Убрав оружие в ножны, передняя шеренга надавила руками на дубовый
барьер. Несколько мгновений длилась борьба между твердым деревом и
каменными мускулами. Затем послышался скрежет болтов, вывернутых из гнезд,
и треск ломающихся досок. Ворота пошатнулись и рухнули, погребая под собой
защитников, которые в последней отчаянной попытке попытались подпереть их
собой. Пройдя по обломкам, Последняя Гвардия вошла в крепость, неся смерть
всем, кто доверил свою судьбу каменным стенам и оружию и был ими обманут.
Некоторое время толпа за воротами пребывала в благоговейном восторге,
затем с голодным воем, извергнутым тысячами глоток, народ Кордавы ринулся
крушить ненавистный дворец. 3верь был повержен, осталось только добить его
в его же логове.
Конан, решивший посмотреть, чем все окончится, пришпорил лошадь. Еще
недавно он смирился с мыслью, что будет лежать мертвым на грязной мостовой
Преисподней, а сейчас - на тебе! - идет грабить королевский дворец.
Вмешательство Последней Гвардии превратило осаду крепости в
бессмысленную бойню. Спасения не было. Первых попавших под руку солдат
Риманендо толпа разорвала на куски. Некоторые гвардейцы сбрасывали
воинские мундиры и присоединялись к жаждущей крови толпе, другие,
воспользовавшись суматохой, перелезали через высокие крепостные стены и
спасались бегством. И только немногие остались драться до конца, сложив
головы, но сохранив честь.
Конан отыскал тело генерала Корста, павшего вместе с последними
защитниками, оборонявшими вход в королевский дворец. Толпа, устремившаяся
в королевские покои в поисках вожделенной добычи, прошлась по их телам,
превратив их в кровавую кашу. Конан остановился, чувствуя уважение к
старому солдату, до конца выполнившему свой долг.
Черно-голубая борода была залита кровью, грудь разбита ударом палицы,
но жизнь еще не покинула генерала. Корст открыл глаза, встретился со
взглядом Конана, и его зрачки расширились: он узнал киммерийца.
- Я знаю тебя, - глухо произнес умирающий. - Ты - Конан-мятежник,
сумевший избежать виселицы. Мордерми сделал тебя своею правой рукой.
- Я предложил тебе свой меч, - в голосе Конана все еще чувствовалась
злоба, - а ты отплатил мне петлей. Вот я и решил попытать счастья с
Мордерми.
Глаза Корста смотрели на варвара.
- Я тоже искал свое счастье, и поиски привели меня сюда. Смотри на
меня, киммериец. Может, ты видишь свое будущее.
Конан хотел возразить, но увидел, что Корст уже не слышит его.
Проталкиваясь сквозь толпу мешочников, тащивших из дворца все что
попало, Конан отправился разыскивать Мордерми. Он нашел своего друга
ломящимся в тяжелые двери, ведущие в покои короля. Конан взялся за конец
тяжелой колонны, которую повстанцы использовали как таран. Двери
распахнулись.
Конан не был готов к представшей перед ним сцене.
Выведенный страхом из своего обычного полупьяного состояния,
Риманендо заперся со своими любимчиками и наперсниками в опочивальне.
Однако, его приближенные, видя, что победа остается на стороне повстанцев,
решили путем предательства купить милость новых господ.
Когда Мордерми и Конан переступили порог королевских покоев, от
разношерстной группы придворных отделились два мальчика и просеменили к
ним. Их волосы были завиты и напомажены, тела блестели от масла. В руках
они несли золотое блюдо. На нем лежала золотая корона вместе с отрезанной
головой Риманендо.



13. НОВЫЙ ПОРЯДОК И КОРОНАЦИЯ

Было решено, что место Риманендо займет Мордерми.
Сначала бывший главарь воров и слышать об этом не хотел, но все его
возражения и отговорки были отвергнуты.
Риманендо и весь его двор погибли при захвате дворца, потомков или
наследников у короля не было. Кроме того, было ясно, что повстанцы не
отдадут трон родственникам тирана. А имея на своей стороне Последнюю
Гвардию, они могли не опасаться, что какой-нибудь претендент выдвинет свою
кандидатуру на престол.
Старая эпоха деспотии и коррупции миновала. В Кордаве и во всем
Зингаре отныне был установлен новый порядок.
Это был не просто дворцовый переворот, когда один мерзавец сменяет
другого, как любил указывать Сантиддио, это было установление нового
общественного порядка. Белая Роза должна была разработать новую
конституцию, которая бы предусматривала права народа в управлении
государством, содержала бы новые законы, дарующие всем равные права.
Разумеется, осуществление таких радикальных реформ требовало много
сил и времени. Нужно было сформировать комитеты, избрать представителей,
обсудить проект реформы. На этом подготовительном этапе революционный
комитет Белой Розы должен был временно исполнять функции правительства.
Тем не менее это был опасный этап в установлении нового порядка в
стране. Несомненно, Последняя Гвардия надежно охраняла Кордаву от
покушений контрреволюционных сил, но Зингара была большой страной, и ей
угрожали, как внутренние враги, стремившиеся вернуть былое величие, так и
внешние, которые видели в новом порядке угрозу своему правлению. Это
создало необходимость наделить кого-то из членов революционного комитета
диктаторскими функциями с тем, чтобы он мог сосредоточить в своих руках
абсолютную власть и использовать ее для отпора интервентам. Этот человек
должен быть популярен в народе и обладать военными талантами. Его власть,
конечно, была временной до введения конституции и избрания народных
представителей.
Мордерми был вынужден признать, что ситуация действительно требует
крайних мер, и он единственный, кто обладает всеми перечисленными
качествами. Тем не менее принять корону Зингары, когда труп свергнутого
короля еще не остыл, он отказался.
Аввинти, вернувшийся после успешного выполнения своей миссии, чему в
немалой степени способствовали слухи о победе повстанцев, заявил, что в
этот переходный период зингаранская аристократия, поддержка которой
чрезвычайно важна, охотнее присягнет новому королю, нежели одному из
членов революционного комитета. Для них очень важны традиции и святость
королевского престола.
Мордерми отнекивался, но, в конце концов, был вынужден уступить.
Конана постоянно удивляло, что прежде чем признать очевидное, его
друзья до хрипоты изводили себя в бесконечных спорах. Когда они занялись
очередным непонятным для него ритуалом, он покинул их чрезвычайно
интеллектуальное общество.
А ритуал заключался в формировании временного правительства Зингары.
Мордерми был избран королем, в революционный комитет вошел триумвират
лидеров Белой Розы: Сантиддио, Аввинти и Карико, а Каллидиос, сумевший
доказать, что его политическое чутье не уступает колдовскому искусству,
получил должность премьер-министра. Конан, чье мужество и отвага,
проявленные в бою с солдатами Корста, сделали его национальным героем,
должен был занять пост главнокомандующего зингаранской революционной
армии.
- От простого наемника до главнокомандующего всей королевской армией
за один месяц, - сокрушался Конан во время коронации Мордерми.
- Довольно быстро, не правда ли? - засмеялся Мордерми, жестом
приказывая слуге принести еще вина. - Но от короля воров до короля Зингары
еще быстрей!
Он опять рассмеялся своей шутке.
- Ты знаешь, Конан, - продолжал он уже более серьезным тоном. - Мне
нужен друг. Настоящий друг, которому я бы мог доверять. Ты молод, Конан,
но большую часть жизни ты провел сражаясь и знаешь о военном искусстве
больше, чем любой из моих помощников или высокомудрых членов комитета. Я
не могу доверить армию никому из старых офицеров Корста или новоявленных
друзей Аввинти - знатных лордов. Ты мой друг, Конан, единственный, кому я
могу доверять полностью.
- Если это так, - осторожно произнес Конан. - последуй моему совету:
избавься от Каллидиоса.
- Киммерийцы - упрямый народ. Мне нужен Каллидиос. На преобразование
армии уйдут недели, месяцы. Все это время мы будем уязвимы для
какого-нибудь лорда со своей армией или одного из этих ублюдков
королевской крови. Нам нужна Гвардия для защиты от наших завоевателей.
Каллидиос знает, как управлять ею, а я нет.
- Дай мне время, и я создам из революционной армии нечто большее,
нежели толпу, ревущую лозунги Сантиддио. Тогда тебе не понадобятся
каменные дьяволы, - пообещал Конан.
- Вот тогда и приходи со своим советом, - в тон ему ответил Мордерми.
- Как? Вы тут вдвоем, и трезвые? - раздался знакомый голос, и в
комнату ввалился Сантиддио, удерживавший равновесие только благодаря
стараниям своей сестры. - Чума возьми твою корону, Мордерми, если из-за
нее ты трезв в день собственной коронации!
- Мы с Конаном обсуждали вопрос о создании новой армии. И вообще,
будь почтителен, когда беседуешь с королем и его генералом.
Сантиддио неприлично выругался, что было странным для столь
высокообразованного человека.
- Аввинти считает, что тебе следует заручиться поддержкой барона
Мановры и графа Перизи, которые явились сегодня на коронацию нового
наследника престола. Поговори с ними.
- Конечно, - Мордерми поклонился Сандокадзи. - Вашу руку, миледи. Ты
будешь ослеплять их своей красотой, а я тем временем склоню их на свою
сторону.
Конан глядел вслед удаляющейся паре и вспоминал их первую встречу.
Мордерми был великолепен - в горностаевой мантии и золотой короне.
Сантиддио в своем лучшем костюме походил на подвыпившего школяра. Но
эффектней всех выглядела Сандокадзи - в роскошном шелковом платье с
глубоким вырезом, туго затянутой талией и в свободной юбке. Конан оглядел
свой не первой свежести костюм и подумал, что королевскому генералу,
возможно, следовало бы в день коронации одеться поприличнее.
Дворец Риманендо, теперь принадлежавший Мордерми, был подвергнут
некоторому ремонту с момента его захвата и грабежа, и теперь имел
мало-мальски приличный вид. Народ Кордавы приветствовал Мордерми ликующими
криками - главарь воров всегда слыл в их глазах героем, а сейчас он
выступал в качестве их освободителя, не изменяя, тем не менее, своей
основной профессии.
- Пусть народ скажет, согласен ли он иметь меня своим королем, -
сказал Мордерми, - и этого будет достаточно для коронации.
Аввинти настаивал на полном соблюдении ритуала, напомнив, что не
только Кордава, но и вся Зингара должны были присягнуть на верность новому
правителю.
Итак, в полуразрушенном дворце, захваченном повстанцами, началась
церемония коронации, проводившаяся по всем правилам этого монархического
государства. Как бы в оправдание этого Мордерми пригласил на коронацию всю
Кордаву. Площадь перед дворцом, очищенная от трупов и мусора, была сплошь
заполнена простым людом, собравшимся сюда на великий праздник, и теперь
уже не кровь, а вино полилось рекой.
Конан осушил свой кубок, удивляясь, почему он не разделяет общего
веселья. Его друзья одержали блестящую победу, он сам получил высокий
пост! Этот день должен был стать днем свершения его самых несбыточных
желаний.
Но перед глазами киммерийца по-прежнему стояло лицо умирающего
Корста, а его предсмертные слова не выходили у него из головы. Была ли это
только горечь поражения, или в минуту смерти Корсту открылось будущее?
Такое случалось в его племени: чувствуя приближение смерти некоторые люди
становились ясновидящими.
Конан помолился, бросив взгляд на богато разодетую знать, заполнившую
зал. Ему были ближе по духу те, кто остался за стенами дворца - простые
люди, распивающие вино и горланящие песни в честь нового
короля-освободителя. С ними можно выпить и утопить в вине воспоминание о
насмешливой улыбке на лице умирающего Корста. Он найдет себе веселую
подружку, которая будет с ним ласкова и нежна. А если у кого-то появится
охота спеть или подраться, Конан с удовольствием составит ему компанию.
Конан бродил по залу, испытывая чувство отвращения к тому, что
происходило вокруг. Черт побери! Мордерми еще не успел как следует
примерить корону, как его дворец превратился в королевский двор!



14. КОНАН НАЧИНАЕТ СРАЖЕНИЕ

В последующие недели молодой генерал развил бурную деятельность.
Новая должность пришлась киммерийцу не совсем по нраву, и он не переставал
клясть себя за то, что согласился на нее. Несмотря на свое довольно
высокое положение, Конан быстро понял, что участие в сражениях - это
только одна и не самая главная из многочисленных нудных обязанностей,
накладываемых генеральским чином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26