Я протолкался к телефону-автомату и доложил всё, как есть.
- Сходи туда еще раз, - сказал проф, - и посмотри солдатскую книжку хоть у одного из этих постовых. Мне нужно знать имя и звание. Финна видел?
- Нет.
- Он идет туда с тремя ружьями. Скажи, из какой будки звонишь, сбегай, имя узнай и возвращайся сюда же.
Один труп уже куда-то уволокли, зачем, не знаю. Второй волтузили, но я сумел протолкаться и сорвал с него ошейник с медальоном, прежде чем его тоже уволокли. Локтями пробился к телефону, а там в будке какая-то дама.
- Мадам, - говорю. - Мне нужно позвонить. Срочно!
- Пожалуйста. Не работает, сучий потрох!
Для нее не работал, для меня работал. Майк позаботился. Я сказал профу имя постового.
- Добро, - ответил он. - Финн там не появился? Он будет тебя искать возле этой будки.
- Пока нет. Стойте! Вон он!
- Окей, давай с ним. Майк, ты можешь изобразить голос этого солдата? Его виброграмма есть?
- Нет, к сожалению.
- И черт с ним. Изобрази что-нибудь хриплое и перепуганное. Есть шанс, что командир его тоже не знает, как следует. Или лучше разыграть звонок этого солдата Альваресу?
- Нет. Он позвонил бы командиру. Альварес отдает приказы через командира.
- Тогда звони командиру. Доложи о нападении, вызови подмогу и умри на полуслове. И чтобы фон был - крики, топот, чтобы кто-то заорал: «Вот где этот гад желтый!» как раз перед этой смертью в кавычках. Можешь такой спектакль разыграть?
- Программа готова. Как два пальца о, - обрадовался Майк.
- Запускай. Манни, подтолкни Финна. Проф задумал выманить охрану из казарм, направить в нужное место, и чтобы там поджидал ее Финн, перехватил, когда они будут вылезать из капсулы. Сработало почти как часы, только Хай-Вертухай, потерявши голову, вмешался, оставил у себя несколько человек, чтобы его шкуру берегли, а сам тем временем отбивал панические депеши на Эрзлю, да ни одна не прошла.
Я нарушил профов приказ и прихватил-таки лазерное ружье как раз перед приходом второй капсулы с миротворцами-карателями. Лично сжег двоих, и всё желание пропало, бросил, пусть другие этим делом займутся. Больно просто. Башка из люка высунется - хлобысь по ней. Половина затаилась - их выкурили и тоже прикончили. Но я к тому времени был уже на своем посту возле телефона.
Когда Вертухай удумал спрятаться, в комплексе пошла неразбериха. Альвареса убили, командира карателей убили, и еще двоих прикончили, из прежних, из «желтых роб». Но кучка карателей и «желтых», всего тринадцать человек, заперлась вместе с Хаем. А может, они с самого начала при нем состояли. Майк за ними только на слух мог следить, получалось урывками. Но в конце концов стало ясно, что все они с оружием забились в Вертухаеву резиденцию, и проф скомандовал Майку приступить к следующему этапу.
Майк выключил свет по всему комплексу, только в резиденции оставил, и понизил содержание кислорода в воздушной смеси до минимума. Не до смертельного, но достаточно низкого, чтобы любой, кто под ногами путается, был не в форме. А в резиденцию подал чистый азот ровно на десять минут. На десятой минуте люди финна, что в гермоскафах поджидали на Вертухаевой личной остановке трубы, взломали замок на воздушном шлюзе и вломились в резиденцию. «Плечом к плечу». Луна стала наша.
КНИГА ВТОРАЯ
ШАНТРАПА - НЕ ПОДСТУПИСЬ
14
Вот так волна патриотизма в едином порыве сплотила нашу новую нацию.
А в книгах по истории написано иначе? Неужели?
Падло буду, самая морока начинается не до, а после победы. Наша взяла, всё у нас в руках, а ничего не готово, и сразу надо делать тысячу дел. Турнули с Луны Главлуну, но Главлуна на Эрзле и Федеративные Нации стояли у нее за спиной, и силенок у них было ого-го! Выведи они на орбиту один крейсер и посади у нас один десантный борт с войсками в ближайшую неделю или две, они запросто сграбастали бы Луну обратно. Мы же были толпа.
Новая катапульта была испытана, но готовых глыб для метания в обечайках у нас было по пальцам сосчитать, причем одной руки, причем моей левой. И катапульта не то оружие, чтобы отбиваться от кораблей и десантов. Идеи, как справиться с кораблями, у нас были, но только идеи. И было несколько сотен дешевых лазерных ружей на складе в Гонконге, - китайские инженеры сработали, умницы, - однако обращаться с ними почти никто не умел.
Более того, Главлуна занималась нужнейшими делами. Покупала лед и зерно, продавала воздух, воду и энергию, распоряжалась как владелец или управляющий в дюжине ключевых мест. И как бы оно там впредь ни переменилось, останавливать машину нынче было нельзя. Считаю, мы поторопились с погромами в горотделах Главлуны, документацию растеряли и попортили. Но проф железно твердил, что лунтикам, причем всем, нужен символ, чтобы его ненавидеть и расколошматить, а общеизвестным и общезначимым таким символом были именно горотделы.
Однако Майк контролировал связь, а это означало почти повсеместный контроль. Проф начал с надзора за новостями на Эрзлю и обратно, поручил Майку цензуру и фальсификацию новостей на срок, покуда мы окажемся в силах сообразить, что нам сообщить на Терру, а потом добавил к плану подэтап "М", предусматривающий отсечку от Луны всего комплекса плюс обсерватории Ричардсона и научного городка: радиотелескопа Пирса, селенографической станции и так далее. Сходу возникла проблема с учеными, поскольку они все были с Терры: приезжали и оставались по шесть месяцев, затягивая срок пребывания с помощью центрифуги. Большинство народу с Терры кроме туристов, тридцать четыре человека, это были ученые. И с ними что-то надо было делать, но на первое время, по крайней мере, следовало надежно отрезать их от связи с Террой.
Пока что телефоны комплекса были отсечены и Майк не разрешал капсулам остановку ни на одном тамошнем вокзале даже после возобновления общего движения, что было сделано, как только Финн Нильсен и его команда покончили с мокрой работой.
Вышло так, что Вертухай не мертв, а убивать его мы и не собирались. Проф вычислил, что живого Вертухая убить всегда можно, а вот мертвого при нужде не оживишь. Мы собирались наполовину придушить его, обеспечить недееспособность на случай драки и по-быстрому взять, пока Майк восстанавливает подачу кислорода.
Майк высчитал, что если пустить воздуходувку на максимум, понадобится чуть больше четырех минут, чтобы содержание кислорода в смеси уменьшилось практически до нуля, и разработал график: пять минут возрастающей гипоксии, пять минут полной аноксии и взлом шлюза с одновременной ударной подачей чистого кислорода для восстановления баланса. Мол, от такого никто не погибнет, но любой свалится как бы под общей анестезией. Группа захвата рисковала: вдруг у тех, кто заперся, гермоскафы есть! У всех или у части. Надежда была на то, что гипоксия работает исподтишка, можно войти и выйти, не сознавая, что вам на короткое время кислород перекрыли. Чаще всего это роковая оплошность у новичков.
Так что Вертухай и три его женщины остались живы. Но сам Вертухай, хоть и жил, уже ни на что не годился: головной мозг отказал от слишком долгого кислородного голодания, так что жил он, как кочан капусты. А охранников, хоть они и моложе были, чем он, так и не удалось откачать: явно передушила их аноксия.
Больше в комплексе никто не пострадал. Как только дали свет и полностью восстановили кислород, весь народ был окей, в том числе и те шестеро под замком в казармах. Финн решил, что расстрелять - это для них слишком большая милость, и назначил себя в судьи, а свою команду - в присяжные.
Связали их, жилы на запястьях и лодыжках подрезали и выдали женщинам из комплекса. Что было дальше, тошно подумать, но вряд ли они прожили дольше, чем Мария Лайонс в их лапах. Женщины - создания изумительные: милы, сговорчивы, нежны, но куда как лютей нас с вами.
Давайте помяну, как со шпиками и стукачами распорядились. Ваечка давно рвалась ликвиднуть их, но когда дошло до дела, оказалось, у нее кишка тонка. Я думал, и проф пойдет на попятный. Но он головой потряс.
- Нет, Ваечка, нет, дражайшая, как бы я ни огорчался по поводу насилия, с врагом можно обходиться лишь двояко: либо убить его, либо превратить в друга. Полумеры сулят в будущем только трудности. Кто разок настучал на друзей, тот и впредь настучать способен, и нам предстоит длительный период, во время которого эти люди будут представлять для нас опасность. Так что придется расправиться с ними. Причем публично, чтобы другим неповадно было.
- Профессор, было дело, вы говорили, что если осудите человека на смерть, то сами и приговор исполните, - сказала Ваечка. - Это вы и собираетесь сделать?
- И да, и нет, дражайшая сударыня. Считайте, что руки у меня по локоть в их крови. Ответ за нее полностью на мне. Но рассчитываю применить способ более действенный. Чтобы раз и навсегда дать острастку подобной публике.
После чего Адам Селена объявил, что такие-то и такие-то были привлечены бывшим начальником отдела безопасности бывшей Главлуны Хуаном Альваресом для работы в качестве тайных информаторов. И привел имена и адреса. Причем никаких мер против них не предлагал.
Всего один человек из них продержался семь месяцев: сумел в другой поселок перебраться и имя переменил. В начале 2077 года его тело было обнаружено в Новолене за шлюзом. Остальные нескольких часов не прожили.
В первые же часы после coup d'etat перед нами встала проблема, которая раньше в голову не приходила, а именно насчет самого Адама Селены. Кто он таков? Где находится? Ведь революция-то его. Он к каждой мелочи руку приложил, любой камрад знал его голос. И вот мы все появились в открытую. А где же Адам?
Мы целую ночь бились над этим в номере «Дрянда», попутно принимая решения по сотне вопросов, возникших у людей, которые хотели знать, что теперь делать, причем «Адам» попутно другими голосами диктовал решения по другим вопросам, которые не требовали обсуждения, составлял фальшивые выпуски новостей для Эрзли, держал в изоляции комплекс и тэ пэ (ни малейшего сомнения быть не может: без Майка мы не смогли бы ни овладеть Луной, ни удержать ее).
На мое понятие, «Адамом» должен был сделаться проф. Он у нас всегда был за прогнозиста и теоретика, и все его знали: кое-кто из камрадов на ключевых постах как «камрада Билла», а все остальные как известного и уважаемого профессора Бернардо де ла Мира. Гад буду, он выучил половину ведущих граждан в Луна-сити, многих по другим поселениям, любая важная птица на Луне его знала.
- Нет, - сказал проф.
- Почему «нет»? - спросила Ваечка. - Проф, мы назначаем вас. Майк, скажи ему.
- Высказывания потом, - сказал Майк. - Хочу услышать аргументы профа.
- Майк, это твои аргументы, а не мои, ты их сам выдвигал, - ответил проф. - Ваечка, камрад дражайший, я не отказался бы, будь такая возможность. Но ведь не существует же способа подогнать мой голос к голосу Адама, а любой камрад знает Адама именно по голосу. Именно с этой целью Майк сделал его таким запоминающимся.
Посудили-порядили, нельзя ли всё-таки выдать профа за «Адама», если показывать только по видео с тем, чтобы Майк преобразовал его речь ближе к известной виброграмме Адама.
Отклонили. Слишком много народу знало профа и слышало, как он говорит. Его голос и манера говорить несовместимы с Адамовыми. Обсудили относительно меня: у меня баритон, и у Майка баритон, и не так уж много народу помнило, как звучит мой голос по телефону, а по видео я вообще ни разу не выступал.
Я взвыл. Народ и так-то явно удивится, когда обнаружится, что я один из порученцев нашего председателя. А в то, что я человек номер один, ни одна душа не поверит. И сказал:
- Давайте скомбинируем. Адам всё это время был засекречен. Пусть и дальше будет засекречен. Пусть выступает по видео в маске. Проф, одолжите ему фигуру, а ты, Майк, - голос.
Проф замотал головой.
- Выставить вождя, который ходит в маске, - убей, не придумаешь лучшего способа подорвать доверие к нам в самый критический момент. Нет, Манни.
Поговорили насчет найти актера на эту роль. Профессионалов на Луне не было, но были талантливые ребята у «Актеров-любителей» и в «Новой студии Большого театра».
- Нет, - сказал проф. - Иди, сыщи актера, который в этих обстоятельствах не вздумал бы стать Наполеоном, и кроме того у нас нет времени. Адам должен выступить, по делу, не позже завтрашнего утра.
- Тогда ответ напрашивается сам собой, - сказал я. - Пусть в этой роли выступает Майк. Но не по видео, а только по радио. Мол, приносим извинения, но Адама видеть нельзя, и точка.
- Вынужден согласиться, - сказал проф.
- Ман, старейший мой друг, - сказал Майк. - Почему ты думаешь, что меня видеть нельзя?
- Ты что, плохо слушал? - говорю. - Майк, по видео надо показать лицо и внешний вид. Внешний вид у тебя есть - параллелепипед на несколько тонн металла. А лица нет, с чем и поздравляю, поскольку бриться тебе не надо.
- Но что мешает мне иметь лицо понарошку, Ман? Голос, который ты слышишь, у меня понарошку, никаких звуков я в действительности не издаю, когда вы меня слышите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
- Сходи туда еще раз, - сказал проф, - и посмотри солдатскую книжку хоть у одного из этих постовых. Мне нужно знать имя и звание. Финна видел?
- Нет.
- Он идет туда с тремя ружьями. Скажи, из какой будки звонишь, сбегай, имя узнай и возвращайся сюда же.
Один труп уже куда-то уволокли, зачем, не знаю. Второй волтузили, но я сумел протолкаться и сорвал с него ошейник с медальоном, прежде чем его тоже уволокли. Локтями пробился к телефону, а там в будке какая-то дама.
- Мадам, - говорю. - Мне нужно позвонить. Срочно!
- Пожалуйста. Не работает, сучий потрох!
Для нее не работал, для меня работал. Майк позаботился. Я сказал профу имя постового.
- Добро, - ответил он. - Финн там не появился? Он будет тебя искать возле этой будки.
- Пока нет. Стойте! Вон он!
- Окей, давай с ним. Майк, ты можешь изобразить голос этого солдата? Его виброграмма есть?
- Нет, к сожалению.
- И черт с ним. Изобрази что-нибудь хриплое и перепуганное. Есть шанс, что командир его тоже не знает, как следует. Или лучше разыграть звонок этого солдата Альваресу?
- Нет. Он позвонил бы командиру. Альварес отдает приказы через командира.
- Тогда звони командиру. Доложи о нападении, вызови подмогу и умри на полуслове. И чтобы фон был - крики, топот, чтобы кто-то заорал: «Вот где этот гад желтый!» как раз перед этой смертью в кавычках. Можешь такой спектакль разыграть?
- Программа готова. Как два пальца о, - обрадовался Майк.
- Запускай. Манни, подтолкни Финна. Проф задумал выманить охрану из казарм, направить в нужное место, и чтобы там поджидал ее Финн, перехватил, когда они будут вылезать из капсулы. Сработало почти как часы, только Хай-Вертухай, потерявши голову, вмешался, оставил у себя несколько человек, чтобы его шкуру берегли, а сам тем временем отбивал панические депеши на Эрзлю, да ни одна не прошла.
Я нарушил профов приказ и прихватил-таки лазерное ружье как раз перед приходом второй капсулы с миротворцами-карателями. Лично сжег двоих, и всё желание пропало, бросил, пусть другие этим делом займутся. Больно просто. Башка из люка высунется - хлобысь по ней. Половина затаилась - их выкурили и тоже прикончили. Но я к тому времени был уже на своем посту возле телефона.
Когда Вертухай удумал спрятаться, в комплексе пошла неразбериха. Альвареса убили, командира карателей убили, и еще двоих прикончили, из прежних, из «желтых роб». Но кучка карателей и «желтых», всего тринадцать человек, заперлась вместе с Хаем. А может, они с самого начала при нем состояли. Майк за ними только на слух мог следить, получалось урывками. Но в конце концов стало ясно, что все они с оружием забились в Вертухаеву резиденцию, и проф скомандовал Майку приступить к следующему этапу.
Майк выключил свет по всему комплексу, только в резиденции оставил, и понизил содержание кислорода в воздушной смеси до минимума. Не до смертельного, но достаточно низкого, чтобы любой, кто под ногами путается, был не в форме. А в резиденцию подал чистый азот ровно на десять минут. На десятой минуте люди финна, что в гермоскафах поджидали на Вертухаевой личной остановке трубы, взломали замок на воздушном шлюзе и вломились в резиденцию. «Плечом к плечу». Луна стала наша.
КНИГА ВТОРАЯ
ШАНТРАПА - НЕ ПОДСТУПИСЬ
14
Вот так волна патриотизма в едином порыве сплотила нашу новую нацию.
А в книгах по истории написано иначе? Неужели?
Падло буду, самая морока начинается не до, а после победы. Наша взяла, всё у нас в руках, а ничего не готово, и сразу надо делать тысячу дел. Турнули с Луны Главлуну, но Главлуна на Эрзле и Федеративные Нации стояли у нее за спиной, и силенок у них было ого-го! Выведи они на орбиту один крейсер и посади у нас один десантный борт с войсками в ближайшую неделю или две, они запросто сграбастали бы Луну обратно. Мы же были толпа.
Новая катапульта была испытана, но готовых глыб для метания в обечайках у нас было по пальцам сосчитать, причем одной руки, причем моей левой. И катапульта не то оружие, чтобы отбиваться от кораблей и десантов. Идеи, как справиться с кораблями, у нас были, но только идеи. И было несколько сотен дешевых лазерных ружей на складе в Гонконге, - китайские инженеры сработали, умницы, - однако обращаться с ними почти никто не умел.
Более того, Главлуна занималась нужнейшими делами. Покупала лед и зерно, продавала воздух, воду и энергию, распоряжалась как владелец или управляющий в дюжине ключевых мест. И как бы оно там впредь ни переменилось, останавливать машину нынче было нельзя. Считаю, мы поторопились с погромами в горотделах Главлуны, документацию растеряли и попортили. Но проф железно твердил, что лунтикам, причем всем, нужен символ, чтобы его ненавидеть и расколошматить, а общеизвестным и общезначимым таким символом были именно горотделы.
Однако Майк контролировал связь, а это означало почти повсеместный контроль. Проф начал с надзора за новостями на Эрзлю и обратно, поручил Майку цензуру и фальсификацию новостей на срок, покуда мы окажемся в силах сообразить, что нам сообщить на Терру, а потом добавил к плану подэтап "М", предусматривающий отсечку от Луны всего комплекса плюс обсерватории Ричардсона и научного городка: радиотелескопа Пирса, селенографической станции и так далее. Сходу возникла проблема с учеными, поскольку они все были с Терры: приезжали и оставались по шесть месяцев, затягивая срок пребывания с помощью центрифуги. Большинство народу с Терры кроме туристов, тридцать четыре человека, это были ученые. И с ними что-то надо было делать, но на первое время, по крайней мере, следовало надежно отрезать их от связи с Террой.
Пока что телефоны комплекса были отсечены и Майк не разрешал капсулам остановку ни на одном тамошнем вокзале даже после возобновления общего движения, что было сделано, как только Финн Нильсен и его команда покончили с мокрой работой.
Вышло так, что Вертухай не мертв, а убивать его мы и не собирались. Проф вычислил, что живого Вертухая убить всегда можно, а вот мертвого при нужде не оживишь. Мы собирались наполовину придушить его, обеспечить недееспособность на случай драки и по-быстрому взять, пока Майк восстанавливает подачу кислорода.
Майк высчитал, что если пустить воздуходувку на максимум, понадобится чуть больше четырех минут, чтобы содержание кислорода в смеси уменьшилось практически до нуля, и разработал график: пять минут возрастающей гипоксии, пять минут полной аноксии и взлом шлюза с одновременной ударной подачей чистого кислорода для восстановления баланса. Мол, от такого никто не погибнет, но любой свалится как бы под общей анестезией. Группа захвата рисковала: вдруг у тех, кто заперся, гермоскафы есть! У всех или у части. Надежда была на то, что гипоксия работает исподтишка, можно войти и выйти, не сознавая, что вам на короткое время кислород перекрыли. Чаще всего это роковая оплошность у новичков.
Так что Вертухай и три его женщины остались живы. Но сам Вертухай, хоть и жил, уже ни на что не годился: головной мозг отказал от слишком долгого кислородного голодания, так что жил он, как кочан капусты. А охранников, хоть они и моложе были, чем он, так и не удалось откачать: явно передушила их аноксия.
Больше в комплексе никто не пострадал. Как только дали свет и полностью восстановили кислород, весь народ был окей, в том числе и те шестеро под замком в казармах. Финн решил, что расстрелять - это для них слишком большая милость, и назначил себя в судьи, а свою команду - в присяжные.
Связали их, жилы на запястьях и лодыжках подрезали и выдали женщинам из комплекса. Что было дальше, тошно подумать, но вряд ли они прожили дольше, чем Мария Лайонс в их лапах. Женщины - создания изумительные: милы, сговорчивы, нежны, но куда как лютей нас с вами.
Давайте помяну, как со шпиками и стукачами распорядились. Ваечка давно рвалась ликвиднуть их, но когда дошло до дела, оказалось, у нее кишка тонка. Я думал, и проф пойдет на попятный. Но он головой потряс.
- Нет, Ваечка, нет, дражайшая, как бы я ни огорчался по поводу насилия, с врагом можно обходиться лишь двояко: либо убить его, либо превратить в друга. Полумеры сулят в будущем только трудности. Кто разок настучал на друзей, тот и впредь настучать способен, и нам предстоит длительный период, во время которого эти люди будут представлять для нас опасность. Так что придется расправиться с ними. Причем публично, чтобы другим неповадно было.
- Профессор, было дело, вы говорили, что если осудите человека на смерть, то сами и приговор исполните, - сказала Ваечка. - Это вы и собираетесь сделать?
- И да, и нет, дражайшая сударыня. Считайте, что руки у меня по локоть в их крови. Ответ за нее полностью на мне. Но рассчитываю применить способ более действенный. Чтобы раз и навсегда дать острастку подобной публике.
После чего Адам Селена объявил, что такие-то и такие-то были привлечены бывшим начальником отдела безопасности бывшей Главлуны Хуаном Альваресом для работы в качестве тайных информаторов. И привел имена и адреса. Причем никаких мер против них не предлагал.
Всего один человек из них продержался семь месяцев: сумел в другой поселок перебраться и имя переменил. В начале 2077 года его тело было обнаружено в Новолене за шлюзом. Остальные нескольких часов не прожили.
В первые же часы после coup d'etat перед нами встала проблема, которая раньше в голову не приходила, а именно насчет самого Адама Селены. Кто он таков? Где находится? Ведь революция-то его. Он к каждой мелочи руку приложил, любой камрад знал его голос. И вот мы все появились в открытую. А где же Адам?
Мы целую ночь бились над этим в номере «Дрянда», попутно принимая решения по сотне вопросов, возникших у людей, которые хотели знать, что теперь делать, причем «Адам» попутно другими голосами диктовал решения по другим вопросам, которые не требовали обсуждения, составлял фальшивые выпуски новостей для Эрзли, держал в изоляции комплекс и тэ пэ (ни малейшего сомнения быть не может: без Майка мы не смогли бы ни овладеть Луной, ни удержать ее).
На мое понятие, «Адамом» должен был сделаться проф. Он у нас всегда был за прогнозиста и теоретика, и все его знали: кое-кто из камрадов на ключевых постах как «камрада Билла», а все остальные как известного и уважаемого профессора Бернардо де ла Мира. Гад буду, он выучил половину ведущих граждан в Луна-сити, многих по другим поселениям, любая важная птица на Луне его знала.
- Нет, - сказал проф.
- Почему «нет»? - спросила Ваечка. - Проф, мы назначаем вас. Майк, скажи ему.
- Высказывания потом, - сказал Майк. - Хочу услышать аргументы профа.
- Майк, это твои аргументы, а не мои, ты их сам выдвигал, - ответил проф. - Ваечка, камрад дражайший, я не отказался бы, будь такая возможность. Но ведь не существует же способа подогнать мой голос к голосу Адама, а любой камрад знает Адама именно по голосу. Именно с этой целью Майк сделал его таким запоминающимся.
Посудили-порядили, нельзя ли всё-таки выдать профа за «Адама», если показывать только по видео с тем, чтобы Майк преобразовал его речь ближе к известной виброграмме Адама.
Отклонили. Слишком много народу знало профа и слышало, как он говорит. Его голос и манера говорить несовместимы с Адамовыми. Обсудили относительно меня: у меня баритон, и у Майка баритон, и не так уж много народу помнило, как звучит мой голос по телефону, а по видео я вообще ни разу не выступал.
Я взвыл. Народ и так-то явно удивится, когда обнаружится, что я один из порученцев нашего председателя. А в то, что я человек номер один, ни одна душа не поверит. И сказал:
- Давайте скомбинируем. Адам всё это время был засекречен. Пусть и дальше будет засекречен. Пусть выступает по видео в маске. Проф, одолжите ему фигуру, а ты, Майк, - голос.
Проф замотал головой.
- Выставить вождя, который ходит в маске, - убей, не придумаешь лучшего способа подорвать доверие к нам в самый критический момент. Нет, Манни.
Поговорили насчет найти актера на эту роль. Профессионалов на Луне не было, но были талантливые ребята у «Актеров-любителей» и в «Новой студии Большого театра».
- Нет, - сказал проф. - Иди, сыщи актера, который в этих обстоятельствах не вздумал бы стать Наполеоном, и кроме того у нас нет времени. Адам должен выступить, по делу, не позже завтрашнего утра.
- Тогда ответ напрашивается сам собой, - сказал я. - Пусть в этой роли выступает Майк. Но не по видео, а только по радио. Мол, приносим извинения, но Адама видеть нельзя, и точка.
- Вынужден согласиться, - сказал проф.
- Ман, старейший мой друг, - сказал Майк. - Почему ты думаешь, что меня видеть нельзя?
- Ты что, плохо слушал? - говорю. - Майк, по видео надо показать лицо и внешний вид. Внешний вид у тебя есть - параллелепипед на несколько тонн металла. А лица нет, с чем и поздравляю, поскольку бриться тебе не надо.
- Но что мешает мне иметь лицо понарошку, Ман? Голос, который ты слышишь, у меня понарошку, никаких звуков я в действительности не издаю, когда вы меня слышите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60