Большинство ученых еще крепко держатся за
Бок. Ты узнаешь через несколько столетий, то, что я знаю сейчас. Однако
человечество во вселенском понимании весьма мудро: потому что в массе вы
обладаете тем же видением, что и любой Особенный, Ты предоставляешь мне
свободу, а я доказываю справедливость твоего суждения.
В: Ты не могла бы пояснить то, что видишь?
А: Если бы я могла, я сделала бы это. Если бы существовали слова для
описания этого, я не было бы тем, что есть.
В: Десятки лет ты проработала в представительном органе. Это не
пустая трата времени? Разве это не работа, которую мог бы сделать
кто-нибудь другой?
А: Хороший вопрос. Нет. Не в это время. Не в этом месте. Наши решения
очень важны. События последних пяти десятком лет доказывают это. А мне
нужен контакт с реальностью. Если угодно, я обогащаюсь в духовном
отношении, таким образом, что это воздействует на мои персональные
биохимические системы и поддерживает в них здоровое равновесие. Для
организма вредно, когда абстрактность разрастается без контроля
ощущениями. Проще говоря, это - лекарство от интеллектуальной изоляции и
одновременно услуга моим согражданам. Абстрактно мыслящий математик,
вероятно, никогда не достигнет понимания даже самого неопытного из
Советников в вопросе о будущем межзвездного рынка или преимущества и
недостатки медицинского обслуживания торговцев на станциях Союза. По самой
природе моей работы, у меня есть такое понимание; и я забочусь о
человеческом обществе. Я знаю, что люди критикуют систему Совета за то,
что непродуктивно расходуется время экспертов. Если ознакомление общества,
в котором мы все живем, с мнением экспертов - это трата времени, то чем же
мы хороши? Конечно, некоторые не могут общаться по вопросам, лежащим вне
сферы их деятельности. Но некоторые могут и должны. Ты наблюдал
разногласия экспертов. Бывает, что это происходит из-за того, что
некоторые из нас оказываются не в состоянии понять что-то из другой сферы.
Зачастую из-за того, что лучшие мыслители из двух областей не могут
согласовать вопросы практического влияния, и именно поэтому лучше, чтобы
спорящие являлись экспертами: очень полезное межобластное взаимопонимание
выковывается на заседаниях Совета и во время личных встреч, слияние
отдельных сосудов знания является фактической опорой этому уникальному
социальному эксперименту, который мы называем Союзом.
Вот один аспект простоты, который я могу объяснить простыми словами:
интересы всех людей тесно связаны, включая и меня, а политика есть не
более, чем временное проявление социальной математики.
- Этот звонок звенит один раз, если нажмешь левую кнопку и два раза,
если нажмешь правую? - сказал Интор, и Флориан слушал, ощущая, что задача
уже знакома. Так что она легко воспринималась. - Но. - Теперь будет
настоящая проблема, Флориан знал это. - Но тебе необходимо переналадить
это так, чтобы при нажатии левой кнопки звонок вообще молчал, а если
нажать правую кнопку дважды, чтобы он не зазвенел, пока не нажмешь левую
кнопку. Твоя скорость и аккуратность будет учтена. Вперед!
Детали и инструменты подготовлены на столе. Флориан выбрал то, что
необходимо. Это оказалось не особенно сложным.
Следующая задача была поставлена кем-то другим. И требовалось
осмотреть стенд и рассказать инструктору, как он сработает.
Его пальцы были быстрыми. Он легко смог выполнить задачу досрочно.
Следующее задание - сложнее. На третье всегда полагалось подготовить
задачу кому-нибудь другому. Ему давали на это пятнадцать минут.
Он рассказал Инструктору, что готов.
- Покажи мне, как ты смонтируешь это, - сказал Инструктор.
Он показал. Инструктор посерьезнел, в конце концов кивнул и сказал:
- Флориан, ты собираешься выжать из ленты больше, чем на ней есть.
Он был разочарован.
- Прошу прощения. Это не сработает?
- Конечно, сработает! - ответил Инструктор и улыбнулся ему. - Но я не
могу дать твою задачу никому на данном уровне. Ты повторишь базовые знания
и мы посмотрим, как будешь справляться дальше. Хорошо?
- Да? - сказал он. Конечно, только "да". Но он был обеспокоен. Он
много работал со Старшими. Это было трудно и занимало много времени, а они
продолжали настаивать, чтобы он отдыхал, тогда как он предпочел бы
находиться на своей работе.
И уже немного опоздал, и Энди встретил его хмуро, и помогал ему
больше, чем он хотел.
Он думал, что ему следует поговорить с Интором обо всем этом. Но
становилось весело, когда он много работал. Он хотел, чтобы все так и
осталось, несмотря на то, что сильно уставал, и даже не помнил, как
добирался до своей койки.
Инструктор сказал, что он может идти. На скотный двор он опять
опоздал. Энди сказал ему, что свиньи не понимают его графика: Он уже
покормил их.
- Я сменю воду? - сказал он и сделал все и за Энди тоже. Это было
справедливо. Энди обрадовался.
Настроение Энди так поднялось, что он позволил ему почистить Коня и
пойти с ним в особый загон, где находился жеребенок, который был
"девочкой", ее кормили из ведра, которое нужно было держать. Флориан еще
недостаточно вырос, чтобы справляться с таким делом. Требовалось принять
душ, и сменить одежду, и быть очень аккуратным, потому что они давали
жеребенку лекарства, полученные от Коня. Но "она" не была больна. - "Она"
играла с ними в догонялки, потом нюхала им руки и снова играла в
догонялки.
Он испытывал огромное облегчение, когда Энди объяснил ему, что лошади
- не для еды.
- А для чего они? - спросил он тогда, опасаясь, что могут быть и
другие плохие ответы.
- Они Экспериментальные, - ответил Энди. - Я точно не знаю. Но
говорят, что они рабочие животные.
Свиньи тоже иногда были рабочими животными. Свиньи настолько здорово
вынюхивали местные растения (которые попадали сюда случайно и прорастали)
и так хорошо соображали, что их не надо есть, что некоторые эйзи только и
делали, что водили свиней, каждый день обходя с ними загоны и поля, и
никто не собирался их превращать в ветчину и культивировать те ядовитые
травы, что пробрались вовнутрь ограды. Механические вынюхиватели работали
хорошо, но Энди сказал, что свиньи лучше.
Наверно, это и имелось в виду на лентах, подумал Флориан. С помощью
лент ему сообщали, что первое Правило среди Правил заключается в том,
чтобы искать способы принести пользу.
Ари прочитала задачу, вдумалась в ее ленточное знание и спросила
маман:
- Имеет значение, сколько мальчиков, а сколько девочек?
Маман немного подумала.
- На самом деле имеет. Но ты можешь решать, как будто нет.
- Почему?
- Потому что (и это важно знать) для определенных задач некоторые
вещи неважны, и когда ты просто учишься решать задачи, тебе легче
запомнить, что является наиболее важным для решения, если ты отбросишь все
неважное. Для этой задачи важно все в мире - мальчики и девочки, и погода,
смогут или не смогут они раздобыть достаточно еды, имеются ли те,
существа, которые едят их самих - но сейчас имеют значение только гены.
Когда ты сможешь решить все эти задачи, тебе расскажут, как учесть все
остальные аспекты. И еще одно. Учителя не любят говорить, что ты знаешь
все. Всегда может быть что-то еще, о чем никто не подумал. А если ты все
же так подумаешь, они скажут тебе все, что угодно, чтобы запутать тебя.
Так что они начинают с простого, а затем добавляют, являются ли они
мальчиками и девочками. Понятно?
- Но это имеет значение, - угрюмо возразила Ари, - потому что
мальчики-рыбы дерутся друг с другом. Должно быть двадцать четыре синих
рыбки, если никого не съедят. Но на самом деле съедят, потому что синих
легко заметить, и они не могут спрятаться. А если посадить их с большой
рыбой, то синих рыбок вообще не будет.
- А ты знаешь, различают ли рыбы цвета?
- А различают?
- Давай на минутку оставим это. Что, если женщинам больше нравятся
синие мужчины?
- С чего бы это?
- Просто представь. Рассчитай их новое поколение.
- Насколько больше нравятся?
- На двадцать пять процентов?
- Все те синие просто сделают большую рыбу толще и у нее будет
множество мальков. Это становится сложным.
У маман был такой странный вид, как будто она собирается чихнуть, или
рассмеяться, или рассердиться. А потом ее вид стал очень странным, но
совершенно не смешным. Она притянула ее к себе и обняла.
В последнее время маман часто так поступала. Ари казалось, что она
должна себя чувствовать счастливее. Раньше маман никогда не проводила с
ней так много времени. И Олли - тоже.
Но при этом ее не покидало ощущение опасности. Маман была невеселой.
И Олли. Олли изо всех сил старался быть эйзи, и маман с Олли больше не
кричали друг на друга. Маман ни на кого не кричала. Нелли постоянно
выглядела сконфуженной. И Федра тоже вела себя как эйзи.
Это пугало Ари, и она хотела спросить маман, почему так. Но она
боялась, что маман заплачет. В последнее время у маман постоянно был такой
вид. А когда маман плакала, она страдала.
Ари просто положилась на маман.
На следующее утро она пошла в игровую школу. Она была достаточно
большая и ходила сама. Маман обняла ее у двери. Подошел Олли и тоже ее
обнял. Он уже давно этого не делал.
Она оглянулась, но дверь была закрыта. Она подумала, что это очень
странно. Но пошла в школу.
РЕЗЬЮН-ПЕРВЫЙ оторвался от полосы, и Джейн стиснула кожаные
подлокотники кресла. И не взглянула в окно. Она не хотела видеть, как
удаляется Резьюн. Она прикусила губу, закрыла глаза и почувствовала, как
слезы текут по ее лицу, в то время как мягкое ускорение вдавило ее в
сидение.
Она повернулась к Олли, когда корабль набрал высоту.
- Олли, принеси мне выпить. Двойную.
- Да, сира, - откликнулся Олли, отстегнул ремни и отправился на
поиски.
Федра, сидящая перед ними, развернула свое кресло так, что оказалась
лицом к ней, только маленький столик отделял их.
- Могу я что-нибудь сделать для тебя, сира?
Господи, ей ведь нужно это, не правда ли? Федра напугана.
- Я хочу, чтобы ты подготовила список покупок. Тех вещей, которые, по
твоим представлениям, нам понадобятся на корабле. Тебе придется сделать
несколько заказов, во время остановки. Там, в наружном кармане есть
буклет, по которому ты можешь ориентироваться. И из него же ты узнаешь,
как заказывать.
- Да, сира.
Это позволит облегчить участь Федры. Олли ходил обиженный. И просил
тайпировать его. Он просил тайпирования у эйзи - Инспектора, а она
отказала ему.
- Олли, - заявила она. - Ты слишком близок к гражданину. Мне нужно,
чтобы ты таким и был. Ты понимаешь, о чем я говорю?
- Да? - ответил он. И держался лучше, чем Федра.
- Еще один стакан тебе, - прокричала она ему, чтобы он услышал,
несмотря на шум двигателей; и он оглянулся, и кивнул, понимая. - И Федре!
Пэгги подошла к бару с той же стороны, где стоял Олли, покачнулась,
когда самолет прорезал небольшое завихрение, а затем быстро наклонилась к
сумке и вынула пару очков.
Для Джулии. В самом конце салона - Джулия и Глория.
- Ты разрушила мою жизнь? - кричала ей Джулия при посадке. Перед
Дэнисом, перед эйзи и тех из Семьи, которые пришли ее проводить. Тогда как
бедная Глория стояла здесь же, и подбородок у нее дрожал, а глаза
переполнены слезами. Неплохая девочка. Ребенок, имевший слишком много.
Почти все. Но из этого многого так мало было по-настоящему важным. Ребенок
смотрел на собственную бабушку, которую едва ли при этом видел, и искал в
ней признаки предельного зла. Глория совершенно не представляла, куда она
отправляется. Совершенно не имела понятия о дисциплине на корабле или
замкнутом стальном мире рабочей станции.
- Привет, Глория? - сказала она, бравируя и стараясь (Господи, только
бы это прошло!) не сравнивать этого ребенка с Ари - с Ари, которая может
слышать, как взлетает самолет, может взглянуть и понять, что это
РЕЗЬЮН-ПЕРВЫЙ. Но - не более того...
Глория подбежала к своей матери, которая была близка к срыву. Которой
удалось, кроме всего прочего, придать налет несерьезности их отъезду.
Должно быть, как обычно, они совершают путешествие в сопровождении агентов
безопасности Резьюн. Она считала вполне возможным, что Джулия попытается
удрать в Новгороде.
Дочь, до беспамятства боящаяся шаттла, пустоты, прыжков, всего,
связанного с физикой, изучением которой Джулия никогда себя не
утруждала...
Слишком плохо, девочка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Бок. Ты узнаешь через несколько столетий, то, что я знаю сейчас. Однако
человечество во вселенском понимании весьма мудро: потому что в массе вы
обладаете тем же видением, что и любой Особенный, Ты предоставляешь мне
свободу, а я доказываю справедливость твоего суждения.
В: Ты не могла бы пояснить то, что видишь?
А: Если бы я могла, я сделала бы это. Если бы существовали слова для
описания этого, я не было бы тем, что есть.
В: Десятки лет ты проработала в представительном органе. Это не
пустая трата времени? Разве это не работа, которую мог бы сделать
кто-нибудь другой?
А: Хороший вопрос. Нет. Не в это время. Не в этом месте. Наши решения
очень важны. События последних пяти десятком лет доказывают это. А мне
нужен контакт с реальностью. Если угодно, я обогащаюсь в духовном
отношении, таким образом, что это воздействует на мои персональные
биохимические системы и поддерживает в них здоровое равновесие. Для
организма вредно, когда абстрактность разрастается без контроля
ощущениями. Проще говоря, это - лекарство от интеллектуальной изоляции и
одновременно услуга моим согражданам. Абстрактно мыслящий математик,
вероятно, никогда не достигнет понимания даже самого неопытного из
Советников в вопросе о будущем межзвездного рынка или преимущества и
недостатки медицинского обслуживания торговцев на станциях Союза. По самой
природе моей работы, у меня есть такое понимание; и я забочусь о
человеческом обществе. Я знаю, что люди критикуют систему Совета за то,
что непродуктивно расходуется время экспертов. Если ознакомление общества,
в котором мы все живем, с мнением экспертов - это трата времени, то чем же
мы хороши? Конечно, некоторые не могут общаться по вопросам, лежащим вне
сферы их деятельности. Но некоторые могут и должны. Ты наблюдал
разногласия экспертов. Бывает, что это происходит из-за того, что
некоторые из нас оказываются не в состоянии понять что-то из другой сферы.
Зачастую из-за того, что лучшие мыслители из двух областей не могут
согласовать вопросы практического влияния, и именно поэтому лучше, чтобы
спорящие являлись экспертами: очень полезное межобластное взаимопонимание
выковывается на заседаниях Совета и во время личных встреч, слияние
отдельных сосудов знания является фактической опорой этому уникальному
социальному эксперименту, который мы называем Союзом.
Вот один аспект простоты, который я могу объяснить простыми словами:
интересы всех людей тесно связаны, включая и меня, а политика есть не
более, чем временное проявление социальной математики.
- Этот звонок звенит один раз, если нажмешь левую кнопку и два раза,
если нажмешь правую? - сказал Интор, и Флориан слушал, ощущая, что задача
уже знакома. Так что она легко воспринималась. - Но. - Теперь будет
настоящая проблема, Флориан знал это. - Но тебе необходимо переналадить
это так, чтобы при нажатии левой кнопки звонок вообще молчал, а если
нажать правую кнопку дважды, чтобы он не зазвенел, пока не нажмешь левую
кнопку. Твоя скорость и аккуратность будет учтена. Вперед!
Детали и инструменты подготовлены на столе. Флориан выбрал то, что
необходимо. Это оказалось не особенно сложным.
Следующая задача была поставлена кем-то другим. И требовалось
осмотреть стенд и рассказать инструктору, как он сработает.
Его пальцы были быстрыми. Он легко смог выполнить задачу досрочно.
Следующее задание - сложнее. На третье всегда полагалось подготовить
задачу кому-нибудь другому. Ему давали на это пятнадцать минут.
Он рассказал Инструктору, что готов.
- Покажи мне, как ты смонтируешь это, - сказал Инструктор.
Он показал. Инструктор посерьезнел, в конце концов кивнул и сказал:
- Флориан, ты собираешься выжать из ленты больше, чем на ней есть.
Он был разочарован.
- Прошу прощения. Это не сработает?
- Конечно, сработает! - ответил Инструктор и улыбнулся ему. - Но я не
могу дать твою задачу никому на данном уровне. Ты повторишь базовые знания
и мы посмотрим, как будешь справляться дальше. Хорошо?
- Да? - сказал он. Конечно, только "да". Но он был обеспокоен. Он
много работал со Старшими. Это было трудно и занимало много времени, а они
продолжали настаивать, чтобы он отдыхал, тогда как он предпочел бы
находиться на своей работе.
И уже немного опоздал, и Энди встретил его хмуро, и помогал ему
больше, чем он хотел.
Он думал, что ему следует поговорить с Интором обо всем этом. Но
становилось весело, когда он много работал. Он хотел, чтобы все так и
осталось, несмотря на то, что сильно уставал, и даже не помнил, как
добирался до своей койки.
Инструктор сказал, что он может идти. На скотный двор он опять
опоздал. Энди сказал ему, что свиньи не понимают его графика: Он уже
покормил их.
- Я сменю воду? - сказал он и сделал все и за Энди тоже. Это было
справедливо. Энди обрадовался.
Настроение Энди так поднялось, что он позволил ему почистить Коня и
пойти с ним в особый загон, где находился жеребенок, который был
"девочкой", ее кормили из ведра, которое нужно было держать. Флориан еще
недостаточно вырос, чтобы справляться с таким делом. Требовалось принять
душ, и сменить одежду, и быть очень аккуратным, потому что они давали
жеребенку лекарства, полученные от Коня. Но "она" не была больна. - "Она"
играла с ними в догонялки, потом нюхала им руки и снова играла в
догонялки.
Он испытывал огромное облегчение, когда Энди объяснил ему, что лошади
- не для еды.
- А для чего они? - спросил он тогда, опасаясь, что могут быть и
другие плохие ответы.
- Они Экспериментальные, - ответил Энди. - Я точно не знаю. Но
говорят, что они рабочие животные.
Свиньи тоже иногда были рабочими животными. Свиньи настолько здорово
вынюхивали местные растения (которые попадали сюда случайно и прорастали)
и так хорошо соображали, что их не надо есть, что некоторые эйзи только и
делали, что водили свиней, каждый день обходя с ними загоны и поля, и
никто не собирался их превращать в ветчину и культивировать те ядовитые
травы, что пробрались вовнутрь ограды. Механические вынюхиватели работали
хорошо, но Энди сказал, что свиньи лучше.
Наверно, это и имелось в виду на лентах, подумал Флориан. С помощью
лент ему сообщали, что первое Правило среди Правил заключается в том,
чтобы искать способы принести пользу.
Ари прочитала задачу, вдумалась в ее ленточное знание и спросила
маман:
- Имеет значение, сколько мальчиков, а сколько девочек?
Маман немного подумала.
- На самом деле имеет. Но ты можешь решать, как будто нет.
- Почему?
- Потому что (и это важно знать) для определенных задач некоторые
вещи неважны, и когда ты просто учишься решать задачи, тебе легче
запомнить, что является наиболее важным для решения, если ты отбросишь все
неважное. Для этой задачи важно все в мире - мальчики и девочки, и погода,
смогут или не смогут они раздобыть достаточно еды, имеются ли те,
существа, которые едят их самих - но сейчас имеют значение только гены.
Когда ты сможешь решить все эти задачи, тебе расскажут, как учесть все
остальные аспекты. И еще одно. Учителя не любят говорить, что ты знаешь
все. Всегда может быть что-то еще, о чем никто не подумал. А если ты все
же так подумаешь, они скажут тебе все, что угодно, чтобы запутать тебя.
Так что они начинают с простого, а затем добавляют, являются ли они
мальчиками и девочками. Понятно?
- Но это имеет значение, - угрюмо возразила Ари, - потому что
мальчики-рыбы дерутся друг с другом. Должно быть двадцать четыре синих
рыбки, если никого не съедят. Но на самом деле съедят, потому что синих
легко заметить, и они не могут спрятаться. А если посадить их с большой
рыбой, то синих рыбок вообще не будет.
- А ты знаешь, различают ли рыбы цвета?
- А различают?
- Давай на минутку оставим это. Что, если женщинам больше нравятся
синие мужчины?
- С чего бы это?
- Просто представь. Рассчитай их новое поколение.
- Насколько больше нравятся?
- На двадцать пять процентов?
- Все те синие просто сделают большую рыбу толще и у нее будет
множество мальков. Это становится сложным.
У маман был такой странный вид, как будто она собирается чихнуть, или
рассмеяться, или рассердиться. А потом ее вид стал очень странным, но
совершенно не смешным. Она притянула ее к себе и обняла.
В последнее время маман часто так поступала. Ари казалось, что она
должна себя чувствовать счастливее. Раньше маман никогда не проводила с
ней так много времени. И Олли - тоже.
Но при этом ее не покидало ощущение опасности. Маман была невеселой.
И Олли. Олли изо всех сил старался быть эйзи, и маман с Олли больше не
кричали друг на друга. Маман ни на кого не кричала. Нелли постоянно
выглядела сконфуженной. И Федра тоже вела себя как эйзи.
Это пугало Ари, и она хотела спросить маман, почему так. Но она
боялась, что маман заплачет. В последнее время у маман постоянно был такой
вид. А когда маман плакала, она страдала.
Ари просто положилась на маман.
На следующее утро она пошла в игровую школу. Она была достаточно
большая и ходила сама. Маман обняла ее у двери. Подошел Олли и тоже ее
обнял. Он уже давно этого не делал.
Она оглянулась, но дверь была закрыта. Она подумала, что это очень
странно. Но пошла в школу.
РЕЗЬЮН-ПЕРВЫЙ оторвался от полосы, и Джейн стиснула кожаные
подлокотники кресла. И не взглянула в окно. Она не хотела видеть, как
удаляется Резьюн. Она прикусила губу, закрыла глаза и почувствовала, как
слезы текут по ее лицу, в то время как мягкое ускорение вдавило ее в
сидение.
Она повернулась к Олли, когда корабль набрал высоту.
- Олли, принеси мне выпить. Двойную.
- Да, сира, - откликнулся Олли, отстегнул ремни и отправился на
поиски.
Федра, сидящая перед ними, развернула свое кресло так, что оказалась
лицом к ней, только маленький столик отделял их.
- Могу я что-нибудь сделать для тебя, сира?
Господи, ей ведь нужно это, не правда ли? Федра напугана.
- Я хочу, чтобы ты подготовила список покупок. Тех вещей, которые, по
твоим представлениям, нам понадобятся на корабле. Тебе придется сделать
несколько заказов, во время остановки. Там, в наружном кармане есть
буклет, по которому ты можешь ориентироваться. И из него же ты узнаешь,
как заказывать.
- Да, сира.
Это позволит облегчить участь Федры. Олли ходил обиженный. И просил
тайпировать его. Он просил тайпирования у эйзи - Инспектора, а она
отказала ему.
- Олли, - заявила она. - Ты слишком близок к гражданину. Мне нужно,
чтобы ты таким и был. Ты понимаешь, о чем я говорю?
- Да? - ответил он. И держался лучше, чем Федра.
- Еще один стакан тебе, - прокричала она ему, чтобы он услышал,
несмотря на шум двигателей; и он оглянулся, и кивнул, понимая. - И Федре!
Пэгги подошла к бару с той же стороны, где стоял Олли, покачнулась,
когда самолет прорезал небольшое завихрение, а затем быстро наклонилась к
сумке и вынула пару очков.
Для Джулии. В самом конце салона - Джулия и Глория.
- Ты разрушила мою жизнь? - кричала ей Джулия при посадке. Перед
Дэнисом, перед эйзи и тех из Семьи, которые пришли ее проводить. Тогда как
бедная Глория стояла здесь же, и подбородок у нее дрожал, а глаза
переполнены слезами. Неплохая девочка. Ребенок, имевший слишком много.
Почти все. Но из этого многого так мало было по-настоящему важным. Ребенок
смотрел на собственную бабушку, которую едва ли при этом видел, и искал в
ней признаки предельного зла. Глория совершенно не представляла, куда она
отправляется. Совершенно не имела понятия о дисциплине на корабле или
замкнутом стальном мире рабочей станции.
- Привет, Глория? - сказала она, бравируя и стараясь (Господи, только
бы это прошло!) не сравнивать этого ребенка с Ари - с Ари, которая может
слышать, как взлетает самолет, может взглянуть и понять, что это
РЕЗЬЮН-ПЕРВЫЙ. Но - не более того...
Глория подбежала к своей матери, которая была близка к срыву. Которой
удалось, кроме всего прочего, придать налет несерьезности их отъезду.
Должно быть, как обычно, они совершают путешествие в сопровождении агентов
безопасности Резьюн. Она считала вполне возможным, что Джулия попытается
удрать в Новгороде.
Дочь, до беспамятства боящаяся шаттла, пустоты, прыжков, всего,
связанного с физикой, изучением которой Джулия никогда себя не
утруждала...
Слишком плохо, девочка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61