Ясно одно. Такие личности могут управлять такими силами в своем
организме, которых мы даже распознать не можем. Олаф Джеремски становится
в шесть раз сильнее, чем обычно. Но он еще довольно слабенький. У нас есть
два силача:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25