— И что же? — довольно резко спросила Фиби. Резкость проистекала скорее всего от волнения: уж не случилось ли чего-то с Кейто?
— Пока нет, — ответил тот на ее вопрос, но его слова не прибавили Фиби спокойствия. — Однако я слышал… мне стало известно кое-что, вызывающее опасение.
— Что же это? — Он молчал, как бы пребывая в нерешительности, и она с тревогой повторила: — Что произошло, Брайан? Лорд Гренвилл уже вернулся?
— Нет, насколько знаю. Но дело в другом. — Морс понизил голос, словно опасаясь, что их могут подслушать: — По моим сведениям, у лорда Гренвилла назревают большие неприятности с высшим командованием. Он подозревается в нелояльности.
— Какая чепуха! — воскликнула Фиби. — Хотите сказать, кто-то думает, что он может предать своих друзей? У меня в голове такое не укладывается!
— Однако так говорят. У меня есть свои источники.
— Вы имеете в виду тех, кого называют шпионами? — Фиби презрительно сморщила нос. — Ну да, вы же роялист.
— Бывший роялист, — поправил ее Брайан. — Что касается сведений, получаемых через шпионов, то, что бы вы ни думали, Фиби, эта работа необходима и делается обеими сторонами. — Однако, — добавил он с легкой улыбкой, — вероятно, женщине трудно понять, о чем я говорю.
— Господи, вы совсем как Кейто! Но вообще-то я и в самом деле не очень понимаю историю стран, основанную на войнах, убийствах и шпионаже.
— И тем не менее такова эта самая история и такова жизнь, Фиби, — заметил Брайан, и она, увы, признала его правоту… Он продолжал: — Возвращаясь к главному, я должен повторить: Кейто находится в трудном положении, и я очень хочу ему помочь, чтобы, помимо прочего, лишний раз доказать свою преданность.
— Отчего же вы не поговорите с ним сами?
— Оттого, что он не хочет меня слушать. Как и вас. Видит Бог, я пробовал, но он уходит от разговора. Боюсь, что не до конца доверяет мне, несмотря на мою искренность.
— Что же такое вы знаете, Брайан, чего Кейто не хочет слышать или чего не знает сам?
— Знаю, что он находится под подозрением главных деятелей парламентской партии. Знаю, что после побега короля эти подозрения только усилились. Они напрямую считают Кейто чуть ли не виновником побега.
— А что еще? — спросила она дрожащим голосом.
Из уст Брайана все эти разговоры и обвинения, о которых она так или иначе уже знала, казались намного серьезнее и опаснее.
— Еще лорд Гренвилл не разделяет взгляды Кромвеля на цель и способы ведения войны. Это очень страшное обвинение.
Последние сведения Брайан почерпнул не далее как вчера в конюшне у Гренвилла, когда конюхи обсуждали эти слухи за кружками с элем.
— И вы думаете, Кейто не отмахнется, если услышит все, что вы сейчас сказали, от меня?
— Конечно, отмахнется. Потому и нужно предпринять нечто такое, что помогло бы оправдать его в глазах деятелей парламента. Если сам он не хочет ничего делать.
— Например, что?
— Если лорд Гренвилл не видит необходимости убеждать свою партию в собственной лояльности, друзья должны, сделать это за него. До того, как будет произнесено слово «предатель» в его адрес.
Фиби с ужасом посмотрела на Брайана. Такое могут сказать про Кейто?
— Но как?
— Ну хотя бы… — проговорил Брайан как бы в нерешительности, — хотя бы послать в парламент какой-нибудь документ за его подписью… с его печатью… который мог бы убедить тех, кто сомневается в его преданности общему делу. Это один из способов, так мне кажется. Правда, в этом случае необходимо иметь эту самую печать.
Фиби нахмурилась:
— А какой документ? О чем вы говорите? Ничего не понимаю.
— Ну, например, какие-либо важные сведения из лагеря короля, — ответил Брайан, глядя на нее в упор.
— И где же их добыть?
— Это мог бы сделать я. — Брайан пожевал губами. — Тут надо объяснить подробнее. У меня от вас нет тайн. Итак, мы знаем, король отправился просить помощи у шотландцев. Чтобы ее получить, он должен дать им ряд обещаний. Однако у меня…
Я могу добыть доказательства того, что он не собирается выполнять обещанное. Если шотландцы узнают об этом из достоверных источников, они наверняка захотят передать короля в руки парламента. И если Кейто заранее поставит парламент в известность о таком исходе, в лояльности лорда Гренвилла ни у кого не останется сомнений. Вы следите за моей мыслью?
Фиби покачала головой. Она понимала слова, но связать их воедино, разобраться в хитросплетениях всей этой операции было нелегко. А уж каким образом сумеет Брайан добыть документ, подтверждающий обманный замысел короля, она и вовсе не могла себе представить. Но ведь он сам говорил, что шпионаж расцветает пышным цветом, особенно во время войн, и хотя не называл себя шпионом, но косвенно дал понять, что порой тоже выполняет подобную работу. А у шпионов есть, конечно, тысяча способов добывать нужные сведения. Однако, наверное, существуют и более простые пути…
— Но почему вы не передадите эти сведения прямо в руки Кейто? — спросила она. — Пусть сам и развеет подозрения соратников, если они есть.
Брайан снисходительно усмехнулся, похлопал Фиби по плечу.
— Вижу, заговорщика из вас не получится. Даже если цели заговора самые благие. Скажу вам, Фиби, прямо: я хочу убить сразу двух зайцев. И поверьте, думаю не только о себе. Хотя и о себе тоже. — Он пристально посмотрел ей в глаза. — Вы говорили, что чувствуете себя так, будто исключены из большей части его жизни. Верно?
Фиби кивнула: да, это, к сожалению, так. Он продолжал:
— Знаю, как вам нелегко, потому что на себе испытал и продолжаю испытывать его отстраненное отношение. Так он поступал и с моей матерью, и она ничего не могла поделать. Но вы… у вас появилась возможность самым действенным образом доказать ему свою любовь. Доказать, что можете быть не только женой, не только матерью его детей… — Брайан так и впился глазами ей в лицо, — но и равноправным партнером. Помощником в делах. И возможно, ваш смелый, прямо скажем неординарный поступок изменит что-то в его характере, поможет ему стать внимательнее к людям, которые его любят и хотят быть так или иначе причастны к его жизни.
Брайан замолчал. Он был весьма доволен своим монологом. Очень убедительно.
Фиби тоже некоторое время не произносила ни слова. В общем, он совершенно прав. И Мег говорила ей о том же. Необходимо показать Кейто, на что она способна. Тогда он станет считаться с ней, воспринимая не только как беспомощную женщину.
— У вас есть такой документ? — тихо спросила она. — В котором неопровержимые доказательства намерений короля?
Брайан наклонил голову.
— Разумеется. Иначе я бы не начинал весь этот разговор. Конечно, я мог бы и сам передать его представителям парламента и таким образом лишний раз подтвердить свою преданность, но не это сейчас меня волнует. Больше всего меня ранит недоверие Кейто, его нежелание сблизиться со мной. А ведь я, что ни говорите, почти что его сын. И наследник. — Опять острый взгляд Брайана скользнул по лицу Фиби, и от него не укрылось, что на ее скулах появился румянец, полные губы чуть дрогнули. — Конечно, до тех пор, — добавил он, — пока вы не одарите его сыном… О, простите мою, может быть, неделикатность, но не буду скрывать, что этот вопрос представляет для меня некоторый интерес.
— Я понимаю, — согласилась Фиби.
Ей показалось приятным его прямодушие.
Брайан помолчал, ожидая, что она, возможно, что-либо добавит. И сможет уяснить, не беременна ли она, но Фиби ничего не сказала.
— Еще хочу откровенно заметить, — заговорил он снова, — что эта маленькая хитрость, к которой я вас призываю, должна будет вызвать у Кейто чувство благодарности и ко мне тоже. Вот о каких двух зайцах я говорил.
Если у Фиби и могли возникнуть какие-либо подозрения в неискренности Брайана, в том, что он ведет с ней некую, не совсем понятную ей игру, то после такого чистосердечного признания ее сомнения должны были окончательно рассеяться. И так оно, по-видимому, и случилось, потому что она решительно спросила:
— И как вы намерены сие осуществить?
— О, — небрежно ответил он, — я уже, кажется, упоминал о печати Кейто. Бумага, которую мы отправим в парламент, должна быть обязательно за его личной печатью. Иначе как доказать, что она от него?
— Я видела, — сказала Фиби, — иногда он пользуется печаткой на пальце. Но он ее не снимает.
— Это я тоже знаю. Однако у него есть и большая семейная печать. Насколько помню, она всегда лежала в ящике стола у него в кабинете.
Кажется, он уже близок к цели: сейчас рыбка попадется на крючок, а вслед за ней и ненавистный отчим. Сама того не желая, она будет способствовать его краху.
— Но та печать заперта, — сказала Фиби. — Не можем же мы взять ее.
«О Боже, святая невинность!» — мысленно вскричал он.
— Надо, Фиби, — сказал он ласково и в то же время напористо. — Надо, если мы хотим отправить бумагу самому Кромвелю.
Фиби с ужасом посмотрела на него:
— Но ведь это воровство!
— Нет, — с той же мягкой настойчивостью разъяснил Брайан. — Это поступок во благо всех нас. Мы возьмем ее совсем ненадолго, на какие-нибудь несколько минут. А потом, когда все благополучно завершится, вы признаетесь ему в своем святом грехе, и он, посмеявшись, простит вас.
— Вы так думаете? — с сомнением спросила Фиби.
— Уверен. Счастливый конец венчает дело. Помимо всего прочего, Кейто — человек рассудительный. Он поймет, ради чего вы пошли на это маленькое преступление. — Брайан внезапно посерьезнел. — Видимо, вы не отдаете себе отчета, Фиби, насколько опасна для него складывающаяся ситуация. Если высшее командование окончательно решит… а пока оно еще колеблется… решит, что Кейто способствовал побегу короля или мог, но не задержал его и тем самым совершил предательство, его участь будет решена. — Для пущей убедительности он стукнул кулаком по ладони другой руки. — И что всего хуже, он сам не понимает этого и считает ниже своего достоинства защищаться и доказывать свою невиновность.
— По правде говоря, — робко сказала Фиби, — я тоже думала, что такому человеку, как он, не требуется искать оправданий для себя.
— Но им это нужно! — почти закричал Брайан. — Они требуют!
Фиби закусила губу. Да, он опять прав, как ни противно все это здравому смыслу. Без сомнения, он больше, чем она, разбирается в жизни, в ее перипетиях. И наверняка даже больше, чем Кейто, этот честный, прямолинейный, лишенный коварства человек.
Брайан видел и ощущал все ее колебания, сомнения и не хотел давать ей время на раздумье.
— Ключи Кейто всегда держал на поясе, — сказал он. — Я запомнил с детства. Наверное, и сейчас он не изменил своей привычке. Вы легко можете взять их у него ночью. Вдавите их потом в шарик из воска, и я велю сделать копию. А затем мы откроем ящик стола меньше чем на минуту и приложим печать к документу.
— А где же документ?
Она все еще сомневалась. Все вроде бы логично, убедительно, хотя и не слишком пристойно. С какой-то точки зрения все правильно… Но и очень неправильно! Просто постыдно! Снять ключи с ремня Кейто, когда тот спит? Это так отвратительно!
— Документ у меня среди личных бумаг, — сказал Брайан.
— Но я должна увидеть его, прежде… до того, как последую вашему совету. Возможно, цель иногда и оправдывает средства, хотя не знаю… Во всяком случае, мне надо сначала самой прочесть.
В который уже раз, стоило ему почти увериться, что жертва ухватила наживку, как она сорвалась, и нужно было начинать сначала. Не такая уж она простушка, как показалось вначале. С ней, видимо, придется повозиться, но он все равно добьется своего: игра стоит свеч!
Как бы то ни было, сейчас наступает удачный момент для осуществления его замысла. Наступает скорее, нежели он предполагал, и не воспользоваться им просто непростительно. Но особо спешить тоже не следует…
Он хочет увидеть Кейто поверженным, стертым в порошок. А потом и мертвым. И он не остановится ни перед чем, чтобы добиться своей цели. Цель же его — стать законным и неоспоримым наследником титула и владений лорда Кейто Гренвилла. А уж разделаться с этой наивной неряхой, его молодой женушкой, будет нетрудно, хотя она и не без странностей, которые порой вызывают некоторые опасения.
Вот сейчас привязалась к нему с этим документом, которого у него, разумеется, нет и в помине. Значит, придется его сочинить, причем так, чтобы не к чему было придраться. А для этого, быть может, даже съездить в Оксфорд.
Что?.. Эта настырная девчонка продолжает упорствовать?
— Можно мне взглянуть прямо сейчас?
— Мои личные бумаги не здесь, Фиби. Они в надежном месте. Я пошлю за ними, если хотите, и утром вы увидите.
— Мне казалось, их лучше держать поближе, — сказала она с присущей ей непосредственностью. — Что может быть надежнее, чем крыша вашего отчима для таких важных бумаг? Уж не прячете ли вы их в дупле дерева или под каким-нибудь камнем? — добавила она с улыбкой.
Его задела ее шутливость.
— Во всяком случае, — сухо ответил он, — они в таком месте, о котором вы и не догадываетесь, ибо иначе, боюсь, мой секрет сразу перестал бы быть секретом, дорогая леди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39