У нее был удар.
Ей повезло.
— Как вас зовут? — спросил он.
— Дебора Уайт.
— Очень рад с вами познакомиться, Дебора Уайт. — Он наклонил голову, как бы кланяясь и придавая знакомству более официальную форму.
— Один из врачей говорил, что вы были частным детективом, — сказала она застенчиво. — Это правда?
А он сказал, что я умираю?
— Да. Ну и что?
— Это, должно быть, замечательная работа.
А сейчас она тоже кажется тебе замечательной? Ты бы мог придумать более интересные способы времяпровождения.
— Но в кино...
Он оборвал ее:
— Забудьте о том, что вы видите в кино. Люди, которые делают фильмы о частных расследованиях, обычно упускают главное.
— Вы носили оружие?
— У меня оно есть, но я его не ношу с собой. Полиция не любит, если ты расхаживаешь, постреливая в людей. Даже если эти люди грозятся снести тебе голову за то, что ты проник в их тайны. Например, узнал про чью-то любовную связь или что-нибудь в этом роде.
— Моему другу будет интересно узнать, что я разговаривала с настоящим частным детективом, — улыбнулась сестра.
— Не забудьте сказать ему правду, — попросил Райан. Может, ему станет все это не так интересно, когда он узнает, что детектив скоро умрет — и не от пули.
— Чем он занимается, ваш друг?
— Он работает здесь, в больнице. Он швейцар. — Она снова улыбнулась. — У вас есть семья?
Лицо Райана потемнело.
— Нет, — ответил он резко. — Никого.
Ей стало грустно.
Она оглянулась на дверь.
— Мне пора. Старшая сестра будет меня искать, — сказала она. — Вы уверены, что я вам больше не нужна?
Райан покачал головой.
Она снова улыбнулась и ушла, бесшумно закрыв за собой дверь.
Райан вздохнул, что опять вызвало боль. Он закрыл глаза и стал ждать сна, зная, что он не придет. Пока еще нет. Он вытер пот с лица рукой и нечаянно задел трубку. Капельница пошатнулась, иголка уколола Райана, и он выругался себе под нос.
Он не мог примириться с этим.
Лежать здесь, как беспомощный инвалид?
Как труп?
Нет, это не для него.
Глава 37
Зажигалка вспыхнула и погасла, озарив на миг ее лицо.
Стефани Коллинз щелкнула еще раз, сигарета подергивалась в ее тонких губах. Она пыталась извлечь из зажигалки пламя, но, несмотря на все усилия, выскакивали только искры. Ворча себе под нос, она принялась рыться в своей маленькой сумочке, отыскивая спички. Но так и не нашла. Она вынула изо рта сигарету и бросила на дно сумки, где валялся разный хлам. Пара пустых пачек от сигарет, губная помада, несколько презервативов, маленький карманный нож.
Несмотря на жару, ее трясло.
Темнота внутри многоэтажного гаража на Уэйвертон-стрит была почти непроницаемой, и толстый цементный столб, к которому она прислонилась, был холодным.
Во влажном ночном воздухе сильно пахло маслом и бензином, хотя последняя машина давно ушла.
Стоя на высоких каблуках, она переминалась с ноги на ногу. Короткий кожаный пиджак, наброшенный на плечи, не согревал ее. Одетая во все черное, окруженная темнотой, она казалась частью тьмы, различимой лишь благодаря копне светлых платиновых волос.
Она потрогала крошечный прыщик на подбородке, надеясь, что он не заметен под густым слоем косметики. В свои двадцать с небольшим Стефани выглядела лет на десять старше. Черты лица бледные и изможденные, глаза тусклые и безжизненные, как у рыбы на сковороде. В кромешной тьме эти глаза украдкой поглядывали из стороны в сторону.
Наконец она услышала шаги, глухо раздававшиеся под сводами гаража, похожего на пещеру.
Она инстинктивно прижалась к столбу. Всматриваясь туда, откуда доносился звук шагов, она подумала, что это может быть, какой-то припозднившийся прохожий.
Было уже два часа ночи.
Шаги удалились, и Стефани провела дрожащей рукой по волосам. Она старалась дышать медленнее и тише. Казалось, каждый шорох усиливался и звучал более резко в этой темноте.
Когда она переминалась с ноги на ногу, каблуки ее слишком громко цокали по цементному полу.
Она старалась стоять спокойно, но это было почти невозможно.
Прищурившись в темноте, она снова посмотрела на часы и постучала накладным ногтем по циферблату. Ей казалось, что стрелки остановились. Она приложила часы к уху, чтобы проверить, идут ли они, и услышала тиканье.
И вдруг за ее спиной послышалось жужжание.
С нижнего этажа поднимался лифт.
Стефани еще сильнее прижалась к столбу. Глаза ее следили за светящимися знаками над дверью лифта.
Загорелась "Г".
Лифт продолжал подниматься.
Она проглотила комок в горле. Лифт достиг первого этажа. Того, на котором она находилась.
Прошли нескончаемые секунды, прежде чем двери открылись.
Лифт оказался пустым.
Снова наступила тишина, нарушаемая лишь прерывистым дыханием Стефани.
Двери лифта оставались открытыми, в глубине виднелась пустая машина.
Она сделала шаг вперед, не отрывая глаз от лифта.
Кровь шумела у нее в ушах, сердце колотилось в груди.
Напуганная стуком своих каблуков, она теперь шла на цыпочках, почти бесшумно.
Двери лифта оставались открытыми.
Она проглотила слюну и двинулась дальше.
Вдруг чья-то рука опустилась на ее плечо.
Стефани Коллинз вскрикнула, обезумев от страха.
Крик отразился от цементных столбов, от потолка гаража и загремел в ее ушах. Она обернулась.
Дональд Невилл отпустил ее плечо и отступил на шаг. Он улыбался.
— Боже, как ты меня напугал! — воскликнула она, проводя дрожащей рукой по лицу.
Невилл подтянул свой хвост на затылке и оглядел ее с головы до ног.
— Почему ты так подкрадываешься? — спросила Стефани.
— Мы должны были удостовериться, что ты пришла одна, — объяснил он.
— Я жду здесь уже целую вечность, — возмутилась она. — А ты назначил на полночь.
— У нас были другие дела, — сказал подошедший Эдвард Катон. — Ты не самая важная персона в нашем списке.
— Я вся окоченела, — пожаловалась она. — Огонька не найдется?
Невилл полез в карман и чиркнул зажигалкой.
Она сунула сигарету в рот и жадно затянулась.
В желтом свете пламени зажигалки стали видны темные отметины на ее запястье и на сгибе локтя. Одни были покрыты жесткой коркой, другие стали красными рубцами. Там, где кожа начала заживать, были видны свежие следы уколов.
— Сидишь на игле? — спросил Невилл презрительно. — Стиви? Так тебя называют, да?
Она снова жадно затянулась.
— А тебе что за дело? Какая тебе разница?
— Никакой, — холодно сказал Невилл.
— Деньги принесли? — спросила она.
Невилл кивнул.
— А ты принесла то, что нам надо?
— Здесь. — Она указала на небольшую коробку у ног.
— Сколько ему? — поинтересовался Катон.
— Пять недель, — ответила она.
Она подняла коробку и прижала ее к груди.
— Две тысячи, — сказала она.
— Одна тысяча, — отрезал Невилл, доставая деньги из кармана. — Мы договаривались на эту сумму. — Он смотрел ей прямо в глаза. — Ну давай, — поманил он пальцем.
— Подонок, — пробурчала она, сунув коробку Катону. Тот заглянул внутрь и кивнул своему компаньону.
Невилл начал отсчитывать деньги, кладя банкноты в протянутую руку Стиви.
Она взяла их деньги.
Они взяли ее ребенка.
Глава 38
— Что вы делаете?
Доктор Джеральд Ньюман замер в изумлении, открыв дверь в комнату Райана.
Детектив сидел на краю кровати и вытаскивал из руки иглу.
По руке текла струйка крови, он ее вытер и спокойно посмотрел на доктора.
— Мистер Райан, — взволнованно заговорил Ньюман, — что за шутки?
— Это не шутки, доктор, — сказал Райан. — Я ухожу. — Он встал, держась за спинку кровати.
— Но это невозможно. Вы очень больны, вы...
— Да, я уже слышал: я умираю.
Райан подошел к шкафу, открыл дверцу и начал доставать свою одежду.
— Вы не можете сейчас уйти, — убеждал Ньюман. — Вы только что перенесли операцию. Вы беззащитны перед любой инфекцией...
— О Господи! Вы имеете в виду, что я могу подхватить грипп или еще что-нибудь такое же серьезное? — Райан надел рубашку.
— Вы прекрасно знаете, что я имею в виду. Я не могу позволить вам сделать это. Я не могу позволить вам уйти!
— Попробуйте меня остановить, — буркнул Райан, надевая брюки.
Ньюман присел на край кровати, с ужасом наблюдая, как детектив продолжает одеваться.
— Вы нуждаетесь в постоянном уходе, — сказал он сочувственно.
— Вы мне сами говорили, что никто и ничто не может мне помочь. Я все равно умру, не так ли? Зачем же я буду лежать на больничной койке и ждать этого? Считать дни... — Он покачал головой. — Нет, это не для меня.
— То, что вы делаете, безумно, вы понимаете это? — пытался убедить его доктор.
— Было бы еще большим безумием оставаться здесь, зная то, что я теперь знаю, — ответил ему детектив. Он слегка сморщился от боли в груди, но продолжал одеваться. — Я бы сошел с ума, сидя здесь в четырех стенах. Это все равно что умереть заранее. Я знаю, что это непременно случится через несколько месяцев. Так что же, сидеть здесь и ждать смерти? Мне это не подходит.
— Но вам нужно специальное лечение. Уход.
— Какой в этом смысл? Все будет кончено через шесть месяцев, не так ли? Если я нуждаюсь в лекарствах, выпишите мне какие-нибудь рецепты. — Он невозмутимо посмотрел на доктора. — А если вы хотите мне помочь по-настоящему, выпустите меня отсюда.
— На больнице лежит ответственность перед своими пациентами. На мне лежит ответственность, — взмолился Ньюман.
— Я напишу письмо, снимающее всякую вину с вас и с больницы за мой уход. Не беспокойтесь, доктор, никто не предъявит вам иска, если я умру где-нибудь на дороге.
— Разве в этом дело, — тихо сказал Ньюман. — Жаль, что вы не позволяете нам сделать все, что мы можем.
— Помочь мне? Но каким образом? Заставить сестер приносить мне судно, когда у меня уже не будет сил дойти до туалета? Запихивать в меня иголки и подпитывать от капельниц, когда я не смогу есть твердую пищу? Присылать кого-нибудь каждый день с горстью таблеток? Я обойдусь без такой помощи. Кроме того, в больнице есть люди, которым такая помощь нужнее, чем мне. Люди, которые могут поправиться.
— Ваша забота о других больных очень трогательна, мистер Райан, — сказал Ньюман с печальным сарказмом.
— При чем тут забота? Я просто реально смотрю на вещи. Мне ни до кого здесь нет дела. И все-таки у большинства из них есть шанс уйти отсюда своими ногами. Если я здесь останусь, могу только надеяться, что меня вынесут в гробу.
Ньюман вынул из кармана пачку бланков для рецептов. Он начал писать. Он выписал своим мелким почерком несколько лекарств.
Райан молча смотрел на него.
— Некоторые из этих лекарств приостановят быстрый рост опухоли, другие — болеутоляющие. Здесь пара рецептов на морфий. Если боль станет невыносимой...
Райан кивнул, сложил бумажки и сунул их в карман.
Он стиснул зубы, когда боль заполыхала у него внутри, но, к счастью, приступ быстро прошел. Он протянул Ньюману руку, и тот бережно пожал ее.
— Если не справитесь, — сказал он, — возвращайтесь.
— Почему же не справлюсь?
Райан вышел и закрыл за собой дверь.
Ньюман покачал головой, глядя на оборванные трубки капельницы.
Из одной текла жидкость. Капли падали на пол, как слезы.
Глава 39
Он поймал такси и поехал в свой офис на Олд-Комптон-стрит. Первым делом он позвонил и взял напрокат «ниссан» на то время, пока его машина в ремонте.
Он проверил почту, которая пришла за последние три дня, и записи на автоответчике. Срочных дел не было, а в общем работы прибавилось. Это как раз то, что ему сейчас нужно. Много работы. Он не хотел думать о том, что его ждет.
У него не будет времени думать о смерти.
Райан сидел за столом, жадно затягиваясь сигаретой и читая предостережения на пачке. Он чуть не засмеялся. Кто сказал, что у него рак из-за сигарет? Могло быть множество разных причин. Он снова затянулся и выпустил голубое облако дыма.
Бросайте курить, и вы сократите риск серьезных заболеваний.
Он провел указательным пальцем по надписи.
Все это ерунда. Он знал людей, которые выкуривали по шестьдесят сигарет в день и были здоровее его.
А, черт!
Он посмотрел на рецепты, выписанные Ньюманом. Одни таблетки были болеутоляющими, другие приостанавливали рост раковых клеток. Он отложил рецепты на морфий. Не стоит прибегать к нему, пока это не станет совершенно необходимым.
Райан взглянул на телефон, снял трубку и, подумав, положил ее обратно.
Позже.
Он встал, подошел к окну и полюбовался оживленным движением на Черинг-Кросс-роуд. Клубы выхлопных газов от множества автомобилей поднимались ядовитыми волнами. В безоблачном небе нещадно палило солнце. Райан вытер с лица пот и заметил, что рука его дрожит.
Круто повернувшись, он почувствовал резкую боль в груди и крепко сжал зубы. Главное, не замечать этого, как бык не обращает внимания на надоедливую муху.
Налево от него находился шкафчик из тикового дерева. Райан порылся в кармане, нашел ключ и, встав на колено, открыл шкафчик.
Там, на полках, завернутые в черный бархат, лежали два револьвера.
На верхней полке автоматический девятимиллиметровый «смит-и-вессон», 39-я модель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Ей повезло.
— Как вас зовут? — спросил он.
— Дебора Уайт.
— Очень рад с вами познакомиться, Дебора Уайт. — Он наклонил голову, как бы кланяясь и придавая знакомству более официальную форму.
— Один из врачей говорил, что вы были частным детективом, — сказала она застенчиво. — Это правда?
А он сказал, что я умираю?
— Да. Ну и что?
— Это, должно быть, замечательная работа.
А сейчас она тоже кажется тебе замечательной? Ты бы мог придумать более интересные способы времяпровождения.
— Но в кино...
Он оборвал ее:
— Забудьте о том, что вы видите в кино. Люди, которые делают фильмы о частных расследованиях, обычно упускают главное.
— Вы носили оружие?
— У меня оно есть, но я его не ношу с собой. Полиция не любит, если ты расхаживаешь, постреливая в людей. Даже если эти люди грозятся снести тебе голову за то, что ты проник в их тайны. Например, узнал про чью-то любовную связь или что-нибудь в этом роде.
— Моему другу будет интересно узнать, что я разговаривала с настоящим частным детективом, — улыбнулась сестра.
— Не забудьте сказать ему правду, — попросил Райан. Может, ему станет все это не так интересно, когда он узнает, что детектив скоро умрет — и не от пули.
— Чем он занимается, ваш друг?
— Он работает здесь, в больнице. Он швейцар. — Она снова улыбнулась. — У вас есть семья?
Лицо Райана потемнело.
— Нет, — ответил он резко. — Никого.
Ей стало грустно.
Она оглянулась на дверь.
— Мне пора. Старшая сестра будет меня искать, — сказала она. — Вы уверены, что я вам больше не нужна?
Райан покачал головой.
Она снова улыбнулась и ушла, бесшумно закрыв за собой дверь.
Райан вздохнул, что опять вызвало боль. Он закрыл глаза и стал ждать сна, зная, что он не придет. Пока еще нет. Он вытер пот с лица рукой и нечаянно задел трубку. Капельница пошатнулась, иголка уколола Райана, и он выругался себе под нос.
Он не мог примириться с этим.
Лежать здесь, как беспомощный инвалид?
Как труп?
Нет, это не для него.
Глава 37
Зажигалка вспыхнула и погасла, озарив на миг ее лицо.
Стефани Коллинз щелкнула еще раз, сигарета подергивалась в ее тонких губах. Она пыталась извлечь из зажигалки пламя, но, несмотря на все усилия, выскакивали только искры. Ворча себе под нос, она принялась рыться в своей маленькой сумочке, отыскивая спички. Но так и не нашла. Она вынула изо рта сигарету и бросила на дно сумки, где валялся разный хлам. Пара пустых пачек от сигарет, губная помада, несколько презервативов, маленький карманный нож.
Несмотря на жару, ее трясло.
Темнота внутри многоэтажного гаража на Уэйвертон-стрит была почти непроницаемой, и толстый цементный столб, к которому она прислонилась, был холодным.
Во влажном ночном воздухе сильно пахло маслом и бензином, хотя последняя машина давно ушла.
Стоя на высоких каблуках, она переминалась с ноги на ногу. Короткий кожаный пиджак, наброшенный на плечи, не согревал ее. Одетая во все черное, окруженная темнотой, она казалась частью тьмы, различимой лишь благодаря копне светлых платиновых волос.
Она потрогала крошечный прыщик на подбородке, надеясь, что он не заметен под густым слоем косметики. В свои двадцать с небольшим Стефани выглядела лет на десять старше. Черты лица бледные и изможденные, глаза тусклые и безжизненные, как у рыбы на сковороде. В кромешной тьме эти глаза украдкой поглядывали из стороны в сторону.
Наконец она услышала шаги, глухо раздававшиеся под сводами гаража, похожего на пещеру.
Она инстинктивно прижалась к столбу. Всматриваясь туда, откуда доносился звук шагов, она подумала, что это может быть, какой-то припозднившийся прохожий.
Было уже два часа ночи.
Шаги удалились, и Стефани провела дрожащей рукой по волосам. Она старалась дышать медленнее и тише. Казалось, каждый шорох усиливался и звучал более резко в этой темноте.
Когда она переминалась с ноги на ногу, каблуки ее слишком громко цокали по цементному полу.
Она старалась стоять спокойно, но это было почти невозможно.
Прищурившись в темноте, она снова посмотрела на часы и постучала накладным ногтем по циферблату. Ей казалось, что стрелки остановились. Она приложила часы к уху, чтобы проверить, идут ли они, и услышала тиканье.
И вдруг за ее спиной послышалось жужжание.
С нижнего этажа поднимался лифт.
Стефани еще сильнее прижалась к столбу. Глаза ее следили за светящимися знаками над дверью лифта.
Загорелась "Г".
Лифт продолжал подниматься.
Она проглотила комок в горле. Лифт достиг первого этажа. Того, на котором она находилась.
Прошли нескончаемые секунды, прежде чем двери открылись.
Лифт оказался пустым.
Снова наступила тишина, нарушаемая лишь прерывистым дыханием Стефани.
Двери лифта оставались открытыми, в глубине виднелась пустая машина.
Она сделала шаг вперед, не отрывая глаз от лифта.
Кровь шумела у нее в ушах, сердце колотилось в груди.
Напуганная стуком своих каблуков, она теперь шла на цыпочках, почти бесшумно.
Двери лифта оставались открытыми.
Она проглотила слюну и двинулась дальше.
Вдруг чья-то рука опустилась на ее плечо.
Стефани Коллинз вскрикнула, обезумев от страха.
Крик отразился от цементных столбов, от потолка гаража и загремел в ее ушах. Она обернулась.
Дональд Невилл отпустил ее плечо и отступил на шаг. Он улыбался.
— Боже, как ты меня напугал! — воскликнула она, проводя дрожащей рукой по лицу.
Невилл подтянул свой хвост на затылке и оглядел ее с головы до ног.
— Почему ты так подкрадываешься? — спросила Стефани.
— Мы должны были удостовериться, что ты пришла одна, — объяснил он.
— Я жду здесь уже целую вечность, — возмутилась она. — А ты назначил на полночь.
— У нас были другие дела, — сказал подошедший Эдвард Катон. — Ты не самая важная персона в нашем списке.
— Я вся окоченела, — пожаловалась она. — Огонька не найдется?
Невилл полез в карман и чиркнул зажигалкой.
Она сунула сигарету в рот и жадно затянулась.
В желтом свете пламени зажигалки стали видны темные отметины на ее запястье и на сгибе локтя. Одни были покрыты жесткой коркой, другие стали красными рубцами. Там, где кожа начала заживать, были видны свежие следы уколов.
— Сидишь на игле? — спросил Невилл презрительно. — Стиви? Так тебя называют, да?
Она снова жадно затянулась.
— А тебе что за дело? Какая тебе разница?
— Никакой, — холодно сказал Невилл.
— Деньги принесли? — спросила она.
Невилл кивнул.
— А ты принесла то, что нам надо?
— Здесь. — Она указала на небольшую коробку у ног.
— Сколько ему? — поинтересовался Катон.
— Пять недель, — ответила она.
Она подняла коробку и прижала ее к груди.
— Две тысячи, — сказала она.
— Одна тысяча, — отрезал Невилл, доставая деньги из кармана. — Мы договаривались на эту сумму. — Он смотрел ей прямо в глаза. — Ну давай, — поманил он пальцем.
— Подонок, — пробурчала она, сунув коробку Катону. Тот заглянул внутрь и кивнул своему компаньону.
Невилл начал отсчитывать деньги, кладя банкноты в протянутую руку Стиви.
Она взяла их деньги.
Они взяли ее ребенка.
Глава 38
— Что вы делаете?
Доктор Джеральд Ньюман замер в изумлении, открыв дверь в комнату Райана.
Детектив сидел на краю кровати и вытаскивал из руки иглу.
По руке текла струйка крови, он ее вытер и спокойно посмотрел на доктора.
— Мистер Райан, — взволнованно заговорил Ньюман, — что за шутки?
— Это не шутки, доктор, — сказал Райан. — Я ухожу. — Он встал, держась за спинку кровати.
— Но это невозможно. Вы очень больны, вы...
— Да, я уже слышал: я умираю.
Райан подошел к шкафу, открыл дверцу и начал доставать свою одежду.
— Вы не можете сейчас уйти, — убеждал Ньюман. — Вы только что перенесли операцию. Вы беззащитны перед любой инфекцией...
— О Господи! Вы имеете в виду, что я могу подхватить грипп или еще что-нибудь такое же серьезное? — Райан надел рубашку.
— Вы прекрасно знаете, что я имею в виду. Я не могу позволить вам сделать это. Я не могу позволить вам уйти!
— Попробуйте меня остановить, — буркнул Райан, надевая брюки.
Ньюман присел на край кровати, с ужасом наблюдая, как детектив продолжает одеваться.
— Вы нуждаетесь в постоянном уходе, — сказал он сочувственно.
— Вы мне сами говорили, что никто и ничто не может мне помочь. Я все равно умру, не так ли? Зачем же я буду лежать на больничной койке и ждать этого? Считать дни... — Он покачал головой. — Нет, это не для меня.
— То, что вы делаете, безумно, вы понимаете это? — пытался убедить его доктор.
— Было бы еще большим безумием оставаться здесь, зная то, что я теперь знаю, — ответил ему детектив. Он слегка сморщился от боли в груди, но продолжал одеваться. — Я бы сошел с ума, сидя здесь в четырех стенах. Это все равно что умереть заранее. Я знаю, что это непременно случится через несколько месяцев. Так что же, сидеть здесь и ждать смерти? Мне это не подходит.
— Но вам нужно специальное лечение. Уход.
— Какой в этом смысл? Все будет кончено через шесть месяцев, не так ли? Если я нуждаюсь в лекарствах, выпишите мне какие-нибудь рецепты. — Он невозмутимо посмотрел на доктора. — А если вы хотите мне помочь по-настоящему, выпустите меня отсюда.
— На больнице лежит ответственность перед своими пациентами. На мне лежит ответственность, — взмолился Ньюман.
— Я напишу письмо, снимающее всякую вину с вас и с больницы за мой уход. Не беспокойтесь, доктор, никто не предъявит вам иска, если я умру где-нибудь на дороге.
— Разве в этом дело, — тихо сказал Ньюман. — Жаль, что вы не позволяете нам сделать все, что мы можем.
— Помочь мне? Но каким образом? Заставить сестер приносить мне судно, когда у меня уже не будет сил дойти до туалета? Запихивать в меня иголки и подпитывать от капельниц, когда я не смогу есть твердую пищу? Присылать кого-нибудь каждый день с горстью таблеток? Я обойдусь без такой помощи. Кроме того, в больнице есть люди, которым такая помощь нужнее, чем мне. Люди, которые могут поправиться.
— Ваша забота о других больных очень трогательна, мистер Райан, — сказал Ньюман с печальным сарказмом.
— При чем тут забота? Я просто реально смотрю на вещи. Мне ни до кого здесь нет дела. И все-таки у большинства из них есть шанс уйти отсюда своими ногами. Если я здесь останусь, могу только надеяться, что меня вынесут в гробу.
Ньюман вынул из кармана пачку бланков для рецептов. Он начал писать. Он выписал своим мелким почерком несколько лекарств.
Райан молча смотрел на него.
— Некоторые из этих лекарств приостановят быстрый рост опухоли, другие — болеутоляющие. Здесь пара рецептов на морфий. Если боль станет невыносимой...
Райан кивнул, сложил бумажки и сунул их в карман.
Он стиснул зубы, когда боль заполыхала у него внутри, но, к счастью, приступ быстро прошел. Он протянул Ньюману руку, и тот бережно пожал ее.
— Если не справитесь, — сказал он, — возвращайтесь.
— Почему же не справлюсь?
Райан вышел и закрыл за собой дверь.
Ньюман покачал головой, глядя на оборванные трубки капельницы.
Из одной текла жидкость. Капли падали на пол, как слезы.
Глава 39
Он поймал такси и поехал в свой офис на Олд-Комптон-стрит. Первым делом он позвонил и взял напрокат «ниссан» на то время, пока его машина в ремонте.
Он проверил почту, которая пришла за последние три дня, и записи на автоответчике. Срочных дел не было, а в общем работы прибавилось. Это как раз то, что ему сейчас нужно. Много работы. Он не хотел думать о том, что его ждет.
У него не будет времени думать о смерти.
Райан сидел за столом, жадно затягиваясь сигаретой и читая предостережения на пачке. Он чуть не засмеялся. Кто сказал, что у него рак из-за сигарет? Могло быть множество разных причин. Он снова затянулся и выпустил голубое облако дыма.
Бросайте курить, и вы сократите риск серьезных заболеваний.
Он провел указательным пальцем по надписи.
Все это ерунда. Он знал людей, которые выкуривали по шестьдесят сигарет в день и были здоровее его.
А, черт!
Он посмотрел на рецепты, выписанные Ньюманом. Одни таблетки были болеутоляющими, другие приостанавливали рост раковых клеток. Он отложил рецепты на морфий. Не стоит прибегать к нему, пока это не станет совершенно необходимым.
Райан взглянул на телефон, снял трубку и, подумав, положил ее обратно.
Позже.
Он встал, подошел к окну и полюбовался оживленным движением на Черинг-Кросс-роуд. Клубы выхлопных газов от множества автомобилей поднимались ядовитыми волнами. В безоблачном небе нещадно палило солнце. Райан вытер с лица пот и заметил, что рука его дрожит.
Круто повернувшись, он почувствовал резкую боль в груди и крепко сжал зубы. Главное, не замечать этого, как бык не обращает внимания на надоедливую муху.
Налево от него находился шкафчик из тикового дерева. Райан порылся в кармане, нашел ключ и, встав на колено, открыл шкафчик.
Там, на полках, завернутые в черный бархат, лежали два револьвера.
На верхней полке автоматический девятимиллиметровый «смит-и-вессон», 39-я модель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33