Он нырял, подпрыгивал, растекался, видоизменялся. В заводи царило веселье.
— Ну что ж, ответ ясен, — промолвил Трент, — Конечно, на поверхности нам без него будет труднее, однако иначе отсюда не выбраться. К тому же он хорошо поработал и вполне заслужил право на отдых и развлечения.
— И все-таки я не понимаю, как мы отсюда выберемся, — сказала Синтия. — Положим, вода, согласно сделке, сделается неядовитой, но как мы преодолеем подземную реку? Крылья там бесполезны, а дышать под водой мы не умеем.
— С вами все просто, — возразил Трент, — Превращу вас в рыбок, и плывите на здоровье. Вот со мной, уже в который раз, дело обстоит хуже. Не знаю, что и делать.
— А ты преврати нас в двоякодышащих рыб, — подсказала Глоха. — Тогда любая из нас сможет дышать за двоих, за себя и за тебя.
— Великолепная идея! — согласился Трент. Потом он наклонился, попробовал пальцем воду и удовлетворенно кивнул.
— Не отравлено. Аква и Фор держат слово.
Потом он щелкнул пальцами, и обе девушки обернулись двоякодышащими рыбами. Они оказались в чистой, свежей воде, и Глоха обнаружила, что ей это очень даже нравится. Теперь она прекрасно понимала, что значит «чувствовать себя как рыба в воде». Синтия тоже выглядела удовлетворенной. По всей видимости, любой облик и любая среда обитания имели свои достоинства.
Потом нырнул Трент. Набрав воздуха, он направился к устью подземной реки, тогда как рыбки указывали ему путь. Когда же воздух в его легких кончился, Синтия припала рыбьим ртом к его губам, вроде как в поцелуе, и принялась дышать двояко, за него легкими и за себя жабрами.
Потом настала очередь Глохи: она прильнула к устам волшебника и вдохнула в его легкие воздух из своих. Забавно, но это действо с равным успехом можно было считать и искусственным дыханием, и поцелуем. Конечно, Глоха (как, надо полагать и Синтия) никогда никому не призналась бы в том, что подобный контакт с существом мужского пола, принадлежащим к другому виду, доставляет ей удовольствие. Это следовало хранить в тайне, однако тайна делала занятие еще более притягательным.
Меняясь, девушки поддерживали дыхание Трента, пока впереди не забрезжил свет и волшебник не вынырнул на поверхность.
Выбравшись из воды, он вернул своим спутницам обычный облик. Выйдя на берег, они принялись, разбрызгивая воду, отряхивать крылья. Одежде еще предстояло сохнуть.
Они находились на берегу речушки, уходившей в овраг, а потом нырявшей под землю. Теперь они знали, куда она течет. Но главное — это радовало больше всего! — им удалось вернуться в Ксанф. Нелегкое подземное путешествие закончилось.
Глава 5
ххххххх
— Я потеряла направление, — растерянно призналась Глоха, когда они обсыхали на солнышке. Промокшую одежду пришлось снять, и хотя все согласились с тем, что коль скоро они относятся к разным видам, им нечего стесняться показаться друг перед другом обнаженными, глаза они старательно отводили. Во всяком случае, Трент, как решила украдкой поглядывавшая на него Глоха, соблюдал это молчаливое соглашение. — В этом подземном мире мы беспрерывно кружили, и теперь я совершенно не помню, в какую сторону указывал Кромби.
— На юго-восток, — сказал Трент. — В направлении озера Огр-Ызок.
— Какой ты умница! Наверное, он потому и указал на тебя, что ты уж точно не собьешься с пути.
— Не исключено, — согласился волшебник с легкой улыбкой.
— Ну что ж, наверное нам пора расставаться, — без особой радости в голосе заявила Синтия. — Мне надо отправляться на поиски семьи крылатых кентавров, а у вас своя дорога.
— Нет, расставаться еще рано, — возразил Трент. — Я обещал Кораллу устроить тебя подходящим образом, и хотя это, конечно, понятие расплывчатое, но оно явно не означает «бросить на полпути». Думаю, я должен буду довести это дело до конца, но у меня есть обязательства и перед Глохой.
— Точно! — поддержала его крылатая гоблинша.
Синтия ей нравилась, и она хотела быть уверенной в том, что с ней все будет в порядке. А еще она не была полностью уверена в правильности того, как осуществляются ее поиски. Конечно, они с Трентом принадлежат к разным видам и все такое прочее, но все-таки путешествовать вдвоем с интересным мужчиной для юной девушки как-то… Ничего неприличного ей просто не могло прийти в голову, но спутница им бы не помешала. Так что расставаться с Синтией не было никакого резона.
— Ты очень добр, — растроганно произнесла крылатая кентаврица.
— Совсем нет. Я в долгу перед тобой — и за превращение, и за твои поцелуи, такие долгие и крепкие.
Синтия, видимо, уже привыкла к такого рода подтруниванию, потому как не покраснела, а всего лишь порозовела, и румянец ее распространился не ниже обнаженной груди. Глоха весьма порадовалась тому, что это высказывание было адресовано не ей, а следовательно, ей не было надобности краснеть, хотя по числу и качеству поцелуев она — это получилось как-то само собой — практически не уступала Синтии.
— Крылатое семейство живет к северу от Провала, — сказала Глоха. — Мы могли бы полететь туда, но как быть с волшебником?
— До чего же тягостно быть обузой, — вздохнул Трент. — Это напоминает мне молодые годы, когда мне довелось путешествовать с Бинком и Хамелеошей. Тогда я тоже путался у них под ногами.
— Но ты ведь тогда был злой, правда? — спросила Синтия.
— Так меня называли. Но я не думаю, что сейчас есть необходимость из-за меня задерживаться. Я могу превратить любую из вас в птицу рок, и она отнесет меня куда надо, — волшебник поднял глаза к небу и добавил: — Внизу я потерял счет времени, но сейчас, как понимаю, около полудня, и если мы поторопимся, то можем оказаться там уже к вечеру.
Синтия послала Глохе растерянный взгляд, который та, поймав на лету, отослала обратно. Неожиданно ей пришло в голову, что они обе вовсе не рвутся поскорее закончить этот этап путешествия. Причем не только по причине неуверенности в своем будущем, хотя это имело место. И не только потому, что омоложенный Трент являлся весьма приятным спутником, хотя и это было правдой. Просто они еще не были готовы завершить данную интерлюдию по причинам… которые до поры предпочтительнее оставить неназванными.
— Мне бы хотелось еще некоторое время побыть в своем облике, — заявила Синтия. — Я ведь новичок в нынешнем Ксанфе, а привыкать к нему мне лучше в том виде, в каком я буду жить.
— Правильно, — поддержала ее Глоха. — Синтии нужна практика, а мне… как-то неохота ни в кого превращаться.
— Как угодно, — отозвался Трент. — Мне не хотелось никого задерживать, но мы можем двинуться на север и по земле. Это не так быстро, но в результате попадем туда же.
Пока спутники беседовали, одежда подсохла, и они, стараясь не слишком подглядывать друг за другом, смогли по очереди одеться. Торбы остались влажными, но все решили, что это не смертельно.
В путь двинулись, придерживаясь речушки, весьма кстати направлявшейся на север и северо-запад. Поскольку и Синтия, и Глоха отказались трансформироваться в кого-либо достаточно крупного для переноса волшебника по воздуху, вся троица шла пешком. Об этом девушки не жалели: на берегу было много славного и интересного. Например, чудесные ракушки, цветные камушки и дивные цветы. Они вставили себе в волосы по розовому цветочку, а Тренту заткнули за уши два голубых.
— Это чтобы никто не перепутал тебя с девушкой, — пояснила Глоха, слегка поцеловав его в левое ухо. Исключительно для того, чтобы цветок лучше держался.
— Или с крылатым чудовищем, — поддержала ее Синтия, проделав ту же процедуру с правым ухом.
— Знаете, при других обстоятельствах я бы мог заподозрить, что одна из вас со мной заигрывает, — отозвался Трент. — Одна беда — не пойму, которая.
— А мы не скажем, — в один голос заявили девицы, не удосужившись даже порозоветь.
Речушка тем временем взбежала на холмик, а потом, видимо, утомившись, влилась в озерцо, возле берега которого спутники приметили три премилые женские головки. Одна юная красавица была блондинкой, другая рыжей, а третья темной шатенкой, но глаза все трое имели глубокие и голубые, как само озеро.
— Ой! Люди! — вскрикнула блондинка, но без испуга в голосе.
Синтия и Глоха тем временем поднялись на вершину холма, и рыжая уточнила:
— Полулюди, причем, как я вижу по цветам, женского пола.
Ее тон выдавал некоторое разочарование.
— А третий — человек! И, судя по голубым цветам, мужчина! — с явной заинтересованностью заявила шатенка.
— А вы кто такие? — полюбопытствовал Трент в весьма дружелюбной манере, хотя Глоха приметила, что он, будто бы ненароком, старается приблизиться к незнакомкам на расстояние, позволяющее осуществить трансформацию. Волшебник явно не отличался избыточной доверчивостью, что, впрочем, едва ли следовало считать недостатком.
— Мы всего-навсего три усталые, утомленные жизнью русалки, — промолвила блондинка, и вся троица подняла над водой рыбьи хвосты. — Зовут нас Ясена, Кедра и Махогония. Я, понятное дело, Ясена. А тебя, красавчик с расцелованными ушами, как кличут?
— Мы путешествуем втроем: Трент, Глоха и Синтия. Я Трент.
— Вы названы в честь деревьев? — поинтересовалась Глоха. — Странновато для русалок.
— Вообще-то в честь цветов. Конечно, русалкам привычнее зваться Лилиями да Кувшинками, но все имена водных цветов расхватали местные озерные нимфы, так что нам пришлось довольствоваться древесными.
— Мы были бы не прочь приятно провести с тобой время, человек Трент, — сказала Махогония, — однако видим, ты и так не обижен женским вниманием. Я смотрю, губы у тебя зацелованы еще пуще ушей. Впрочем, привычные вещи приедаются…
— Мы просто мимо идем, задерживаться не собираемся, — торопливо заявила Синтия.
— Так и иди себе, вместе с гоблинской цыпочкой, — рассмеялась Ясена. — Мы только красавчика задержим, совсем на чуть-чуть. Ты ведь не прочь, красавчик?
Она бросила на Трента затягивающий как омут взгляд, убрала хвост и приподняла над водой восхитительно полную обнаженную грудь.
— Было бы ему из-за чего задерживаться, — пренебрежительно фыркнула Глоха, хотя тон ее, разумеется, был неискренним. На самом деле она даже в самых необузданных своих снах и мечтать не смела о столь зазывной груди. Водные обитатели вообще одарены плотски более щедро, нежели наземные и воздушные. Обилие плоти отнюдь не способствует полету, а вот плавать ничуточки не мешает, ведь в воде, в силу присущей ей магии, все делается легче. Что ни говори, а справедливости нет ни в Ксанфе, ни в Обыкновении.
— А по-моему есть из-за чего, — промолвила Кедра, демонстрируя столь же соблазнительные прелести. — Хоть у нас с сестрицами и один талант на троих, мы стоим задержки. А, красавчик? Или они твои ясные очи зацеловали до слепоты?
— Да есть ли у вас хоть какой-то талант? — спросила Синтия, зная что полукровки зачастую не имеют магических талантов, либо же имеют племенные, предназначенные для выживания. Как, например, способность летать у крылатых.
— А то нет, — фыркнула Махогония, в свою очередь продемонстрировав умопомрачительный бюст. — Мы умеем читать заголовки.
— Заголовки? — переспросил Трент. До сих пор он, видимо из дипломатических соображений, в разговор не вмешивался, но следил за ним (только ли за ним?) весьма внимательно.
— Какой бы ни был заголовок, мы можем его прочесть, — пояснила Ясена. — Правда, мы можем сделать это только втроем и дальше заголовка ничего не поймем, но это все равно может оказаться интересным. Заголовочки порой попадаются… о-го-го!
— Ну, нас больше интересует, что ждет нас впереди, чем чтение каких-либо названий, — покачал головой Трент, но тут неожиданно вмешалась Глоха.
— А это никак нельзя выяснить?
— Ну, никто из нас не имеет таланта предвидения будущего, — отозвался Трент.
— Это правда, но ведь все, чему предстоит случиться, записано в соответствующей книге Музы Истории. И если прочесть заголовок нужной главы Книги Истории Ксанфа, то можно получить хотя бы намек на грядущее. Разве не так? Получается, что взглянув хоть краешком глаза на нынешнюю главу, мы сможем избежать многих неприятностей.
— Ну… — пробормотал волшебник, похоже, несколько растерявшись, — в теории может быть и так, но в том случае, если Муза уже написала эту главу. Я же подозреваю, что она ждет завершения действия, а потом уж его описывает.
— А мне кажется, она сначала описывает что-то, а уж потом это происходит, — возразила Глоха. — Разве событие не должно быть изложено прежде, чем оно произойдет?
— Можно попробовать, — промолвил Трент, пожав плечами, и обернулся к трем полногрудым русалкам. — Скажите, можете вы прочесть заголовок нынешней главы текущего тома истории?
— Попытаемся, — отозвалась какая-то из них с победной улыбкой.
Три сестры соединили руки и сомкнули взгляды с идеальной, безукоризненной координацией. Три хвостовых плавника вздымались и опускались как один, пока они совершали круг по воде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
— Ну что ж, ответ ясен, — промолвил Трент, — Конечно, на поверхности нам без него будет труднее, однако иначе отсюда не выбраться. К тому же он хорошо поработал и вполне заслужил право на отдых и развлечения.
— И все-таки я не понимаю, как мы отсюда выберемся, — сказала Синтия. — Положим, вода, согласно сделке, сделается неядовитой, но как мы преодолеем подземную реку? Крылья там бесполезны, а дышать под водой мы не умеем.
— С вами все просто, — возразил Трент, — Превращу вас в рыбок, и плывите на здоровье. Вот со мной, уже в который раз, дело обстоит хуже. Не знаю, что и делать.
— А ты преврати нас в двоякодышащих рыб, — подсказала Глоха. — Тогда любая из нас сможет дышать за двоих, за себя и за тебя.
— Великолепная идея! — согласился Трент. Потом он наклонился, попробовал пальцем воду и удовлетворенно кивнул.
— Не отравлено. Аква и Фор держат слово.
Потом он щелкнул пальцами, и обе девушки обернулись двоякодышащими рыбами. Они оказались в чистой, свежей воде, и Глоха обнаружила, что ей это очень даже нравится. Теперь она прекрасно понимала, что значит «чувствовать себя как рыба в воде». Синтия тоже выглядела удовлетворенной. По всей видимости, любой облик и любая среда обитания имели свои достоинства.
Потом нырнул Трент. Набрав воздуха, он направился к устью подземной реки, тогда как рыбки указывали ему путь. Когда же воздух в его легких кончился, Синтия припала рыбьим ртом к его губам, вроде как в поцелуе, и принялась дышать двояко, за него легкими и за себя жабрами.
Потом настала очередь Глохи: она прильнула к устам волшебника и вдохнула в его легкие воздух из своих. Забавно, но это действо с равным успехом можно было считать и искусственным дыханием, и поцелуем. Конечно, Глоха (как, надо полагать и Синтия) никогда никому не призналась бы в том, что подобный контакт с существом мужского пола, принадлежащим к другому виду, доставляет ей удовольствие. Это следовало хранить в тайне, однако тайна делала занятие еще более притягательным.
Меняясь, девушки поддерживали дыхание Трента, пока впереди не забрезжил свет и волшебник не вынырнул на поверхность.
Выбравшись из воды, он вернул своим спутницам обычный облик. Выйдя на берег, они принялись, разбрызгивая воду, отряхивать крылья. Одежде еще предстояло сохнуть.
Они находились на берегу речушки, уходившей в овраг, а потом нырявшей под землю. Теперь они знали, куда она течет. Но главное — это радовало больше всего! — им удалось вернуться в Ксанф. Нелегкое подземное путешествие закончилось.
Глава 5
ххххххх
— Я потеряла направление, — растерянно призналась Глоха, когда они обсыхали на солнышке. Промокшую одежду пришлось снять, и хотя все согласились с тем, что коль скоро они относятся к разным видам, им нечего стесняться показаться друг перед другом обнаженными, глаза они старательно отводили. Во всяком случае, Трент, как решила украдкой поглядывавшая на него Глоха, соблюдал это молчаливое соглашение. — В этом подземном мире мы беспрерывно кружили, и теперь я совершенно не помню, в какую сторону указывал Кромби.
— На юго-восток, — сказал Трент. — В направлении озера Огр-Ызок.
— Какой ты умница! Наверное, он потому и указал на тебя, что ты уж точно не собьешься с пути.
— Не исключено, — согласился волшебник с легкой улыбкой.
— Ну что ж, наверное нам пора расставаться, — без особой радости в голосе заявила Синтия. — Мне надо отправляться на поиски семьи крылатых кентавров, а у вас своя дорога.
— Нет, расставаться еще рано, — возразил Трент. — Я обещал Кораллу устроить тебя подходящим образом, и хотя это, конечно, понятие расплывчатое, но оно явно не означает «бросить на полпути». Думаю, я должен буду довести это дело до конца, но у меня есть обязательства и перед Глохой.
— Точно! — поддержала его крылатая гоблинша.
Синтия ей нравилась, и она хотела быть уверенной в том, что с ней все будет в порядке. А еще она не была полностью уверена в правильности того, как осуществляются ее поиски. Конечно, они с Трентом принадлежат к разным видам и все такое прочее, но все-таки путешествовать вдвоем с интересным мужчиной для юной девушки как-то… Ничего неприличного ей просто не могло прийти в голову, но спутница им бы не помешала. Так что расставаться с Синтией не было никакого резона.
— Ты очень добр, — растроганно произнесла крылатая кентаврица.
— Совсем нет. Я в долгу перед тобой — и за превращение, и за твои поцелуи, такие долгие и крепкие.
Синтия, видимо, уже привыкла к такого рода подтруниванию, потому как не покраснела, а всего лишь порозовела, и румянец ее распространился не ниже обнаженной груди. Глоха весьма порадовалась тому, что это высказывание было адресовано не ей, а следовательно, ей не было надобности краснеть, хотя по числу и качеству поцелуев она — это получилось как-то само собой — практически не уступала Синтии.
— Крылатое семейство живет к северу от Провала, — сказала Глоха. — Мы могли бы полететь туда, но как быть с волшебником?
— До чего же тягостно быть обузой, — вздохнул Трент. — Это напоминает мне молодые годы, когда мне довелось путешествовать с Бинком и Хамелеошей. Тогда я тоже путался у них под ногами.
— Но ты ведь тогда был злой, правда? — спросила Синтия.
— Так меня называли. Но я не думаю, что сейчас есть необходимость из-за меня задерживаться. Я могу превратить любую из вас в птицу рок, и она отнесет меня куда надо, — волшебник поднял глаза к небу и добавил: — Внизу я потерял счет времени, но сейчас, как понимаю, около полудня, и если мы поторопимся, то можем оказаться там уже к вечеру.
Синтия послала Глохе растерянный взгляд, который та, поймав на лету, отослала обратно. Неожиданно ей пришло в голову, что они обе вовсе не рвутся поскорее закончить этот этап путешествия. Причем не только по причине неуверенности в своем будущем, хотя это имело место. И не только потому, что омоложенный Трент являлся весьма приятным спутником, хотя и это было правдой. Просто они еще не были готовы завершить данную интерлюдию по причинам… которые до поры предпочтительнее оставить неназванными.
— Мне бы хотелось еще некоторое время побыть в своем облике, — заявила Синтия. — Я ведь новичок в нынешнем Ксанфе, а привыкать к нему мне лучше в том виде, в каком я буду жить.
— Правильно, — поддержала ее Глоха. — Синтии нужна практика, а мне… как-то неохота ни в кого превращаться.
— Как угодно, — отозвался Трент. — Мне не хотелось никого задерживать, но мы можем двинуться на север и по земле. Это не так быстро, но в результате попадем туда же.
Пока спутники беседовали, одежда подсохла, и они, стараясь не слишком подглядывать друг за другом, смогли по очереди одеться. Торбы остались влажными, но все решили, что это не смертельно.
В путь двинулись, придерживаясь речушки, весьма кстати направлявшейся на север и северо-запад. Поскольку и Синтия, и Глоха отказались трансформироваться в кого-либо достаточно крупного для переноса волшебника по воздуху, вся троица шла пешком. Об этом девушки не жалели: на берегу было много славного и интересного. Например, чудесные ракушки, цветные камушки и дивные цветы. Они вставили себе в волосы по розовому цветочку, а Тренту заткнули за уши два голубых.
— Это чтобы никто не перепутал тебя с девушкой, — пояснила Глоха, слегка поцеловав его в левое ухо. Исключительно для того, чтобы цветок лучше держался.
— Или с крылатым чудовищем, — поддержала ее Синтия, проделав ту же процедуру с правым ухом.
— Знаете, при других обстоятельствах я бы мог заподозрить, что одна из вас со мной заигрывает, — отозвался Трент. — Одна беда — не пойму, которая.
— А мы не скажем, — в один голос заявили девицы, не удосужившись даже порозоветь.
Речушка тем временем взбежала на холмик, а потом, видимо, утомившись, влилась в озерцо, возле берега которого спутники приметили три премилые женские головки. Одна юная красавица была блондинкой, другая рыжей, а третья темной шатенкой, но глаза все трое имели глубокие и голубые, как само озеро.
— Ой! Люди! — вскрикнула блондинка, но без испуга в голосе.
Синтия и Глоха тем временем поднялись на вершину холма, и рыжая уточнила:
— Полулюди, причем, как я вижу по цветам, женского пола.
Ее тон выдавал некоторое разочарование.
— А третий — человек! И, судя по голубым цветам, мужчина! — с явной заинтересованностью заявила шатенка.
— А вы кто такие? — полюбопытствовал Трент в весьма дружелюбной манере, хотя Глоха приметила, что он, будто бы ненароком, старается приблизиться к незнакомкам на расстояние, позволяющее осуществить трансформацию. Волшебник явно не отличался избыточной доверчивостью, что, впрочем, едва ли следовало считать недостатком.
— Мы всего-навсего три усталые, утомленные жизнью русалки, — промолвила блондинка, и вся троица подняла над водой рыбьи хвосты. — Зовут нас Ясена, Кедра и Махогония. Я, понятное дело, Ясена. А тебя, красавчик с расцелованными ушами, как кличут?
— Мы путешествуем втроем: Трент, Глоха и Синтия. Я Трент.
— Вы названы в честь деревьев? — поинтересовалась Глоха. — Странновато для русалок.
— Вообще-то в честь цветов. Конечно, русалкам привычнее зваться Лилиями да Кувшинками, но все имена водных цветов расхватали местные озерные нимфы, так что нам пришлось довольствоваться древесными.
— Мы были бы не прочь приятно провести с тобой время, человек Трент, — сказала Махогония, — однако видим, ты и так не обижен женским вниманием. Я смотрю, губы у тебя зацелованы еще пуще ушей. Впрочем, привычные вещи приедаются…
— Мы просто мимо идем, задерживаться не собираемся, — торопливо заявила Синтия.
— Так и иди себе, вместе с гоблинской цыпочкой, — рассмеялась Ясена. — Мы только красавчика задержим, совсем на чуть-чуть. Ты ведь не прочь, красавчик?
Она бросила на Трента затягивающий как омут взгляд, убрала хвост и приподняла над водой восхитительно полную обнаженную грудь.
— Было бы ему из-за чего задерживаться, — пренебрежительно фыркнула Глоха, хотя тон ее, разумеется, был неискренним. На самом деле она даже в самых необузданных своих снах и мечтать не смела о столь зазывной груди. Водные обитатели вообще одарены плотски более щедро, нежели наземные и воздушные. Обилие плоти отнюдь не способствует полету, а вот плавать ничуточки не мешает, ведь в воде, в силу присущей ей магии, все делается легче. Что ни говори, а справедливости нет ни в Ксанфе, ни в Обыкновении.
— А по-моему есть из-за чего, — промолвила Кедра, демонстрируя столь же соблазнительные прелести. — Хоть у нас с сестрицами и один талант на троих, мы стоим задержки. А, красавчик? Или они твои ясные очи зацеловали до слепоты?
— Да есть ли у вас хоть какой-то талант? — спросила Синтия, зная что полукровки зачастую не имеют магических талантов, либо же имеют племенные, предназначенные для выживания. Как, например, способность летать у крылатых.
— А то нет, — фыркнула Махогония, в свою очередь продемонстрировав умопомрачительный бюст. — Мы умеем читать заголовки.
— Заголовки? — переспросил Трент. До сих пор он, видимо из дипломатических соображений, в разговор не вмешивался, но следил за ним (только ли за ним?) весьма внимательно.
— Какой бы ни был заголовок, мы можем его прочесть, — пояснила Ясена. — Правда, мы можем сделать это только втроем и дальше заголовка ничего не поймем, но это все равно может оказаться интересным. Заголовочки порой попадаются… о-го-го!
— Ну, нас больше интересует, что ждет нас впереди, чем чтение каких-либо названий, — покачал головой Трент, но тут неожиданно вмешалась Глоха.
— А это никак нельзя выяснить?
— Ну, никто из нас не имеет таланта предвидения будущего, — отозвался Трент.
— Это правда, но ведь все, чему предстоит случиться, записано в соответствующей книге Музы Истории. И если прочесть заголовок нужной главы Книги Истории Ксанфа, то можно получить хотя бы намек на грядущее. Разве не так? Получается, что взглянув хоть краешком глаза на нынешнюю главу, мы сможем избежать многих неприятностей.
— Ну… — пробормотал волшебник, похоже, несколько растерявшись, — в теории может быть и так, но в том случае, если Муза уже написала эту главу. Я же подозреваю, что она ждет завершения действия, а потом уж его описывает.
— А мне кажется, она сначала описывает что-то, а уж потом это происходит, — возразила Глоха. — Разве событие не должно быть изложено прежде, чем оно произойдет?
— Можно попробовать, — промолвил Трент, пожав плечами, и обернулся к трем полногрудым русалкам. — Скажите, можете вы прочесть заголовок нынешней главы текущего тома истории?
— Попытаемся, — отозвалась какая-то из них с победной улыбкой.
Три сестры соединили руки и сомкнули взгляды с идеальной, безукоризненной координацией. Три хвостовых плавника вздымались и опускались как один, пока они совершали круг по воде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56