У стены напротив двери стоял письменный стол, за ним – вращающееся кресло, обтянутое зеленым кожзаменителем. Над столом, на отделанной панелями стене были развешаны дипломы в рамках под стеклом. Книжные полки располагались рядом со столом, на самой верхней из них стоял кальян. Еще там были фотографии женщин, вставленные в рамки. Я решил, что это, должно быть, жена и дочери капитана. Кениг озирался по сторонам, словно ожидая подвоха.
– Присаживайтесь, мистер Кениг, – предложил Блум. – Устраивайтесь поудобнее, – сам же он в это время зашел за стол и сел в зеленое кресло. Мы с Кенигом расположились напротив него. – У меня есть к вам несколько вопросов, – снова заговорил Блум, – так что я думаю, что лучше всего нам будет обставить нашу беседу сугубо официально и надлежащим образом, – он глубоко вздохнул. – В соответствии с решением Верховного Суда, принятого в 1966 году по делу Миранда против Аризона, мы не имеем права задавать вам какие бы то ни было вопросы, пока…
– Постойте-постойте, – воскликнул Кениг, и лицо его залилось краской, – что все это означает?
– То, о чем я сейчас собираюсь вас спросить, имеет непосредственное отношение к смерти вашей бывшей жены и дочери, мистер Кениг. И я должен объяснить вам…
– Я что, уже арестован?
– Нет, сэр.
– Ну тогда…
– Мистер Кениг, – решительно сказал Блум, – я вам советую поговорить со своим адвокатом.
– Вы не обязаны отвечать на вопросы, если только вы сами этого не пожелаете, – вступил в разговор я. – Мистер Блум хотел всего-навсего рассказать вам о ваших же правах. Кстати, это как раз одно из них.
– Да… но мне обязательно отвечать на его вопросы?
– Это ваше дело, как хотите. Но почему бы вам для начала не узнать о своих правах?
– Ну ладно, продолжайте, – согласился Кениг.
– Хорошо, – проговорил Блум и начал все заново. Кениг слушал внимательно, постоянно повторяя, что ему понятно, о чем идет речь.
– … право советоваться с адвокатом до или во время допроса.
– Понимаю. – Если вы решите воспользоваться этим правом, но в то же время окажется, что вы не располагаете достаточными средствами на оплату услуг адвоката, в таком случае вам будет назначен защитник, услуги которого для вас будут абсолютно бесплатными, с тем, чтобы вы имели возможность советоваться с ним до или во время допроса. Все это вам понятно?
– Да. И да хранит Господь Америку.
– Что, сэр?
– Могу себе представить, как подобное должно происходить в России, – сказал Кениг.
– Ах это… Итак, желаете ли вы, чтобы при нашей с вами беседе здесь присутствовал бы ваш адвокат?
– Мой адвокат уже здесь.
– Вы желаете, чтобы мистер Хоуп присутствовал бы здесь в качестве вашего адвоката?
– Да.
– Хорошо. Мистер Кениг, вы можете мне сейчас подробно рассказать, где вы были вчера между половиной пятого вечера и двенадцатью часами ночи?
– А почему именно в это время? – задал Кениг встречный вопрос.
– Потому что судмедэксперт установил, что смерть вашей дочери наступила приблизительно в шесть часов вечера, и потому что один из наших людей был у вас в отеле ровно в полночь, после того, как мы многократно и безуспешно пытались вам дозвониться. Он попросил представителя службы безопасности отеля открыть ваш номер, и в номере вас не было.
– Да, это так. Меня в отеле не было. – А где вы были, мистер Кениг?
– У знакомых.
– У кого конкретно?
– У женщины.
– Ее имя можете назвать?
– Я не знаю.
– Вы не знаете…
– Я не знаю ее полного имени. Могу назвать только имя без фамилии.
– О'кей, и как же ее зовут?
– Дженни.
– Но фамилии вы не знаете.
– Нет.
– А вы знаете, где она живет?
– Да.
– И где же?
– Я могу проводить вас к ее дому, но адреса назвать не могу.
– Вы были у нее минувшей ночью, мистер Кениг?
– Да.
– С которого часа до которого?
– Мы приехали туда около шести вечера вчера.
– И когда вы ушли оттуда?
Кениг замялся.
– Мистер Кениг. Когда вы..?
– Сегодня вечером. Я возвращался в отель, когда услышал, что… как в новостях по радио рассказали о смерти Элиссон.
– Итак, вы пробыли с этой женщиной примерно с шести часов вчерашнего дня и до… во сколько вы ушли сегодня?
– Около шести.
– Выходит, двадцать четыре часа.
– Да, около двадцати четырех часов.
– Вы покидали ее дом в течение этих двадцати четырех часов?
– Нет.
– И никто из вас никуда не отлучался все это время?
– Мы оба были все это время вместе.
– Так значит, никто из вас не отлучался из дома, чтобы оказаться на Белфаст Авеню и Эспин Роуд, у сточной ямы позади…
– Мистер Блум, – вмешался я.
Блум повернулся ко мне.
– В связи с тем, что я нахожусь здесь в качестве адвоката мистера Кенига, я заявляю протест против вашего последнего вопроса.
– Да, правильно, – сказал Блум, – извините. Мистер Кениг, мне бы хотелось услышать от вас, как мы сможем впоследствии найти эту таинственную незнакомку. Не исключено, что мы даже попросим вас проводить нас туда, с тем, чтобы переговорить и с ней тоже, если, конечно, вы сможете заново отыскать ее дом. Где это хоть?
– Недалеко от торгового центра «Пляжный пейзаж». Я уверен, что смогу отыскать это место.
– Хорошо, отложим это на некоторое время. Да, кстати, вы ведь постараетесь поднапрячь память и вспомнить ее фамилию, ладно? Это могло бы избавить нас от очень многих проблем.
– Я никогда не знал и даже не пытался узнать ее фамилию, а уж потребности запоминать ее у меня и вовсе не возникало.
– Мистер Кениг, а где вы познакомились с этой женщиной?
– В своем отеле, в баре. Бар «У пяти буйков».
– И было это… когда вы сказали, это было?
– Примерно в четверть шестого или около того.
– Сначала вы просто решили спуститься в бар и выпить. Та ведь?
– Да.
– И один.
– Да.
– И там вы познакомились с женщиной по имени Дженни.
– Совершенно верно.
– А потом вы отправились к ней домой и последующие двадцать четыре часа были проведены вами вместе.
– Да.
– В постели?
– По большей части, да.
– Мистер Кениг, она проститутка?
– Да, скорее всего, да.
– Так… А вы платили ей за услуги, или же она занималась с вами этим бесплатно?
– Я ей заплатил. Но она сама не требовала с меня денег.
– Понимаю, ладно. Мистер Кениг, а скажите мне, когда вы получили письмо от своей бывшей жены? Я имею в виду то, где она просит вас позаботиться о дочери, если с ней самой вдруг что-нибудь случится?
– На прошлой неделе.
– Уточните, пожалуйста, когда именно на прошлой неделе?
– В четверг или в пятницу. Точнее не могу сказать.
– Так… само письмо было написано седьмого числа, это был понедельник…
– Я не знаю, когда оно там было написано.
– Эта дата была указана в самом письме, мистер Кениг.
– Что ж, пусть будет так.
– И если предположить, что письмо до Нового Орлеана идет два, самое большее, три дня…
– Мистер Блум, – снова вмешался я.
– Да-да, конечно, мистер Хоуп, извините. Так значит, мистер Кениг, вы не помните, когда вы получили это письмо, я правильно вас понял?
– Я уже все сказал вам. В четверг или в пятницу.
– Значит десятого или одиннадцатого числа.
– Если вы имеете в виду даты, то да.
– Я имею в виду даты.
– Тогда, да.
– Вам доводилось разговаривать с вашей бывшей женой после того, как вы получили письмо от нее? С того дня и до вечера тринадцатого января?
– Да, мы разговаривали.
– Когда?
– Вечером в субботу.
– В «Зимнем саду»?
– Да.
– И письмо к тому времени было уже у вас.
– Да.
– И к тому времени вы уже знали, что она хочет сделать вас опекуном над дочерью, если с ней вдруг что-нибудь случиться?
– Да, знал.
– И что, вы это обсуждали с ней вечером в субботу?
– Нет.
– В таком случае, о чем же вы говорили?
– Вообще обо всем: о ее выступлении, о негативной рецензии в утренней газете. И Элисон… она должна была приехать ко мне на выходные в конце февраля, на празднование дня рождения Вашингтона, какое-то время мы говорили об этом. И… ах, да, кажется, что мы все же говорили про опекунство. Ведь она написала мне об этом в письме, так я, значит, поблагодарил ее и сказал, что я весьма польщен оказанным мне доверием.
– А в тот вечер вы затрагивали в разговоре вопрос ее завещания?
– Ее завещания? Нет, сэр.
– Из этого следует, что Викки не обсуждала с вами своего завещания, датированного четвертым января, то есть тремя днями раньше того момента, когда она написала и отослала вам письмо, в котором шла речь об вашей опеке над Элисон?
Кениг взглянул в мою сторону.
– Значит, есть завещание? – спросил он. – Вы нашли ее завещание?
– Да, ответил я.
– Ну и что там?
– Извините, мистер Кениг, – снова заговорил Блум, – но вы не ответили на мой вопрос. Скажите мне, пожалуйста, а накануне убийства, обсуждала ли ваша бывшая жена с вами составленное ею завещание?
– Нет уж, это вы меня извините, мистер Блум, – раздраженно заговорил Кениг, – но я уже ответил вам на ваш вопрос. Я уже сказал вам, что ни о каком завещании у нас и разговора не было, вообще ни о каком, ни о ее, ни о еще чьем-либо.
– А вам было известно о существовании подобного завещания?
– Нет, не было.
– И вы что, совсем не проявляли любопытства на сей счет?
– Нет, я не любопытен.
– Выходит, что ваша бывшая жена пишет вам письмо, в котором просит вас позаботиться о дочери, если с ней вдруг что-нибудь случится, а вы со своей стороны даже не поинтересовались относительного того, а предприняты ли необходимые юридические действия, с тем чтобы ее подобное желание осуществилось?
– Я посчитал, что для этого вполне достаточно того письма. Ведь там были четко изложены намерения Викки, я был уверен, что большего от меня никто требовать не станет. Я знал, что мистер Хоуп был здесь исполнителем ее последней воли, и поэтому я и решил, что мне остается лишь только…
– Как вам стало известно об этом?
– Что? – не понял Кениг.
– Что мистер Хоуп назван в завещании исполнителем?
– Ну это… об этом было сказано в письме.
– Нет, мистер Кениг, там ничего подобного не было. Я уже раз сто перечитал это письмо, и точно знаю, что там нет ни слова о том, что мистер Хоуп был выбран ее в качестве своего душеприказчика. Единственное, что там сказано, так это что в случае чего вам необходимо лишь обращаться к…
– А я как раз это и имел в виду. Ведь если мне следовало обратиться к юристу по имени Мэттью Хоуп, то, очевидно, он и должен быть исполнителем по…
Кениг замолк на полуслове. Он посмотрел вначале на Блума, потом перевел взгляд на меня. Я промолчал.
– Исполнителем чего? – терпеливо переспросил Блум.
– Ее завещания.
– Так вы же сами только что сказали, что вам ничего не было известно о существовании завещания.
– Это так.
– Но вы тем не менее предполагали, что мистер Хоуп был исполнителем по завещанию, в существовании которого вы сами вовсе не были уверены, так вас следует понимать?
– Вы знаете, что я имею в виду.
– Нет, не знаю. Так что же вы имеете в виду? Скажите, вы знали, что завещание существует или вы не знали о нем?
– Понимаете, теперь, когда я начинаю размышлять над этим, мне иногда кажется, что я и раньше догадывался, что у нее было завещание.
– И как вам стало известно о нем?
– Ну… по-моему, я сам спросил Викки об этом. Когда мы разговаривали после ее шоу вечером в субботу.
– И она сказала, что у нее действительно есть завещание.
– Да.
– А она не рассказывала вам, о чем конкретно там шла речь?
– Только о том, что по нему я должен буду стать опекуном над личностью и имуществом свой дочери.
– И это все.
– Да. Хотя, постойте-ка. Она еще сказала, что их дом и все, что в нем находится, завещаны Элисон, и что я должен надлежащим образом заботиться обо всей собственности Элисон.
– Ага. А как же траст?
– Какой еще траст?
– Траст, учрежденный Двейном Миллером в 1965 году.
– А почему вы считаете, что я должен был спрашивать у нее еще и об этом трасте?
– Мистер Кениг, а вы вообще знали что-либо о существовании подобного траста?
– В принципе… да, знал.
– А вам было известно о том, что срок по трастовому соглашению истекает во вторник на будущей неделе?
– Мне было известно, что срок по трасту истекал по достижении Викки возраста тридцати пяти лет.
– А это как раз вторник, двадцать второе января.
– Как вам будет угодно.
– Но вы же знали, когда у нее день рождения, не так ли?
– Мне кажется…
– Вы сколько лет были с ней женаты?
– Семь.
– Ну так должно же вам быть известно о дате ее рождения?
– Да, я знал, когда у Викки день рождения.
– Значит, вам все же было известно, что день двадцать второе января был днем ее рождения.
– Да, я об этом знал.
– И выходит, что вам также было известно, что в этот же день истекает срок по трастовому соглашению.
– Да.
– А теперь, мистер Кениг, ответьте мне, пожалуйста, было ли вам известно заранее, что по тому ее завещанию вы должны были получить одну четвертую часть от суммы основного капитала и аккумулированного дохода по нему? Викки рассказывала вам что-нибудь о том, что подобное условие было включено ею в завещание?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
– Присаживайтесь, мистер Кениг, – предложил Блум. – Устраивайтесь поудобнее, – сам же он в это время зашел за стол и сел в зеленое кресло. Мы с Кенигом расположились напротив него. – У меня есть к вам несколько вопросов, – снова заговорил Блум, – так что я думаю, что лучше всего нам будет обставить нашу беседу сугубо официально и надлежащим образом, – он глубоко вздохнул. – В соответствии с решением Верховного Суда, принятого в 1966 году по делу Миранда против Аризона, мы не имеем права задавать вам какие бы то ни было вопросы, пока…
– Постойте-постойте, – воскликнул Кениг, и лицо его залилось краской, – что все это означает?
– То, о чем я сейчас собираюсь вас спросить, имеет непосредственное отношение к смерти вашей бывшей жены и дочери, мистер Кениг. И я должен объяснить вам…
– Я что, уже арестован?
– Нет, сэр.
– Ну тогда…
– Мистер Кениг, – решительно сказал Блум, – я вам советую поговорить со своим адвокатом.
– Вы не обязаны отвечать на вопросы, если только вы сами этого не пожелаете, – вступил в разговор я. – Мистер Блум хотел всего-навсего рассказать вам о ваших же правах. Кстати, это как раз одно из них.
– Да… но мне обязательно отвечать на его вопросы?
– Это ваше дело, как хотите. Но почему бы вам для начала не узнать о своих правах?
– Ну ладно, продолжайте, – согласился Кениг.
– Хорошо, – проговорил Блум и начал все заново. Кениг слушал внимательно, постоянно повторяя, что ему понятно, о чем идет речь.
– … право советоваться с адвокатом до или во время допроса.
– Понимаю. – Если вы решите воспользоваться этим правом, но в то же время окажется, что вы не располагаете достаточными средствами на оплату услуг адвоката, в таком случае вам будет назначен защитник, услуги которого для вас будут абсолютно бесплатными, с тем, чтобы вы имели возможность советоваться с ним до или во время допроса. Все это вам понятно?
– Да. И да хранит Господь Америку.
– Что, сэр?
– Могу себе представить, как подобное должно происходить в России, – сказал Кениг.
– Ах это… Итак, желаете ли вы, чтобы при нашей с вами беседе здесь присутствовал бы ваш адвокат?
– Мой адвокат уже здесь.
– Вы желаете, чтобы мистер Хоуп присутствовал бы здесь в качестве вашего адвоката?
– Да.
– Хорошо. Мистер Кениг, вы можете мне сейчас подробно рассказать, где вы были вчера между половиной пятого вечера и двенадцатью часами ночи?
– А почему именно в это время? – задал Кениг встречный вопрос.
– Потому что судмедэксперт установил, что смерть вашей дочери наступила приблизительно в шесть часов вечера, и потому что один из наших людей был у вас в отеле ровно в полночь, после того, как мы многократно и безуспешно пытались вам дозвониться. Он попросил представителя службы безопасности отеля открыть ваш номер, и в номере вас не было.
– Да, это так. Меня в отеле не было. – А где вы были, мистер Кениг?
– У знакомых.
– У кого конкретно?
– У женщины.
– Ее имя можете назвать?
– Я не знаю.
– Вы не знаете…
– Я не знаю ее полного имени. Могу назвать только имя без фамилии.
– О'кей, и как же ее зовут?
– Дженни.
– Но фамилии вы не знаете.
– Нет.
– А вы знаете, где она живет?
– Да.
– И где же?
– Я могу проводить вас к ее дому, но адреса назвать не могу.
– Вы были у нее минувшей ночью, мистер Кениг?
– Да.
– С которого часа до которого?
– Мы приехали туда около шести вечера вчера.
– И когда вы ушли оттуда?
Кениг замялся.
– Мистер Кениг. Когда вы..?
– Сегодня вечером. Я возвращался в отель, когда услышал, что… как в новостях по радио рассказали о смерти Элиссон.
– Итак, вы пробыли с этой женщиной примерно с шести часов вчерашнего дня и до… во сколько вы ушли сегодня?
– Около шести.
– Выходит, двадцать четыре часа.
– Да, около двадцати четырех часов.
– Вы покидали ее дом в течение этих двадцати четырех часов?
– Нет.
– И никто из вас никуда не отлучался все это время?
– Мы оба были все это время вместе.
– Так значит, никто из вас не отлучался из дома, чтобы оказаться на Белфаст Авеню и Эспин Роуд, у сточной ямы позади…
– Мистер Блум, – вмешался я.
Блум повернулся ко мне.
– В связи с тем, что я нахожусь здесь в качестве адвоката мистера Кенига, я заявляю протест против вашего последнего вопроса.
– Да, правильно, – сказал Блум, – извините. Мистер Кениг, мне бы хотелось услышать от вас, как мы сможем впоследствии найти эту таинственную незнакомку. Не исключено, что мы даже попросим вас проводить нас туда, с тем, чтобы переговорить и с ней тоже, если, конечно, вы сможете заново отыскать ее дом. Где это хоть?
– Недалеко от торгового центра «Пляжный пейзаж». Я уверен, что смогу отыскать это место.
– Хорошо, отложим это на некоторое время. Да, кстати, вы ведь постараетесь поднапрячь память и вспомнить ее фамилию, ладно? Это могло бы избавить нас от очень многих проблем.
– Я никогда не знал и даже не пытался узнать ее фамилию, а уж потребности запоминать ее у меня и вовсе не возникало.
– Мистер Кениг, а где вы познакомились с этой женщиной?
– В своем отеле, в баре. Бар «У пяти буйков».
– И было это… когда вы сказали, это было?
– Примерно в четверть шестого или около того.
– Сначала вы просто решили спуститься в бар и выпить. Та ведь?
– Да.
– И один.
– Да.
– И там вы познакомились с женщиной по имени Дженни.
– Совершенно верно.
– А потом вы отправились к ней домой и последующие двадцать четыре часа были проведены вами вместе.
– Да.
– В постели?
– По большей части, да.
– Мистер Кениг, она проститутка?
– Да, скорее всего, да.
– Так… А вы платили ей за услуги, или же она занималась с вами этим бесплатно?
– Я ей заплатил. Но она сама не требовала с меня денег.
– Понимаю, ладно. Мистер Кениг, а скажите мне, когда вы получили письмо от своей бывшей жены? Я имею в виду то, где она просит вас позаботиться о дочери, если с ней самой вдруг что-нибудь случится?
– На прошлой неделе.
– Уточните, пожалуйста, когда именно на прошлой неделе?
– В четверг или в пятницу. Точнее не могу сказать.
– Так… само письмо было написано седьмого числа, это был понедельник…
– Я не знаю, когда оно там было написано.
– Эта дата была указана в самом письме, мистер Кениг.
– Что ж, пусть будет так.
– И если предположить, что письмо до Нового Орлеана идет два, самое большее, три дня…
– Мистер Блум, – снова вмешался я.
– Да-да, конечно, мистер Хоуп, извините. Так значит, мистер Кениг, вы не помните, когда вы получили это письмо, я правильно вас понял?
– Я уже все сказал вам. В четверг или в пятницу.
– Значит десятого или одиннадцатого числа.
– Если вы имеете в виду даты, то да.
– Я имею в виду даты.
– Тогда, да.
– Вам доводилось разговаривать с вашей бывшей женой после того, как вы получили письмо от нее? С того дня и до вечера тринадцатого января?
– Да, мы разговаривали.
– Когда?
– Вечером в субботу.
– В «Зимнем саду»?
– Да.
– И письмо к тому времени было уже у вас.
– Да.
– И к тому времени вы уже знали, что она хочет сделать вас опекуном над дочерью, если с ней вдруг что-нибудь случиться?
– Да, знал.
– И что, вы это обсуждали с ней вечером в субботу?
– Нет.
– В таком случае, о чем же вы говорили?
– Вообще обо всем: о ее выступлении, о негативной рецензии в утренней газете. И Элисон… она должна была приехать ко мне на выходные в конце февраля, на празднование дня рождения Вашингтона, какое-то время мы говорили об этом. И… ах, да, кажется, что мы все же говорили про опекунство. Ведь она написала мне об этом в письме, так я, значит, поблагодарил ее и сказал, что я весьма польщен оказанным мне доверием.
– А в тот вечер вы затрагивали в разговоре вопрос ее завещания?
– Ее завещания? Нет, сэр.
– Из этого следует, что Викки не обсуждала с вами своего завещания, датированного четвертым января, то есть тремя днями раньше того момента, когда она написала и отослала вам письмо, в котором шла речь об вашей опеке над Элисон?
Кениг взглянул в мою сторону.
– Значит, есть завещание? – спросил он. – Вы нашли ее завещание?
– Да, ответил я.
– Ну и что там?
– Извините, мистер Кениг, – снова заговорил Блум, – но вы не ответили на мой вопрос. Скажите мне, пожалуйста, а накануне убийства, обсуждала ли ваша бывшая жена с вами составленное ею завещание?
– Нет уж, это вы меня извините, мистер Блум, – раздраженно заговорил Кениг, – но я уже ответил вам на ваш вопрос. Я уже сказал вам, что ни о каком завещании у нас и разговора не было, вообще ни о каком, ни о ее, ни о еще чьем-либо.
– А вам было известно о существовании подобного завещания?
– Нет, не было.
– И вы что, совсем не проявляли любопытства на сей счет?
– Нет, я не любопытен.
– Выходит, что ваша бывшая жена пишет вам письмо, в котором просит вас позаботиться о дочери, если с ней вдруг что-нибудь случится, а вы со своей стороны даже не поинтересовались относительного того, а предприняты ли необходимые юридические действия, с тем чтобы ее подобное желание осуществилось?
– Я посчитал, что для этого вполне достаточно того письма. Ведь там были четко изложены намерения Викки, я был уверен, что большего от меня никто требовать не станет. Я знал, что мистер Хоуп был здесь исполнителем ее последней воли, и поэтому я и решил, что мне остается лишь только…
– Как вам стало известно об этом?
– Что? – не понял Кениг.
– Что мистер Хоуп назван в завещании исполнителем?
– Ну это… об этом было сказано в письме.
– Нет, мистер Кениг, там ничего подобного не было. Я уже раз сто перечитал это письмо, и точно знаю, что там нет ни слова о том, что мистер Хоуп был выбран ее в качестве своего душеприказчика. Единственное, что там сказано, так это что в случае чего вам необходимо лишь обращаться к…
– А я как раз это и имел в виду. Ведь если мне следовало обратиться к юристу по имени Мэттью Хоуп, то, очевидно, он и должен быть исполнителем по…
Кениг замолк на полуслове. Он посмотрел вначале на Блума, потом перевел взгляд на меня. Я промолчал.
– Исполнителем чего? – терпеливо переспросил Блум.
– Ее завещания.
– Так вы же сами только что сказали, что вам ничего не было известно о существовании завещания.
– Это так.
– Но вы тем не менее предполагали, что мистер Хоуп был исполнителем по завещанию, в существовании которого вы сами вовсе не были уверены, так вас следует понимать?
– Вы знаете, что я имею в виду.
– Нет, не знаю. Так что же вы имеете в виду? Скажите, вы знали, что завещание существует или вы не знали о нем?
– Понимаете, теперь, когда я начинаю размышлять над этим, мне иногда кажется, что я и раньше догадывался, что у нее было завещание.
– И как вам стало известно о нем?
– Ну… по-моему, я сам спросил Викки об этом. Когда мы разговаривали после ее шоу вечером в субботу.
– И она сказала, что у нее действительно есть завещание.
– Да.
– А она не рассказывала вам, о чем конкретно там шла речь?
– Только о том, что по нему я должен буду стать опекуном над личностью и имуществом свой дочери.
– И это все.
– Да. Хотя, постойте-ка. Она еще сказала, что их дом и все, что в нем находится, завещаны Элисон, и что я должен надлежащим образом заботиться обо всей собственности Элисон.
– Ага. А как же траст?
– Какой еще траст?
– Траст, учрежденный Двейном Миллером в 1965 году.
– А почему вы считаете, что я должен был спрашивать у нее еще и об этом трасте?
– Мистер Кениг, а вы вообще знали что-либо о существовании подобного траста?
– В принципе… да, знал.
– А вам было известно о том, что срок по трастовому соглашению истекает во вторник на будущей неделе?
– Мне было известно, что срок по трасту истекал по достижении Викки возраста тридцати пяти лет.
– А это как раз вторник, двадцать второе января.
– Как вам будет угодно.
– Но вы же знали, когда у нее день рождения, не так ли?
– Мне кажется…
– Вы сколько лет были с ней женаты?
– Семь.
– Ну так должно же вам быть известно о дате ее рождения?
– Да, я знал, когда у Викки день рождения.
– Значит, вам все же было известно, что день двадцать второе января был днем ее рождения.
– Да, я об этом знал.
– И выходит, что вам также было известно, что в этот же день истекает срок по трастовому соглашению.
– Да.
– А теперь, мистер Кениг, ответьте мне, пожалуйста, было ли вам известно заранее, что по тому ее завещанию вы должны были получить одну четвертую часть от суммы основного капитала и аккумулированного дохода по нему? Викки рассказывала вам что-нибудь о том, что подобное условие было включено ею в завещание?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42