Лес кончился неожиданно. Мы стояли на краю леса и с интересом разглядывали виднеющийся на горизонте город. Даже с такого большого расстояния было понятно, что он не просто огромен – громаден.
– Это Прорва. В моих каталогах он значиться как Прорва.
Скосив глаза, я взглянул на Зинаиду. Странно. До этой минуты я думал о ней только как об искусственно созданному подобию человека. Но после сегодняшней ночи, когда она молча сражалась рядом, я стал относиться к ней несколько иначе. Красивая, сильная, с хорошей фигурой. Не девушка, а мечта. Что еще нужно Мустафе? Ведь все это для него. А он, дурак, не понимает.
– Зин, – я выбрал момент, когда ангел отлучился в кусты, – Личный вопрос можно?
– Я все еще твоя служанка, – Зинаида улыбнулась.
– Вот ты и Мустафа… Между вами… как бы это сказать…
– Ты хочешь спросить, насколько я человечна?
– Ну почти так.
– Физиологически я полностью идентична человеку. Несколько завышены некоторые аспекты, но это для пользы дела. Я вынослива, про ум – сам знаешь.
– А… в сексуальном плане… отклонений нет?– провалился бы на месте. Но мне необходимо знать все.
Зинаида рассеялась.
– Я же сказала, что в чем-то отличаюсь от нормального человека.
– Но вот Мустафа…
– Мустафа не совсем освоился со своим телом. Но это пройдет. И я думаю, что когда-нибудь, если Странник не будет возражать, я и он…
– О чем шепчетесь? – хранитель появился как всегда вовремя.
Я ответил правду:
– О тебе.
– Так, так. И что может сказать мой собственный подопечный жестяной банке?
Зинаида выразительно посмотрела на меня и демонстративно отошла в сторону.
– Мустафа. Ты бы полегче с Зиной. Она ж все таки тебя…
–… Создала. Ну и что с того. Мне, что, влюбиться в нее?
– Дурак ты. Забыл, как стихи ей ночью читал?
– Наваждение. Только наваждение.
– Пошел ты, знаешь куда!
Ангел обиделся и отвернулся. В нашем небольшом отряде возникли значительные разногласия.
– Что за город? – отходчиво поинтересовался ангел.
– Прорва.
– Это-то я слышал. Что в нем особенного? Город, как город, а название, аж жуть берет.
– Город, из которого никто никогда не выходил.
Мустафа обдумал сказанное.
– Сгинул в прорве. Мда. Веселенькое дело. И мы, насколько я понимаю, собираемся испытать справедливость народной мудрости. Верно?
Все правильно, друг мой. Все правильно. Можно конечно миновать город стороной, но где гарантии, что именно там мы не найдем нужное. Хотя, по правде, мне и самому не улыбалось оказаться внутри города. Нехорошая слава, неприятные разговоры.
– Зина, есть что-нибудь еще про Прорву?
– Немного. Город занимает площадь около тридцати квадратных километров. Выпущенные лет двести назад автоматические разведчики не подтвердили наличие живых существ в городе. Попытки узнать что-либо напрямую оканчивались полным провалом. Три экспедиции ваших предков сгинули, как только переступили черту города. С тех пор город объявили запретной зоной. По крайней мере для Странников. Можно предположить, что Прорва заброшен, но он, я не знаю как, расширяет свои владения. Это все.
Все совпадает. Точно такая же информация содержится и у меня. С одним, небольшим дополнением. В городе исчезают любые живые существа. Не играет роли, Странник ты, нелюдь, или просто залетная птичка.
– Вы собираетесь войти в город? – ангел подозрительно воззрился на нас.
– Нет. Не «вы», а мы. Ты тоже пойдешь с нами. Имеются возражения?
Мустафа, хотел что-то сказать, но передумал. И правильно сделал. Если бы сейчас он отказался, я посчитал его за последнего труса.
– Мы войдем в город ровно в полдень. Держаться всем вместе. Заметите подозрительное, все равно что, говорите сразу.
– А я уже заметил, – ангел старательно обкусывал ноготь на мизинце и делал вид, что происходящее его абсолютно не касается.
– Мустафа, я просил говорить сразу, а не выпендриваться. Любая мелочь может спасти наши жизни.
Хранитель отодвинул руку, осмотрел проделанную работу и беспечно заявил:
– Облака.
– Что, облака?
– Ну посмотрите на небо! Облака пролетающие над городом имеют странный красноватый оттенок. Заявляю Вам, как специалист проживший большую часть жизни на небе, такого в природе просто не может быть. А если может, то скажу почему.
– Ну не тяни.
– Солнечный свет отражается на земле от чего то красного. Причем больших, очень больших размеров. Я думаю. что это кровь.
Мы с Зинаидой спустили воздух из легких. Ну что можно сказать. Облака действительно имели нехарактерный им цвет. Но в остальном…
– У тебя бред, ангел.
– Жаль, что вы мне не верите.
Город с каждой минутой становился все ближе и ближе. Удивляла странная, мертвая тишина. Не слышно пения птиц, не летают букашки. Даже ветер, казалось, заснул вблизи непонятного города.
Ковер травы как-то разом оборвался, и мы ступили на серые каменные плиты.
– Что-то мне не по себе. У вас нет чувства, что за нами наблюдают?
Мустафа был на удивление спокоен.
– Как бывший ангел шестого разряда замечу, то, о чем ты говоришь, навязчивая идея параноика. Мне тоже не по себе, но совершенно по другим причинам. Чем ближе я подхожу к городу, тем больше меня донимают невидимые голоса. Разве вы не слышите?
– А у меня совершенно другая реакция. Посмотрите на меня, – Зинаида откинула с головы капюшон и оголила руки.
О, Господи! Вся ее кожа сморщилась, лицо покрылось трещинами морщин, а глаза… глаза превратились в вечно плачущие источники столетней старухи.
– Я очень некрасива?
Мустафа подошел к ней вплотную, заглянул в лицо, взял за шершавую ладонь.
– Не плачь. Скоро все это кончиться. Хотя выглядишь ты для своих лет достаточно бледной.
– Без паники. Если нам повезет и мы выйдем из города, уверен, что все вернется на прежние круги, – а вот в этом-то я уверен и не был. Но надежда, есть надежда.
Каменные плиты кончились и мы как то сразу оказались в самом городе.
– Ничего не понимаю, – ангел растерянно оглядывался по сторона?.
Я находился в аналогичном расположении духа. Хоть мне и не доводилось много путешествовать, но я точно знал, на свете никогда не существовало подобного города.
Дома, казалось, только что выкрашены. От некоторых еще несло свежей краской. Беленькие, симпатичные, уютные улочки радовали глаз красочными вывесками, приглашающими заглянуть то туда, то сюда. В раскрытых окнах первых этажей громоздились полки со всевозможными продуктами. Начиная от экзотических и заканчивая самыми повседневными. Беленькие занавески на окнах, внутри уютные комнатки, с мебелью и коврами. Фонтаны разбрызгивающие ослепительно чистую воду. Брусчатая мостовая, ажурные мостики через тихие каналы. И везде, во всех домах открытые нараспашку двери. Заходите гости, милости просим.
– Я сплю?
Ангел протянул руку, собираясь взять большое красное яблоко. Я остановил его.
– Может быть это и сон, но слишком реален. Я советую ничего не трогать и никуда не заходить.
– Это почему?– возмутился хранитель, – Ты только посмотри, какая роскошь кругом. Давай! Идемте внутрь. Перекусим, вздремнем пару часиков. А потом уже и поищем наше Сердце.
– А в самом деле, почему бы и нет, – Зинаида превратилась в самую настоящую старуху. Сгорбленную, беззубую. Смотреть на нее без слез я уже не мог.
– Не советую вам ребята делать опрометчивые шаги, – может быть я и согласился на предложение Мустафы, но меня до сих пор так и не покинуло чувство посторонних глаз, – Подумайте сами. Город в котором есть все, что душа пожелает. Нет только людей. Ни одного. Это не странно?
– Да брось ты, Василий! Обыкновенный автоматизированный город со всеми удобствами. Кругом сплошная электроника. Вот и все ответы.
– А ты никогда не задумывался, почему мы вооружены только холодным оружием? У нас имелись все возможности прихватить из подземной лаборатории парочку бластеров или что-нибудь в этом роде. Поинтересуйся у Зинаиды. И кстати, посмотри на нее повнимательней, радужный город не слишком рад встречи с ней.
Зинаида что-то прошамкала, и ни я не Мустафа ничего не разобрали. Пришлось коротко объяснить мне.
– Когда ты еще находился в оболочке ангела, как можно было тебя убить?
– Да никак, в отличии от сегодняшнего дня, будь он неладен. Ну разве что сильным направленным излучением. Но это только теория.
– Здесь почти тоже самое. Теоретически можно пользоваться огнестрельным оружием, но на практике ничего не выходит. Только холодная сталь. Но, собственно, к делу это не относиться. Мы говорим о городе – приманке. Не зря же его назвали Прорвой. Каким-то образом он приманивает и что-то, или кто-то неизвестный нам уничтожает все живое. Отведи Зинаиду на середину улицы, а я проведу небольшой опыт.
Подойдя к ближайшему дому, я кончиком меча прикоснулся к стене.
Стена элегантно втянулась, старательно избегая острия.
– Видел?
Мустафа осторожно приблизился и повторил эксперимент со старательностью школьника. Стена отреагировала совершенно другим образом.
Чуть в стороне от меча Мустафы вырос белый, окрашенный отросток и с силой толкнул последнего в грудь.
Ангел вскрикнул и быстренько на карачках отполз от живой стенки. Я, естественно, последовал за ним.
– Ну ничего себе! Снова влипли.
А с городом происходило нечто странное.
Окружающие нас дома вздрогнули, сдвинулись с насиженных мест и стали медленно приближаться к нам.
– Мама! – только и сумел прошептать Мустафа.
Переворачивались навзничь лотки с едой, опрокидывались ящики с фруктами. Упав на землю они, словно живые двигались на нас, чуть впереди массивных стен.
– Надо рвать когти, – Мустафа взвалил ничего не соображающую и уже не стоящую на ногах Зинаиду и заметался в поисках свободного прохода. Но везде натыкался на стены.
Они дышали, ходили волнами, изгибались самым невероятным образом.
Ангел опустил девушку и посмотрел мне в глаза.
– Может попытаться через сами дома. Выскочим на крышу и смоемся?
– Нет. Посмотри, весь город пришел в движение. Мы – жертва. А он – охотник.
Мустафа грязно выругался и, сжав меч, бросился к домам. Но похоже, что здания давно овладели способом и нападения, и обороны. Стены ловко избегали стали, а вырастающие то тут, то там отростки спихивали озлобленного ангела в центр образовавшегося круга.
– Это все не то, Мустафа. Должно быть что-то, что остановит город.
– Вот ты и думай, а я перед тем, как быть скушанным какой-нибудь сосисочной попробую подраться.
– Я кажется нашел.
Взгляд уперся в Зинаиду. Она сидела на мостовой, пуская слюни и выплевывая последние гнилые зубы.
Почему именно она? Не тронули ни меня ни ангела. Только ее. Значит она чем-то не угодила.
Я подскочил к девушке и с силой затряс ее за плечи.
– Зинаида! Зинка, очнись.
На какое то мгновение мне показалось, что глаза ее приобрели осмысленное выражение, но и это ощущение вскоре пропало. Голова ее упала на бок и она захихикала, обнажив беззубые десна.
– Мус, нужна твоя помощь. Да оторвись ты от этих долбанных стен. Слушай внимательно. У тебя должно получиться. Ты был когда –то ангелом. Так? И мог проходить через любые предметы. В том числе и живые. Так или Не так?
– Ну так, – Мустафа, тяжело дыша, соображал, что от него требуется.
– При слиянии с живым существом, ты мог действовать на него.
– Ну… Тяжело, но можно. А что?
– Сейчас попробуешь. Ты должен войти в Зинаиду и слиться с ней. Найти в ее мозгах нечто такое, чего боится город.
– Да, но сейчас-то я человек?! Как…
– Не знаю… Нет времени… Это последний шанс. Через несколько минут город поглотит нас. И тебя в том числе, если не будешь таким упрямым. Давай, Мустафа. Хоть попробуй.
Я взглянул на ангела таким умоляющим взглядом, что он сдался.
– Да согласен я, согласен. Но как мне выйти из тела? Как… слиться с Зинкой?
– Попробуй просто поцеловать ее. Ведь она тебе, кажется, когда-то нравилась?
Мда. Будь я на месте Мустафы, то без проволочек врезал бы мне по морде. Целовать сморщенную, ничего не соображающую старуху, со слюнявыми губами – это мог предложить только настоящий враг.
– Ты что, сбрендил?
Я развел руками, показывая, что у меня другого плана не имеется.
Ангел чуть не плакал. Он обхватил голову старухи обоими руками, закрыл глаза и…
– Мустафа, еще одно условие. .
– Ну что ты от меня хочешь? – парню было явно не по себе. Кажется, его скоро вырвет. Но я ничем не мог помочь ни ему, ни Зинаиде, ни самому себе.
– Ты должен сделать это с любовью в сердце. Может быть я говорю чушь, но мне кажется, что так будет правильнее. Ты просто вспомни, какой была она в первую ночь в лесу.
Я замолчал, предоставив Мустафе полную свободу действий.
А город между тем подползал все ближе и ближе. Самые настырные мелкие вещи нетерпеливо дергали меня за подол плаща, покусывая его неизвестно откуда появляющимися зубками. Я с ужасом представил, какие челюсти у домов.
Мустафа несколько секунд сидел неподвижно, обречено свесив голову, затем, я не знаю, что с ним произошло, лицо осветилось счастьем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53