Ей хочется узнать, что вещи означают, а
мне хочется знать, как с ними поступать. У нас обоих есть многое, чему мы
можем научить друг друга. Ее память и моя тоже действуют по-разному.
Конечно, мы оба читаем так много, что не можем запомнить все или хотя бы
очень большую часть прочитанного; мы помним, как мы понимаем вещи, что они
значат для нас. Она помнит науки, как если бы это были стихи или картины,
и думает о значении этих вещей; а я запоминаю то, как эти вещи действуют,
и думаю об изобретениях и общественном учреждении, и обо всем таком, до
чего ей нет никакого дела. Я думаю о практическом использовании вещей и об
их теоретической основе. И все же в некоторых вопросах она практичнее
меня. Она думает о философской основе вещей и о том, как они подходят к
общему представлению обо всем. Ты ведь не можешь оценить любых двух людей
по одной и той же мерке, так ведь, Питер?
- Думаю, что не могу, - засмеялся психолог. - Узнал ли ты что-нибудь
о ней, что было бы интересно? Может быть ты можешь мне рассказать, где она
научилась своей стенографии?
- Она рассказала мне, - ответил Тим. - Когда она была маленькой, она
видела, что не печатают, когда они пишут, буквы отличались от печатных
букв. Но двух одинаковых почерков не было, и она слышала, как ее дядя
говорил, что не мог разобрать чей-то почерк; поэтому когда она была
действительно маленькой, она думала, что каждый создает свой собственный
произвольный характер почерка. Поэтому она тоже создала свой собственный.
А затем она нашла его очень ценным и сохранила его.
- Можно ли тогда его разгадать как простой подстановочный код?
- Я не знаю; Я еще не видел его достаточно. Возможно можно; во всяком
случае она никогда не давала людям тщательно изучить его, ты знаешь, пока
она была в больнице. У нее могли быть некоторые специальные знаки для
общих слов и свободные комбинации букв, но в большинстве случаев она пишет
слова правильно; это не фонетический алфавит.
- А почему она так часто держит книги вверх ногами? Было ли это
частью ее притворства?
- Я не спрашивал ее об этом, но вероятно она могла легко читать любым
способом. Я могу; а ты? Обычно я этого не делаю, потому что это выглядит
странным; она могла делать это нарочно, чтобы выглядеть странной. Но в
большой или в меньшей степени это может делать каждый.
- А почему она всегда говорила людям, что они были неправы, но
никогда не говорила им, что же было правильно? - спросил доктор. - Она
отказывалась указывать им. Почему это было?
Тим засмеялся.
- Она не сказала; но думаю, я знаю. Ей хотелось быть правой всегда.
Она презирала других, потому что они были глупыми, но ей была противна
сама мысль, что она могла ошибаться. Думаю, что она читала сказки о
полубогах и волшебных принцессах и все такое, когда была маленькой. Может
быть ей даже пришла такая мысль, что если она ошибется, она больше не
будет такой замечательной; что-то вроде рассеяния чар или нарушения
волшебства, или что-то вроде этого. Во всяком случае я вполне уверен, что
неверно то, что она считает, что нельзя испортить это мнение, которое у
нее было о себе самой, как о ком-то, кто знал еще в миллион раз больше
каждого. В дальнейшем, по мере того, как она становилась старше и больше
читала, и узнавала больше, она должно быть поняла, как глупо то все было,
к тому же она узнала, что другие люди, с которыми она столкнулась - доктор
Фоксвелл, например, - были гораздо симпатичнее, чем она думала, что другие
люди могли быть. Поэтому она не наговаривала на себя. Все в порядке с ней,
когда она со мной - она боится говорить мне, что есть такие вещи, которые
она не знает или не может вспомнить.
- Тим, я считаю, что с ней все в порядке.
Она должно быть была совершенно нормальной в течение нескольких лет,
если не всегда. Возможно она была немного странной тогда немного, но я не
думаю, что ее когда-либо можно было назвать ненормальной. Все же, если ты
заметишь что-нибудь, что я должен знать - мы будем считать Элси твоей
первой пациенткой, Тим - позовешь меня для консультации.
Тимоти улыбнулся.
- Я ничего не скрою от тебя, Питер. Ты ведь доктор. Сейчас она
заводит друзей среди девочек в школе. Когда доктор Фоксвелл приезжает
обратно сюда, Питер?
- Думаю завтра.
- Моя бабушка хочет увидеть вас обоих, пока он будет здесь, - сказал
Тим. - Можете вы зайти завтра вечером?
- Конечно, думаю можем. А в чем дело?
- О, она хочет поговорить с вами обоими, - беспечно сказал Тим. -
Дедушка не будет в городе в конце этой недели, а то он бы тоже
присутствовал.
- Мы придем, - сказал Питер.

Июньские дни были длинными, и врачи встретили Элси, прыгающую у
ворот, по мере их приближения к дому Тимоти. Когда она их увидела, лицо ее
вытянулось.
- Тим сказал, что я могу сегодня вечером забрать своих котят, -
сказала она, - а мисс Пейдж сказала, что я могу придти. Я вам нужна?
- Не сейчас. Мы пришли встретиться с миссис Дэвид, - сказал д-р
Уэллес.
- Я побегу вперед и позвоню для вас в дверь, - сказала Элси,
претворяя слова в действие.
- Впечатляющее место, - заметил Фоксвелл, оглядывая земли вокруг
дома.
- Да; дедушка и бабушка Тима очень богаты, и у него есть личная
мастерская позади, которая раньше была гаражом. Я выведу Вас посмотреть
мастерскую, если останется время после встречи с миссис Дэвис, - сказал
Уэллес. - Она, вероятно, хочет узнать, кто такая Элси, так как двое ребят
проводят вместе очень много времени. Она разрешает поступать Тиму так, как
ему хочется в некоторых случаях, но она очень строга к тому с кем он
дружит.
- Как ему удалось сделать так много? Вы говорите, что она не имеет не
малейшего представления о том, что он необычен.
- Она прилагает все усилия к тому, чтобы видеть его хорошим мальчиком
и чтобы он не проказничал. Я думаю, что то, что он пишет и строит модели,
она считает обычной школьной работой и мальчишеской игрой; она ничего из
этого никогда не видела. Он убедил ее, что его эксперименты по размножению
кошек были результатом случайного любопытства. Едва ли ее можно винить в
том, что она не заподозрила ничего, похожего на правду.
Тим открыл дверь и поджидал врачей. Они ускорили свои шаги, их
провели в дом и представили миссис Дэвис.
- А сейчас ты со своим маленьким другом можешь выйти во двор и
поиграть, - сказала эта леди своему внуку, когда она приняла своих гостей.
- Прошу садиться, доктор Фоксвелл и доктор Уэллес. У меня есть небольшой
план - предложение, которое, я смею думать, может вас заинтересовать. А
поскольку ваше время дорого, а я знаю, что у вас его немного, чтобы
потратить на этот визит, доктор Фоксвелл, я хочу сразу же перейти к делу.
Моего мужа сейчас нет в городе, но он знает о том предложении, которое я
делаю, и поддерживает его. Тимоти, мой внук, рассказал мне, что вы двое
мужчин хотели бы открыть экспериментальную школу для детей, интеллект,
которых немного выше среднего. Я знаю, что в этой стране есть несколько
школ, в которые принимают детей с коэффициентом умственного развития -
думаю, что это правильный термин? - выше 150. Мой дорогой Уэллес, я не
знаю какое число Вы имеете в виду; может быть что-то менее крайнее; но
Тимоти мне сказал, что дети выше среднего. Кроме того, я думаю, что ваши
планы и методы еще не опробованы, что-то довольно новое в образовании. Но
мы очень верим в Вас, доктор Уэллес, и поскольку Тимоти дал мне понять,
что его вероятно можно было бы, вследствие Вашей заинтересованности в нем,
считать учеником в такой школе под Вашим руководством... - миссис Дэвис
остановилась и подняла свои брови.
Изумленные врачи переглянулись.
- Да, - слабо сказал Питер, - Тимоти конечно бы... э... считался.
- И он говорит мне, что Вы знаете прекрасного архитектора, Поля
Т.Лоуренса, - продолжила светская дама, после обращения к полоске бумаги,
на которой было ясно написано имя. - Как вы думаете, можно его уговорить
спроектировать здания?
- Думаю, что можно.
- В течение многих лет мой муж и я думали о том, чтобы построить
мемориал для моей дочери и ее мужа. Но до сих пор не было ничего
подходящего. Упоминания Тимоти об этом вашем плане глубоко нас
заинтересовали, и мы буквально... ах... выкачивали из него, думаю, что это
именно то выражение, которое нужно. Так вот, доктор Уэллес, если Вы и
доктор Фоксвелл согласны, мы предполагаем дать вам в пользование большой
участок земли, которой владеет мой муж, как раз на краю города, и мы
думаем построить соответствующие здания для школы, какие бы вам не
потребовались. Конечно, подсчеты и прочие деловые подробности мы должны
установить позднее. О каком количестве учеников вы думаете?
- О небольшом, - сказал Питер, пытаясь говорить спокойным голосом. -
Возможно не больше десяти для начала; а может быть около сорока или
пятидесяти. На самом деле я должен объяснить, что это все - моя мечта. Я
еще не предпринимал никаких усилий, чтобы связаться с возможными учениками
для такой школы. Я...
Миссис Дэвис благосклонно кивнула.
- Доктор Уэллес, все это я понимаю. Мы думали, что возможно вы будете
не против разузнать этим летом о возможных слушателях, строительство можно
бы было начать осенью, а открыть школу можно было бы осенью следующего
года, когда Тимоти был бы готов поступить в среднюю школу. Я не жду, что
вы сразу же скажете мне, примите ли вы это наше предложение или нет; я
понимаю, что вы еще не составили конкретных планов, и следует выполнить
массу всего, что только можно представить себе. Позвольте мне вкратце
сказать, что я предлагаю. Использование земли, соответствующие здания; но
поскольку мы должны быть деловыми, все, что должно оставаться под именем
моего мужа, сдается вам в аренду по доллару в год в течение, возможно,
пяти лет с привилегией возобновления за ту же сумму. Ваше жалование и
соответствующее количество помощников гарантируются на этот же период
времени; гарантируются также и расходы. Возможно вы захотите некоторый
свой капитал вложить в предприятие, и в этом случае мы можем разработать
некоторую договоренность по разделению расходов и доходов; но, как мне
кажется, это не мероприятие, где делают деньги, а эксперимент в
образовании.
Врачи поспешили согласиться с миссис Дэвис.
- Это правда, миссис Дэвис, что если какая-либо подобная школа
откроется, прибыли может не быть совсем, а одни большие расходы, -
серьезно сказал доктор Фоксвелл.
- Я знаю об этом, - спокойно сказала леди, - но земля останется, и
здания; а когда мы потеряем все, что можем позволить себе потерять, мы
просто закроем школу. Между тем Тимоти и другие ребята извлекут пользу из
Вашего руководства. Доктор Уэллес, Вы должны быть полностью ответственным,
подчиняться любым существующим законам штата; я принимаю на себя
обязательство не вмешиваться в Ваше управление школой, во всяком случае
при условии, конечно, что власти штата не будут возражать. Вы понимаете,
доктор Фоксвелл, что в основном я обращаюсь к доктору Уэллесу и делаю
ответственным его, потому что он друг Тимоти и мы его хорошо знаем; но мне
бы хотелось, чтобы вы присутствовали, когда будет делаться предложение, и
приняли участие в нем, поскольку Тимоти рассказал мне, что идея частично
Ваша и что эта его новая маленькая подружка, Элси, будет одной их учениц.
Она действительно очень умная малышка, не так ли? И такие прекрасные
манеры. А сейчас, могу ли я рассказать своему мужу при его возвращении,
что вы самым серьезным образом рассматриваете этот вопрос?
Так или иначе мужчины с заикание пробормотали слова благодарности и
пообещали провести лето в попытках выполнить ее планы. Затем миссис Дэвис
отпустила их, сказав, что думает, что должно быть малышке Элси уже пора
спать - утверждение, в котором был определенный намек на то, что конечно
приближалось время ложиться спать ее внуку.
- Ребята, наверно, во дворе с кошками, - сказал Питер Уэллес. - Мы
можем сами найти выход.
Как только они вышли из дома, пожилой человек повернулся к Питеру и
потребовал.
- Она действительно имеет это в виду?
- Конечно имеет. Вопрос в том, имеем ли мы это в виду?
- Но как она узнала? - изумился Фоксвелл. - Она знает о нашей мечте о
группе больше нас самих! И тем не менее, она все еще не имеет ни малейшего
представления о чем все это!
- Не надо, чтобы Тим услышал Вас говорящим подобным образом. Для него
это также ясно, как дважды два - четыре, и он ожидал, что мы поймем это
сразу.
Вот почему он даже не побеспокоился предупредить нас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36