Но женщины как-то справляются. Хуже тем, у кого малые дети, да и старикам тоже нелегко.
Кейто смотрел не на помощника, а через его голову — благо тот был намного ниже, чем он сам, — куда-то вдаль, в поля. Потому не заметил удивления у того на лице.
Наклонив голову, маркиз взглянул Джайлсу в глаза.
— А вы разве хотели знать про эти дела, сэр? — спросил тот.
— Теперь хочу. Пошлите туда нескольких солдат из нашего отряда, пускай спросят, кому нужна помощь в поле или на огороде, и помогут как следует.
— Будет сделано, сэр. — Джайлс отсалютовал ему, поднеся руку к шапке, и двинулся было с места, но потом остановился и спросил: — Мы ведь скоро выступаем на осаду Бейсинг-Хауса, верно, сэр?
Кейто уловил суть вопроса. И Джайлс, и воины, которыми они оба командовали, рвались в бой. Им уже надоело торчать здесь, в Гренвилле.
— Через день выступаем в поход, — отозвался он. — Передайте людям, и пусть до этого времени они помогут старикам и женщинам в деревне.
— Так точно, сэр.
— …Разделять и властвовать!
Все взоры обратились на сэра Джекоба Эстли, который стоял у окна, откуда открывался вид на здание колледжа Церкви Христовой. (Один из колледжей, входящих в состав университета в Оксфорде.) Сэр Джекоб нервно постукивал пальцами по подоконнику, рубиновый перстень на одном из них ритмично ударялся о камень.
— Не совсем понимаю, что ты хочешь сказать, Эстли.
Король Карл смотрел на помощника исподлобья. Его лицо с красивыми правильными чертами выглядело утомленным в свете масляной лампы, густые вьющиеся волосы рассыпались по плечам. Он прибыл с войском в Оксфорд вчера в полдень, вынужденный отступить под натиском одной из кавалерийских бригад Кромвеля. Королю с трудом удалось избежать пленения, и он еще не совсем пришел в себя. Быть преследуемым своими же подданными, едва не попасть в плен — это кошмарно, это приводит к мысли о том, что уже все кончено, а если он и остается королем Англии, то лишь номинально, на словах.
— Я хочу сказать, ваше величество, — ответил Эстли, — что, если бы нам удалось разобщить вождей парламента, поссорить их, вбить клин…
Все удрученно молчали. И тут чей-то одинокий голос произнес:
— Ваше величество, я мог бы способствовать разногласиям и трениям в их высшем командовании.
Из полутьмы в освещенную часть комнаты вышел молодой человек, привлекательное лицо которого портили маленькие глазки.
Король нахмурился, стараясь, видимо, вспомнить, кто он такой, этот мужчина в одежде серого цвета с пронзительным взглядом и бледным лицом.
— Брайан Морс, ваше величество. — Брайан низко поклонился. — Простите, что осмелился заговорить.
Король только слабо махнул рукой.
— Если можете сказать что-то полезное, к чертям церемонии.
— Мистер Морс привез, если помните, согласие короля Голландии, — раздался голос герцога Гамильтона с другой стороны комнаты, — на поставку оружия для нас. Вы еще поздравили его с благополучным возвращением из Роттердама.
Произнеся эти слова, герцог вновь стал грызть ногти и сплевывать на пол.
Король, судя по всему, старался припомнить, потом слегка улыбнулся неожиданно приятной улыбкой.
— Конечно, я вспомнил! Вы сослужили нам хорошую службу, Морс. Ваши советы тоже были бы весьма кстати.
В душе Брайан торжествовал, с трудом сдерживая ликование. Король есть король, даже когда терпит поражение. А Брайан не верил в окончательную победу армии Кромвеля.
Сделав еще шаг в сторону монарха, он печально, но с достоинством произнес:
— Мой отчим — маркиз Гренвилл, сэр.
Король болезненно скривился: не так давно маркиз был ему другом и преданным слугой.
— Человек не должен отвечать за своих предателей-родственников, — заметил племянник короля, принц Руперт. Его благодушное лицо жизнелюба раскраснелось от содержимого чаши, которую он не выпускал из усыпанных перстнями рук.
— Тем более что это всего-навсего отчим, — подтвердил сэр Джекоб Эстли. — Вы по-прежнему поддерживаете с ним отношения, молодой человек?
— Нет, с этим покончено, сэр.
И без того узкие губы Брайана сжались до такой степени, что почти исчезли. Глаза тоже превратились в щелочки.
О нет, он не скоро забудет унижение, которому подвергся, последний раз пребывая под крышей отчима, чья незаконнорожденная племянница Порция Уорт, ныне графиня Ротбери, пыталась делать из него дурака, а эта уродина и заика Оливия всячески поддерживала ее.
Видимо, роли переменились. Когда они с Оливией были детьми, Брайан всегда командовал ею, нередко доводя до слез и, чего греха таить, получал от этого удовольствие. Конечно, все еще вернется на круги своя. Когда он станет во главе рода Гренвиллов, наступит его черед. Придет час расплаты.
— Тем не менее, — вновь заговорил он, — для пользы дела… если будет нужно… Я смогу проникнуть в дом маркиза и разузнать, поспособствовать…
Брайан оглядел комнату в поисках поддержки со стороны присутствующих. Король выглядел все таким же усталым, принц Руперт, похоже, заинтересовался, сэр Джекоб и герцог ждали продолжения.
— Лазутчик в лагере врага? — спросил принц.
— Что-то в этом роде, сэр, — ответил Брайан. — А также поставщик ложной информации, если необходимо. Чего-либо такого, что посеет недоверие между Гренвиллом и другими военачальниками.
Наступило тягостное молчание. Король первым нарушил его.
— У вас есть какой-то определенный план, Морс? — спросил он. — Или просто хватаетесь за соломинку?
— Никаких соломинок, сир. И по правде говоря, никакого определенного плана пока что. Но зато есть силы и желание. А также способности, которые даны не всем.
— А только особо выдающимся? — произнес с усмешкой принц Руперт. — Я кое-что слышал о ваших действиях в Голландии. По отношению к людям Стрикленда. Здорово вы обвели их вокруг пальца.
— Я служу своему королю, сэр.
— Кажется, Гренвилл опять женился? — спросил вдруг сэр Джекоб.
Лицо Брайана окаменело.
— Да, на сестре своей покойной жены, милорд. Союз Грен вилла и Карлтона таким образом сохранился.
Король потер виски и сказал устало:
— Что заставляет нас вновь обратиться к словам, сказанным сэром Джекобом: разделяй и властвуй.
— Кромвель и его так называемый главнокомандующий Ферфакс неразлучны, как две горошины в стручке, — заметил герцог Гамильтон. — И, как нам только что сказал Морс, дружба Гренвилла с Карлтоном также окрепла. Что менее опасно, но тоже неприятно.
— Значит, нужно попробовать разрушить их дружбу, — заключил Брайан.
Мозг его лихорадочно работал: итак, у него появился шанс подняться по сословной лестнице, превратиться из жалкого приемного сына маркиза в фаворита короля. Если, конечно, тот победит, а в его конечной победе Брайан не сомневался, ибо кто же в Англии главнее и сильнее законного монарха? А помочь королю в этой победе должен он, Брайан Морс. И тогда все дороги будут открыты перед ним.
Он сделал еще несколько шагов к столу, за которым сидел король, и добавил:
— Моему отчиму доверяют сейчас и Кромвель, и Ферфакс. Предположим для начала, что его преданность стала подвергаться сомнению. Что Кромвель продолжает доверять ему, а Ферфакс нет. Или наоборот. И что на этой почве между ними возникают трения…
Он оглядел присутствующих, опять же в надежде на их поддержку.
Сэр Джекоб затолкал в камин наполовину вывалившееся полено.
— Гренвилл — честный человек, — задумчиво сказал он.
— Вы называете честным, сэр, того, кто поднял оружие против своего суверена?
Принц Руперт с грохотом вскочил со стула. Глаза его горели негодованием, он покраснел от гнева. Принц был искренне предан королю, считал его помазанником Божьим, а себя мнил талантливым и опытным полководцем и был в отчаянии от неудач королевской армии на полях сражений.
— Маркиз Гренвилл — предатель, и его лишат головы как только это проклятое восстание будет подавлено! — крикнул принц. — Их всех нужно казнить!
Он вновь наполнил вином серебряный кубок. Руки его тряслись от ярости, несколько капель горячительного напитка пролилось на стол.
Сэр Джекоб пожал плечами. Он не собирался защищать маркиза Гренвилла и спорить на эту тему с племянником короля.
Руперт залпом опорожнил кубок, его могучий кадык ходил ходуном, волосы рассыпались по плечам. Пустой кубок был с грохотом водружен на стол.
Король негромко кашлянул, как бы напоминая собравшимся, кто здесь главный и кому надлежит пока еще принимать решения.
— Джентльмены, — сказал он, — вернемся к насущным делам. Ваш король находится сейчас в этом городе вместе с вами в окружении конных отрядов Кромвеля, не так ли? Наши войска разгромлены, наши защитники подвергаются осаде в своих замках. Чтобы заручиться поддержкой шотландцев, я должен согласиться подписать с ними договор на особых условиях. Вы знаете, на каких…
Он облокотился на стол, сцепил пальцы рук и ненадолго задумался.
Особое условие заключалось в том, чтобы дать согласие на основание в Англии пресвитерианской церкви.(Протестантская церковь кальвинистского направления — отвергает епископат, обрядность. С конца XVI в. — государственная церковь Шотландии.)
— Но я пойду на это, — глухо произнес король, — игра, как мне кажется, стоит свеч. Что касается предложений мистера Морса, в них есть свой смысл. Конечно, если удастся их осуществить.
Он улыбнулся Брайану, и тот с трудом сдержал внутреннее ликование.
— Значит, начнем с Гренвилла, — произнес сэр Джекоб. — Я повторю, мистер Морс: это человек не только честный, но и умный, что здорово усложняет вашу задачу. — Он усмехнулся и взглянул на принца Руперта, но поскольку тот промолчал, сэр Джекоб продолжил: — Если мы выведем из строя… я хочу сказать, если маркиз Гренвилл окажется под подозрением у кого-либо из двоих — Кромвеля или Ферфакса, а лучше у обоих, если это произойдет, их карточный домик начнет рушиться. Сподвижники Гренвилла отвернутся от него, в их рядах начнутся разброд и шатания, в результате ослабнет вся коалиция.
Когда он произносил эти слова, на лице его ясно отражалось, что вообще-то он не приверженец мнения о преобладании в натуре человека таких несомненных достоинств, как верность и доверие к ближнему.
— Если его величество доверяет мне, — воскликнул Брайан Морс, как никогда, искренне, — я обязуюсь выполнить то, что задумано!
— Мы верим тебе, — сказал король, поднимаясь с кресла. — Спокойной ночи, джентльмены…
Он приподнял руку в прощальном салюте и направился к двери. Принц Руперт двинулся следом.
— Хорошенько продумайте ваши действия, Морс, — сказал сэр Джекоб, покидая комнату. — Противники у вас достойные.
Оставшись в одиночестве, Брайан подошел к окну, откуда виднелись широкая лужайка колледжа и ряды по-зимнему голых деревьев. Мирный пейзаж, глядя на который трудно представить, что где-то совсем рядом, за городскими стенами, идет кровопролитная битва. Часы на Башне Тома пробили пять. Звуки гулко разнеслись над притихшим городом.
Он все еще думал о своем отчиме. У Кейто Гренвилла опять новая жена. Опять маркиз будет мечтать о детях. О сыновьях. Когда-нибудь это, черт возьми, произойдет: родится сын, и тогда все надежды Брайана на титул и наследство рухнут в одночасье. Да, это произойдет, уже произошло бы, если бы не какая-то помеха. Какая именно? Во всяком случае, не война. На войне маркизу до сих пор везло: даже не был ранен. Однако все еще может случиться, И не только на войне. Но пока… пока Брайану надобно обратить внимание на новоиспеченную жену маркиза. Кто знает, быть может, она уже носит зародыш в своем чреве, и этот зародыш — будущий сын, который лишит его наследства. Значит… значит, нужно думать. Думать и что-то предпринимать.
Он смотрел в окно, где уже забрезжил рассвет. Что ж, он сумел избавиться от той, первой, у которой появились две орущие дочки и которая вполне могла родить и сына. С ее сестрицей справиться будет ничуть не труднее. Он, правда, никогда ее не видел, но наверняка она похожа на Диану — такая же небось красотка без единой мысли в голове, кого легче легкого обмануть и заставить поверить во что угодно. Ладно, оказавшись в доме Гренвилла, он решит, как именно следует действовать. А до этого, возможно, ему следует использовать ее в своих целях, чтобы рассорить Кейто с единомышленниками. Ну, а добившись какого-либо результата, можно будет спокойно избавиться и от нее. И обязательно прежде, чем она разрешится очередным подарком от Кейто. О, как он его ненавидит! Почему маркиз и его вероятный наследник должны иметь все, а Брайан всю жизнь пребывать в небрежении? Разве это справедливо, Господи?
Что касается судьбы самого Кейто Гренвилла, то если с ним не расправится война и король Карл пожалеет его после победы, значит, придется Брайану позаботиться и о нем. Быть может, и опередить короля. Словом, все надо как следует обдумать, а осуществить — для такого изобретательного, гораздого на выдумки человека, как Брайан, не составит большого труда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Кейто смотрел не на помощника, а через его голову — благо тот был намного ниже, чем он сам, — куда-то вдаль, в поля. Потому не заметил удивления у того на лице.
Наклонив голову, маркиз взглянул Джайлсу в глаза.
— А вы разве хотели знать про эти дела, сэр? — спросил тот.
— Теперь хочу. Пошлите туда нескольких солдат из нашего отряда, пускай спросят, кому нужна помощь в поле или на огороде, и помогут как следует.
— Будет сделано, сэр. — Джайлс отсалютовал ему, поднеся руку к шапке, и двинулся было с места, но потом остановился и спросил: — Мы ведь скоро выступаем на осаду Бейсинг-Хауса, верно, сэр?
Кейто уловил суть вопроса. И Джайлс, и воины, которыми они оба командовали, рвались в бой. Им уже надоело торчать здесь, в Гренвилле.
— Через день выступаем в поход, — отозвался он. — Передайте людям, и пусть до этого времени они помогут старикам и женщинам в деревне.
— Так точно, сэр.
— …Разделять и властвовать!
Все взоры обратились на сэра Джекоба Эстли, который стоял у окна, откуда открывался вид на здание колледжа Церкви Христовой. (Один из колледжей, входящих в состав университета в Оксфорде.) Сэр Джекоб нервно постукивал пальцами по подоконнику, рубиновый перстень на одном из них ритмично ударялся о камень.
— Не совсем понимаю, что ты хочешь сказать, Эстли.
Король Карл смотрел на помощника исподлобья. Его лицо с красивыми правильными чертами выглядело утомленным в свете масляной лампы, густые вьющиеся волосы рассыпались по плечам. Он прибыл с войском в Оксфорд вчера в полдень, вынужденный отступить под натиском одной из кавалерийских бригад Кромвеля. Королю с трудом удалось избежать пленения, и он еще не совсем пришел в себя. Быть преследуемым своими же подданными, едва не попасть в плен — это кошмарно, это приводит к мысли о том, что уже все кончено, а если он и остается королем Англии, то лишь номинально, на словах.
— Я хочу сказать, ваше величество, — ответил Эстли, — что, если бы нам удалось разобщить вождей парламента, поссорить их, вбить клин…
Все удрученно молчали. И тут чей-то одинокий голос произнес:
— Ваше величество, я мог бы способствовать разногласиям и трениям в их высшем командовании.
Из полутьмы в освещенную часть комнаты вышел молодой человек, привлекательное лицо которого портили маленькие глазки.
Король нахмурился, стараясь, видимо, вспомнить, кто он такой, этот мужчина в одежде серого цвета с пронзительным взглядом и бледным лицом.
— Брайан Морс, ваше величество. — Брайан низко поклонился. — Простите, что осмелился заговорить.
Король только слабо махнул рукой.
— Если можете сказать что-то полезное, к чертям церемонии.
— Мистер Морс привез, если помните, согласие короля Голландии, — раздался голос герцога Гамильтона с другой стороны комнаты, — на поставку оружия для нас. Вы еще поздравили его с благополучным возвращением из Роттердама.
Произнеся эти слова, герцог вновь стал грызть ногти и сплевывать на пол.
Король, судя по всему, старался припомнить, потом слегка улыбнулся неожиданно приятной улыбкой.
— Конечно, я вспомнил! Вы сослужили нам хорошую службу, Морс. Ваши советы тоже были бы весьма кстати.
В душе Брайан торжествовал, с трудом сдерживая ликование. Король есть король, даже когда терпит поражение. А Брайан не верил в окончательную победу армии Кромвеля.
Сделав еще шаг в сторону монарха, он печально, но с достоинством произнес:
— Мой отчим — маркиз Гренвилл, сэр.
Король болезненно скривился: не так давно маркиз был ему другом и преданным слугой.
— Человек не должен отвечать за своих предателей-родственников, — заметил племянник короля, принц Руперт. Его благодушное лицо жизнелюба раскраснелось от содержимого чаши, которую он не выпускал из усыпанных перстнями рук.
— Тем более что это всего-навсего отчим, — подтвердил сэр Джекоб Эстли. — Вы по-прежнему поддерживаете с ним отношения, молодой человек?
— Нет, с этим покончено, сэр.
И без того узкие губы Брайана сжались до такой степени, что почти исчезли. Глаза тоже превратились в щелочки.
О нет, он не скоро забудет унижение, которому подвергся, последний раз пребывая под крышей отчима, чья незаконнорожденная племянница Порция Уорт, ныне графиня Ротбери, пыталась делать из него дурака, а эта уродина и заика Оливия всячески поддерживала ее.
Видимо, роли переменились. Когда они с Оливией были детьми, Брайан всегда командовал ею, нередко доводя до слез и, чего греха таить, получал от этого удовольствие. Конечно, все еще вернется на круги своя. Когда он станет во главе рода Гренвиллов, наступит его черед. Придет час расплаты.
— Тем не менее, — вновь заговорил он, — для пользы дела… если будет нужно… Я смогу проникнуть в дом маркиза и разузнать, поспособствовать…
Брайан оглядел комнату в поисках поддержки со стороны присутствующих. Король выглядел все таким же усталым, принц Руперт, похоже, заинтересовался, сэр Джекоб и герцог ждали продолжения.
— Лазутчик в лагере врага? — спросил принц.
— Что-то в этом роде, сэр, — ответил Брайан. — А также поставщик ложной информации, если необходимо. Чего-либо такого, что посеет недоверие между Гренвиллом и другими военачальниками.
Наступило тягостное молчание. Король первым нарушил его.
— У вас есть какой-то определенный план, Морс? — спросил он. — Или просто хватаетесь за соломинку?
— Никаких соломинок, сир. И по правде говоря, никакого определенного плана пока что. Но зато есть силы и желание. А также способности, которые даны не всем.
— А только особо выдающимся? — произнес с усмешкой принц Руперт. — Я кое-что слышал о ваших действиях в Голландии. По отношению к людям Стрикленда. Здорово вы обвели их вокруг пальца.
— Я служу своему королю, сэр.
— Кажется, Гренвилл опять женился? — спросил вдруг сэр Джекоб.
Лицо Брайана окаменело.
— Да, на сестре своей покойной жены, милорд. Союз Грен вилла и Карлтона таким образом сохранился.
Король потер виски и сказал устало:
— Что заставляет нас вновь обратиться к словам, сказанным сэром Джекобом: разделяй и властвуй.
— Кромвель и его так называемый главнокомандующий Ферфакс неразлучны, как две горошины в стручке, — заметил герцог Гамильтон. — И, как нам только что сказал Морс, дружба Гренвилла с Карлтоном также окрепла. Что менее опасно, но тоже неприятно.
— Значит, нужно попробовать разрушить их дружбу, — заключил Брайан.
Мозг его лихорадочно работал: итак, у него появился шанс подняться по сословной лестнице, превратиться из жалкого приемного сына маркиза в фаворита короля. Если, конечно, тот победит, а в его конечной победе Брайан не сомневался, ибо кто же в Англии главнее и сильнее законного монарха? А помочь королю в этой победе должен он, Брайан Морс. И тогда все дороги будут открыты перед ним.
Он сделал еще несколько шагов к столу, за которым сидел король, и добавил:
— Моему отчиму доверяют сейчас и Кромвель, и Ферфакс. Предположим для начала, что его преданность стала подвергаться сомнению. Что Кромвель продолжает доверять ему, а Ферфакс нет. Или наоборот. И что на этой почве между ними возникают трения…
Он оглядел присутствующих, опять же в надежде на их поддержку.
Сэр Джекоб затолкал в камин наполовину вывалившееся полено.
— Гренвилл — честный человек, — задумчиво сказал он.
— Вы называете честным, сэр, того, кто поднял оружие против своего суверена?
Принц Руперт с грохотом вскочил со стула. Глаза его горели негодованием, он покраснел от гнева. Принц был искренне предан королю, считал его помазанником Божьим, а себя мнил талантливым и опытным полководцем и был в отчаянии от неудач королевской армии на полях сражений.
— Маркиз Гренвилл — предатель, и его лишат головы как только это проклятое восстание будет подавлено! — крикнул принц. — Их всех нужно казнить!
Он вновь наполнил вином серебряный кубок. Руки его тряслись от ярости, несколько капель горячительного напитка пролилось на стол.
Сэр Джекоб пожал плечами. Он не собирался защищать маркиза Гренвилла и спорить на эту тему с племянником короля.
Руперт залпом опорожнил кубок, его могучий кадык ходил ходуном, волосы рассыпались по плечам. Пустой кубок был с грохотом водружен на стол.
Король негромко кашлянул, как бы напоминая собравшимся, кто здесь главный и кому надлежит пока еще принимать решения.
— Джентльмены, — сказал он, — вернемся к насущным делам. Ваш король находится сейчас в этом городе вместе с вами в окружении конных отрядов Кромвеля, не так ли? Наши войска разгромлены, наши защитники подвергаются осаде в своих замках. Чтобы заручиться поддержкой шотландцев, я должен согласиться подписать с ними договор на особых условиях. Вы знаете, на каких…
Он облокотился на стол, сцепил пальцы рук и ненадолго задумался.
Особое условие заключалось в том, чтобы дать согласие на основание в Англии пресвитерианской церкви.(Протестантская церковь кальвинистского направления — отвергает епископат, обрядность. С конца XVI в. — государственная церковь Шотландии.)
— Но я пойду на это, — глухо произнес король, — игра, как мне кажется, стоит свеч. Что касается предложений мистера Морса, в них есть свой смысл. Конечно, если удастся их осуществить.
Он улыбнулся Брайану, и тот с трудом сдержал внутреннее ликование.
— Значит, начнем с Гренвилла, — произнес сэр Джекоб. — Я повторю, мистер Морс: это человек не только честный, но и умный, что здорово усложняет вашу задачу. — Он усмехнулся и взглянул на принца Руперта, но поскольку тот промолчал, сэр Джекоб продолжил: — Если мы выведем из строя… я хочу сказать, если маркиз Гренвилл окажется под подозрением у кого-либо из двоих — Кромвеля или Ферфакса, а лучше у обоих, если это произойдет, их карточный домик начнет рушиться. Сподвижники Гренвилла отвернутся от него, в их рядах начнутся разброд и шатания, в результате ослабнет вся коалиция.
Когда он произносил эти слова, на лице его ясно отражалось, что вообще-то он не приверженец мнения о преобладании в натуре человека таких несомненных достоинств, как верность и доверие к ближнему.
— Если его величество доверяет мне, — воскликнул Брайан Морс, как никогда, искренне, — я обязуюсь выполнить то, что задумано!
— Мы верим тебе, — сказал король, поднимаясь с кресла. — Спокойной ночи, джентльмены…
Он приподнял руку в прощальном салюте и направился к двери. Принц Руперт двинулся следом.
— Хорошенько продумайте ваши действия, Морс, — сказал сэр Джекоб, покидая комнату. — Противники у вас достойные.
Оставшись в одиночестве, Брайан подошел к окну, откуда виднелись широкая лужайка колледжа и ряды по-зимнему голых деревьев. Мирный пейзаж, глядя на который трудно представить, что где-то совсем рядом, за городскими стенами, идет кровопролитная битва. Часы на Башне Тома пробили пять. Звуки гулко разнеслись над притихшим городом.
Он все еще думал о своем отчиме. У Кейто Гренвилла опять новая жена. Опять маркиз будет мечтать о детях. О сыновьях. Когда-нибудь это, черт возьми, произойдет: родится сын, и тогда все надежды Брайана на титул и наследство рухнут в одночасье. Да, это произойдет, уже произошло бы, если бы не какая-то помеха. Какая именно? Во всяком случае, не война. На войне маркизу до сих пор везло: даже не был ранен. Однако все еще может случиться, И не только на войне. Но пока… пока Брайану надобно обратить внимание на новоиспеченную жену маркиза. Кто знает, быть может, она уже носит зародыш в своем чреве, и этот зародыш — будущий сын, который лишит его наследства. Значит… значит, нужно думать. Думать и что-то предпринимать.
Он смотрел в окно, где уже забрезжил рассвет. Что ж, он сумел избавиться от той, первой, у которой появились две орущие дочки и которая вполне могла родить и сына. С ее сестрицей справиться будет ничуть не труднее. Он, правда, никогда ее не видел, но наверняка она похожа на Диану — такая же небось красотка без единой мысли в голове, кого легче легкого обмануть и заставить поверить во что угодно. Ладно, оказавшись в доме Гренвилла, он решит, как именно следует действовать. А до этого, возможно, ему следует использовать ее в своих целях, чтобы рассорить Кейто с единомышленниками. Ну, а добившись какого-либо результата, можно будет спокойно избавиться и от нее. И обязательно прежде, чем она разрешится очередным подарком от Кейто. О, как он его ненавидит! Почему маркиз и его вероятный наследник должны иметь все, а Брайан всю жизнь пребывать в небрежении? Разве это справедливо, Господи?
Что касается судьбы самого Кейто Гренвилла, то если с ним не расправится война и король Карл пожалеет его после победы, значит, придется Брайану позаботиться и о нем. Быть может, и опередить короля. Словом, все надо как следует обдумать, а осуществить — для такого изобретательного, гораздого на выдумки человека, как Брайан, не составит большого труда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39