Он закрыл глаза. Может быть, ему показалось, вибрация в скале стала сильнее. Скоро ему пришлось даже отодвинуться, дремать при таких толчках было невозможно.
– Что происходит? – спросил он волчицу, но та даже не открыла глаз. Данька вздохнул, и тут, то ли от вибрации, то ли от чего-то другого перстень выпал из углубления и покатился ему под ноги.
Мальчик подобрал его и сунул в мешочек. Вибрация стала сильнее, теперь содрогалась даже земля под ногами. Потом в глубине скалы послышался протяжный скрежет, она разломилась на две части и разошлась, образуя широкую щель.
Самка вскочила на ноги и подошла к разлому, возбужденно принюхиваясь. Потом зарычала, волки один за другим исчезли в темной щели.
После этого волчица подтолкнула Даньку, и он тоже вошел в густую темноту.
Здесь самка остановила его и толкнула руку к скале. Мальчик нащупал в камне углубление под перстень.
– Если он упадет, то мы его не найдем в темноте. Этого я тебе никогда не прощу, хоть и понимаю, что дверь лучше закрыть. Только не поможет это нам, роботы по запаху дойдут до скалы, и десантники сразу поймут, что мы зашли внутрь. А эту дверь просто взорвут...
Он повернул перстень, в скале заскрежетало, и щель стала смыкаться. Данька с грустью смотрел, как исчезает бледный дневной свет, с которым хоть что-то было видно. Дверь встала на место, и они оказались в полной темноте, затем послышался звук падения перстня. Мальчик встал на колени, в ладонь уткнулся нос волчицы, а потом в нее упал мокрый от волчьей слюны перстень.
– Что дальше?
Данька пошел вперед, ничего не видя перед собой. Хорошо, что его научили не бояться темноты.
Мальчик часто и глубоко задышал, как учил лейтенант, чтобы активизировать все чувства. Понемногу тьма перестала ему казаться такой плотной. Он даже смог понять, что они идут по длинному широкому туннелю.
Волчица шла рядом, сливаясь с мглой, и Данька слышал только ее легкие и осторожные шаги.
Через какое-то время он услышал и других волков, они двигались впереди на расстоянии примерно десяти метров, возбужденно к чему-то принюхиваясь. Скоро и мальчик почувствовал странный запах, внушавший легкую робость, словно там, в темноте прятался кто-то сильный и опасный.
Они прошли уже примерно сотню метров, а туннель все не кончался.
«Кто выстроил это сооружение внутри горы и зачем это было нужно? Волки спокойны, значит, опасности нет. Интересно, откуда волчица знала об этом месте? Перстень подошел как ключ, это о чем-то говорит... Только о чем?»
Впереди понемногу светлело. Причем свет шел не из какого-то определенного источника, казалось, что сам мрак становится другим. Но потом серая темнота, в которой уже можно было различить какие-то детали, превратилась в яркий день.
Мальчик огляделся – они шли по широкому туннелю, прорезанному в горе. Свет, который их окружал, исходил от стен, потолка и пола, словно все это было покрыто каким-то флуоресцентным составом. Но, приглядевшись, Данька понял: на самом деле свет исходил из глубины самих стен, камень розовел изнутри, и это было совсем непонятно.
Туннель закончился, упершись в скалу, – она не светилась.
Мальчик подошел к ней вплотную и начал осматривать, выискивая место, куда вставить перстень. Однако подходящей впадины не было, зато отчетливо просматривался контур ладони, прорисованный тонкими глубокими линиями. Рука не была похожа на человеческую, пальцы оказались слишком длинными и заканчивались чем-то напоминающим когти. Да и сама ладонь больше походила на звериную лапу.
– Этот отпечаток для тебя, чтобы ты приложила свою лапу, – сказал Данька волчице, но та презрительно фыркнула в ответ.
– Ну как хочешь. Я, конечно, могу приложить и свою руку только вряд ли она подойдет. У меня же нет твоих когтей.
Он вложил руку в углубление.
– Ну что я тебе говорил? Давай, вкладывай свою лапу.
Неожиданно мальчик почувствовал резкую боль в руке, отдёрнул ладонь и посмотрел на нее. На коже выступила кровь.
– Ну вот видишь. Меня даже укололи, чтобы я не совал сюда свою руку. Между прочим, больно...
Он вгляделся, чтобы понять, что его укололо, но ничего не увидел, кроме капли крови на серой поверхности.
Неожиданно кровь исчезла, словно что-то всосало ее внутрь. Поверхность скалы завибрировала. Волчица тут же легла, положив голову на лапы, и закрыла глаза.
– Что, опять то же самое? – пробормотал Данька. – Снова ждать, пока что-то произойдет?
Он сел на пол.
– Жалко, что ты не умеешь разговаривать, как люди. Ты бы смогла объяснить мне, что все это значит. Думаю, ты уже была когда-то здесь...
В скале что-то заскрежетало. Волчица поднялась на мчи, уставившись немигающим взором на скалу. Там что-то щелкнуло, и скала распалась на две половины, которые неторопливо стали уходить в стену.
Внутри было темно, свет из туннеля обрывался в глубине, словно его обрезали в десятке метров от входа. Дальше совсем ничего не было видно, а странный запах стал еще острее.
Данька шагнул было вперед, но волчица стала перед ним и предостерегающе зарычала.
– Чего мы ждем?
Два других волка подошли к полуоткрытым створкам, настороженно принюхиваясь.
– Понятно, Так бы сразу и сказала – сначала разведка, а потом уже мы.
Звери осторожно вошли внутрь. Почти сразу в проеме стало светлеть, и мальчик увидел огромный зал, посередине которого стояли три высоких каменных трона.
Волки обошли их, возбужденно принюхиваясь. Тогда волчица толкнула Даньку вперед. Зал был овальной формы, потолок прятался высоко во мраке, стены казались неровными, по ним тянулись глубокие линии, сливавшиеся в странный узор.
Линии завораживали, в них определенно был заложен какой-то смысл, только мальчику не удалось его понять.
Волчица дошла до ближайшего трона и негромко прорычала. Данька отошел от стены, так и не сумев определить, что же там нарисовано, и приблизился к ней. Самка подтолкнула мальчика.
– Ты хочешь, чтобы я сюда сел? – Данька обошел трон. – Разве ты не видишь, он для меня слишком велик. Тот человек или зверь, который сидел когда-то на нем, был явно выше меня в два, а то и в три раза. Не хотел бы я с таким встретиться в бою, у него и руки с когтями...
Волчица недовольно посмотрела на Даньку, и мальчик неохотно полез на каменный постамент. Ему даже пришлось подтянуться на руках, чтобы забраться на сиденье.
Он сел, болтая ногами в воздухе, до спинки оставалось не меньше метра. Волчица толкнула его ноги.
– Хочешь, чтобы я сел, как этот человек или зверь? – Данька встал на колени, дополз до спинки и сел. – По-моему, глупо это все. Я как карлик, сидящий на стуле великана...
Спинка за его спиной завибрировала сразу, как только он к ней прикоснулся, потом мальчика сжало так, что он даже не смог дышать. Перед глазами все потемнело. Последнее, что он увидел, были огромные желтые глаза волчицы, которые смотрели на него с любопытством и без какой-либо тревоги.
Данька падал в глубокую пропасть, на дне которой кто-то его ждал. Этот неведомый обладал таким острым и странным запахом, что у мальчика кружилась голова.
– Кто ты? – спросил безликий голос.
– Кто ты... кто ты... кто ты... – отражалось эхо от невидимых стен.
– Человек, – ответил мальчик. – Данька.
– Данька... анька... нька... – подхватило эхо.
– Человек? – Голос из темноты задумчиво повторил это слово. – Мне незнакомо это понятие. У тебя неразвитая структура мозга, сначала нужно провести инициацию, чтобы ты смог осознать самого себя.
– Не знаю, может, и так, – пожал плечами Данька, хоть и не понимал, как это можно сделать без тела. Без тела? Только тут он осознал, что по-прежнему сидит на каменном троне, а падает в бездонную пропасть его создание или что-то другое, тоже принадлежащее ему. – Расскажи, что это такое?
– Трудно объяснить что-то такому неразвитому существу...
– Для тебя мы все глупцы, это я понял...
– Глупцы... упцы... – подхватило эхо.
– Глупцы? – задумчиво повторил голос– Это понятие мне знакомо. Да, ты действительно глупец.
Было обидно услышать такое от безликого голоса.
– А ты разве нет? – спросил Данька, начиная злиться.
– В сравнении с тобой нет. Начинаю инициацию. Признание существом, что его мозг не развит, позволяет провести эту процедуру без согласия субъекта, а учитывая способность к критическому восприятию собственного состояния, она становится настоятельно необходимой. Приготовься, человек, это будет довольно болезненно.
– Боли я не боюсь, но все равно не понимаю, что такое инициация и зачем она мне?
– Это следующая ступень развития. Твоя личность застряла на первой стадии, хотя вся необходимая подготовка уже проведена. Я ничего не меняю в тебе, просто исправляю ошибку...
Вот тут Даньку и скрутило. Боль была такой жуткой, что он понял, что никогда не испытывал ничего подобного. С него словно содрали всю кожу, каждая клетка буквально взвыла. Обидно было то, что он не мог потерять сознание, поскольку оно тоже где-то осталось далеко, как и тело, поэтому страдание было невыносимым.
Данька заново узнавал себя, раньше мальчик никогда не думал, что в нем столько всего есть. И самое, пожалуй, обидное заключалось в том, что все это так нестерпимо могло болеть.
Сколько это продолжалось, Данька не знал, время остановилось.
«Возможно, именно такой и бывает смерть, – подумал мальчик. – Долгим, почти бесконечным и мучительным ожиданием конца. Люди просто ждут и терпят, терпят, терпят...»
– Терпят и терпят, – отозвалось эхо. – Те..е..е..рпят...
– Мне плохо, – выдохнул Данька.
– Плохо... лохо... охо...
Прошла сотня лет, а может, и меньше, боль стала терпимой и переместилась. Вся короткая жизнь промелькнула перед его глазами, только показывалась она как-то сухо, без чувств и эмоций, и от этого становилась совсем глупой.
И вдруг так же неожиданно все закончилось. Данька ощутил, что сидит на каменном троне в огромном зале.
Тело затекло так, словно он просидел на твердом камне часа два.
Мальчик пошевелился, прислушиваясь к себе. Боли не было, чувствовалось только покалывание в занемевших мышцах. Данька слез с трона и встал на ноги, пошатываясь. Волчица вскочила и заглянула ему в глаза.
«Ты меня слышишь?» – ясно прозвучало в его голове.
Мальчик недоуменно вздохнул:
– Это... ты со мной говоришь?
«Если ты меня слышишь, то подай знак...»
– А что нужно сделать?
«Да, любую глупость, на что ты большой мастер».
Данька потрепал волчицу по голове:
– Это подойдет?
«Говори не языком, он для сигналов на охоте. Думай».
«Есть хочу, – подумал Данька. – А ты?»
«Я тоже. Но все равно непонятно, слышишь ли ты меня? Достань перстень».
Мальчик вытряхнул из мешочка перстень на ладонь и поднес к глазам волчицы.
– Зачем тебе?
«Он мне не нужен. Убери. Главное, что ты слышишь и понимаешь».
Данька потряс головой, он еще не отошел от жуткого падения в пропасть и считал, что ему все это кажется. Но на всякий случай решил проверить.
– Ты действительно мне это говоришь или я сошел с ума?
«Говори не голосом, он мешает. Просто думай. Что я должна сделать, чтобы ты поверил?»
– Подпрыгни, – предложил мальчик. – Я видел, как ты прыгаешь, мне понравилось.
«Прыгнуть на что? Не говори, думай».
«Точно сошел с ума, – подумал Данька. – Я слышу голос волчицы в своей голове. Такого не бывает».
«Запрыгни на трон».
«Я уже прошла инициацию, мне это не нужно. И это не трон...»
«Тогда сядь».
Волчица села.
«Нет, это неправда. Мне все кажется».
«Ладно, прыгну, хоть это и глупо, но иначе тебя не убедишь».
Волчица разбежалась, подпрыгнула в воздух и, опустившись, заскользила на ровном полу.
«Все равно не верю, – нахмурился Данька. – У меня что-то с головой, а ты пытаешься убедить, что это не так».
Он встал и прошелся по залу, потом снова подошел к. волкам:
– Здесь нет другого выхода?
«Когда ты перестанешь говорить языком и начнешь мыслить? Выхода другого нет, нужно вернуться обратно».
– Мы не можем, там нас, вероятнее всего, уже ждут десантники.
«Десантники – это люди?» – уточнила волчица.
– Люди, которые убивают! – Мальчик уже начал привыкать к своему сумасшествию. – Они ищут меня.
«Подождем, когда люди уйдут...»
– Не уйдут, у них приказ: найти и доставить меня на Землю.
Волчица легла на пол.
«Тогда тебе придется что-то придумать. Это твой народ, ты должен знать, что сделать, чтобы люди ушли».
– А я не знаю и есть хочу. Мы уходили в большой спешке, еды не взяли. А теперь и возвращаться некуда, дядя Пирс взорвал наш дом.
«Дядя Пирс – это большой человек, который был с твоим отцом, а потом с тобой? – уточнила волчица. – Он говорил со мной...»
– Да, он мне сказал, что ты знаешь, где спрятана шлюпка...
«Шлюпка?»
– Это такой небольшой космический корабль. Пирс сказал, что его здесь оставил мой отец.
«Я знаю, где находится то, что летает, и оно принадлежит твоему отцу».
– Значит, нам нужно туда...
«Ты уже придумал, как сделать, чтобы люди ушли?»
– Нет, – вздохнул Данька. – Но все равно пора уходить отсюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57