- И тем не менее, не разочарованы ли Вы слегка тем, что Фред
видоизменился в Фердинанда по прозвищу Бык, а не в Аттилу Варвара?
- Я хотела бы предположить, - тактично вмешалась мисс Пейдж, -
последовать примеру детей и попробовать некоторые из их упражнений, и
делать отчеты по мере их прохождения. Доктор Уэллес мог бы согласиться
направлять нас.
- Если это привело бы лучшему пониманию между мной и мистером
Куртисом, я был бы рад сделать это, - сказал мистер Геррольд. - А если в
его утверждениях есть правда...
Мистер Куртис неожиданно улыбнулся.
- Я не хотел обидеть Вас, - сказал он. - Я вспоминал свою собственную
молодость, которая не настолько далека, чтобы ее не помнить, и приписывал
другим те же свойства. Мистер Геррольд простит человека моих лет за то,
что я вижу мало различий между повзрослевшими подростками и молодыми
юношами.
- Если Вы порекомендуете мне несколько исторических работ, которые
помогли бы мне стать более уравновешенной личностью, - сказал мистер
Геррольд с едва заметным насмешливым изменением интонации, - я буду рад
похвалить и почитать вслух несколько научных работ, которые могли бы вам
помочь.
- Я принимаю Ваше щедрое предложение, - сказал слепой историк, - и
согласен, что мы все могли бы выиграть от участия в опытах, которые
пробуют дети. Что касается других упражнений, то поскольку я не в
состоянии пристально смотреть на яблочные семечки или созерцать свой
пупок, что вы предложите, доктор Уэллес?
- Мы могли бы делать то, что дети делают с музыкой, - предложил Питер
Уэллес. - У них состоялось горячее обсуждение по поводу музыки незадолго
до того, как я ушел от них сегодня утром. Мари учили, что музыка не
"значит" ничего, что она вся чисто субъективна, так что один человек может
воспринять определенный опус как выражающий беззаботную радость, а другой
человек может воспринять его как выражающий печальную трагедию, и оба
будут правы. Большинство детей горячо отстаивает то, что композитор
обладает, во всех случаях, некоторым особым настроением или душевным
волнением для выражения, но они разделились в том, что следует ли это
вымученно выражать текстом или музыке следует разрешить говорить самой за
себя. Поэтому они согласились послушать ряд музыкальных записей, и каждый
должен был прислушаться к тому, что она выражала, но без обсуждения и без
обращения к любым пояснительным работам. К концу второй недели или около
того, они намеривались сравнить записи и повторить отдельные избранные
произведения, слушая вновь. Мы могли бы проделать то же, используя такие
же избранные произведения.
- Иногда это зависит от интерпретации музыканта, - сказала миссис
Куртис. - "Юмореска" имеет две: как легкая, прелестная пьеса, очень
веселая; и как душераздирающая, трогательная пьеса.
Пока доктор Уэллес устанавливал первую для этого эксперимента, мистер
Геррольд прошептал мисс Пейдж: "Не думаете уж Вы, что что-то захватывающее
собирается произойти здесь?" - и она в ответ прошептала: "Счастливейшие
люди, подобно счастливейшим странам, не имеют истории. Успешное
приключение Фреда с яблочным семечком такое же захватывающее и интересное
для меня, как если бы он совершил что-то крайне ужасное, и оно гораздо
более удачное." И когда он не показался очень сильно удовлетворенным, мисс
Пейдж мягко добавила: "Веселей! Что-нибудь ужасное еще может произойти!"

Следующие три недели были заполнены деятельностью. Фред, по указанию
Стеллы, читал "Даму не для сжигания" и жаловался, что не может понять,
куда клонит автор.
- Это потому, что ты стараешься об этом думать, - объясняла Стелла. -
Не думай; просто наслаждайся этим.
Поскольку большинство детей считало, что чтение поэзии развивало
интуитивную функцию, Фред был завален сборниками любимых стихов каждого, и
ему пришлось твердо заявить, что он не будет читать поэзию больше одного
часа в любой день. Макс подарил ему красиво переплетенный экземпляр
псалмов и добавил: "Ты не сможешь почерпнуть много от Иова, пока не
переживешь глубокое горе, но как бы то ни было, ты должен прочесть
несколько раз".
- Мы должны узнать, почему люди ходят в церковь и что они получают
там, - сказал Робин, - и что разные церкви имеют предложить.
- Люди ходят потому, что считают, что должны, не так ли? - спросила
Роза.
- Нет, - уверенно сказал Джей. - Конечно же, нет. Если бы они не
получали там ничего, они бы не ходили.
- Давайте ходить столько, сколько мы можем, в таком случае, и
посмотрим, что люди могут получать от них, - предложил Джайлз.
- Ты имеешь в виду от посещения церкви, в то конкретное здание, в тот
специальный день, или от религии?
- От посещения церкви, - многозначительно сказал Робин. - Давай
искать что-нибудь ценное там в этот день и оставим религию на потом для
полного изучения.
Это привело к горячей дискуссии, которая была нечаянно внезапно
прервана Элис Чейз, вошедшей с двумя книгами для Фреда: "Однажды в
Корнуолле", С.М.К. и "Переланда", К.С.Льюис и с вопросом к своему кузену.
- Могла бы я спросить Джерард, над чем ты работаешь? Или это секрет?
- Я хотел всех вас пригласить вскоре на показ, - сказал Джерард, - но
мы все были так заняты, что я не распространялся об этом. Я хочу, потому
что я думал, что мы могли бы создать на этом групповой проект, для
каждого, кто заинтересуется.
- Сегодня вечером? - с надеждой спросила Элис.
- Завтра вечером, если это всех устроит. Я хочу пригласить и взрослых
тоже, - сказал Джерард.
Поскольку было известно, что работа Джерарда связана с микроскопами,
кинокамерами, моделированием в глине, с большой лудильной работой с
кусками металла, искусными световыми эффектами и большими чеками от
литературного агентства, поднялось возбуждение, когда было сделано
предложение о сотрудничестве. Каждый обещал быть под рукой в назначенный
час.

- Что у меня есть показать вам, - сказал Джерард, - так это серия
коротких фильмов и несколько фотографий. Что у меня есть предложить, так
это полнометражный фильм, над которым мы бы могли все работать, на
основании разделения прибыли или передачи ее в пользу школы.
Интерес был возбужден.
- Мой отец, - сказал Джерард, - был металлургом, специализировавшимся
в фотомикрографии образцов металла. Мой дядя не был так сильно
заинтересован в этой области, как другими видами фотографии, и он учил
меня фотографии и многим хорошим приемам ремесла. Я болтался с этим и в
помещении, и на открытом воздухе, а когда мне исполнилось двенадцать, он
передал все оборудование моего отца мне. Я привык брать картинки и
сочинять потом о них рассказы. Вот моя первая фотография, я сделал ее,
когда мне было десять.
На экране появилось цветное фото.
- Я написал об этом свой первый рассказ. Войска обороны здесь... -
Джерард показал указкой, - атакующие войска здесь, наступающие этим путем,
вдоль этого гребня; вылазки осуществляются сквозь это место слева и этот
перевал через скалы справа, а отход этим путем. Все эти сведения выглядят
достаточно большими для армий, чтобы осуществить массированный прорыв, на
самом деле это был только участок сильно выветренного красного песчаника
или чего-то в этом роде, около трех футов в длину и полтора фута в высоту.
И я стал представлять себе, что могло бы произойти на нем, если бы он был
в натуральную величину или если бы люди были очень маленькими. Это
выглядит больше как что-то вроде необработанного Петры, и таким образом я
придумал рассказ. Я проиллюстрировал его этими фотографиями... - по мере
того, как он говорил, картинки на экране менялись, - и рисунками. Вот
рисунки, люди в действии на своих местах на этом продуманном кусочке
ландшафта.
Раздался приглушенный шум голосов высокой оценки от детей.
- Только это была приключенческая история. Я не делал много таких, но
когда мне достались вещи моего отца, я начал работать на самом деле. Я
снимал короткие фильмы о микроскопических предметах, которые двигались, и
делал фотоснимки о тех, которые были неподвижны, для заднего фона; и я
наблюдал за предметами, и думал о них, и объединял разные задние фоны и
действия - мой дядя научил меня приемам ремесла, я говорил вам - а затем я
писал рассказы, с людьми в них, и иллюстрировал их. А сейчас, можете вы
забыть все это и посмотреть фильмы? Может быть я должен был сделать это
по-другому. Первые ролики показывают дерево на планете Венера.
Дети смотрели, сидя на краю своих стульев. Как бы без листьев дерево
лениво покачивало извилистыми ветвями, явно под водой. На виду плавало
маленькое существо с телом из отрезков. Оно имело два усика, похожих на
волосяные морковки, а позади них два поменьше; у него было два похожих на
обрубок хвоста, из каждого у которых сзади тянулись два отростка, которые
выглядели скорее, как рыбьи скелеты. К бокам этого существа были
прилеплены пучки шариков. У него был только один глаз.
Это существо поплыло мимо дерева, трогая мимоходом одну из веток. И
сразу же ветки задвигались; маленькое существо было крепко схвачено и, не
смотря на его борьбу, было засунуто в отверстие наверху ствола, которое
расширилось, чтобы заполучить его. Затем самодовольное и раздутое дерево
стояло в одиночестве, мягко покачивая своими растущими пучками ветками.
- Это дерево, - объяснял Джерард, устанавливая следующий ролик, -
может путешествовать.
Сначала герой - или разбойник - первого ролика был виден скользящим
на своем основании. Затем, наклонившись он коснулся своими ветками земли,
освободился от своего основания и задвигался сам, кувыркаясь.
- Некоторые из вас читали рассказ, в основе которого находится это
существо, - сказал Джерард. - Мой псевдоним является анаграммой моего
собственного имени с измененной одной буквой.
- Ты - Роджер Шед, - одновременно сказали двое или трое из детей.
- Верно. А эти существа в фильмах? Кто-нибудь может назвать их, без
всякого сомнения? - спросил Джерард, устанавливая другой ролик, по мере
того, как он говорил.
- Это гидра, - сказал доктор Фоксвелл. - Гидра, поедающая циклопов,
из первого ролика.
- Верно. Следующий ролик показывает нитяные коробочки гидры и жалящие
коробочки в действии.
Быстро сменяя друг друга, ролики показали амебу, глотающую жгутик;
размножение жгутика с последующим захватом и поеданием этой эвглены
инфузорией - трубачом; морские черви ("Это - дракон летучий, обитатель
планеты Венера", - объяснял Джерард), крыльчатый червь, планария,
ориентирующиеся на горящий и гаснущий свет и на струю воды из пипетки.
Элси была очарована "этими хитрыми косоглазыми червяками" и хотела
посмотреть фильм еще раз.
- У меня есть несколько хороших идей также из жизненных циклов кокона
и хризалиды, - сказал Джерард, - и если вы прочли мои рассказы, вы знаете,
что я сделал с этими очаровательными маленькими ужасными штучками. В своем
воображении я делаю себя достаточно маленьким, чтобы жить в этом
микроскопическом мире, или делаю его достаточно большим для меня, чтобы
жить в нем. А сейчас, как только эта лампа остынет немного, я собираюсь
показать вам несколько фильмов, в которых я прикинул этот вид деятельности
на разном фоне - на увеличенных минеральных поверхностях и глиняных
моделях, и тому подобное, иногда в совсем разных размерных масштабах.
Сейчас, что я хочу сделать, если некоторым из вас интересно, так это
сделать полнометражный фильм, совмещающий актеров-людей и...
Взрыв восторга, который приветствовал это предложение, заглушил все
выступление на несколько минут.
- Ну, это кладет конец халтурному отношению к своим душам, - сказал
Марк Фоксвелл Питеру Уэллесу, когда детей выпроводили спать.
- Я надеялся на какое-то отвлечение внимания, прежде чем надоест это,
- ответил Питер. - Но они совсем не оставят этого.
- Они сосредоточились, в основном, на развитии во Фреде интуиции, не
так ли? А как насчет развития у Фреда чувств?
- У Тима есть что-то на уме, - ответил доктор Уэллес, - но с этим
надо подождать, пока не будет покончено с этим новым пунктиком
помешательства. Надеюсь, что этот проект не окажется для них недосягаемым;
он предоставляет прекрасное поле для совместных действий.
- И огромную кучу смешного, - добавил Фоксвелл.

В течение двух недель не говорили и не делали ничего другого, как
только о фотографии, микроскопии, сюжетах научной фантастики и планах для
кинофильма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36