Слава эту его точку зрения не разделял и только что продемонстрировал это со всей очевидностью.
Несколько секунд Максим боролся с желанием вскочить с места, выкрикнуть в лицо моряку что-нибудь обидное, выбежать, громко хлопнув дверью, и никогда больше сюда не возвращаться, не встречаться ни с кем из этой компании и бороться с мировой несправедливостью в одиночку. Он вдруг понял, что Слава прав и что все остальные, кроме, может быть, Игорька, поддержат в этом споре именно старшего товарища, а вовсе не его, Максима, с его утопическими планами. И вопреки всякой логике, юноша вдруг вообразил свою команду сборищем предателей, среди которых только он один твердо стоит за правое дело.
Но этот приступ ненависти ко всему и всем вокруг быстро прошел. Побагровевший от злости Макс вдруг стал похож на ребенка, сморозившего глупость и густо покрасневшего от стыда.
— Успокоился? — участливо спросил его Слава. — Замечательно. Тогда поговорим о деталях.
14
На следующий день после смерти Бармалея в его особняк звонили многие. В городе, стране и мире нашлось не так уж мало людей, пожелавших выразить глубокие соболезнования родным и близким покойного. Среди них присутствовали не только организованные преступники, но и прочие сильные мира сего, как-то: банкиры, бизнесмены, депутаты городской, областной и государственной дум, местные и федеральные чиновники, а также родственники и друзья детства. Некоторые из них не только выражали соболезнования, но и с волнением в голосе интересовались, что теперь будет с теми договоренностями, которые были недавно или давно, а порой и очень давно заключены между звонившими и Бармалеем.
В беседах широко использовался эзопов язык, переполненный иносказаниями и умолчаниями. Заинтересованные лица делали вид, как будто покойный был законопослушным бизнесменом, а Серый Волк делал вид, будто и сам он — тоже коммерсант кристальной честности, а вовсе не кандидат на пост главаря мафии. При этом собеседники отлично понимали друг друга, причем соболезнующие уясняли главное — все идет по плану и находится под контролем, Серый Волк твердо держит власть в своих руках и отменять старые договоренности не собирается. А Волк, в свою очередь, приобретал потенциальных союзников в лице бизнесменов и политиков, которым совершенно ни к чему потрясения и катаклизмы в мафиозной среде.
Теперь врагам Серого Волка придется потратить много сил и денег, чтобы переманить на свою сторону бывших партнеров Бармалея. А самого Волка эти партнеры будут поддерживать без всяких дополнительных вложений, на прежних условиях.
Вот что значит первым среагировать на смерть босса и перехватить инициативу раньше, чем остальные успеют сообразить что к чему.
Многие из врагов Волка находились здесь же, в Бармалеевом особняке, где беспрестанно надрывались все телефоны. Однако никого из них охрана во главе с Гоблином к этим телефонам не подпускала, а помощники Серого отвечали на звонки вежливо, но однообразно: «Перезвоните по номеру такому-то». Это был номер личного сотового аппарата Великого и Ужасного, который Волк сразу по прибытии в особняк сунул себе в карман.
После двух часов ночи поток звонков стал иссякать, а еще часа через полтора прекратился совсем, после чего Волк решил, что со спокойной совестью может лечь спать. Враги и недруги разъехались по своим домам, особняк был полон охранников, подчиненных Гоблину, а также собственных телохранителей Серого, так что он не слишком опасался за свою жизнь.
Он уже почти уснул, несмотря на беспокойные мысли, бродившие в голове, когда сотовый телефон Бармалея опять подал голос. Волк лениво дотянулся до прикроватного столика, поднес трубку к уху и недовольно пробормотал сонным голосом:
— Ну?
— Баранки гну! — банально отреагировал на другом конце линии человек, в речи которого отчетливо ощущался кавказский акцент. — Слушай внимательно, да! Я повторять не буду ни разу. Бармалей остался должен три зеленых лимона. Он платить не захотел — ты плати. Понимаешь, да?
Волк не понимал. Во-первых, он еще не до конца вернулся из состояния полусна, а во-вторых, даже в здравом уме и твердой памяти он ничего не мог сказать про три миллиона баксов, которые Бармалей, оказывается, был должен каким-то кавказцам. Хотя Волк был в курсе большинства дел Великого и Ужасного, именно это дело каким-то образом прошло мимо него.
«Так вот за что его грохнули!» — пронеслось в голове Серого. Вообще-то грохнуть Бармалея могли многие и по многим причинам, но теперь Волк уже не сомневался, что виноваты именно эти кавказцы.
Впрочем, почему обязательно кавказцы? Может, там разные люди есть, а человек с акцентом только по телефону звонит. Да и какая разница. Автомат убивает вне зависимости от того, лицо какой национальности нажимает на курок.
Молчание затянулось, и кавказец не выдержал первым:
— Чего молчишь? Боишься, да? Правильно боишься. Только не умри от страха. Сначала заплати, а потом умирай. Сейчас надо три лимона, потом будет больше. Такси едет, счетчик крутится, знаешь, да?
Серый Волк знал. Ему самому не раз и не два доводилось ставить на счетчик должников и получать с них деньги или душу, оторванную от тела. Либо тело, лишенное души — что, впрочем, практически одно и то же. Конечно, ни душу, ни тело в банк не положишь и на базаре не продашь — зато другим наука. Долги надо отдавать.
Сон больше не шел. Чтобы спать после таких предупреждений, надо иметь нервы из закаленной стали, а Волк такими нервами похвастаться не мог.
И что самое странное — невидимый собеседник ни словом не обмолвился, кому, где, когда и как надо отдать эти деньги. Конечно, это было несущественно — ведь у Серого все равно нет трех лишних миллионов долларов. Однако все равно удивительно. Настолько, что Волк подумал даже, а не розыгрыш ли это. Может, друзья-соратники на испуг берут?
Мысль эта не принесла успокоения. Хотелось напиться, но Серый понимал, что нельзя, и решил прибегнуть к другому действенному средству снятия стрессов. Он поднялся, в одних трусах вышел в коридор, приказал дежурному охраннику разбудить Гоблина, а когда тот явился на зов, повелел:
— Найди мне бабу. Только быстро. Одна нога здесь, другая сам знаешь где.
— Позвонить в эскорт? — уточнил Гоблин.
— Какой, на хрен, эскорт?! В доме баб, что ли, нет?
— Есть прислуга и учительница.
— Какая учительница?
— Лену и Толика музыке учит. Лена и Толик были дети Бармалея — те самые, которых папочка прочил в звезды эстрады и кино.
— Молодая?
— Двадцать восемь.
— Рожа и остальное в порядке?
— Нормально. Только она не согласится.
— А кто ее спросит? Жить захочет — все сделает. Тащи ее сюда.
— Наталья Борисовна будет недовольна. Может, лучше девочку с кухни привести. Очень милая девочка, с ней сам Бармалей трахался.
Наталья Борисовна была женой, то есть теперь вдовой Бармалея. Ее недовольство в нынешних условиях было очень нежелательно, однако Серый Волк в плохом настроении становился упрям, как сто ослов, и уперся рогом:
— Сказал, хочу училку — значит, веди! И забудь про Наталью Борисовну. Ты теперь на меня работаешь, а ее наши дела вообще не касаются. Дом и бабки ей отписали — пусть радуется, а серьезным людям мозги парить нечего. Давай действуй!
Гоблин молча пожал плечами и отправился выполнять приказ.
15
Матросы продали винт
Эскимосам за бочку вина,
И судья со священником
Спорят всю ночь,
Выясняя, чья это вина.
«Наутилус Помпилиус»
— Наша задача сейчас — любой ценой пресечь утечку информации!
Люди, хорошо знающие генерала Дугласа, давно не видели его в таком возбуждении. Генерал обычно был спокоен, как кирпич в стене древнего замка. Но сейчас состояние его нервной системы явно оставляло желать лучшего.
— Если журналисты начнут копать вокруг «Янг Игла», последствия будут ужасающими. Я говорю даже не о позорной отставке всех, кто участвовал в этом проекте или просто знал о нем. Это само собой разумеется. Многие еще и под суд пойдут, и сядут в тюрьму на много лет. Не исключен даже импичмент президента, но и это мелочь по сравнению с тем, что будет означать огласка для престижа страны. Уотергейт после этого покажется детской забавой. Я только что прочел документы о том, на какие средства строился «Янг Игл». По всем бумагам этот аппарат проходит как спутник связи нового поколения. Если выяснится его настоящее назначение, Конгресс взвоет, как стая голодных волков. В этой стране никому не рекомендуется обманывать Конгресс, а уж если вы это делаете, то надо стараться получше прятать следы.
Все присутствующие слушали генерала молча и были крайне подавлены. Именно им предстояло в случае огласки отправиться в позорную отставку, а кое-кому и в тюрьму. Из всех посвященных в тайну генерал Дуглас был как раз наименее уязвим. Он узнал подробности о проекте «Орлиное гнездо» несколько часов назад и не участвовал ни в обмане Конгресса, ни в прочих махинациях, связанных с этим делом. Зато многие присутствующие в комнате для совещаний и некоторые отсутствующие в ней — от полковника Ричардсона и до президента США Клиффорда включительно — завязли в указанном деле по самые уши.
— Министр обороны сейчас информирует президента, госсекретаря и директоров ЦРУ и ФБР, — сообщил притихшей аудитории шеф Агентства национальной безопасности, прилетевший из Вашингтона прямо к началу этого совещания. — Без помощи спецслужб нам уже не обойтись. И молитесь, чтобы нам не пришлось оповещать о свойствах «Янг Игла» руководителей дружественных государств. Я гарантирую, что после этого они сразу станут несколько менее дружественными. А этого нам очень не хотелось бы, не правда ли?
— При каких условиях это будет неизбежно? — поинтересовался генерал. Он уже знал ответ, поскольку успел перекинуться с шефом АНБ парой слов до начала совещания, однако хотел, чтобы его услышали все.
— Если возникнет угроза применения спутника, — сказал специалист по национальной безопасности. Генерал повернулся к полковнику Ричардсону:
— Это в принципе возможно? Я имею в виду применение «Янг Игла».
— Я воздержусь от оценок, сэр. То, что уже произошло, тоже считалось невозможным.
— И каков может быть ущерб?
— Мы специально не подсчитывали, поскольку никто не планировал применять аппарат в мирное время. Его задача — наводить хаос в спутниковых системах связи и разведки противника в условиях войны. Но я уже дал поручение своим экспертам — они подсчитают вероятный ущерб для мирного времени.
— Ну хотя бы примерный порядок цифр вы можете назвать?
— Десятки миллиардов долларов. Может быть, сотни, но это маловероятно.
— М-да, — пробормотал генерал, нервно сжимая кулаки, а потом произнес, ни к кому персонально не обращаясь: — А мы не можем свалить это на кого-то еще?
— В каком смысле? — удивился директор АНБ.
— Пустить утку, будто этот спутник, к примеру, китайский. Китайцы недавно запустили ракету нового образца, и что на ней полетело — широкой публике неизвестно. По-моему, ЦРУ должно с этим справиться.
— Слишком большой риск, — пожал плечами шеф АНБ.
— Риск в любом случае большой, — заметил генерал. — Об этом раньше надо было думать. До того, как мы все вляпались в это дерьмо.
— В любом случае такой вариант придется обсуждать не здесь и не в этом составе. Санкцию на подобную операцию может дать только президент. А он вряд ли захочет вляпаться еще и в конфликт с Китаем, который неизвестно чем закончится.
— А если свалить на Россию? Она-то в нынешнем положении уж точно не рискнет объявить нам войну.
Россию генерал Дуглас недолюбливал точно так же, как и Китай. Обе эти страны претендовали на роль сверхдержав, а Джордж Дуглас, генерал и сын генерала, с детства придерживался той точки зрения, что в мире должна существовать только одна сверхдержава — Соединенные Штаты Америки.
— Генерал, все, что вы предлагаете — нереально, — с сомнением покачал головой директор АНБ. — Это вопрос политический, а политики никогда на такое не пойдут. Они охотнее уволят в отставку всю армию вплоть до последнего рядового, лишь бы самим остаться чистенькими.
— Черт бы побрал всех политиков!
— Черт бы побрал ваших вояк, которые умудрились упустить такой спутник.
— Ладно. Не будем валить вину друг на друга. Все хороши. Главное, чтобы не было утечки информации. А намеки на нее уже есть. Какой-то журналист звонил в пресс-службу Пентагона и интересовался «Янг Иглом».
Это тоже не было новостью. Слух о звонке репортера из CNN распространился среди посвященных в тайну «Янг Игла» непосредственно перед совещанием, и его участники, рассаживаясь за круглым столом, оживленно обсуждали этот слух.
— С минуты на минуту мне должны сообщить, откуда этот Джек Гроссман узнал название спутника…
Как раз на этих словах речь генерала прервал телефонный звонок. Он поднял трубку и стал молча слушать, а остальные завороженно глядели на его руку, которая все сильнее сжимала трубку, словно генерал хотел раздавить ее в кулаке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53