Ну же, давай побыстрее покончим с этой статьей и вернемся к реальной жизни... то есть к нам обоим! Тебе нравится идея? Ты ее опубликуешь?
- Весьма интересная мысль, Джоан, - согласился Редмунд.
Фриборд отпустила его руки, развалилась на стуле и уныло согласилась.
- Так оно и есть.
Слишком хорошо она знала, что означает это выражение.
- Но это не совсем в духе журнала, - умоляюще пробормотал Редмунд. - Слушай, Джоан. Та ночь... просто невероятно.
- Ага.
- Поразительно. Ничего более волнующего в жизни не испытывал.
- Да, я тоже, - поддакнула Фриборд, тупо уставившись на декоративный фонтанчик как раз напротив отеля "Плаза".
- Но это ужасная ошибка, любимая, так нельзя, - промямлил Редмунд. - Я все обдумал сегодня утром, пока бегал в парке, и...
Фриборд одарила его взглядом, исполненным немого укора.
- Я никогда не оставлю жену, - твердо объявил издатель. - Просто не смогу. Следовательно, у нас нет будущего, Джоанн. Только ненужная боль и страдание. Прости. Мне ужасно жаль.
Риэлтор продолжала молча взирать на него. Широко распахнутые глаза казались неправдоподобно огромными.
- Тебе жаль... - эхом откликнулась она.
Редмунд поспешно уткнулся в свое вино.
- Знаю... знаю... просто неуклюже выразился.
Услышав сдавленные всхлипы, Редмунд поднял голову и с ужасом заметил, что Фриборд давится слезами.
- А, черт, - окончательно растерялся он.
Риэлтор схватила льняную салфетку, поднесла к лицу и, казалось, тихо зарыдала.
- Я чувствую себя последним подлецом, - охнул Редмунд. - Как теперь жить в том кондо, что ты мне продала? Видеть тебя в каждом коридоре... на каждом квадратике паркета?
Признание мгновенно подогрело скорбь плачущего агента по продаже недвижимости, подняв ее на куда более высокий эмоциональный уровень, хотя кто из посторонних мог распознать смешок, поспешно замаскированный стоном неподдельной душевной муки?
Редмунд в отчаянии огляделся, пытаясь проверить, не следят ли за ними, и стал старательно выколачивать трубку.
- Слушай, Джоани, эта статья... звучит очень... очень многообещающе. Перспективный проект. Ты уверена, что Теренс сумеет это сделать?
- Редмунд не пойдет на это, если ты не напишешь статью, - пояснила Фриборд, возвращаясь мыслями к настоящему.
- Ты злобный коварный двойник Элизы Дулитл!
- Лиза - кто?
Дир грустно усмехнулся. Жадный блеск зеленых глаз, выдвинутая вперед нижняя губка, вызывающе вздернутый подбородок с ямочкой... Воинственный маленький рыцарь... а на деле всего лишь - перепуганное дитя.
- Весь смысл твоих метаний не только в деньгах, верно, Джоани? В твоей душе мечется вечно голодный тигр, это постоянное отчаянное стремление все время быть впереди всех, первой, вечно побеждать, доказывать себе и окружающим, что ты в порядке.
- Не только в деньгах? - недоуменно переспросила нахмурившаяся Джоан.
Дверь, выходящая на веранду, громко стукнула, и в комнату ворвались два тявкающих пуделя, стуча по полу коготками. За ними явился хромой мужчина лет сорока с жестоко изуродованной стопой, слуга, нанятый когда-то Диром из жалости.
Фриборд брезгливо взглянула на пуделя, с задумчивым видом замершего у ее ног.
- И не думай, - пригрозила она, - иначе я сдеру с тебя шкуру и сделаю каминный коврик!
- Беги, Мария! - возопил Дир. - Не видишь, она убийца! Беги! Пьер, уберите их.
- Сейчас, месье, - кивнул слуга и, хлопнув в ладоши, крикнул: - Пойдем, собачки! Скорее! Пора обедать!
Песики убрались из комнаты, а слуга, тяжело припадая на больную ногу, зашаркал следом.
- Поверь, Терри, это так много значит для меня. Так много!
Писатель тряхнул своей львиной гривой. Он купил этот дом благодаря посредничеству Фриборд. Именно тогда они и познакомились. И за все эти годы она ни разу ни о чем не попросила, даже дать автограф. Его слава ничего не значила для девушки, которую он знал, хотя она по-своему горячо его любила. Он всмотрелся в ее глаза, пытаясь обнаружить глубоко запрятанную сердечную боль, которую она научилась так ловко прятать за стальным блеском самоуверенности и неуязвимости.
- Так много, - безнадежно повторила она.
- И сколько мы должны там пробыть?
- Пять дней.
Она объяснила, что доктор Гэбриел Кейс, психолог, профессор и эксперт по потусторонним явлениям, должен приехать туда заранее и установить специальное оборудование до их приезда. Большая часть багажа тоже будет выслана вперед, а когда самолет Анны Троли приземлится в аэропорту, они возьмут лимузин и отправятся в Крейвн Коув, а оттуда катером - прямо на остров.
- Кейс уже обо всем договаривается, - докончила Фриборд. - Телефоны там, всякие приспособления и всякое дерьмо.
- Какая четкость действий!
- Да, он аккуратист, ничего не скажешь!
- Аккуратист?
- По крайней мере так по телефону показалось. В жизни его не видела.
- Хочешь сказать, что ты втянула его во все это по телефону?!
- За те деньги, что я ему плачу, мог бы и по канату походить. Ясно?
- Вот оно что! - сухо обронил писатель, вновь обращаясь к холсту. - Следовало бы сразу понять.
Риэлтор поспешно подвинулась ближе.
- Ну давай поговорим Серьезно, - попросила она.
- Можно подумать, мы до сих пор шутили.
- Учти, все это время еду нам будут доставлять из "Четырех сезонов".
Кисть автора замерла в воздухе.
- Ах ты, Мефистофель!
- Значит, "да"?
Шел 1993 год.
Позже в этом придется серьезно усомниться.
Часть 2
Глава 3
Резная парадная дверь особняка, распахнувшись, ударилась о стену, словно под воздействием злого колдовства.
- Дьявол, ну и ураган! - воскликнула ввалившаяся в холл Фриборд, отряхиваясь по-собачьи, так что с блестящей желтой штормовки, одолженной капитаном катера, во все стороны полетели брызги. За ней, сопровождаемый голодным воем ветра, вбежал Дир. Обернувшись, Фриборд увидела, как на крыльцо неспешно, словно прогуливаясь, взбирается Анна с сумкой в руке. За ее спиной виднелась монолитная серая стена дождя. Вся вода мира, казалось, обрушилась на путешественников.
- Вы в порядке, миссис Троли? - окликнула она, приложив руку ко рту.
- Да, дорогая, - отозвалась экстрасенс, - в полном.
Последнее слово почти заглушил пушечный залп громового раската. Буря разразилась совершенно неожиданно, когда они мирно направлялись к острову, и несчастный катер начало швырять из стороны в сторону, а волны каждую минуту грозили опрокинуть суденышко. Правда, по радио и телевизору передали штормовое предупреждение, но заверили, что у берега сила ветра несколько уменьшится. Этого не случилось.
- Клянусь, я задолжал тебе хорошую трепку, Джоан, - буркнул Дир, бросив на пол легкую сумку. - Так и знал, что следовало гнать тебя из дома в три шеи.
- Отступать некуда, - сообщила Фриборд. - И придержи язык ради всего святого, особенно при этих людях! Я только что на коленях не стояла, чтобы их уговорить!
- Благодарение Богу, что меня не пришлось долго упрашивать!
Фриборд стащила непромокаемую шляпу и показала на открытую дверь, где все еще сражалась со ступеньками экстрасенс.
- Терри, помоги миссис Троли.
- Сейчас.
Дир свободной, несколько расслабленной походкой грациозного жирафа направился к женщине и потянулся к ее сумке.
- Могу я вам помочь?
- О нет, благодарю. Я всегда путешествую налегке.
- И то верно. Тамбурины почти ничего не весят.
- Терри!!
Троли наконец вошла, сняла шляпу и опустила на пол сумку.
- Ничего, - благосклонно бросила она Фриборд. - Считайте, что я не слышала.
По правде говоря, она достаточно наслышалась от Дира во время поездки в лимузине, включая требование сравнить методы ее и Вупи Голдберг в фильме "Призрак", а также настойчивые расспросы относительно содержания холестерина в эктоплазме. Но Троли на каждую шутку лишь кивала головой и слегка улыбалась, безмятежно глядя на расстилавшийся за окном машины пейзаж. Ее видимое равнодушие, очевидно, действовало на Дира, как красная тряпка - на быка. Его упражнения в остроумии становились все изощреннее, а рассуждения по поводу сверхъестественного и непознанного - все ехиднее.
- Если верить газетам, - сообщил он, когда лимузин приближался к Беар Маунтинз, - Эдгар Кайт впервые впал в транс лишь потому, что не хотел идти в школу, а потом обнаружилось, будто лягушка, которую он держал в кармане, каким-то образом излечилась от мононуклеоза, что, разумеется, вызвало настоящую сенсацию.
И так далее, и тому подобное. Слава Богу, они наконец на месте.
Фриборд осмелилась подбежать к двери и захлопнуть ее. В воцарившейся тишине до Дира вдруг донеслась музыка.
- Господи Иисусе, неужели я попал на небо! - воскликнул он. - Коул Портер!
Лицо писателя осветилось детской радостью, едва из-за массивных дверей гостиной раздалась знакомая мелодия. Кто-то играл на фортепьяно.
- Моя любимая! - просиял он. - "Ночь и день"!
- Это вы, док? - окликнула Фриборд.
- Мисс Фриборд?
Глубокий приятный голос, как ни странно, не приглушали даже толстые створки. Фриборд немедленно отправилась в гостиную. Все лампы были зажжены, и уютный свет переливался на ореховых панелях, а в камине весело потрескивало пламя, вторя чарующим пассажам. Фриборд с наслаждением вдохнула запах горящей сосны. Буря словно осталась в ином измерении.
- Да, мы уже здесь, - кивнула она пианисту и с улыбкой двинулась вперед, сбрасывая на ходу штормовку, с которой капала вода. За ее спиной возник Дир, а потом и Анна медленно вплыла в комнату. Насквозь промокшие сапоги Фриборд противно чавкнули.
- Ну вот, главное, что все живы и здоровы, - обрадовался Кейс. - Очень рад. Я уже начал волноваться.
Фриборд невольно отметила, что профессор совсем недурен собой: длинные волнистые черные волосы обрамляли точеное лицо, словно принадлежащее какой-то древней статуе. Отблески огня плясали в его глазах. Темные... только какого вот цвета, не понятно. И немолод: лет сорок восемь - пятьдесят. Одет в брюки хаки и такую же рубашку с короткими рукавами.
- Совершенно безумный ураган! - воскликнул он. - Не вы, случайно, заказали эту погоду, мистер Дир? Признайтесь, это вы всему причиной!
Дир был известен своими готическими романами.
- По-моему, я заказал всего лишь "Чивас Ригал", - сухо пояснил писатель.
Он и Фриборд остановились у рояля, пока Анна с нерешительным недоумением оглядывала комнату.
- Вы призрак? - обратился Дир к пианисту. Фриборд, не веря собственным ушам, обернулась к нему.
- Что за бред? - раздраженно прошептала она.
- Давно не была в Диснейленде? - громко продолжал писатель. - Там так и устроено: когда проезжаешь по долине привидений, куча духов танцует, а самый большой играет на фортепьяно.
- Я удушу твоих шавок, фе-е-ек! - прошипела Фриборд. Анна Троли опустилась в мягкое кресло и вперилась взглядом в человека за роялем.
- Я Гэбриел Кейс, - представился он, вставая. - Искренне почтён вашим приездом, мистер Дир и миссис Троли.
- Пожалуйста, играйте, - настаивал Дир.
- С удовольствием.
Кейс снова сел и стал играть "Всю ночь напролет". Фриборд беззастенчиво пялилась на него. Теперь она наконец разглядела, что глаза у него черные, как ночь, и даже мимолетный взгляд, казалось, пронзал насквозь. Но самой странной и отличительной приметой был иззубренный, как молния, ярко-красный шрам, тянувшийся по щеке почти до подбородка. За окнами снова глухо ударил гром; дождь монотонно бил по окнам, как меланхоличное сопровождение песни.
- Итак, мисс Фриборд, - продолжал Кейс, ослепительно улыбаясь. В точности, как гребаный архангел! - Очень рад увидеть ту, с кем столько наговорил по телефону. Должен признаться, вы настоящая красавица.
- Давно вы здесь? - даже не поблагодарив, осведомилась Фриборд.
- Целую вечность. Что с вами, мисс Фриборд? Вы хмуритесь.
- Вы совсем не похожи на ваше фото, - пробормотала она, подходя ближе и пристально в него всматриваясь. - То самое, что на обложке книги.
- "Призраки и привидения"?
Фриборд кивнула.
- Они хотели создать зловещую атмосферу, - пояснил он, - и поэтому сняли меня под каким-то странным углом и в скудном освещении.
- Наверное, так и есть, - с сомнением признала Фриборд.
- Я читал все ваши романы, мистер Дир, - восторженно изливался Кейс. - Чудесные произведения. Клянусь, редко приходится читать книги, написанные с таким проникновением в мир героев.
- Благодарю.
- Но лучше всех "Исповедь Гилроя", - заключил Кейс, поднимая руки с клавиатуры и глядя на Фриборд.
- Опять вы мрачны как ночь, - шутливо посетовал он. - Что случилось?
Она поняла, что снова хмурится.
- Такое бывало и раньше, - уклончиво заверила она.
Но Кейс, словно не слыша, повторил:
- Что же все-таки неладно?
- Знаете, такое странное чувство... называется "дежа вю". Только и всего.
- Здесь для этого не время и не место, - рявкнул Дир.
Кейс хмыкнул. "Интересно, что тут смешного?" - подивилась Фриборд. Писатель тем временем всмотрелся в картину, висевшую над камином: огромный, в человеческий рост портрет мужчины в костюме времен тридцатых годов. И хотя работа, несомненно, принадлежала кисти даровитого живописца, и фигура, казалось, вот-вот сойдет со стены, лицо словно расплывалось, представляя собой неясный, как бы затянутый дымкой овал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
- Весьма интересная мысль, Джоан, - согласился Редмунд.
Фриборд отпустила его руки, развалилась на стуле и уныло согласилась.
- Так оно и есть.
Слишком хорошо она знала, что означает это выражение.
- Но это не совсем в духе журнала, - умоляюще пробормотал Редмунд. - Слушай, Джоан. Та ночь... просто невероятно.
- Ага.
- Поразительно. Ничего более волнующего в жизни не испытывал.
- Да, я тоже, - поддакнула Фриборд, тупо уставившись на декоративный фонтанчик как раз напротив отеля "Плаза".
- Но это ужасная ошибка, любимая, так нельзя, - промямлил Редмунд. - Я все обдумал сегодня утром, пока бегал в парке, и...
Фриборд одарила его взглядом, исполненным немого укора.
- Я никогда не оставлю жену, - твердо объявил издатель. - Просто не смогу. Следовательно, у нас нет будущего, Джоанн. Только ненужная боль и страдание. Прости. Мне ужасно жаль.
Риэлтор продолжала молча взирать на него. Широко распахнутые глаза казались неправдоподобно огромными.
- Тебе жаль... - эхом откликнулась она.
Редмунд поспешно уткнулся в свое вино.
- Знаю... знаю... просто неуклюже выразился.
Услышав сдавленные всхлипы, Редмунд поднял голову и с ужасом заметил, что Фриборд давится слезами.
- А, черт, - окончательно растерялся он.
Риэлтор схватила льняную салфетку, поднесла к лицу и, казалось, тихо зарыдала.
- Я чувствую себя последним подлецом, - охнул Редмунд. - Как теперь жить в том кондо, что ты мне продала? Видеть тебя в каждом коридоре... на каждом квадратике паркета?
Признание мгновенно подогрело скорбь плачущего агента по продаже недвижимости, подняв ее на куда более высокий эмоциональный уровень, хотя кто из посторонних мог распознать смешок, поспешно замаскированный стоном неподдельной душевной муки?
Редмунд в отчаянии огляделся, пытаясь проверить, не следят ли за ними, и стал старательно выколачивать трубку.
- Слушай, Джоани, эта статья... звучит очень... очень многообещающе. Перспективный проект. Ты уверена, что Теренс сумеет это сделать?
- Редмунд не пойдет на это, если ты не напишешь статью, - пояснила Фриборд, возвращаясь мыслями к настоящему.
- Ты злобный коварный двойник Элизы Дулитл!
- Лиза - кто?
Дир грустно усмехнулся. Жадный блеск зеленых глаз, выдвинутая вперед нижняя губка, вызывающе вздернутый подбородок с ямочкой... Воинственный маленький рыцарь... а на деле всего лишь - перепуганное дитя.
- Весь смысл твоих метаний не только в деньгах, верно, Джоани? В твоей душе мечется вечно голодный тигр, это постоянное отчаянное стремление все время быть впереди всех, первой, вечно побеждать, доказывать себе и окружающим, что ты в порядке.
- Не только в деньгах? - недоуменно переспросила нахмурившаяся Джоан.
Дверь, выходящая на веранду, громко стукнула, и в комнату ворвались два тявкающих пуделя, стуча по полу коготками. За ними явился хромой мужчина лет сорока с жестоко изуродованной стопой, слуга, нанятый когда-то Диром из жалости.
Фриборд брезгливо взглянула на пуделя, с задумчивым видом замершего у ее ног.
- И не думай, - пригрозила она, - иначе я сдеру с тебя шкуру и сделаю каминный коврик!
- Беги, Мария! - возопил Дир. - Не видишь, она убийца! Беги! Пьер, уберите их.
- Сейчас, месье, - кивнул слуга и, хлопнув в ладоши, крикнул: - Пойдем, собачки! Скорее! Пора обедать!
Песики убрались из комнаты, а слуга, тяжело припадая на больную ногу, зашаркал следом.
- Поверь, Терри, это так много значит для меня. Так много!
Писатель тряхнул своей львиной гривой. Он купил этот дом благодаря посредничеству Фриборд. Именно тогда они и познакомились. И за все эти годы она ни разу ни о чем не попросила, даже дать автограф. Его слава ничего не значила для девушки, которую он знал, хотя она по-своему горячо его любила. Он всмотрелся в ее глаза, пытаясь обнаружить глубоко запрятанную сердечную боль, которую она научилась так ловко прятать за стальным блеском самоуверенности и неуязвимости.
- Так много, - безнадежно повторила она.
- И сколько мы должны там пробыть?
- Пять дней.
Она объяснила, что доктор Гэбриел Кейс, психолог, профессор и эксперт по потусторонним явлениям, должен приехать туда заранее и установить специальное оборудование до их приезда. Большая часть багажа тоже будет выслана вперед, а когда самолет Анны Троли приземлится в аэропорту, они возьмут лимузин и отправятся в Крейвн Коув, а оттуда катером - прямо на остров.
- Кейс уже обо всем договаривается, - докончила Фриборд. - Телефоны там, всякие приспособления и всякое дерьмо.
- Какая четкость действий!
- Да, он аккуратист, ничего не скажешь!
- Аккуратист?
- По крайней мере так по телефону показалось. В жизни его не видела.
- Хочешь сказать, что ты втянула его во все это по телефону?!
- За те деньги, что я ему плачу, мог бы и по канату походить. Ясно?
- Вот оно что! - сухо обронил писатель, вновь обращаясь к холсту. - Следовало бы сразу понять.
Риэлтор поспешно подвинулась ближе.
- Ну давай поговорим Серьезно, - попросила она.
- Можно подумать, мы до сих пор шутили.
- Учти, все это время еду нам будут доставлять из "Четырех сезонов".
Кисть автора замерла в воздухе.
- Ах ты, Мефистофель!
- Значит, "да"?
Шел 1993 год.
Позже в этом придется серьезно усомниться.
Часть 2
Глава 3
Резная парадная дверь особняка, распахнувшись, ударилась о стену, словно под воздействием злого колдовства.
- Дьявол, ну и ураган! - воскликнула ввалившаяся в холл Фриборд, отряхиваясь по-собачьи, так что с блестящей желтой штормовки, одолженной капитаном катера, во все стороны полетели брызги. За ней, сопровождаемый голодным воем ветра, вбежал Дир. Обернувшись, Фриборд увидела, как на крыльцо неспешно, словно прогуливаясь, взбирается Анна с сумкой в руке. За ее спиной виднелась монолитная серая стена дождя. Вся вода мира, казалось, обрушилась на путешественников.
- Вы в порядке, миссис Троли? - окликнула она, приложив руку ко рту.
- Да, дорогая, - отозвалась экстрасенс, - в полном.
Последнее слово почти заглушил пушечный залп громового раската. Буря разразилась совершенно неожиданно, когда они мирно направлялись к острову, и несчастный катер начало швырять из стороны в сторону, а волны каждую минуту грозили опрокинуть суденышко. Правда, по радио и телевизору передали штормовое предупреждение, но заверили, что у берега сила ветра несколько уменьшится. Этого не случилось.
- Клянусь, я задолжал тебе хорошую трепку, Джоан, - буркнул Дир, бросив на пол легкую сумку. - Так и знал, что следовало гнать тебя из дома в три шеи.
- Отступать некуда, - сообщила Фриборд. - И придержи язык ради всего святого, особенно при этих людях! Я только что на коленях не стояла, чтобы их уговорить!
- Благодарение Богу, что меня не пришлось долго упрашивать!
Фриборд стащила непромокаемую шляпу и показала на открытую дверь, где все еще сражалась со ступеньками экстрасенс.
- Терри, помоги миссис Троли.
- Сейчас.
Дир свободной, несколько расслабленной походкой грациозного жирафа направился к женщине и потянулся к ее сумке.
- Могу я вам помочь?
- О нет, благодарю. Я всегда путешествую налегке.
- И то верно. Тамбурины почти ничего не весят.
- Терри!!
Троли наконец вошла, сняла шляпу и опустила на пол сумку.
- Ничего, - благосклонно бросила она Фриборд. - Считайте, что я не слышала.
По правде говоря, она достаточно наслышалась от Дира во время поездки в лимузине, включая требование сравнить методы ее и Вупи Голдберг в фильме "Призрак", а также настойчивые расспросы относительно содержания холестерина в эктоплазме. Но Троли на каждую шутку лишь кивала головой и слегка улыбалась, безмятежно глядя на расстилавшийся за окном машины пейзаж. Ее видимое равнодушие, очевидно, действовало на Дира, как красная тряпка - на быка. Его упражнения в остроумии становились все изощреннее, а рассуждения по поводу сверхъестественного и непознанного - все ехиднее.
- Если верить газетам, - сообщил он, когда лимузин приближался к Беар Маунтинз, - Эдгар Кайт впервые впал в транс лишь потому, что не хотел идти в школу, а потом обнаружилось, будто лягушка, которую он держал в кармане, каким-то образом излечилась от мононуклеоза, что, разумеется, вызвало настоящую сенсацию.
И так далее, и тому подобное. Слава Богу, они наконец на месте.
Фриборд осмелилась подбежать к двери и захлопнуть ее. В воцарившейся тишине до Дира вдруг донеслась музыка.
- Господи Иисусе, неужели я попал на небо! - воскликнул он. - Коул Портер!
Лицо писателя осветилось детской радостью, едва из-за массивных дверей гостиной раздалась знакомая мелодия. Кто-то играл на фортепьяно.
- Моя любимая! - просиял он. - "Ночь и день"!
- Это вы, док? - окликнула Фриборд.
- Мисс Фриборд?
Глубокий приятный голос, как ни странно, не приглушали даже толстые створки. Фриборд немедленно отправилась в гостиную. Все лампы были зажжены, и уютный свет переливался на ореховых панелях, а в камине весело потрескивало пламя, вторя чарующим пассажам. Фриборд с наслаждением вдохнула запах горящей сосны. Буря словно осталась в ином измерении.
- Да, мы уже здесь, - кивнула она пианисту и с улыбкой двинулась вперед, сбрасывая на ходу штормовку, с которой капала вода. За ее спиной возник Дир, а потом и Анна медленно вплыла в комнату. Насквозь промокшие сапоги Фриборд противно чавкнули.
- Ну вот, главное, что все живы и здоровы, - обрадовался Кейс. - Очень рад. Я уже начал волноваться.
Фриборд невольно отметила, что профессор совсем недурен собой: длинные волнистые черные волосы обрамляли точеное лицо, словно принадлежащее какой-то древней статуе. Отблески огня плясали в его глазах. Темные... только какого вот цвета, не понятно. И немолод: лет сорок восемь - пятьдесят. Одет в брюки хаки и такую же рубашку с короткими рукавами.
- Совершенно безумный ураган! - воскликнул он. - Не вы, случайно, заказали эту погоду, мистер Дир? Признайтесь, это вы всему причиной!
Дир был известен своими готическими романами.
- По-моему, я заказал всего лишь "Чивас Ригал", - сухо пояснил писатель.
Он и Фриборд остановились у рояля, пока Анна с нерешительным недоумением оглядывала комнату.
- Вы призрак? - обратился Дир к пианисту. Фриборд, не веря собственным ушам, обернулась к нему.
- Что за бред? - раздраженно прошептала она.
- Давно не была в Диснейленде? - громко продолжал писатель. - Там так и устроено: когда проезжаешь по долине привидений, куча духов танцует, а самый большой играет на фортепьяно.
- Я удушу твоих шавок, фе-е-ек! - прошипела Фриборд. Анна Троли опустилась в мягкое кресло и вперилась взглядом в человека за роялем.
- Я Гэбриел Кейс, - представился он, вставая. - Искренне почтён вашим приездом, мистер Дир и миссис Троли.
- Пожалуйста, играйте, - настаивал Дир.
- С удовольствием.
Кейс снова сел и стал играть "Всю ночь напролет". Фриборд беззастенчиво пялилась на него. Теперь она наконец разглядела, что глаза у него черные, как ночь, и даже мимолетный взгляд, казалось, пронзал насквозь. Но самой странной и отличительной приметой был иззубренный, как молния, ярко-красный шрам, тянувшийся по щеке почти до подбородка. За окнами снова глухо ударил гром; дождь монотонно бил по окнам, как меланхоличное сопровождение песни.
- Итак, мисс Фриборд, - продолжал Кейс, ослепительно улыбаясь. В точности, как гребаный архангел! - Очень рад увидеть ту, с кем столько наговорил по телефону. Должен признаться, вы настоящая красавица.
- Давно вы здесь? - даже не поблагодарив, осведомилась Фриборд.
- Целую вечность. Что с вами, мисс Фриборд? Вы хмуритесь.
- Вы совсем не похожи на ваше фото, - пробормотала она, подходя ближе и пристально в него всматриваясь. - То самое, что на обложке книги.
- "Призраки и привидения"?
Фриборд кивнула.
- Они хотели создать зловещую атмосферу, - пояснил он, - и поэтому сняли меня под каким-то странным углом и в скудном освещении.
- Наверное, так и есть, - с сомнением признала Фриборд.
- Я читал все ваши романы, мистер Дир, - восторженно изливался Кейс. - Чудесные произведения. Клянусь, редко приходится читать книги, написанные с таким проникновением в мир героев.
- Благодарю.
- Но лучше всех "Исповедь Гилроя", - заключил Кейс, поднимая руки с клавиатуры и глядя на Фриборд.
- Опять вы мрачны как ночь, - шутливо посетовал он. - Что случилось?
Она поняла, что снова хмурится.
- Такое бывало и раньше, - уклончиво заверила она.
Но Кейс, словно не слыша, повторил:
- Что же все-таки неладно?
- Знаете, такое странное чувство... называется "дежа вю". Только и всего.
- Здесь для этого не время и не место, - рявкнул Дир.
Кейс хмыкнул. "Интересно, что тут смешного?" - подивилась Фриборд. Писатель тем временем всмотрелся в картину, висевшую над камином: огромный, в человеческий рост портрет мужчины в костюме времен тридцатых годов. И хотя работа, несомненно, принадлежала кисти даровитого живописца, и фигура, казалось, вот-вот сойдет со стены, лицо словно расплывалось, представляя собой неясный, как бы затянутый дымкой овал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15