Неужели перед ним был пример автоматического записывания?
Он глубоко вздохнул, продолжая держать лист перед собой. Он больше не будет ничего утаивать. Он расскажет Матиасу о том, что случилось, а также и о кошмаре. Блейк вырвал страницу из блокнота и сморщился, почувствовав боль в правой руке. Подняв руку к глазам, он увидел, что ладонь и запястье покраснели и слегка припухли. Словно они ошпарены кипятком.

Глава 10
Оксфорд
- Сколько дней прошло с тех пор, как вы спали последний раз? - спросила Келли Мориса Гранта, нетерпеливо барабанившего по столу, за которым они сидели. Между ними стоял магнитофон. Катушки на нем медленно вращались, перед Грантом был микрофон.
- Два, - огрызнулся Грант. - Почему, черт возьми, вы спрашиваете? Вы сами знаете. Это вы накачали меня этими чертовыми лекарствами. - Он поднялся и подошел к большому окну с зеркальными стеклами в дальнем конце комнаты. Снаружи светило солнце.
- Выгляните в окно, - сказал Грант. - Такой прекрасный день, а я торчу здесь с этими ублюдками, которые замучили меня своими дурацкими вопросами.
Мужчина, сидевший справа от Келли, наклонился к ней.
- Что вы ему даете? - спросил негромко Джон Фрезер.
- По тридцать миллиграмм метадрина, - ответила Келли, - но без тубарина, чтобы он не спал ночью.
Фрезер кивнул и что-то записал на лежащем перед ним блокноте.
Благодаря большому окну в комнате было светло и свежо. Белизна высоких стен слегка оттенялась двумя-тремя висевшими на них картинами, но самым заметным здесь предметом был огромный электроэнцефалограф. Мингограф Элемы Сконандера был новейшим прибором такого рода и одним из четырех, которыми располагал институт. Утром, больше часа назад, судя по большим настенным часам над прибором, уже регистрировали электрическую активность мозга Гранта. Но сейчас Келли и ее коллегу больше волновала эмоциональная реакция Гранта, чем активность его мозга. Подсознательно он не мог избавиться от навязчивого кошмара, и последние две ночи ему намеренно не давали спать.
Исследователи наблюдали, как он возбужденно вышагивал перед окнами.
- Почему бы вам не вернуться и не сесть? - спросил Фрезер.
Келли уже работала с Джоном Фрезером раньше. Он был на десять лет старше ее, но выглядел скорее на пятьдесят, чем на тридцать пять. На лице его были пятна, какие появляются от длительного пребывания на солнце. Толстый нос блестел как лысина. Глядя на его опухшие веки, казалось, что он вот-вот заснет. Однако его стройное и мускулистое тело резко отличалось от изможденного лица. Как будто на молодом теле сидит не та голова, подумала Келли.
- Я сказал, почему бы вам...
Грант прервал его.
- Да, я слышал, - резко ответил он, помедлив, вернулся и снова сел за стол. - Почему, черт возьми, вы задаете мне так много вопросов? Я просто хочу спать.
- Почему вы хотите спать? - спросил Фрезер.
- Потому что устал как собака, - отрезал Грант. - Этого достаточно?
Он злобно уставился на исследователей. Его щеки и подбородок, небритые уже три или четыре дня, покрылись густой щетиной, словно шуршавшей, когда он потирал лицо.
- Когда вы согласились помочь нам, вы знали, что могут возникнуть кое-какие неудобства, - напомнила ему Келли.
Морис Грант не ответил. Он только переводил взгляд с Келли на Фрезера и обратно.
- Вы готовы отвечать на вопросы? - спросила она.
- Если да, вы позволите поспать?
Она кивнула.
- Ладно, задавайте ваши вопросы, - сказал он, трогая пальцами кожу вокруг ногтей и время от времени покусывая ее.
- О чем вы думаете, когда не можете спать? - спросила она, пододвигая микрофон поближе к нему.
- О вещах, которые...
- О каких вещах? - вмешался Фрезер.
- О вещах... - прошипел Грант. - О всяких вещах. Разные мысли.
- Вы можете вспомнить хоть одну? - поинтересовалась Келли.
- Нет, - уныло ответил он.
- А вы попытайтесь, - не унимался Фрезер.
Грант сжал зубы и мрачно уставился на исследователя.
- Я сказал вам, что не могу вспомнить, - раздраженно ответил он.
- Ваши мысли связаны с вашей женой и ребенком? - спросила Келли.
На мгновение на лице Гранта выразилось удивление:
- Почему они должны быть связаны с моей женой и ребенком?
- Послушайте, если вы будете отвечать вопросом на вопрос, - заметил Фрезер, - мы просидим здесь весь день.
Келли укоризненно взглянула на коллегу, когда Грант вновь набросился на него.
- Это что, черт возьми, допрос, что ли? - рявкнул он. - Вы попросили меня ответить на несколько вопросов, я пытаюсь это сделать, но вы постоянно меня прерываете. - Он повысил голос.
- Ваши мысли имеют отношение к вашей семье? - повторила вопрос Келли.
Грант отрицательно покачал головой.
- Вы думаете о вашей жене и сыне, когда не можете заснуть? - упорствовала Келли.
- Я только что ответил вам, нет.
- Но это неестественно. Вы хотите сказать, что совсем не вспоминаете о них? - спросил Фрезер с некоторым сарказмом.
Грант стукнул кулаком по столу и закричал:
- Я не думаю о них!
Фрезер устало посмотрел на Гранта, начиная нервничать из-за его агрессивности.
- Вы когда-нибудь хотели убить жену и сына? - спросила Келли.
- Убить их? Зачем?
- Это мы и хотим узнать, - сказал Фрезер.
- Почему я должен хотеть их убить?
- Потому что в вашем мозгу может существовать область, которая хочет этого, - пояснила Келли. - В каждом из кошмаров, посетивших вас, вы убивали вашу жену и ребенка.
- Ну и что? - рявкнул Грант. - Неужели это так важно, черт возьми? У всех бывают кошмары.
- У вас с женой были кое-какие проблемы, не так ли? - спросила Келли. - Я имею в виду ваши супружеские отношения.
- Ну и что, если были? Какое это имеет отношение к этим чертовым кошмарам? - сердито проговорил Грант.
- Вы бы хотели убить вашу жену и сына? - настаивал Фрезер.
Грант вскочил на ноги.
- Вы играете со мной в какую-то дурацкую игру, - прорычал он, тыча пальцем в исследователей, которые слегка отодвинулись от стола.
- Говорите правду, - сказал Фрезер. - Хотите вы их убить или нет?
- Я сказал, нет, ублюдок.
- Скажите еще раз.
- Нет.
- Вы хотите их убить, - с усилием проговорил Фрезер.
- Нет. Нет! - Крик перешел в яростный вопль.
Неожиданно Грант схватил тяжелый магнитофон и поднял над головой. Вилка выскочила из розетки, катушки беспомощно повисли в воздухе. Келли и Фрезер отскочили как ужаленные, когда Грант повернулся и с неистовой силой швырнул магнитофон в большое окно. Стекло разбилось с оглушительным звоном, тяжелые крупные осколки разлетелись, как копья.
- Скорее зови на помощь, - крикнул Фрезер, когда Грант повернулся к нему.
Келли кинулась к двери в тот момент, когда Грант набросился на Фрезера. На бегу он задел стол, и оба упали на пол под грохот ломающегося стола. Фрезер попытался подняться, но Грант обеими руками вцепился ему в шею и начал его душить. Чувствуя, что пальцы Гранта сдавили его горло, Фрезер размахнулся и изо всех сил двинул его по виску. Это только раззадорило Гранта. Он навалился на исследователя и начал бить его головой об пол.
Фрезер увидел его лицо с дико сверкающими глазами и выступившей на губах пеной. Он с неистовым бешенством продолжал бить об пол голову жертвы. Вцепившись в запястье Гранта, Фрезер пытался оторвать его руки от своего горла, но лишь на мгновение он почувствовал облегчение. Он понял, что теряет сознание.
Вдруг пальцы разжались, и Фрезер, в глазах которого помутилось, увидел двух мужчин, схвативших Гранта и поднявших его на ноги. Рядом стояли Келли и доктор Вернон со шприцем в руке.
Фрезер повернулся на бок, и все поплыло у него перед глазами, а в горле нестерпимо засаднило.
- Свяжите его, - распорядился Вернон, когда двое мужчин подтащили Гранта к энцефалографу. Они положили его на тележку и быстро обвязали толстыми кожаными ремнями его руки и лодыжки. Грант перестал метаться и начал успокаиваться, когда к голове его прикрепляли электроды, он лишь злобно поглядывал на исследователей. Зубы его были сжаты, в уголке рта пузырилась белая пена.
Келли подошла к Фрезеру, лежа среди обломков стола, он пытался приподняться. Она стала на колени и протянула ему руку, но он отвел ее. С трудом поднявшись на ноги, он держался одной рукой за горло. Он кашлянул и почувствовал вкус крови. Вернон бегло взглянул на него и вновь повернулся к Гранту, на лбу и висках которого были электроды. Он лежал неподвижно, его грудь поднималась и опускалась.
Один из исследователей стоял в ожидании у прибора, на манжете его рубашки не хватало пуговицы. Келли узнала Фрэнка Андерсона, человека лет сорока, атлетического сложения.
Вернон кивнул, и Андерсон включил энцефалограф.
Пять карандашей заскользили взад и вперед по бумажной ленте, которая выходила из прибора. Четыре карандаша рисовали волны в мозгу Гранта.
Пятый едва двигался. Заметив это, Андерсон привлек внимание Вернона. Тот казался озадаченным.
- Что это значит, черт возьми? - проговорил Андерсон.
Вернон не ответил.
К ним подошла Келли, оставившая Фрезера у разбитого окна. Тот стоял, пошатываясь, жадно вдыхая холодный воздух и все еще морщась при глотании.
- Может быть, эту область контролирует подсознание? - спросила Келли Вернона, не сводя глаз с линии, как бы дремлющей на ленте.
Вернон не ответил.
- Должно быть, так оно и есть, - не успокаивалась Келли. - Теоретически эта область должна активизироваться, когда он заснет. Усыпите его. Может быть, нам удастся выяснить.
Вернон тут же принялся действовать. Он закатал рукав на руке Гранта, нашел вену, всадил в нее иглу и давил на поршень, пока из тонкого шприца не вылилась последняя капля тубарина.
Они стали ждать.
Ожидание длилось десять минут. Слышно было лишь тиканье часов и тяжелое дыхание Гранта. Келли наклонилась над ним и, подняв веко, убедилась, что зрачок расширился.
- Он спит, - сказала она негромко, словно стояла у постели ребенка и не хотела его будить.
Через пять минут она заметила, как задвигались глаза под закрытыми веками. Несомненно, эти быстрые движения сопутствовали сновидениям.
- Ему снятся сны, - проговорила она взволнованно.
Казалось, Вернон, сосредоточенно рассматривавший ленты с электроэнцефалограммой, не слышал ее.
Четыре линии на ней почти не изменялись, зато пятая меняла форму с пугающей быстротой. Он подозвал Келли, чтобы она тоже посмотрела.
- Очень похоже, что пятая линия указывает на область мозга, управляющую подсознательным мышлением, - сказала она. - Активность регистрируется в ней только тогда, когда испытуемый спит.
Все посмотрели на Гранта.
- Знать бы, что ему снится, - сказал Вернон. - Боже, это невероятно! - Он продолжал смотреть на безумно раскачивающийся карандаш. - По-видимому, эта область находится в затылочной доле. - Он немного понизил голос. - Эта область мозга связана со зрением.
- Следовательно, он что-то видит, - сказал Фрэнк Андерсон.
Вернон кивнул.
Стук в дверь заставил всех вздрогнуть.
Никто не двинулся с места, и стук повторился - уже громче и настойчивей.
Проворчав что-то про себя, Вернон открыл дверь и увидел свою секретаршу.
- Вас просят к телефону, доктор Вернон, - сказала она. - Это...
Он прервал ее.
- Вы не могли бы подождать? Я занят, - рявкнул он.
- Звонят из полиции.
Вернон кивнул и заметил любопытные взгляды коллег.
- Я буду говорить здесь, - сказал он, кивнув в направлении настенного телефона. Он подошел к нему и взял трубку: - Доктор Вернон слушает. Да, верно.
Келли увидела, что он нахмурился.
- Когда это произошло? - спросил он. Последовала короткая пауза. - Понятно. Да, я понимаю.
- Смотри. - Андерсон дернул Келли за рукав.
Она опустила глаза.
Пятый карандаш прекратил неистовое движение и теперь чертил на ленте ленивые параболы.
Келли подошла к Гранту и пощупала пульс, отметив, что рука его сильно похолодела.
Вернон повесил трубку и вернулся к коллегам. Он вздохнул и коснулся лба ногтем большого пальца.
- Что случилось? - спросила Келли.
- Полиция интересовалась, не покидал ли Морис Грант институт в течение последнего часа, - сказал он.
Келли с недоумением посмотрела на него.
- Соседка прогуливалась мимо его дома и теперь утверждает, что видела там Гранта.
- Но это невозможно! - воскликнул Андерсон. - Соседка клянется, что видела его.
- Не понимаю, почему вдруг полицейских заинтересовало, где находится Грант, - сказала Келли.
Вернон перевел дыхание.
- Двадцать минут назад его жена и ребенок были убиты в собственном доме - расчленены, как выразились полицейские.
- Боже! - прошептал Андерсон.
Келли молчала, ее глаза были прикованы к ремням, надежно державшим Гранта на тележке.

Глава 11
Переступить порог кабинета доктора Вернона было для Келли все равно что вернуться в прошлое. Комната с обшитыми панелями стенами, с огромными книжными шкафами, уставленными бесчисленным количеством томов в кожаных переплетах, очень походила на музей. Комнатой этой можно было восхищаться, проявлять к ней интерес или относиться к ней с почтением, словно к пожилому человеку. Вряд ли к ее обстановке можно было добавить что-либо конструктивное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40