Синтия опустилась на землю поблизости от Трента, возле входа в пещеру.
— Прости, что я не осталась с тобой, — сказала она снизившейся Глохе. — У меня просто сил не хватило…
— Понимаю, — отозвалась Глоха. — Возможно, мне было полегче, поскольку я привыкла иметь дело с гоблинами и гарпиями, а оба эти народа не славятся чистоплотностью. И не исключено, что все дело в моем малом росте.
— А может быть, в том, что твой дух больше твоего тела, — сказал Трент. — Ну что, пошли навстречу новому испытанию.
Глоху пробрало холодком, хотя во время беседы с великаном она вспотела. Девушка помнила историю Конпутера, и встречаться с ним, хоть он и считался исправившимся, ей не хотелось. Только вот другого пути все равно не было.
Они вошли в мрачный туннель, света в котором хватало лишь чтобы разглядеть ведущий в глубь горы путь. Полагалось считать, что Конпутер сделался хорошей машиной, однако его послужной список не внушал доверия. Злодеяний за ним числилось значительно больше, чем добрых дел, и Глоха испытывала если не страх, то некоторые сомнения.
Наконец они вступили в освещенную пещеру, в центре которой над хитросплетением проводков, загогулин, блямбочек и прочего хлама красовался стеклянный экран.
— ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ПОЛЬЗОВАТЕЛИ, — высветилось на нем при их появлении.
— Здравствуй, — промолвил Трент, шагнув вперед. — Я волшебник Трент, ты наверное обо мне знаешь.
— ТЫ НЕ ОБЛАДАЕШЬ СПОСОБНОСЬЮ ТРАНСФОРМИРОВАТЬ НЕОДУШЕВЛЕННЫЕ ПРЕДМЕТЫ, — обеспокоенно замигал экран.
Трент улыбнулся.
— Конпи, я пришел не для того, чтобы с тобой ссориться. Так вышло, что единственная подходящая тропа вела сюда, вот нам и пришлось к тебе подойти. Но мы не просто так подошли, а с предложением. Во-первых, если ты не станешь изменять реальность вокруг меня неприятным образом, я не стану превращать это живое существо, — он указал на Глоху, — в сфинкса или кого-нибудь другого, кто может тебя раздавить.
— ДОГОВОРИЛИСЬ, — просигналил экран и посветлел от удивления. — ДЛЯ ТВОЕГО ВОЗРАСТА ТЫ ОЧЕНЬ МОЛОДО ВЫГЛЯДИШЬ, ВОЛШЕБНИК.
— Эликсир молодости убавил мне семьдесят с лишним лет. Но по исполнении своей миссии я вернусь в истинный возраст.
— А КОГО ТЫ ПРИВЕЛ С СОБОЙ?
— Со мной Глоха, дочь гарпия и гоблинши, которой я помогаю в поисках подходящего мужа, Синтия, некоторое время назад превращенная мною в крылатую кентаврицу и сейчас направляющаяся к Чериону и Чекс, а также Тристан, обращенный мною в жучка.
— НИКАКИХ ЖУЧКОВ! НЕ ПОДПУСКАЙ ЕГО БЛИЗКО К МОЕЙ ПРОГРАММЕ.
— Как скажешь. Мне, правда, казалось, что ты боишься не столько жучков, сколько вирусов. Но наше предложение относится как раз к Тристану. Ему всегда хотелось найти себе занятие, связанное с переработкой информации, и мы подумали, что он смог бы стать твоим помощником. Решили оказать тебе услугу.
— Я НЕ ВЕРЮ В БЕСКОРЫСТНЫЕ УСЛУГИ.
— А мы хотели бы попросить об ответной услуге.
— ВОТ ТЕПЕРЬ ТЫ ДЕЛО ГОВОРИШЬ. ЧЕГО ТЕБЕ НАДО?
— Ничего особенного. Просто укажи нам простой, надежный и безопасный путь отсюда к жилищу Чериона.
На мгновение экран потускнел — Конпутер думал. Потом по экрану побежали строки:
— МОГУ НАПРАВИТЬ ТЕБЯ ПО ТРОПЕ, ВЕДУЩЕЙ ЧЕРЕЗ НЕВИДИМЫЙ МОСТ К ЖИЛИЩУ ГОЛЕМА ГРАНДИ. ГОДИТСЯ?
— Вполне. Гранди, конечно, тот еще фрукт, своим язычком отбреет и волшебника, но зато его жена Рапунцель просто очаровательна.
— А ЧТО Я ПОЛУЧУ ВЗАМЕН? КЕМ БЫЛ ТВОЙ ТРИСТАН ДО ТРАНСФОРМАЦИИ?
— Троллем.
— НИКАКИХ ТРОЛЛЕЙ! ОДИН ИЗ ЭТОЙ БРАТИИ УКРАЛ У МЕНЯ МОСТ СОПРОТИВЛЕНИЯ!
— Ему самому не хочется быть троллем. Я могу придать Тристану любой облик, который устроит и его, и тебя. Хочешь, он станет котом…
НЕТ.
… или мышью…
— МЫШЬ… — замигал экран, — ЭТО ТО, ЧТО НАДО.
Трент пожал плечами.
— По мне, пусть будет хоть весенним цыпленком.
— МЫШЬ ЛУЧШЕ.
Глоха подавила смех. Весенние цыплята пользовались дурной славой из-за того, что быстро старели и теряли всякую привлекательность. В некоторых отношениях они походили на гарпий. Однако мышей она тоже не жаловала, и решительно не могла взять в толк, зачем серая зверушка могла понадобиться машине. Но в конце концов это дело Конпутера.
Трент протянул руку к прическе Глохи, и жучок, перемахнув ему на ладонь, тут же превратился в серую смышленую мышку. Трент посадил мышь перед Конпутером. Зверек сделал круг, и его путь оказался отмеченным на экране светящейся линией.
— ПРЕВОСХОДНО! — Конпутер просто светился довольством.
— А теперь будь добр, покажи нам дорогу, — напомнил ему Трент.
— СЛЕДИТЕ ЗА МЫШЬЮ.
Мышь побежала к стене, к выходу, которого Глоха раньше не приметила. Да что там не приметила: она готова была побиться об заклад, что еще мгновение назад никакого выхода, равно как и входа, там не было. Впрочем, ничего подобного Глоха делать не стала: если биться обо что ни попадя, недолго и шишку набить.
Когда они вступили в новый туннель, мышка пискнула.
— Спасибо, Тристан, — улыбнулась Глоха, присев и погладив бывшего тролля по серой спинке. — Надеюсь, что здесь тебе будет хорошо.
— Но я все-таки не пойму, зачем машине мышь, — сказала Синтия, когда вся компания двинулась дальше.
— Я так понимаю, — ответил Трент, — что мышь приносит очень большую пользу, помогая людям связываться с машиной. Возможно, им легче иметь дело с мышкой, чем напрямую с Конпутером, поскольку сами они не машины и мышку считают чем-то подобным себе. Так или иначе с мышиной помощью можно обрабатывать больше информации за более короткое время. Это связано с особой магией: в Ксанфе она мало кому доступна, но Путер в ней толк знает. Конечно, есть люди, которые не любят мышей, связаны они с машинами или нет. Однако Конпутеру и это на руку: его мышь будет пугать некоторых посетителей пещеры, а он останется как бы и ни при чем.
Глоха сообразила, что Путеру с его привычками не очень нравилось все время быть хорошим, и Тристан пришелся ему очень кстати. Теперь появилась возможность малость повредничать, будучи формально к этому непричастным.
Пока она размышляла об этом, они вышли из туннеля и оказались у самого Провала.
— Так скоро? — изумилась Глоха, глядя сверху на окунувшееся в пропасть маленькое облачко.
— Конпутер меняет реальность вокруг себя, — напомнил Трент. — Он создал для нас быструю тропу.
— Слишком быструю, — буркнула Глоха, смекнув, что если ходить такими тропами, их совместное путешествие завершится очень скоро. Чего ей вовсе не хотелось.
Подойдя по тропе к обрыву, Трент попробовал ногой воздух и, удовлетворенно кивнув, шагнул вперед:
— Да, он на месте.
— Ой! — воскликнул Синтия. Точнее, она воскликнула «О-О-О-Ой», поскольку в ее возгласе оказалось целых четыре «О».
— Это невидимый мост, — пояснила Глоха. — Конпутер о нем упоминал.
— Я думала, он шутит.
— Нашла шутника, это же машина.
— Должно быть, мост навели, пока ты была у Коралла, — благодушно заметил висевший в воздухе над бездной волшебник.
Подлетев к нему, Синтия осторожно прикоснулась к невидимому сооружению и удивленно покачала головой.
— Надо же, здесь и вправду мост.
— Мост не мост, а я лучше перелечу, — заявила Глоха. — Хватит с меня невидимого великана, после него меня воротит от всего невидимого.
— Ты права, я тоже полечу, — поддержала ее Синтия. — Как хорошо, что у меня есть крылья.
Неожиданно она повернулась к Тренту и пылко произнесла:
— Спасибо тебе, волшебник, спасибо за то, что сделал меня крылатой. Я никогда не была бы так счастлива ни оставшись девушкой, ни сделавшись обычной кентаврицей. Но скажи, что побудило тебя придать мне именно такое обличье?
— Так сразу и не скажешь, все произошло по наитию, и руководствовался я скорее чувствами, чем разумом. Ты была очаровательна, и я не хотел лишить тебя твоей человеческой красоты, но мне не понравилась мысль о том, что ты поселишься среди кентавров. Этот народ… тоже не без недостатков. Теперь я могу сказать, что хотя наверное поступил неправильно, результат оказался вовсе не плохим. Ты, по-моему, довольна, а уж твоей прелести превращение точно не повредило.
Синтия покраснела и, чтобы скрыть румянец, полетела вперед. Для Глохи причина ее смущения была очевидна: крылатая кентаврица по-прежнему находила волшебника исключительно привлекательным, и сама гоблинша, по правде сказать, вполне разделяла ее чувства. Ей не хотелось признаваться в этом даже самой себе, однако дело обстояло именно так. Однако ни она, ни Синтия не хотели бы оказаться превращенными в обычных женщин из человеческого рода, даже если бы волшебник пленился ими, оказался неженатым и действительно был бы таким молодым, каким выглядел. Глоху ее нынешний облик вполне устраивал: более того, различие в видовой принадлежности придавало некоторым ее игривым мыслям особую пикантность.
Когда Трент завершил переправу, крылатая кентаврица вздохнула с облегчением. Она знала, что невидимый мост очень прочен, но когда видишь, как человек шагает по воздуху над бездонной пропастью, знание мало помогает. Так и кажется, что он вот-вот рухнет. Возможно, случись ей самой забраться на мост и почувствовать его под ногами, она доверяла бы ему больше. Но такой необходимости не было, и это лишний раз заставляло порадоваться наличию крыльев. Что ни говори, а людям не позавидуешь: они прикованы к дорогам, а преодолеть речушку или горку для них зачастую оказывается проблемой.
Путь на север лежал через лес. За мостом проходила зачарованная тропа, на которой не приходилось опасаться ни драконов, ни грифонов, ни василисков, ни разбойников. Это радовало, хотя, с другой стороны, Глоха втайне признавалась себе, что пережитые ранее приключения пришлись ей по вкусу. Правда — и она это понимала, — не будь с ними волшебника, готового защищать невинных дев, путешествие могло оставить у нее совсем другие впечатления. Хотя, тут же пришло ей в голову, не будь с ними Трента, им не пришлось бы оставаться на земле, и не было бы никакой надобности их защищать. С другой стороны…
Чувствуя, что сейчас запутается окончательно, Глоха отмахнулась от своих мыслей и посмотрела вперед.
Впреди совсем рядом с тропой высилось нечто странное: обмаз анное глиной сооружение, похожее на поставленную ударным концом вверх шипастую дубину или булаву. При приближении путников эта штуковина начала угрожающе раскачиваться, а размеры ее были таковы, что случись ей вмаз ать по тропе, один такой удар размаз ал бы всю троицу разом.
— Трент, а тропа и в этом месте зачарованная? — беспокойно поинтересовалась Глоха.
— Вроде бы, — отозвался волшебник. — Но порой и тропам случается разочароваться. В теории эта штуковина нам угрожать не должна, но осторожность никогда не вредит.
— Давай я попробую пролететь мимо нее, — предложила Глоха. — Она такая здоровенная, что едва ли может быть очень уж ловкой, если и ударит меня, то скорее всего промажет.
— Ладно, — согласился Трент, — но лети над тропой. Возможно, эта дубина представляет угрозу лишь для того, кто сойдет с тропы, а следующих ею только пугает.
— Точно, — поддержала его Синтия. — Она может попытаться согнать тебя с тропы ложным выпадом, а если ты испугаешься и свернешь, так стукнет, что превратит в размазню. От глупости и трусости никакие чары не защищают.
Трент кивнул.
— Да, похоже умысел именно таков. Не исключено, что со хранив хладнокровие и не реагируя на угрозы, мы не подвергнемся опасности, но проверить, что да как, все же стоит. Ну а если тропа разочаровалась и дубина вздумает драться, я превращу Синтию в великаншу, которая сумеет ее удержать.
Оставив волшебника и кентаврицу позади, Глоха стремительно полетела вперед. Гигантская дубина задрожала, точно была готова выскочить из земли. И тут крылатую гоблиншу кто-то окликнул:
— Глоха, привет!
Заложив вираж, крылатая гоблинша оглянулась и увидела на вершине дубины крохотного человечка.
— Гранди! — воскликнула она. — Что ты там делаешь?
— Живу, что же еще, — отозвался голем. — Это моя мазанка. Глинобитная мазанка, если разок вмажет, то любого вобъет в глину. Но ты не бойся, тебя она не тронет.
Он постучал по верхушке мазанки ногой и сказал:
— Фу! Глоха своя!
Дубина тут же перестала дергаться.
— Тебе не мешало бы познакомить ее и с моими друзьями, — сказала Глоха, указывая на Трента и Синтию.
— Опаньки, крылатая кентаврица! — воскликнул голем. — Но это не Чекс, слишком уж молода.
— Вообще-то она старше Чекс, — возразила Глоха. — Вспомни, Чекс всего на год старше меня, просто она быстро повзрослела.
— То-то и оно, что на год. Чекс двадцать, а этой гривастенькой больше шестнадцати не дашь.
— Ха! Аист доставил ее родителям в 1005 году.
— Не вешай мне лапшу на уши, фитюлька с крылышками. Ты еще скажи, что тому парню, что пристроился рядом с твоей подружкой-лошадкой, девяносто шесть.
— Тут ты в самую точку попал. Это волшебник Трент.
— Ага, волшебник. Самой собой, Трент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56