«Деньги вперед».
Итак, вернувшись в особняк, Серый Волк был встречен дежурными девушками для любви, которые позволяли делать со своими телами все, что только может придумать самый извращенный ум. Одну из них он взял к себе в постель, однако не предпринял никаких попыток воспользоваться ею по назначению — слишком устал за день. Но заснуть ему не удалось.
Телефонный звонок заставил Волка вздрогнуть. Тут же он поймал себя на мысли, что в последнее время стал не в меру нервным. Никогда раньше он не пугался громких звуков, криков и тем более телефонных звонков. А теперь любой неожиданный шорох заставляет мозг бить тревогу. Так и с ума сойти недолго.
— У телефона! — сказал Волк, подняв трубку.
— Здравствуй, дорогой, — приветствовал его невидимый собеседник с едва заметным кавказским акцентом. — Как у тебя дела?
— А тебе какое дело до моих дел? — зло поинтересовался Волк, хотя уже догадался, кто и по какому поводу ему звонит.
Догадаться-то он догадался, но и свой страх перед этими людьми показывать не хотел и не должен был. Иначе какой же он лидер организации.
— А дело у нас то же самое. За Бармалеем долг остался, а ты — его наследник. Или нас кто-то обманул? Может, ты — честный советский гражданин на заслуженном отдыхе? Тогда так и скажи, и мы больше звонить не будем. Только будь другом, дорогой, не забудь сказать, у кого теперь Бармалеева касса.
— У кого надо, — спокойно произнес банальную фразу Серый Волк и вдруг сорвался на крик: — И не твое собачье дело совать нос в Бармалееву кассу! Я про деньги только с живыми людьми разговариваю, с глазу на глаз и при свидетелях, а не по телефону с анти-АОНом. Если у тебя есть что сказать — приходи, побеседуем. А так я тебя не знаю и ничего тебе не должен!
— Не знаешь, значит. Жалко. Ну ничего, узнать никогда не поздно. Только когда узнаешь — больно тебе будет. Очень больно.
В ответ Серый Волк закатил на грани срыва голоса многоэтажную фразу на исконно русском языке. На другом конце провода пробормотали: «Ну-ну» и повесили трубку.
Волк не переставая матерился еще несколько минут, а потом непроизвольно начал думать о том, где можно взять три миллиона долларов. Но ничего дельного не придумал. Мысли его в который уже раз уперлись в спутник «Янг Игл», его похитителей и их требование насчет десяти миллиардов выкупа.
«Вот бы перехватить этот куш!» — восклицал про себя Серый Волк, прекрасно понимая, что это несбыточная мечта, которая никак не поможет ему откупиться от неизвестных с кавказским акцентом.
89
— Генерал Дуглас?
— У телефона.
— Это Рональд Камерон, НАСА. ЧП 1-й категории в космосе. С интервалом в 5 — 7 минут отключаются спутники связи. Мы подозреваем ваш «Янг Игл».
— Естественно, — буркнул генерал, одновременно щелкая клавишами селектора.
— Всех начальников подразделений ко мне, — скомандовал он по селектору несколько мгновений спустя, и только после этого вернулся к телефонному разговору.
Собеседник был возбужден и требовал принять меры.
— Ничего не могу сделать, — отвечал Дуглас. — Если бы у нас были успехи, то этот чертов спутник давно валялся бы на дне океана.
— А нам что прикажете делать? Через пару часов страна останется без связи. Уже сейчас отключаются многие узлы Интернета, все кабельные линии перегружены. Вот-вот начнут сыпаться банковские и биржевые сети. Вы представляете, к чему это может привести?
— Представляю. Только все это не ко мне, а к господу богу. Чудеса в его ведении.
Кое-как отвязавшись от Камерона из НАСА, генерал Дуглас тут же нарвался на новый звонок, из управления космической разведки ВВС. Заместитель Макферсона порадовал генерала сообщением о том, что спутники-шпионы тоже отключаются, а начальника управления нигде нет.
Дуглас сразу же понял, что Макферсон последовал его совету и решил не отвечать на чьи бы то ни было вызовы. Значит, операция по захвату Лемье продолжается. Прекрасно — тогда еще остается надежда, что из профессора удастся вытянуть способ нейтрализации «Янг Игла».
Только бы заполучить его в свои руки. Потом будет проще. Сыворотка правды еще никого не подводила. Конечно, незаконно, конечно, опасно — но победителей не судят. А в победе генерал Дуглас не сомневался — если только удастся захватить проклятого профессора Лемье. Ведь наверняка это он украл спутник и теперь издевается над всей Америкой.
Мысли генерала на эту тему прервал исполняющий обязанности оперативного руководителя проекта полковник Шеннон, заменивший отстраненного Ричардсона. Он стремительно ворвался в кабинет со словами:
— Сэр, вы хотели собрать совещание по поводу отключения спутников?
«А он-то откуда знает?» — подумал было Дуглас, но тут же сообразил, что база «Флеминг» имеет прямую компьютерную линию связи с НАСА, так что новость подчиненные генерала узнали чуть ли не раньше своего босса.
— Да, черт возьми! — ответил генерал на вопрос Шеннона и тут же услышал фразу, которая повергла его в самый настоящий столбняк:
— Инженеры не хотят идти. Они пеленгуют «Янг Игл». Немая сцена продолжалась полминуты, а потом генерал почему-то шепотом переспросил:
— Что они делают?
— Пеленгуют «Янг Игл», — послушно повторил Шеннон и добавил: — Понимаете, по местоположению тех спутников, которые он отключает, можно приблизительно определить, где находится сам «Янг Игл».
Генерал, не дослушав, вскочил с места и пулей вылетел в коридор.
90
— Проклятье! Я же приказал ему постоянно быть на связи.
— Значит, генерал ослушался вашего приказа.
— Это я и сам вижу. Ну хорошо. Передай мое распоряжение полиции ФБР и всем военным службам: срочно найти генерала Макферсона и сообщить, что президент ждет его звонка. И проследить, чтобы он немедленно со мной связался по каким угодно каналам. Все понятно?
— Следует ли задержать генерала, если он откажется связаться с вами?
— В этом случае его следует доставить ко мне как можно скорее. Я хочу наконец понять, что происходит.
— Как сформулировать причину задержания?
— Требуются показания генерала по делу государственной важности и особой секретности.
— Будет сделано, сэр.
Президент Клиффорд оборвал связь со своим помощником, но тут же щелкнул клавишами селектора, связываясь с кем-то в Пентагоне.
— Что там с самолетом, который я приказал вернуть или сбить? — спросил он.
— Несколько минут назад истребители доложили, что «Боинг» предположительно сбит.
— Что значит «предположительно»?
— Это значит, что ребята выпустили ракету, но не видели, как она попала в цель.
— А почему они этого не видели?
— У них горючее на исходе. Теперь они вряд ли дотянут до базы. Скорее всего, упадут в океан.
— То есть допросить их подробнее будет невозможно?
— Скорее всего, так, мистер президент.
— Генерал Макферсон не отвечает, мистер президент.
— То есть как не отвечает?
— Совсем, сэр. На базе в Сан-Франциско его нет, в Аризоне тоже. Его нет также ни в управлении, ни дома. Нигде. Он никому не оставил своих координат, и его сотовый телефон не отвечает.
91
Ракета, выпущенная американским истребителем с бортовым номером 51, была самонаводящейся и могла догнать и поразить цель, как бы та ни уворачивалась от нее. Для этого нужна была только самая малость, чтобы в момент пуска цель находилась в перекрестье прицела.
Но молодой пилот 51-го перед самым пуском, может, случайно, а может, и намеренно дернул ручку управления, и его самолет отклонился от цели.
Ракета потеряла «Боинг» и, немного покувыркавшись в воздухе, под острым углом врезалась в океан.
В это время командир группы истребителей, посланных сбить борт-44, непрерывно запрашивал молодого напарника по рации:
— Ну что? Все в порядке? Ты сбил его?
Опытный летчик не на шутку беспокоился. Горючего для возвращения на свой аэродром уже не хватало ни под каким видом, но это еще полбеды. Беда была в том, что скоро горючего не хватит уже просто для того, чтобы дотянуть до ближайшей суши и там катапультироваться.
А молодой пилот отвечал туманно:
— Я не знаю. Я его потерял. Я выпустил ракету и больше его не вижу.
— А взрыв ты видел?
— Нет. Не знаю.
— Черт побери! Ладно, возвращаемся. Только имей в виду, если ты его не сбил, то мы получим плюху от самого президента США.
— Будет о чем рассказывать детям.
— Ты пошути у меня! Не исключено, что после этой плюхи у тебя вообще не будет детей.
— Это еще почему?
— Потому что президент оторвет тебе яйца! Теперь хохотали уже оба. А что им оставалось делать в сложившейся ситуации?!
— Куда летим?
— Попробуем дотянуть до Палавана. Там все-таки филиппинцы. Союзники как-никак, какая суша есть поблизости?
— Малайзийская. Но лучше все-таки Филиппины.
— А дотянем?
— А куда мы денемся. Я везучий, а ты со мной.
Теперь истребители были уже в пределах прямой видимости. Они летели над облаками на сверхзвуке, а облака внизу становились все плотнее.
— Все, командир, — сказал пилот 51-го через некоторое время. — Горючее на исходе. Надо переходить на дозвук. Далеко еще до этого острова?
Командир в это время переговаривался со своей базой, филиппинцы уже вели их своими радарами и все говорило за то, что они уже рядом с островом. Совсем рядом, но еще не над ним.
— Переходим на дозвук, — скомандовал командир и для ведомого, и для диспетчеров на земле.
В следующий момент тишина, окружавшая самолеты, сменилась ревом моторов. А еще минуту спустя моторы стали захлебываться.
Крылья истребителей к этому моменту уже были переведены из стреловидного состояния в прямое, но это ничего не значило. Сверхзвуковой самолет не может планировать, как какой-нибудь винтовой биплан.
— Все! Прыгаем. Приготовься искупаться, — объявил командир.
У пилотов истребителей в полетном комплекте нет спасательного плотика, только жилет. Он не позволит утонуть, однако приятного в таком купании мало.
Хорошо еще, к жилету прилагается порошок для отпугивания акул. Только, как показала практика, он помогает лишь в том случае, если у человека не идет кровь.
«Дай Бог ни обо что не порезаться», — подумал командир группы, нажимая на красный рычаг катапульты.
В грохоте взрыва пиропатрона потонуло сообщение с земли:
— Вы над границей моря и суши. Вы пересекли границу, можете прыгать.
92
Что такое сто миллионов долларов?
В штате Северная Дакота на эти деньги можно купить поместье площадью в тысячу квадратных километров. Чтобы пройти по периметру такого поместья пешком, придется затратить примерно сутки. Прогуляться от одной его границы до другой можно за меньшее время — часов за шесть.
Еще за сто миллионов долларов можно купить десять тысяч добротных машин среднего класса или несколько сотен «мерседесов» последней модели. А также тысячу просторных квартир в Москве или Нью-Йорке, благо, они в этих городах идут по одной цене.
Да что там говорить, сто миллионов баксов — это много. Очень много. По любым меркам — ведь, наверное, даже Билл Гейтс с его десятками миллиардов на личном счете не откажется от лишней сотни зеленых «лимонов». И султан Брунея, с которым упомянутый Гейтс уже который год соревнуется в богатстве, тоже от этой суммы не откажется.
Миллиарды людей во всем мире не смеют даже мечтать о таких деньгах — они знают, что никогда не смогут их заработать, украсть, выиграть в лотерею или в карты.
Десятки миллионов людей, даже не имея такого капитала, все же вызывают жгучую зависть окружающих. Взять хотя бы Россию — здесь каждый, у кого есть хотя бы десять тысяч долларов, кажется богачом.
А те, у кого есть сто миллионов зеленых, входят в мировую элиту, в живущий особой жизнью клан самых богатых представителей человечества.
Но всегда ли сто миллионов долларов — это так много?
Кажется, тут нет места теории относительности. Доллар — всегда доллар, и сто миллионов — это сто миллионов в любом месте земного шара и при любых условиях. Разве что ядерная война, падение кометы или второе пришествие могут изменить это соотношение ценностей.
Но вот какие-то неизвестные хакеры умудрились украсть американский военный спутник и принялись шантажировать самые богатые государства планеты и самые богатые фирмы этих государств. И эксперты тотчас же подсчитали — ущерб от применения этого спутника может составить порядка 100 миллиардов долларов. Если и больше, то ненамного.
Что такое сто миллиардов для человечества? Вроде немного: совсем не то, что сто миллионов для отдельного человека. Сто миллиардов — это примерно по двадцати долларов на брата. Конечно, в Африке есть страны, где средний житель с трудом зарабатывает такую сумму за год. Но с другой стороны, десять процентов землян получают такой доход за пару часов работы. И даже двести долларов за один раз — если этим десяти процентам придется заплатить за девяносто остальных не будут для них такой уж большой потерей.
Но это если разделить сразу на всех. А если ситуация такова, что неизвестно, кто потеряет, а кто приобретет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Итак, вернувшись в особняк, Серый Волк был встречен дежурными девушками для любви, которые позволяли делать со своими телами все, что только может придумать самый извращенный ум. Одну из них он взял к себе в постель, однако не предпринял никаких попыток воспользоваться ею по назначению — слишком устал за день. Но заснуть ему не удалось.
Телефонный звонок заставил Волка вздрогнуть. Тут же он поймал себя на мысли, что в последнее время стал не в меру нервным. Никогда раньше он не пугался громких звуков, криков и тем более телефонных звонков. А теперь любой неожиданный шорох заставляет мозг бить тревогу. Так и с ума сойти недолго.
— У телефона! — сказал Волк, подняв трубку.
— Здравствуй, дорогой, — приветствовал его невидимый собеседник с едва заметным кавказским акцентом. — Как у тебя дела?
— А тебе какое дело до моих дел? — зло поинтересовался Волк, хотя уже догадался, кто и по какому поводу ему звонит.
Догадаться-то он догадался, но и свой страх перед этими людьми показывать не хотел и не должен был. Иначе какой же он лидер организации.
— А дело у нас то же самое. За Бармалеем долг остался, а ты — его наследник. Или нас кто-то обманул? Может, ты — честный советский гражданин на заслуженном отдыхе? Тогда так и скажи, и мы больше звонить не будем. Только будь другом, дорогой, не забудь сказать, у кого теперь Бармалеева касса.
— У кого надо, — спокойно произнес банальную фразу Серый Волк и вдруг сорвался на крик: — И не твое собачье дело совать нос в Бармалееву кассу! Я про деньги только с живыми людьми разговариваю, с глазу на глаз и при свидетелях, а не по телефону с анти-АОНом. Если у тебя есть что сказать — приходи, побеседуем. А так я тебя не знаю и ничего тебе не должен!
— Не знаешь, значит. Жалко. Ну ничего, узнать никогда не поздно. Только когда узнаешь — больно тебе будет. Очень больно.
В ответ Серый Волк закатил на грани срыва голоса многоэтажную фразу на исконно русском языке. На другом конце провода пробормотали: «Ну-ну» и повесили трубку.
Волк не переставая матерился еще несколько минут, а потом непроизвольно начал думать о том, где можно взять три миллиона долларов. Но ничего дельного не придумал. Мысли его в который уже раз уперлись в спутник «Янг Игл», его похитителей и их требование насчет десяти миллиардов выкупа.
«Вот бы перехватить этот куш!» — восклицал про себя Серый Волк, прекрасно понимая, что это несбыточная мечта, которая никак не поможет ему откупиться от неизвестных с кавказским акцентом.
89
— Генерал Дуглас?
— У телефона.
— Это Рональд Камерон, НАСА. ЧП 1-й категории в космосе. С интервалом в 5 — 7 минут отключаются спутники связи. Мы подозреваем ваш «Янг Игл».
— Естественно, — буркнул генерал, одновременно щелкая клавишами селектора.
— Всех начальников подразделений ко мне, — скомандовал он по селектору несколько мгновений спустя, и только после этого вернулся к телефонному разговору.
Собеседник был возбужден и требовал принять меры.
— Ничего не могу сделать, — отвечал Дуглас. — Если бы у нас были успехи, то этот чертов спутник давно валялся бы на дне океана.
— А нам что прикажете делать? Через пару часов страна останется без связи. Уже сейчас отключаются многие узлы Интернета, все кабельные линии перегружены. Вот-вот начнут сыпаться банковские и биржевые сети. Вы представляете, к чему это может привести?
— Представляю. Только все это не ко мне, а к господу богу. Чудеса в его ведении.
Кое-как отвязавшись от Камерона из НАСА, генерал Дуглас тут же нарвался на новый звонок, из управления космической разведки ВВС. Заместитель Макферсона порадовал генерала сообщением о том, что спутники-шпионы тоже отключаются, а начальника управления нигде нет.
Дуглас сразу же понял, что Макферсон последовал его совету и решил не отвечать на чьи бы то ни было вызовы. Значит, операция по захвату Лемье продолжается. Прекрасно — тогда еще остается надежда, что из профессора удастся вытянуть способ нейтрализации «Янг Игла».
Только бы заполучить его в свои руки. Потом будет проще. Сыворотка правды еще никого не подводила. Конечно, незаконно, конечно, опасно — но победителей не судят. А в победе генерал Дуглас не сомневался — если только удастся захватить проклятого профессора Лемье. Ведь наверняка это он украл спутник и теперь издевается над всей Америкой.
Мысли генерала на эту тему прервал исполняющий обязанности оперативного руководителя проекта полковник Шеннон, заменивший отстраненного Ричардсона. Он стремительно ворвался в кабинет со словами:
— Сэр, вы хотели собрать совещание по поводу отключения спутников?
«А он-то откуда знает?» — подумал было Дуглас, но тут же сообразил, что база «Флеминг» имеет прямую компьютерную линию связи с НАСА, так что новость подчиненные генерала узнали чуть ли не раньше своего босса.
— Да, черт возьми! — ответил генерал на вопрос Шеннона и тут же услышал фразу, которая повергла его в самый настоящий столбняк:
— Инженеры не хотят идти. Они пеленгуют «Янг Игл». Немая сцена продолжалась полминуты, а потом генерал почему-то шепотом переспросил:
— Что они делают?
— Пеленгуют «Янг Игл», — послушно повторил Шеннон и добавил: — Понимаете, по местоположению тех спутников, которые он отключает, можно приблизительно определить, где находится сам «Янг Игл».
Генерал, не дослушав, вскочил с места и пулей вылетел в коридор.
90
— Проклятье! Я же приказал ему постоянно быть на связи.
— Значит, генерал ослушался вашего приказа.
— Это я и сам вижу. Ну хорошо. Передай мое распоряжение полиции ФБР и всем военным службам: срочно найти генерала Макферсона и сообщить, что президент ждет его звонка. И проследить, чтобы он немедленно со мной связался по каким угодно каналам. Все понятно?
— Следует ли задержать генерала, если он откажется связаться с вами?
— В этом случае его следует доставить ко мне как можно скорее. Я хочу наконец понять, что происходит.
— Как сформулировать причину задержания?
— Требуются показания генерала по делу государственной важности и особой секретности.
— Будет сделано, сэр.
Президент Клиффорд оборвал связь со своим помощником, но тут же щелкнул клавишами селектора, связываясь с кем-то в Пентагоне.
— Что там с самолетом, который я приказал вернуть или сбить? — спросил он.
— Несколько минут назад истребители доложили, что «Боинг» предположительно сбит.
— Что значит «предположительно»?
— Это значит, что ребята выпустили ракету, но не видели, как она попала в цель.
— А почему они этого не видели?
— У них горючее на исходе. Теперь они вряд ли дотянут до базы. Скорее всего, упадут в океан.
— То есть допросить их подробнее будет невозможно?
— Скорее всего, так, мистер президент.
— Генерал Макферсон не отвечает, мистер президент.
— То есть как не отвечает?
— Совсем, сэр. На базе в Сан-Франциско его нет, в Аризоне тоже. Его нет также ни в управлении, ни дома. Нигде. Он никому не оставил своих координат, и его сотовый телефон не отвечает.
91
Ракета, выпущенная американским истребителем с бортовым номером 51, была самонаводящейся и могла догнать и поразить цель, как бы та ни уворачивалась от нее. Для этого нужна была только самая малость, чтобы в момент пуска цель находилась в перекрестье прицела.
Но молодой пилот 51-го перед самым пуском, может, случайно, а может, и намеренно дернул ручку управления, и его самолет отклонился от цели.
Ракета потеряла «Боинг» и, немного покувыркавшись в воздухе, под острым углом врезалась в океан.
В это время командир группы истребителей, посланных сбить борт-44, непрерывно запрашивал молодого напарника по рации:
— Ну что? Все в порядке? Ты сбил его?
Опытный летчик не на шутку беспокоился. Горючего для возвращения на свой аэродром уже не хватало ни под каким видом, но это еще полбеды. Беда была в том, что скоро горючего не хватит уже просто для того, чтобы дотянуть до ближайшей суши и там катапультироваться.
А молодой пилот отвечал туманно:
— Я не знаю. Я его потерял. Я выпустил ракету и больше его не вижу.
— А взрыв ты видел?
— Нет. Не знаю.
— Черт побери! Ладно, возвращаемся. Только имей в виду, если ты его не сбил, то мы получим плюху от самого президента США.
— Будет о чем рассказывать детям.
— Ты пошути у меня! Не исключено, что после этой плюхи у тебя вообще не будет детей.
— Это еще почему?
— Потому что президент оторвет тебе яйца! Теперь хохотали уже оба. А что им оставалось делать в сложившейся ситуации?!
— Куда летим?
— Попробуем дотянуть до Палавана. Там все-таки филиппинцы. Союзники как-никак, какая суша есть поблизости?
— Малайзийская. Но лучше все-таки Филиппины.
— А дотянем?
— А куда мы денемся. Я везучий, а ты со мной.
Теперь истребители были уже в пределах прямой видимости. Они летели над облаками на сверхзвуке, а облака внизу становились все плотнее.
— Все, командир, — сказал пилот 51-го через некоторое время. — Горючее на исходе. Надо переходить на дозвук. Далеко еще до этого острова?
Командир в это время переговаривался со своей базой, филиппинцы уже вели их своими радарами и все говорило за то, что они уже рядом с островом. Совсем рядом, но еще не над ним.
— Переходим на дозвук, — скомандовал командир и для ведомого, и для диспетчеров на земле.
В следующий момент тишина, окружавшая самолеты, сменилась ревом моторов. А еще минуту спустя моторы стали захлебываться.
Крылья истребителей к этому моменту уже были переведены из стреловидного состояния в прямое, но это ничего не значило. Сверхзвуковой самолет не может планировать, как какой-нибудь винтовой биплан.
— Все! Прыгаем. Приготовься искупаться, — объявил командир.
У пилотов истребителей в полетном комплекте нет спасательного плотика, только жилет. Он не позволит утонуть, однако приятного в таком купании мало.
Хорошо еще, к жилету прилагается порошок для отпугивания акул. Только, как показала практика, он помогает лишь в том случае, если у человека не идет кровь.
«Дай Бог ни обо что не порезаться», — подумал командир группы, нажимая на красный рычаг катапульты.
В грохоте взрыва пиропатрона потонуло сообщение с земли:
— Вы над границей моря и суши. Вы пересекли границу, можете прыгать.
92
Что такое сто миллионов долларов?
В штате Северная Дакота на эти деньги можно купить поместье площадью в тысячу квадратных километров. Чтобы пройти по периметру такого поместья пешком, придется затратить примерно сутки. Прогуляться от одной его границы до другой можно за меньшее время — часов за шесть.
Еще за сто миллионов долларов можно купить десять тысяч добротных машин среднего класса или несколько сотен «мерседесов» последней модели. А также тысячу просторных квартир в Москве или Нью-Йорке, благо, они в этих городах идут по одной цене.
Да что там говорить, сто миллионов баксов — это много. Очень много. По любым меркам — ведь, наверное, даже Билл Гейтс с его десятками миллиардов на личном счете не откажется от лишней сотни зеленых «лимонов». И султан Брунея, с которым упомянутый Гейтс уже который год соревнуется в богатстве, тоже от этой суммы не откажется.
Миллиарды людей во всем мире не смеют даже мечтать о таких деньгах — они знают, что никогда не смогут их заработать, украсть, выиграть в лотерею или в карты.
Десятки миллионов людей, даже не имея такого капитала, все же вызывают жгучую зависть окружающих. Взять хотя бы Россию — здесь каждый, у кого есть хотя бы десять тысяч долларов, кажется богачом.
А те, у кого есть сто миллионов зеленых, входят в мировую элиту, в живущий особой жизнью клан самых богатых представителей человечества.
Но всегда ли сто миллионов долларов — это так много?
Кажется, тут нет места теории относительности. Доллар — всегда доллар, и сто миллионов — это сто миллионов в любом месте земного шара и при любых условиях. Разве что ядерная война, падение кометы или второе пришествие могут изменить это соотношение ценностей.
Но вот какие-то неизвестные хакеры умудрились украсть американский военный спутник и принялись шантажировать самые богатые государства планеты и самые богатые фирмы этих государств. И эксперты тотчас же подсчитали — ущерб от применения этого спутника может составить порядка 100 миллиардов долларов. Если и больше, то ненамного.
Что такое сто миллиардов для человечества? Вроде немного: совсем не то, что сто миллионов для отдельного человека. Сто миллиардов — это примерно по двадцати долларов на брата. Конечно, в Африке есть страны, где средний житель с трудом зарабатывает такую сумму за год. Но с другой стороны, десять процентов землян получают такой доход за пару часов работы. И даже двести долларов за один раз — если этим десяти процентам придется заплатить за девяносто остальных не будут для них такой уж большой потерей.
Но это если разделить сразу на всех. А если ситуация такова, что неизвестно, кто потеряет, а кто приобретет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53