Шум во дворе усилился, и Мордерми понял, что тактика выжидания играет
в пользу Конана. Он должен был немедля поразить своего соперника, или все
пути к отступлению будут для него закрыты.
Внезапно Мордерми увидел возможность для контратаки. Конан нанес
очередной сильный удар, и когда лезвие его меча оказалось внизу, Мордерми
сделал резкий выпад. Шпага должна была пронзить сердце киммерийца, но в
последний момент варвар повернулся, и тонкое лезвие проткнуло толстую
мышцу плеча.
Конан издал стон, резко рванулся и тонкий клинок сломался.
Мордерми отпрянул назад, но Конан успел перехватить его свободной
рукой и с силой ударил рукоятью меча в лицо.
Теряя сознание, Мордерми рухнул на пол. Стоя над ним Конан брезгливо
вытащил из плеча обломок шпаги и отбросил прочь.
- Вот она, твоя дворянская игрушка, - сказал он. - Я бы прикончил
тебя с сотней таких булавок в шкуре.
Лицо Мордерми представляло собой сплошную кровавую рану. Его нервы не
выдержали.
- Ты поклялся, что не убьешь меня, - взмолился он. Вид киммерийца, с
кровью, льющейся из раны, и глазами, полными бешеной злости, не предвещал
ничего хорошего.
- Я не убью тебя, - ответил Конан. - Иначе я сделал бы это давно, а
не старался обезоружить тебя с риском для жизни. Ты сам сказал, что я -
человек чести, и я сдержу данное слово.
Толпа уже ворвалась во дворец. До Конана доносились звон разбиваемых
стекол, треск дверей на первом этаже. Скоро толпа заполнит весь дворец.
Конан уже видел это однажды.
Он подошел к окну и распахнул его. До земли было чуть больше десяти
футов. Внизу колыхалось море разгневанных лиц, в окна полетели камни.
Толпа, долгое время жившая в страхе перед Последней Гвардией, теперь
жаждала крови.
- Конан, что ты делаешь. Ты дал слово не убивать меня!
- Я не убью тебя, - повторил Конан. - Ты хотел суда народа?! Я помогу
тебе в этом.
Протолкнув бешено сопротивляющегося короля в окно, Конан швырнул его
в толпу. Крики снизу заверили его, что падение не было смертельным для
бывшего монарха.
Когда Сантиддио вошел во дворец, грабители успели растащить все,
оставив голые стены. За это время Конан спустился в тайную западню и
принес бездыханное тело Дестандази. Он сидел рядом с ее останками,
накрытыми плащом, привалившись спиной к стене. Сантиддио что-то говорил,
но смысл его слов не доходил до Конана.
- Она навечно останется в народной памяти, как героиня Освобождения,
- закончил Сантиддио. - Вся Кордава знает, что это вы вдвоем с ней
освободили страну от Последней Гвардии, а с ней и от тирании Мордерми.
Он указал на распахнутое окно. Оттуда доносились приветствия толпы.
- Конан! Конан!! Конан!!!
- Ты герой, Конан, - сказал Сантиддио. - Скажи, что ты согласен
принять корону, и народ с радостью присягнет тебе.
Корону нашли в одном из потайных ящиков Мордерми, и сейчас Сантиддио
протягивал ее киммерийцу.
- Иди к черту, Сантиддио! Я не хочу ее видеть!
- Я понимаю твои чувства, Конан, - сказал Сантиддио. - Мы оба понесли
большие утраты. Но пойми, Зингаре нужен король. Народ любит тебя, ты
национальный герой. Прими корону.
- Сантиддио, - в голосе Конана звучала грусть, - утром я возьму лодку
и отвезу Дестандази в ее убежище.
- Ты передумаешь.
- Нет, не передумаю.
Сантиддио задумчиво вертел корону в руках. Перед его глазами все еще
стояли картины его триумфального шествия по Кордаве. Приятные
воспоминания! В толпе слышались отдельные выкрики:
- Сантиддио! Сантиддио!
Конан посмотрел на него. Сантиддио вздохнул.
- Если до завтра ты не передумаешь, корону придется принять мне.
Зингара должна иметь короля, пока не будет принята новая конституция.
- Я не передумаю, - повторил Конан. - Я не передумаю до тех пор, пока
не пойму: власть - орудие в руках людей, или люди - орудия в руках власти.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26