И никому не пришло в голову, что мне, может быть, нужна помощь?
Машина Тоби рванулась к перекрестку. Раздался противный визг шин. Он уже разворачивался.
Шерри кинулась к «Начо Каса».
Машина Тоби с ревом приближалась к ней. Шерри бросилась к ближайшему входу в кафе.
Успела!
Она схватилась за ручку двери и дернула ее на себя. В тот момент, когда дверь распахнулась, машина Тоби резко остановилась у тротуара.
Шерри шагнула внутрь.
Жара и горячий ветер остались снаружи. Внутри было светло и прохладно. И пахло очень аппетитно – острыми ароматами мексиканской кухни.
Шерри остановилась на пороге и оглянулась. Сквозь большое окно ей хорошо была видна машина Тоби. Она стояла у тротуара с зажженными фарами. Но Тоби сидел в машине. Почему-то он не выходил.
Он боится сюда идти.
Конечно, боится, сказала она себе. Потому что здесь люди. А он говорил, что не хочет, чтобы его видели.
Кстати, о людях.
Она заставила себя оторвать взгляд от машины Тоби и оглядела кафе.
Почти все столики были пусты.
Опять этот тип!
Он пересел за другой столик, но Шерри была уверена, что это тот же самый дядька, которого она видела здесь раньше, – жуткий, седой мужик, который все время пялился на нее.
Он и сейчас на нее таращился.
Угрюмо и мрачно.
Шерри поспешно отвернулась.
За другим столиком сидела грязная старуха, которая что-то бубнила себе под нос.
За третьим столиком сидели двое здоровых байкеров. То есть байкер и байкерша – мощная девица с темной повязкой на глазу. Парень сидел спиной к Шерри. У него были лохматые черные волосы и густая борода. Одет он был в джинсовую куртку без рукавов с надписью на спине: «Псы Ада».
Хорошо, что они здесь, подумала Шерри. Похоже, крутые ребята.
В самом дальнем углу кафе сидели двое ребят и девчонка. На вид им было лет по двадцать. Они пили кофе и о чем-то тихонько беседовали. Причем разговор явно шел на серьезные темы. На столике перед ними лежали книги.
Наверное, студенты какие-нибудь.
Они сразу же ей понравились.
Может, они подбросят меня до дома.
Она повернула голову и увидела, что машина Тоби все еще стоит у тротуара. Фары он погасил.
А где он сам, интересно? Так и сидит в машине?
Шерри пригнулась, прищурилась и разглядела смутные очертания грузной фигуры на водительском сиденье.
Она выпрямилась, стиснув зубы от боли. Правый рукав развеселой тропической блузки оторвался и свисал с плеча, а само плечо было ободрано. Все в крови.
Расхристанная блузка держалась на единственной сохранившейся пуговице чуть выше пупка и болталась чуть ли не ниже юбки. Спереди юбка испачкалась, но вроде бы не разорвалась.
Шерри наклонилась вперед, прижала плиссированную ткань к бедрам и посмотрела на свои колени. На обоих красовалось по здоровенной ссадине.
На правой ноге не было туфли.
Маша-растеряша...
Когда-то белый, а сейчас попросту грязный, носок сполз чуть ли не наполовину.
Балансируя на левой ноге, Шерри приподняла правую и подтянула носок.
Потом она осмотрела свои руки. Не считая ободранного плеча, у нее была еще ссадина на внутренней стороне правого предплечья.
Что еще?
Порванная мочка уха. Возможно, синяк на лице от первого удара.
Кровоподтек на боку от второго.
Наверняка синяки на груди.
Она задумалась, а не сходить ли в уборную. Как-нибудь обработать ссадины, немного почиститься, сходить в туалет...
Ей уже очень хотелось.
А если Тоби зайдет в кафе?
И зайдет следом за мной в туалет?
И куда мне тогда деваться?
Она снова выглянула в окно. Тоби по-прежнему сидел в машине.
Собрался дождаться, пока я не выйду?
Она бросила настороженный взгляд на седого типа. Он по-прежнему не спускал с нее глаз.
Она повернулась к нему спиной и собралась было застегнуть блузку. Но тут обнаружилось, что все пуговицы – кроме одной, у пупка – были вырваны с мясом.
Наверное, валяются по всей улице.
Вместе с ошметками моей кожи.
Придерживая блузку руками, Шерри направилась в сторону коридора. Там было несколько дверей. Она на ходу читала таблички: Только Для Персонала, Не входить, Для Мужчин...
Перед дверью с надписью «Для Мужчин» Шерри приостановилась.
Интересно, а голая девушка все еще там? Все еще прячется в кабинке?
Может, попробовать одолжить у нее одежду? Ей она все равно вроде бы без особой надобности. Или, может, она согласится продать. Предложу ей десять баксов и отдам свои шмотки, чтобы она хоть домой добралась...
МОЯ СУМОЧКА!
Шерри отпустила блузку и приподняла руки, внимательно осмотрела себя со всех сторон в безумной надежде, что сумочка все-таки где-то на ней, висит на том плече, или на этом – ведь бывает же такое, что смотришь на вещь в упор и не видишь.
Она повернулась кругом.
На полу сумочки не было.
И на ней тоже сумочки не было.
Она просто пропала.
Внутри у Шерри все похолодело. Она принялась вспоминать, где могла потеряться сумочка. Может, ее сорвало с плеча, когда она вывалилась из машины Тоби или когда перепрыгивала через бордюр разделительной полосы. Может быть, сумочка просто упала и валяется теперь на бульваре Винэс вместе со всеми пуговицами и ошметками кожи?
А ведь ее запросто кто-нибудь подберет. И тогда всё – привет.
Если уже не подобрали.
Надо пойти и забрать ее!
Шерри быстро затолкала блузку за пояс юбки.
Но там же Тоби. Он меня схватит, если я попытаюсь добраться до сумочки. Она не стоит того, чтобы из-за нее умирать. Или быть изнасилованной. Или...
А что, если он ее подберет?
Хотя Шерри и заправила блузку в юбку, она все равно чувствовала себя полуголой. Стягивая края блузки, чтобы прикрыть голый живот, она вспомнила, где осталась сумочка.
И аж застонала.
Она уже у него.
У Тоби.
Глава 12
Именно там, где Шерри ее оставила. На полу в машине у Тоби, под пассажирским сиденьем.
Шерри стало нехорошо. По-настоящему нехорошо – так, что аж затошнило.
Она распахнула дверь в мужской туалет.
Ни у раковины, ни у писсуара никого не было. Дверь в кабинку была заперта. На стене прямо у входа висели два торговых автомата. В одном продавались презервативы, как и рассказывал Тоби.
Она вспомнила про пачку презервативов в сумочке. Тоби, наверное, уже давно их нашел.
И презервативы, и все остальное. Деньги, кредитные карточки, права, ключи. Если ему стукнет в голову, он запросто может забраться ко мне в квартиру. И тогда...
Даже страшно подумать, что тогда будет.
Она толкнула дверь в кабинку. Дверь со скрипом отворилась, и Шерри увидела унитаз, набитый несмятой бумагой и коричневой водой. Никакой девушки не было и в помине.
Она быстро отвернулась, чтобы не задохнуться от жуткой вони. Более или менее свободно она задышала только тогда, когда оказалась с обратной стороны двери с надписью «Для Мужчин».
В коридоре никого не было.
Она поспешила к женскому туалету. Там тоже не было ни души. Здесь были уже две кабинки, и обе пустовали. Один из унитазов выглядел достаточно чистым; рядом висел тощий рулончик туалетной бумаги.
Шерри зашла в кабинку, закрыла дверь и заперлась на защелку.
Защелка давала хоть какое-то ощущение защищенности. Хотя была слишком хлипкой, чтобы защитить от чего бы то ни было. Если бы кто-то всерьез вознамерился вломиться в кабинку, эта защелка его бы точно не удержала.
А если бы вдруг паче чаяния удержала, то он запросто мог бы перелезть через стенку или пролезть под дверью. Давай делай свои дела и побыстрей уходи отсюда. Шерри сделала шаг назад к унитазу и вдруг почувствовала, что наступила носком в какую-то мокрую жижу. Она в отчаянии застонала.
Едва не рыдая от омерзения, она нагнулась, залезла себе под юбку и стянула трусы.
Больше всего она боялась, что в тот момент, когда она сядет на унитаз, в уборную ворвется Тоби.
А я уже не смогу остановиться, подумала она. Я буду сидеть здесь и писать. С трусами, спущенными до колен. А он проскользнет под дверью, глядя на меня снизу вверх и при этом еще улыбаясь.
Это ж сколько я выдула пепси.
Надо сматываться отсюда, иначе я окажусь в западне.
Наконец Шерри закончила.
Она пошла к раковине, оставляя за собой мокрые следы от носка.
Балансируя на одной ноге, она брезгливо стащила носок, стараясь не прикасаться к его промокшей части.
И выбросила его в урну.
Потом она подняла ногу, поставила ее в раковину и включила горячую воду. На стене рядом висел дозатор с жидким зеленовато-желтым мылом. Она набрала немного в ладонь.
Намыливая ногу, она взглянула на себя в зеркало.
Ее короткие волосы потемнели от пота и прилипли к вискам. На лбу красовался синяк, который поставил ей Тоби, когда ударил ее кулаком в первый раз. Видок, надо сказать, кошмарный. Лицо блестит. Взгляд пустой и измученный. Вообще никакой взгляд – как у зомби.
Она повернула голову и взглянула на свое правое ухо. Мочка разорвана. Два куска плоти как будто склеены друг с другом запекшейся кровью.
Шерри сполоснула ногу и поискала глазами бумажные полотенца.
Здесь были только электрические сушилки.
– Великолепно, – пробормотала она, опуская ногу на пол. Под ногой скрипнул песок.
Слава Богу, хоть нет мочи.
Будем надеяться.
Она завернула кран с горячей водой и включила холодную. Склонилась низко над раковиной и набрала воды в сложенные чашечкой ладони. Сполоснула лицо и голову. Осторожно соскребла с шеи пятна засохшей крови. Потом набрала немного мыла на большой и указательный палец и аккуратно промыла мочку. Смыла мыло водой.
Оглянулась на дверь в беспокойстве: не слишком ли долго она здесь возится?
Пока вроде бы все нормально.
Скорее всего он вообще не пойдет в кафе. Зачем ему так рисковать?
Наклонившись ближе к зеркалу, она осмотрела ободранное плечо. Его будет сложно промыть без бумажных полотенец. Как, впрочем, и все остальные ссадины.
Она подумала, что полотенца можно заменить туалетной бумагой.
Идти обратно в кабинку? С одной босой ногой?
– Ну уж нет, – пробормотала она.
Потом ее осенило, что можно приспособить под это дело ее левый носок.
Вот только есть ли у нее это время?
А почему нет? Может быть, Тоби в конце концов надоест дожидаться ее у кафе и он вообще уедет.
– Как же, блажен, кто верует, – произнесла она вслух.
Но пока туалет находится в ее полном распоряжении. И Шерри решила, что ей все-таки стоит промыть плечо. Еще в школе, когда она была скаутом, их научили, что открытые раны нужно как можно скорее обработать водой и мылом, чтобы в них не попала инфекция. Тем более что в последние годы – спасибо любимому телевидению – у нее развился настоящий психоз в форме панического страха перед «бактериями, пожирающими плоть».
Шерри сняла левую туфлю и левый носок. Нижняя часть носка пропиталась потом, но верхняя осталась более или менее сухой и чистой. Она подержала носок под горячей водой, капнула на него чуть-чуть мыла и осторожно протерла ссадину на плече.
Сейчас я приеду домой, лягу в ванну и буду лежать целый час...
Ключи остались у Тоби!
Когда это все закончится, у него уже не будет никаких ключей. Но ничего не закончится, пока я не верну все обратно. И ключи...
И Дуэйна?
Нет уж, большое спасибо. Уж без него она как-нибудь обойдется. Она влипла в эту историю из-за него. Из-за того, что ему вдруг приперло опробовать презервативы на какой-то там шлюхе, которую он затащил к себе в фургон.
Как он мог?! Ведь я ждала его дома, уже в постели и голая. Вот ведь скотина какая.
Я думала, я ему небезразлична.
У этой шлюхи, наверное, сиськи побольше моих.
А у кого они меньше?
– Да пошел он, – пробормотала она.
На глаза навернулись слезы.
Это надо же быть такой дурой. Мне бы дома остаться, в постели. Лежать бы спокойно, так нет. Я, значит, вся из себя разволновалась, поперлась его искать и наткнулась на славного парня Тоби.
И сыскала себе приключение на задницу. И все почему? Потому что мой Дуэйн – гнусный предатель...
Слезы текли по щекам. Шерри закончила протирать плечо, потом намылила и сполоснула остальные ссадины. Выжала носок, натянула его на ногу и впихнула ногу в туфлю.
Ну и ладно, твердила она себе. Не больно-то и хотелось.
Во-первых, Дуэйн не такое уж и сокровище. Я должна радоваться, что все закончилось. И больше всего радоваться тому, что я узнала, какой он лживый и мелкий подонок, еще до того, как у нас что-то такое сложилось. Так что можно считать, что мне повезло.
Она рассмеялась и покачала головой.
Да уж, действительно повезло, сказала она себе. Сегодня вечером я избавилась от двух грязных, поганых гадов. Правда, тоже не без эксцессов. Но все равно можно считать, что я отделалась легким испугом.
Печальней стала, но мудрей.
– Цитатка к месту, – пробормотала она.
Шерри утерла слезы, еще раз взглянула на себя в зеркало и покачала головой:
– Ну и рожа.
Склонившись еще раз над раковиной, она сполоснула лицо водой. Потом выпрямилась и закрыла кран. Постояла еще перед зеркалом, придирчиво оглядывая себя.
По лицу стекала вода.
Мокрая блузка прилипла к телу. На груди она опять разошлась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47