И не только Клифф.
Может, лишь наши правнуки будут есть этот хлеб, Арт. Ты же еще доживешь до
изготовления машин - ты знаешь, как их сделать. А Клифф никогда не
попробует мягкого, теплого хлеба. И это его не останавливает.
- Тебе следовало бы быть проповедником, Род, - Арт встал и
презрительно фыркнул. - Пойду лучше выкупаюсь, а то девушки не захотят
танцевать со мной вечером.
- Это другой разговор. Одолжи мне кусок мыла.
Керолайн исполнила два отрывка из "Арканзасского путешественника",
Джимми постучал на барабане, и Рой объявил:
- Начинаем танцы! - Он подождал и начал высоким голосом в нос: -
Уважайте своих партнеров! Окажите честь своим дамам! Теперь все
подпрыгните, а когда опуститесь...
Род не танцевал: сегодня была его очередь выкликать имена танцующих.
У колонистов было восемь площадок для танцев, слишком много для одного
выкликающего: губная гармошка и примитивный барабан - вот и все
оборудование для танцев. Половина из присутствующих сидела с детьми и
беседовала, в то время как вторая половина танцевала. Называющий имена и
оркестранты освобождались на время танцев от всех обязанностей.
Большинство из них не было знакомо с бальными танцами. Эгнис
Пулвермахер организовывала танцы, не взирая на шуточки и возражения, она
уговаривала Керолайн сыграть на гармошке, льстила Джимми, чтобы он вырезал
и натянул барабан. И сейчас она в девяти случаях из десяти была занята во
время танцев. Род вначале не оценил эту затею (он не был достаточно хорошо
знаком с историей первых мормонов) и относился к ней, как к помехе в
работе. Но затем он понял, что не может преодолеть апатии, охватившей
колонистов, когда они за одну ночь утратили все, чего добились. Он увидел,
что эти же самые колонисты начали улыбаться, шутить и лучше работали в
ожидании вечерних танцев.
Он решил поддержать эту затею. Ему было жаль времени, и он вряд ли
смог бы повторить какой-нибудь мотив, но затея захватила и его: он
танцевал хоть и плохо, но с большим энтузиазмом.
Поселок постановил, что танцы будут проходить по субботним вечерам,
во время свадеб и праздников - и сделал их "официальными", что означало,
что женщины были обязаны надевать травяные юбки. Шорты, брюки и шаровары
(естественно, те из них, что еще не превратились в лохмотья) не
допускались. Сью говорила об изготовлении настоящего бального платья, как
только она достаточно овладеет своим ткацким станком, и ковбойской рубахи
для своего мужа, но для остальных колонистов это пока оставалось лишь
отдаленной мечтой.
Музыка прекратилась, танцующие остановились, Керолайн передала свою
гармошку Шорти и подошла к Роду:
- Станцуем, Родди?
- Я пригласил Сью, - ответил он быстро и правдоподобно. Он заботился
о том, чтобы не приглашать дважды одну и ту же девушку и не оказывать
никакого внимания замужним женщинам. Он давно дал себе слово, что в день,
когда он решит жениться, он оставит свою должность мэра. Но пока он не
собирался этого делать. Ему нравилось танцевать с Керолайн: она была
хорошей партнершей - если не считать ее стремления вести партнера, а не
быть ведомой им - но он старался не тратить много времени на общение с
ней, так как она - его правая рука, его alter ego.
Род отошел и пригласил Сью. В колонии соблюдались несколько
устаревшие правила вежливости, особенно во время танцев. Он повел свою
партнершу и помог ей сплясать "техасскую звезду" на среднем уровне.
Позже, усталый, довольный и уверенный, что станцевал лучше всех, он
отвел Сью к Биллу, поклонился, поблагодарил его и вернулся на место,
которое ему всегда оставляли. Марджори с помощниками раздавала маленькие
коричневые кусочки, снимая их с деревянного вертела. Он взял один.
- Пахнет хорошо, Марджи. Что это?
- Птички Мак-Нила. Это мясо молодого оленя, прокопченное и обернутое
вокруг рубленого шницеля. Затем просолить и хорошо прокипятить вместе с
сельдереем. Оно тебе понравится; нам оно стоило нескольких часов работы.
- Вкусно! Нельзя ли еще?
- Подожди. Еще не все получили. Какой прожорливый!
- Но мне нужно больше, чем другим. У меня тяжелая работа. Мне нужно
восстанавливать силы.
- Я видела, что это за работа, сегодня после полудня, - она протянула
ему еще кусочек.
- Я планировал наше будущее. Мой мозг гудел от напряжения.
- Я слышала это гудение. Оно было особенно громким, когда ты лежал на
спине.
Как только она отвернулась, он схватил третий кусочек и уловил улыбку
Жаклин; засмеявшись, он подмигнул ей.
- Все в порядке, Род?
- Конечно. А как ты, Джеки?
- Я никогда не была более счастливой, - серьезно ответила она.
Муж обнял ее рукой.
- Посмотри, Род, что может сделать любовь из хорошего человека, -
сказал Джимми. - Когда я впервые встретил эту юную бедную девочку, она
была побита, испачкана, готовила тебе еду и боялась открыть свое настоящее
имя. Посмотри на нее теперь - толстая и изнеженная.
- Я толстая не в этом смысле.
- Приятная полнота.
Род взглянул на пещеру.
- Джеки, помнишь ночь, когда мы нашли ее?
- Никогда не забуду.
- И мое глупое предположение, что мы в Африке. Скажи, если бы все
повторилось, ты бы хотела, чтобы я тогда оказался прав?
- Я никогда не думала об этом. Я знала, что это не Африка.
- Да, но если бы? Ты давно была бы дома.
Ее рука коснулась руки мужа.
- Я не встретила бы Джеймса.
- Да, конечно. И не встретила бы меня. И мой лучший друг избежал бы
этой опасности.
- Возможно. Но я ничего не хотела бы менять. Я больше не тоскую при
слове "домой", Род. Мой дом здесь.
- И мой, - подтвердил Джимми. - Знаешь что? Наша колония выросла и
еще больше вырастет. Мы с Голди откроем адвокатскую контору. У нас
совершенно не будет конкурентов, и мы сможем выбирать клиентов. Голди
будет заниматься уголовными процессами, а я специализируюсь на разводах, и
мы будем диктовать свои условия клиентам. Мы заработаем миллионы. Я куплю
лимузин, впрягу в него восемь стремительных оленей и буду, покуривая
большую сигару, свысока посматривать на фермеров. - Он добавил: - Я прав,
Голди?
- Точно, коллега. Я сделаю для нашей конторы вывеску: "Голдстейн и
Трокстон. Даем взаймы, не доводим до тюрьмы."
- Верно. Но лучше так: "Трокстон и Голдстейн".
- Я старше. Я на два года больше изучал законы.
- Увертка. Род, разве мы позволим, чтобы Толлерский университет
оскорблял выпускника старушки-школы Патрика Генри?
- Конечно, нет. Но, Джимми, как ты додумался до этого? Разве нам
нужна бракоразводная контора? Давай спросим Керолайн.
- Пустяки. Ты будешь скреплять браки, Род, а я - разводить.
- Спросите Керолайн... о чем? - вмешалась Керолайн.
- Нужна ли нам бракоразводная контора?
- Что? Да ведь у нас нет и брачных законов.
- Это пробел в туземной цивилизации, - объяснил Голдстейн. - Может,
это потому, что у нас нет бумаги?
- Верно, коллега, - согласился Джимми.
- А почему вы спрашиваете? - недоумевала Керолайн. - Никто из нас не
думает о разводах, а если и подумает, то я буду знать об этом раньше их
самих.
- Мы говорили не об этом, - объяснил Род. - Джеки сказала, что не
хочет возвращаться на Землю, и Джимми с ней согласен.
Керолайн удивилась.
- А разве кто-нибудь хочет возвращаться?
- Верно, - согласился Джимми. - Это наш дом. Никакой въездной платы.
Никакого транспорта, снующих толп, нет торговцев и коммивояжеров, нет
телефонов. Серьезно, Род, вряд ли кто-нибудь из выдержавших экзамен на
выживание хотел бы вернуться на Землю. Все равно после экзаменов мы были
бы отправлены в космос. Так какая же разница? Просто все произошло скорее.
- Он пожал руку своей жены. - Насчет большой сигары - это глупость. Я
теперь богат, и очень богат!
Эгнис и Курт присоединились к их кружку и прислушались. Эгнис кивнула
головой и сказала:
- По-моему, Джимми вовсе не шутит. Я в первые месяцы плакала каждую
ночь и все думала, почему же нас не находят. Теперь я знаю, что нас
никогда не найдут, - и это меня мало беспокоит. Я не хочу возвращаться,
даже если смогу. Единственная вещь, которой мне не хватает, - это губная
помада.
Ее муж громко рассмеялся.
- Вот это верно, Род. Мы здесь все богачи... но поставь прилавок с
косметикой за ручьем, и каждая женщина кинется в воду.
- Не шути, Курт. Ты ведь обещал мне сделать помаду.
- Дай мне время.
Подошел Боб Бакстер и сел рядом с Родом.
- Освободи меня от общего собрания завтра утром, Род.
- Подожди. Освобожу на следующей неделе.
- Ладно. - Боб принадлежал к секте, которая не признавала посвящения
в сан: он сам произвел себя в священники и теперь исполнял эти обязанности
вместе с обязанностями врача. Его проповеди не уступали христианским,
иудейским или мусульманским, и их всегда посещало много народа.
- Боб, хотел бы ты вернуться?
- Вернуться куда?
- На Землю.
- Да.
Джимми был шокирован.
- Чтоб меня сварили на завтрак! Но почему?
- О, я не хочу возвращаться совсем. Но мне бы хотелось окончить
медицинский факультет. - Он застенчиво улыбнулся. - Здесь я лучший хирург
в округе, но все равно знаю слишком мало.
- Да... - согласился Джимми, - теперь я понял. Но ты так отлично
штопаешь нас. Верно, Джеки?
- Конечно, Джимми.
- Единственное, о чем я сожалею, - продолжал Боб, - что одного из нас
я не смог спасти. Впрочем, неизвестно, можно ли было его спасти вообще?
Здесь мы отдохнем.
Разгорелся спор. Позиция Джимми была общепринятой, хотя все уважали и
желание Боба. Род попрощался; уходя спать, он все еще слышал голоса
спорящих и невольно в глубине души продолжал спор.
Он уже давно решил для себя, что они никогда более не вернутся на
Землю; он и не думал об этом - с какого времени? - уже с год. Вначале он
делал это из чувства самосохранения, это была защита его внутреннего
спокойствия. Позднее так ему говорила логика: задержка возврата на неделю
может быть допущена сознательно, на несколько недель - вызвана
техническими неполадками, но месяцы и месяцы - это космическая катастрофа.
Каждый день задержки уменьшал и без того бесконечно малую вероятность, что
их найдут.
Теперь он спросил себя, доволен ли он? Джеки права: это их дом. Затем
он понял, что ему нравится быть большой лягушкой в маленькой луже, ему
нравится его занятие. Ему никогда не хотелось быть ни ученым, ни учителем,
он не хотел становиться бизнесменом, но то, что он сейчас делал, его
вполне удовлетворяло, и, кажется, он со своими обязанностями справлялся.
"Здесь мы отдохнем!". Он погрузился в сладкую дремоту.
Клифф просил помощи в своих биологических экспериментах. Род не
отнесся к этому серьезно: Клифф всегда что-нибудь просит; если дать ему
волю, он бы всех заставил с утра до вечера трудиться на его ферме. Все же
следовало посмотреть, чего он хочет, - Род не хотел недооценивать попытки
Клиффа одомашнить местные растения. Это было бы базой роста колонии.
Клифф просунул голову в дом мэра.
- Готов?
- Конечно. - Род взял свое копье. Это было уже не импровизированное,
а специально изготовленное из остатков ружья-молнии копье. Род старался
обеспечить колонию железом, но на все нужды пока его еще не хватало. Из
него изготовлялись преимущественно лезвия. - Давай захватим несколько
парней и поохотимся на стоборов.
- Отлично.
Род осмотрелся. Джимми работал у своего гончарного круга, нажимая на
педаль и большими пальцами придавая нужную форму куску глины.
- Джим! Оставь это и хватай свою пику... Пойдем поохотимся.
Трокстон вытер пот:
- Сейчас, только закончу это.
Они взяли с собой Кенни и Мика, и Клифф повел всех вверх по течению.
- Хочу, чтобы вы посмотрели на моих животных.
- Ладно, - согласился Род. - Я хотел поговорить с тобой, Клифф. Если
ты всерьез собираешься заниматься этими травками за стеной, следует
подумать о навозе для них.
- Род, но я не могу делать все сразу! И мы не можем впустить животных
внутрь, это опасно.
- Конечно, конечно! Ладно, мы будем больше помогать тебе, только...
минутку!
Они проходили мимо последнего дома, перед которым, растянувшись,
лежал Брюс Мак-Гоун; он, видимо, спал. Род замолчал; он пытался подавить в
себе приступ ярости. Он боролся с собой, понимая, что неразумный поступок
может изменить все его будущее и нанести вред колонии. Но его
рассудительность потонула в потоке ярости. Он должен покончить с этим
паразитом, уничтожить его.
Род глубоко вздохнул и постарался унять дрожь в голосе.
- Брюс! - спокойно окликнул он.
Мак-Гоун открыл глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Может, лишь наши правнуки будут есть этот хлеб, Арт. Ты же еще доживешь до
изготовления машин - ты знаешь, как их сделать. А Клифф никогда не
попробует мягкого, теплого хлеба. И это его не останавливает.
- Тебе следовало бы быть проповедником, Род, - Арт встал и
презрительно фыркнул. - Пойду лучше выкупаюсь, а то девушки не захотят
танцевать со мной вечером.
- Это другой разговор. Одолжи мне кусок мыла.
Керолайн исполнила два отрывка из "Арканзасского путешественника",
Джимми постучал на барабане, и Рой объявил:
- Начинаем танцы! - Он подождал и начал высоким голосом в нос: -
Уважайте своих партнеров! Окажите честь своим дамам! Теперь все
подпрыгните, а когда опуститесь...
Род не танцевал: сегодня была его очередь выкликать имена танцующих.
У колонистов было восемь площадок для танцев, слишком много для одного
выкликающего: губная гармошка и примитивный барабан - вот и все
оборудование для танцев. Половина из присутствующих сидела с детьми и
беседовала, в то время как вторая половина танцевала. Называющий имена и
оркестранты освобождались на время танцев от всех обязанностей.
Большинство из них не было знакомо с бальными танцами. Эгнис
Пулвермахер организовывала танцы, не взирая на шуточки и возражения, она
уговаривала Керолайн сыграть на гармошке, льстила Джимми, чтобы он вырезал
и натянул барабан. И сейчас она в девяти случаях из десяти была занята во
время танцев. Род вначале не оценил эту затею (он не был достаточно хорошо
знаком с историей первых мормонов) и относился к ней, как к помехе в
работе. Но затем он понял, что не может преодолеть апатии, охватившей
колонистов, когда они за одну ночь утратили все, чего добились. Он увидел,
что эти же самые колонисты начали улыбаться, шутить и лучше работали в
ожидании вечерних танцев.
Он решил поддержать эту затею. Ему было жаль времени, и он вряд ли
смог бы повторить какой-нибудь мотив, но затея захватила и его: он
танцевал хоть и плохо, но с большим энтузиазмом.
Поселок постановил, что танцы будут проходить по субботним вечерам,
во время свадеб и праздников - и сделал их "официальными", что означало,
что женщины были обязаны надевать травяные юбки. Шорты, брюки и шаровары
(естественно, те из них, что еще не превратились в лохмотья) не
допускались. Сью говорила об изготовлении настоящего бального платья, как
только она достаточно овладеет своим ткацким станком, и ковбойской рубахи
для своего мужа, но для остальных колонистов это пока оставалось лишь
отдаленной мечтой.
Музыка прекратилась, танцующие остановились, Керолайн передала свою
гармошку Шорти и подошла к Роду:
- Станцуем, Родди?
- Я пригласил Сью, - ответил он быстро и правдоподобно. Он заботился
о том, чтобы не приглашать дважды одну и ту же девушку и не оказывать
никакого внимания замужним женщинам. Он давно дал себе слово, что в день,
когда он решит жениться, он оставит свою должность мэра. Но пока он не
собирался этого делать. Ему нравилось танцевать с Керолайн: она была
хорошей партнершей - если не считать ее стремления вести партнера, а не
быть ведомой им - но он старался не тратить много времени на общение с
ней, так как она - его правая рука, его alter ego.
Род отошел и пригласил Сью. В колонии соблюдались несколько
устаревшие правила вежливости, особенно во время танцев. Он повел свою
партнершу и помог ей сплясать "техасскую звезду" на среднем уровне.
Позже, усталый, довольный и уверенный, что станцевал лучше всех, он
отвел Сью к Биллу, поклонился, поблагодарил его и вернулся на место,
которое ему всегда оставляли. Марджори с помощниками раздавала маленькие
коричневые кусочки, снимая их с деревянного вертела. Он взял один.
- Пахнет хорошо, Марджи. Что это?
- Птички Мак-Нила. Это мясо молодого оленя, прокопченное и обернутое
вокруг рубленого шницеля. Затем просолить и хорошо прокипятить вместе с
сельдереем. Оно тебе понравится; нам оно стоило нескольких часов работы.
- Вкусно! Нельзя ли еще?
- Подожди. Еще не все получили. Какой прожорливый!
- Но мне нужно больше, чем другим. У меня тяжелая работа. Мне нужно
восстанавливать силы.
- Я видела, что это за работа, сегодня после полудня, - она протянула
ему еще кусочек.
- Я планировал наше будущее. Мой мозг гудел от напряжения.
- Я слышала это гудение. Оно было особенно громким, когда ты лежал на
спине.
Как только она отвернулась, он схватил третий кусочек и уловил улыбку
Жаклин; засмеявшись, он подмигнул ей.
- Все в порядке, Род?
- Конечно. А как ты, Джеки?
- Я никогда не была более счастливой, - серьезно ответила она.
Муж обнял ее рукой.
- Посмотри, Род, что может сделать любовь из хорошего человека, -
сказал Джимми. - Когда я впервые встретил эту юную бедную девочку, она
была побита, испачкана, готовила тебе еду и боялась открыть свое настоящее
имя. Посмотри на нее теперь - толстая и изнеженная.
- Я толстая не в этом смысле.
- Приятная полнота.
Род взглянул на пещеру.
- Джеки, помнишь ночь, когда мы нашли ее?
- Никогда не забуду.
- И мое глупое предположение, что мы в Африке. Скажи, если бы все
повторилось, ты бы хотела, чтобы я тогда оказался прав?
- Я никогда не думала об этом. Я знала, что это не Африка.
- Да, но если бы? Ты давно была бы дома.
Ее рука коснулась руки мужа.
- Я не встретила бы Джеймса.
- Да, конечно. И не встретила бы меня. И мой лучший друг избежал бы
этой опасности.
- Возможно. Но я ничего не хотела бы менять. Я больше не тоскую при
слове "домой", Род. Мой дом здесь.
- И мой, - подтвердил Джимми. - Знаешь что? Наша колония выросла и
еще больше вырастет. Мы с Голди откроем адвокатскую контору. У нас
совершенно не будет конкурентов, и мы сможем выбирать клиентов. Голди
будет заниматься уголовными процессами, а я специализируюсь на разводах, и
мы будем диктовать свои условия клиентам. Мы заработаем миллионы. Я куплю
лимузин, впрягу в него восемь стремительных оленей и буду, покуривая
большую сигару, свысока посматривать на фермеров. - Он добавил: - Я прав,
Голди?
- Точно, коллега. Я сделаю для нашей конторы вывеску: "Голдстейн и
Трокстон. Даем взаймы, не доводим до тюрьмы."
- Верно. Но лучше так: "Трокстон и Голдстейн".
- Я старше. Я на два года больше изучал законы.
- Увертка. Род, разве мы позволим, чтобы Толлерский университет
оскорблял выпускника старушки-школы Патрика Генри?
- Конечно, нет. Но, Джимми, как ты додумался до этого? Разве нам
нужна бракоразводная контора? Давай спросим Керолайн.
- Пустяки. Ты будешь скреплять браки, Род, а я - разводить.
- Спросите Керолайн... о чем? - вмешалась Керолайн.
- Нужна ли нам бракоразводная контора?
- Что? Да ведь у нас нет и брачных законов.
- Это пробел в туземной цивилизации, - объяснил Голдстейн. - Может,
это потому, что у нас нет бумаги?
- Верно, коллега, - согласился Джимми.
- А почему вы спрашиваете? - недоумевала Керолайн. - Никто из нас не
думает о разводах, а если и подумает, то я буду знать об этом раньше их
самих.
- Мы говорили не об этом, - объяснил Род. - Джеки сказала, что не
хочет возвращаться на Землю, и Джимми с ней согласен.
Керолайн удивилась.
- А разве кто-нибудь хочет возвращаться?
- Верно, - согласился Джимми. - Это наш дом. Никакой въездной платы.
Никакого транспорта, снующих толп, нет торговцев и коммивояжеров, нет
телефонов. Серьезно, Род, вряд ли кто-нибудь из выдержавших экзамен на
выживание хотел бы вернуться на Землю. Все равно после экзаменов мы были
бы отправлены в космос. Так какая же разница? Просто все произошло скорее.
- Он пожал руку своей жены. - Насчет большой сигары - это глупость. Я
теперь богат, и очень богат!
Эгнис и Курт присоединились к их кружку и прислушались. Эгнис кивнула
головой и сказала:
- По-моему, Джимми вовсе не шутит. Я в первые месяцы плакала каждую
ночь и все думала, почему же нас не находят. Теперь я знаю, что нас
никогда не найдут, - и это меня мало беспокоит. Я не хочу возвращаться,
даже если смогу. Единственная вещь, которой мне не хватает, - это губная
помада.
Ее муж громко рассмеялся.
- Вот это верно, Род. Мы здесь все богачи... но поставь прилавок с
косметикой за ручьем, и каждая женщина кинется в воду.
- Не шути, Курт. Ты ведь обещал мне сделать помаду.
- Дай мне время.
Подошел Боб Бакстер и сел рядом с Родом.
- Освободи меня от общего собрания завтра утром, Род.
- Подожди. Освобожу на следующей неделе.
- Ладно. - Боб принадлежал к секте, которая не признавала посвящения
в сан: он сам произвел себя в священники и теперь исполнял эти обязанности
вместе с обязанностями врача. Его проповеди не уступали христианским,
иудейским или мусульманским, и их всегда посещало много народа.
- Боб, хотел бы ты вернуться?
- Вернуться куда?
- На Землю.
- Да.
Джимми был шокирован.
- Чтоб меня сварили на завтрак! Но почему?
- О, я не хочу возвращаться совсем. Но мне бы хотелось окончить
медицинский факультет. - Он застенчиво улыбнулся. - Здесь я лучший хирург
в округе, но все равно знаю слишком мало.
- Да... - согласился Джимми, - теперь я понял. Но ты так отлично
штопаешь нас. Верно, Джеки?
- Конечно, Джимми.
- Единственное, о чем я сожалею, - продолжал Боб, - что одного из нас
я не смог спасти. Впрочем, неизвестно, можно ли было его спасти вообще?
Здесь мы отдохнем.
Разгорелся спор. Позиция Джимми была общепринятой, хотя все уважали и
желание Боба. Род попрощался; уходя спать, он все еще слышал голоса
спорящих и невольно в глубине души продолжал спор.
Он уже давно решил для себя, что они никогда более не вернутся на
Землю; он и не думал об этом - с какого времени? - уже с год. Вначале он
делал это из чувства самосохранения, это была защита его внутреннего
спокойствия. Позднее так ему говорила логика: задержка возврата на неделю
может быть допущена сознательно, на несколько недель - вызвана
техническими неполадками, но месяцы и месяцы - это космическая катастрофа.
Каждый день задержки уменьшал и без того бесконечно малую вероятность, что
их найдут.
Теперь он спросил себя, доволен ли он? Джеки права: это их дом. Затем
он понял, что ему нравится быть большой лягушкой в маленькой луже, ему
нравится его занятие. Ему никогда не хотелось быть ни ученым, ни учителем,
он не хотел становиться бизнесменом, но то, что он сейчас делал, его
вполне удовлетворяло, и, кажется, он со своими обязанностями справлялся.
"Здесь мы отдохнем!". Он погрузился в сладкую дремоту.
Клифф просил помощи в своих биологических экспериментах. Род не
отнесся к этому серьезно: Клифф всегда что-нибудь просит; если дать ему
волю, он бы всех заставил с утра до вечера трудиться на его ферме. Все же
следовало посмотреть, чего он хочет, - Род не хотел недооценивать попытки
Клиффа одомашнить местные растения. Это было бы базой роста колонии.
Клифф просунул голову в дом мэра.
- Готов?
- Конечно. - Род взял свое копье. Это было уже не импровизированное,
а специально изготовленное из остатков ружья-молнии копье. Род старался
обеспечить колонию железом, но на все нужды пока его еще не хватало. Из
него изготовлялись преимущественно лезвия. - Давай захватим несколько
парней и поохотимся на стоборов.
- Отлично.
Род осмотрелся. Джимми работал у своего гончарного круга, нажимая на
педаль и большими пальцами придавая нужную форму куску глины.
- Джим! Оставь это и хватай свою пику... Пойдем поохотимся.
Трокстон вытер пот:
- Сейчас, только закончу это.
Они взяли с собой Кенни и Мика, и Клифф повел всех вверх по течению.
- Хочу, чтобы вы посмотрели на моих животных.
- Ладно, - согласился Род. - Я хотел поговорить с тобой, Клифф. Если
ты всерьез собираешься заниматься этими травками за стеной, следует
подумать о навозе для них.
- Род, но я не могу делать все сразу! И мы не можем впустить животных
внутрь, это опасно.
- Конечно, конечно! Ладно, мы будем больше помогать тебе, только...
минутку!
Они проходили мимо последнего дома, перед которым, растянувшись,
лежал Брюс Мак-Гоун; он, видимо, спал. Род замолчал; он пытался подавить в
себе приступ ярости. Он боролся с собой, понимая, что неразумный поступок
может изменить все его будущее и нанести вред колонии. Но его
рассудительность потонула в потоке ярости. Он должен покончить с этим
паразитом, уничтожить его.
Род глубоко вздохнул и постарался унять дрожь в голосе.
- Брюс! - спокойно окликнул он.
Мак-Гоун открыл глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33