Потом мы начнем обратный путь. Это займет двадцать семь дней.
Всеобщие вздохи и унылые проклятия. Все это нам уже было известно, так какого дьявола еще раз повторять?
Таким образом, через еще один месяц логических упражнений при постоянных двух "ж", мы получим возможность впервые взглянуть на планету, которую нам предстояло атаковать, пришельцы из космоса, так точно, сэр.
Она выглядела, как ослепительно белый полумесяц, поджидающий нас в двух астрономических единицах от Эпсилона. Еще за пятьдесят а.е. капитан определил местоположение тельцианской базы, и теперь мы приближались по широкой дуге, выходя им в тыл, масса планеты предохраняла нас от обнаружения. Но они все равно нас обнаружили и нанесли упреждающий удар ракетами. Но это только прибавило нам бдительности. Мы были в относительной безопасности, но только до той поры, когда высадимся на поверхность. Тогда это можно будет сказать только о корабле и его экипаже.
Поскольку планета вращалась довольно медленно - один оборот за десять с половиной земных суток - орбита для корабля должна была находиться на высоте 150.000 километров. Оставшихся на корабле защищали 6.000 километров камня и 90.000 миль пустоты, отделяющие их от врага. Но это означало секундное запаздывание в обмене сигналами между десантной командой и боевым компьютером на корабле. Пока нейтринный импульс проползет туда и обратно, от человека останется мокрое место.
Нам был дан не слишком детальный приказ атаковать базу тельциан и захватить ее, нанести при этом как можно меньше разрушений, взяв одного "языка". По крайней мере одного... Ни в коем случае мы не могли допустить захвата в плен наших людей. И в конечном итоге мы и не могли бы сдаться всего один импульс с корабельного боевого компьютера, и частица плутония в батарее нашего костюма отдаст энергию деления своих ядер со всей 0,01% эффективностью, а вы превратитесь в не что иное, как сгусток очень горячей плазмы.
Мы заняли места в шести посадочных катерах - по двенадцать человек в каждом - и на восьми "ж" покинули борт "Надежды". Каждый катер должен был спускаться своим, совершенно нормальным маршрутом, пока все вместе мы не соберемся в месте встречи, за 108 "щелчков" от базы тельциан. Одновременно с "Надежды" выпустили еще четырнадцать роботоснарядов, чтобы привести в замешательство вражескую систему противоракетной обороны.
Посадка получилась почти идеальная. Один катер незначительно пострадал, вражеский снаряд испортил часть защитного экрана на одной стороне корпуса, но катер по-прежнему мог выполнять задачу, пришлось только снизить скорость, войдя в атмосферу.
Мы тщательно прошли по всем зигзагам положенного нам маршрута и первыми оказались в точке встречи. Только эта точка, как оказывается, находилась на глубине четырех километров.
Я почти собственными ушами слышал, как стратегическая машина в 90.000 милях от нас скрежещет умственными шестеренками, внося дополнения в свои блоки памяти. Мы же продолжали действовать, как будто шли на обычную посадку на твердом грунте: тормозные двигатели взревели, выдвинулись полозья шасси, удар о волну, еще удар, отскок, удар, погружение.
Возможно, было бы разумно продолжать погружение и опуститься на дно, но корпус не выдержал бы давления воды. Вместе с нами в катере находился и сержант Кортес.
- Сержант, скажите, пусть компьютер что-то сделает.
- Заткнись, Манделла. Молчи и надейся на бога. - Он сказал на "бога" совершенно так же, как говорил слово "рядовой" или "заткнись".
Что-то громко забулькало: потом бульканье повторилось еще раз, и я почувствовал, как спинка кресла слегка надавливает мне на спину - корабль поднимался. - Надувные поплавки? - Кортес не соизволил ответить. Или сам не знал.
Но это и в самом деле были надувные поплавки. Мы поднялись почти к самой поверхности, до нее оставалось десять-пятнадцать метров, и там зависли. Сквозь иллюминатор было видно, как ртутным блеском мерцает над нами водная поверхность. Интересно, подумал я, каково быть рыбой и иметь ясно видимою границу над своим миром?
Я видел, как в воду плюхнулся еще один катер, в облаке воздушных пузырьков он начал медленно погружаться хвостом вперед, пока под каждым дельтавидным крылом не вздулись мешки поплавков. После этого он воспарил до нашего уровня и замер.
- Говорит капитан Скотт. Слушайте внимательно. Берег находится в двадцати восьми километрах от нашего настоящего положения, в направлении базы противника. На берег вас доставит катер. Дальше вы будете продвигаться самостоятельно.
Не так уж плохо, разве что придется топать восемьдесят "щелчков" до тельцианской базы, которую нам предстоит осадить и взять.
Из поплавков был выкачан воздух, мы взлетели на поверхность и без особой спешки, развернувшись цепью, полетели к берегу. Это заняло несколько минут. Когда катер, проскрежетав по каменистому берегу, наконец, замер, я услышал гудение насосов, выравнивающих разницу давления в кабине и снаружи. На миг выходной лаз с моим креслом открылся. Я выкатился на крыло нашей машины и спрыгнул на землю. Десять секунд на поиск укрытия - я помчался по рыхлому галечному пляжу к линии "деревьев" - каким-то голубовато-зеленым, кривоватым и утыканным иглами кустам, разбросанным довольно редко. Нырнув в шипастую массу, я обернулся и увидел, как взлетают катера. Взлетели на самом деле роботоснаряды - поднявшись на сотню метров, они с оглушительным грохотом устремились прочь в разных направлениях. Настоящие катера тихонько уползли обратно под воду. Что ж, возможно, это неплохая идея.
Нельзя сказать, что планета была слишком уж привлекательной, но одно несомненно - здесь было куда лучше, чем в том криогенном аду, для которого нас подготавливали. Небо было серебристо-серым, тусклым и монотонным, над морем оно сливалось с туманом и невозможно было сказать, где кончается небо и начинается вода. Небольшие волны лизали черную гальку берега, при местной гравитации, составляющей три четверти земной, они наплывали и откатывались медленно и грациозно. Даже с расстояния в пятьдесят метров шорох миллионов перекатывающихся камешков громко отдавался в ушах.
Температура воздуха была 79 градусов Цельсия - даже при местном, пониженном по сравнению с Землей давлении, море еще не кипело. Струйки пара поднимались к небу в том месте, где волны встречались с берегом. Как долго выживет здесь человек, не защищенный боекостюмом? От чего он погибнет скорее - от жары или от недостатка кислорода (одна восьмая земного)? Или его скорее убьют неизвестные микроорганизмы?
- Говорит Кортес. Всем собраться вокруг меня. - Он стоял несколько левее меня и описывал рукой круги над головой.
Я пошагал к нему сквозь кусты. Они оказались неожиданно ломкими, непрочными и неожиданно высохшими для такой влажной атмосферы. Хорошего укрытия из них не получится.
- Наше направление - 0,05 градуса восточнее северного, впереди пойдет первый взвод. Второй и третий последуют с интервалом в двадцать метров слева и справа. Седьмой, командный взвод, пойдет в центре. Пятый и шестой образуют дугообразный арьергардный фланг. Все ясно? - Еще бы, маневр "наконечник", мы могли совершить его даже с закрытыми глазами. - Хорошо. Пошли.
Я был в седьмом, командном взводе. Капитан Скотт определил меня туда не потому, что я должен был отдавать какие-то команды, а из-за моего образования - я ведь изучал физику.
Командный взвод был, предположительно, самым безопасным местом, прикрываемый шестью остальными взводами. Все, кто был в него назначен, имели, следовательно, тактическую ценность и должны были оставаться в живых дольше, чем остальные. Кортес должен был отдавать приказы. Чавес должен был устранять неполадки в боекостюмах. Наш старший врач Док Джоунс (единственный среди нас, кто имел степень доктора медицины) тоже был здесь, а также и Теопополис, радиоинженер, наше связующее звено с капитаном, который предпочел остаться на орбите.
Все остальные из нас были приписаны к командной группе благодаря своим специальным знаниям или особым талантам. Перед лицом неизвестного противника нельзя было сказать заранее, что может пригодиться. Я, например, имел некоторые познания в физике. Роджерс - в биологии. Тейт изучал химию. Хоу давала сто процентов правильных ответов на любом тесте по телепатическим способностям. Бор был полиглотом, бегло говорил на двадцати восьми языках, используя идиомы. Талант Петрова заключался в том, что в его психике не было обнаружено и одного грамма ксенофобии. Китинг был искусным акробатом. Дебби Холлистер - "счастливчик Холлистер" отличался необыкновенными способностями делать деньги и кроме того проявлял телепатическую чувствительность.
12
Сначала мы использовали "джунглевую" комбинацию наших камуфляжных систем. Но местные джунгли были слишком уж анемичны, и мы смахивали на подозрительную толпу арлекинов, пробирающуюся через лес. Кортес приказал переключаться на черный цвет, но стало еще хуже, потому что свет Эпсилона исходил равномерно со всего неба и теней здесь не было. В конце концов, мы остановились на охряной "пустынной" комбинации.
Чем дальше мы удалялись на север от морского побережья, тем заметнее изменялся характер местности. Шипастые стебли - думаю, можно назвать их деревьями - стали малочисленнее, но увеличились в размерах и были уже не такими хрупкими, основание у каждого такого дерева было опутано чем-то вроде виноградных лоз того же зелено-голубого цвета, которые расползались во все стороны, образуя сплющенный конус метров до десяти в диаметре. На вершине каждого дерева имелся довольно нежный на вид цветок зеленого цвета величиной примерно с человеческую голову.
Трава появилась примерно в пяти "щелчках" от моря. Трава, похоже, с полным уважением относилась к "праву собственности" деревьев на землю и оставляла вокруг каждого стебля и его конуса перепутанных лоз полоску голой земли. На границе этой полоски трава росла невысокой и нежной. Чем дальше от дерева, тем выше становилась трава, пока на особо обширных открытых пространствах не достигала человеческого плеча. Трава имела более светлый оттенок, чем деревья и лозы, и казалась зеленой. Мы переключили камуфляж костюмов на ярко-зеленый, что использовали на Хароне для максимальной видимости. Теперь, держась в самой высокой траве, мы были довольно неплохо замаскированы.
В течение каждого дня мы покрывали по двенадцать "щелчков", полные жизненной энергии после месяцев, проведенных под двухкратной перегрузкой. Вплоть до второго дня единственной формой животной жизни, которую мы смогли обнаружить, были какие-то черные червяки, с палец толщиной, и с сотней ножек-ресничек, похожих на волосы щетки. Роджерс сказала, что здесь определенно должны водиться какие-нибудь крупные животные, иначе зачем тогда деревьям шипы? Поэтому мы удвоили осторожность, ожидая неприятностей, как со стороны тельциан, так и со стороны неизвестных "крупных животных".
В голове шел второй взвод под командованием Поттер. Общая частота связи была отдана им, так как именно второй взвод первым должен был обнаружить что-либо необычное или опасное.
- Сержант, говорит Поттер, - услышали мы все. - Вижу движение впереди себя.
- Немедленно залечь.
- Уже лежим. Не думаю, чтобы нас заметили.
- Первый взвод, заходи справа. По-пластунски. Четвертый, обход слева. Скажите, когда займете позицию. Шестой, оставайтесь на месте и прикрывайте тыл. Пятый и третий, присоединяйтесь к командной группе.
Две дюжины человек неслышно вынырнули из травы, сливаясь с нашим взводом. Четвертый, очевидно, уже доложил Кортесу.
- Хорошо, что у вас, первый?.. О'кей, отлично. Сколько их там?
- Мы видим восемь. - Это голос Поттер.
- Хорошо. Огонь откроете по моему сигналу. Стрелять насмерть.
- Сержант... это просто животные...
- Поттер... если ты уже знаешь, как выглядят тельциане, то тебе давно следовало поделиться с нами. Стрелять насмерть.
- Но нам нужен...
- Нам нужен "язык", но мы не можем тащить его с собой еще сорок "щелчков" до его родной базы, да еще не спускать с него глаз, пока идет бой. Ясно?
- Да, сержант.
- Отлично. Седьмой, держать наготове все извилины и колдовские штучки. Пятый и шестой, двигайтесь с нами, будете прикрывать.
Мы поползли средь метровой высоты травы к позиции второго взвода, который уже растянулся в стрелковую цепь.
- Я ничего не вижу, - сказал Кортес.
- Прямо и чуть влево, - темно-зеленый цвет.
Они были лишь чуть темнее травы. Но как только мы заметили одного, то уже видели и остальных. Они медленно передвигались метрах в тридцати от нас.
- Огонь! - Кортес выстрелил первым. Потом еще двенадцать ярко-малиновых нитей прыгнули вперед. Трава съежилась и испарилась, существа скорчились в конвульсиях и умерли, напрасно стараясь скрыться.
- Прекратить огонь, прекратить! - Кортес поднялся на ноги. - Надо, чтоб хоть что-то осталось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32