— Конечно! — вскричала Лакшми, а Марудин мстительно усмехнулся:
— Отвоюем Мараканду — и можно считать, отвоюем наших детей.
— Останется только разыскать их, — согласно кивнул Мэт. — Но несомненно, если Арьясп заметит, что мы втроем движемся к городу, он может и убить детей, ну а если он увидит, что на город идет войско пресвитера Иоанна?
— Понятно, — радостно подхватила Лакшми. — Мы без труда сможем спрятаться среди воинов.
Пресвитер Иоанн сдвинул брови.
— Но как же вы намереваетесь помочь мне в отвоевании столицы моего царства, если у вас нет своего войска?
— Не забывайте, что с вами пойдут маг и еще трое волшебников, — напомнил ему Мэт. — Двое джиннов и моя очень способная ученица.
Балкис наконец очнулась от ступора и уставилась на него.
* * *
К восточным воротам спутники подошли в сопровождении пресвитера Иоанна и кавалерийского отряда.
— Просто не представляю, как вы втроем справитесь с уймой демонов, — наверное, в десятый раз проговорил Иоанн. Лакшми решила успокоить его по-новому:
— Есть одно древнее сказание — я услыхала его от одного джинна, который был на тысячу лет старше меня, ваше величество.
Марудин покраснел и уставился в одну точку.
— Я верю твоим познаниям, принцесса. Иначе я бы умолял вас не выходить из города, — сказал Иоанн, но было видно, как он волнуется. — Но если вам придется худо, мои воины придут вам на выручку.
— Не нужно делать этого, вы все погибнете, — спокойно уговаривала пресвитера Лакшми. — Приободритесь, ваше величество. Вам не придется помогать нам. Однако мы вам очень благодарны и высоко ценим вашу отвагу и готовность выручить нас.
— Главное, ваше величество, — напомнил Иоанну Марудин, — подготовьте ваших людей выступить из города, как только мы одолеем демонов.
— Все мои люди готовы к походу, — заверил джинна Иоанн, оглянувшись. Вся длинная и широкая улица, ведущая к замку, была запружена выстроившимися в шеренги воинами и мирными горожанами, повозками и фургонами. — Мы выступим по первому же вашему знаку.
— Я тоже должна идти с вами! — воскликнула Балкис, хотя и дрожала от страха.
— Наоборот, — заверил ее Мэт. — Для нас важнее, чтобы ты осталась здесь, на крепостной стене, и вытащила бы нас, если дело пойдет туго.
— Не бойся, девица, — успокоил девушку Марудин. — Мы все уцелеем.
Дрожать Балкис перестала, но спокойствия в ее взгляде не прибавилось.
— Простите, ваше величество, но отговаривать нас не стоит, — сказал Мэт, отвернулся от пресвитера Иоанна и крикнул привратникам:
— Откройте правую створку ворот!
С явной неохотой десятеро воинов налегли на тяжеленный засов и отодвинули его. Еще двое подбежали и открыли правую створку. Мэт в сопровождении джиннов, шагавших по обе стороны от него, вышел за ворота. Ворота с грохотом затворились.
— Надеюсь, ты прав, — сказал Мэт Марудину.
— Не сомневайся, я все знаю, — сухо отозвался джинн. — А ты все поймешь, когда вступишь в схватку с ними.
— Вперед, к победе! — скомандовала Лакшми. Мэт сглотнул подступивший к горлу ком. Он слышал, как стучит кровь в висках, как встревоженно и испуганно переговариваются горожане на крепостной стене.
Не успели они сделать и трех шагов, как песок впереди зашевелился, заворочался. Ожила вся пустыня до горизонта. Прямо из земли появились страшные фигуры. Мэт, хотя и был готов к этому, чуть не вскричал от испуга.
Глава 28
Со всех сторон его окружали жуткие монстры — рогатые, клыкастые, бородавчатые. Человеческие черты в них причудливо сочетались с животными, но попадались и такие, облик которых был сверхъестественным. Одни чудовища были одноглазыми, у других было до десятка глаз — выпученных, плоских, торчащих на концах тонких стебельков, огромных, как тарелки, и крошечных, как горошины. Пасти страшилищ скалились акульими зубищами, змеиными клыками, зубами, напоминавшими кинжалы или ножовки, а у некоторых чудищ зубы представляли собой цельные стальные лезвия. Морды одних заканчивались трубообразными хоботами, у других были похожи на волчьи, у третьих — на клювы хищных птиц. У Мэта глаза разбегались от обилия жутких подробностей: осьминожьих щупалец, густой клокастой шерсти, перьев и плавников — всего, что только человек мог представить и вообразить. Среди чудовищ попадались и гигантские насекомые с человечьими головами, и страшилища с человеческим телом и головами насекомых, покрытыми чешуей. Когти и клешни чередовались с членистыми, паучьими лапами.
Монстры визжали и выли, стонали и истерично хихикали, ухали и верещали. Вся их несметная орда надвигалась на троих друзей, чудовища плотоядно скалились и не сводили глаз с вожделенных жертв. Скорее всего они надеялись обратить друзей в бегство, заставить вернуться в город, но при случае явно были готовы разорвать на куски и сожрать. У Мэта было полное ощущение, что перед ним — ожившие персонажи его детских страшных снов. Стоило ему увидеть их — и к нему вернулся давно забытый леденящий детский страх. Ему казалось, что ноги его ниже коленей превратились в вязкое желе, но тут Лакшми подхватила его под руку и удержала, и Мэт понял, что сила большинства страшилищ как раз и состоит в их способности до смерти напугать любого, кто их увидит.
Любого, кроме джиннов, судя по всему.
— Ну, читай же заклинание, маг! — поторопила Мэта Лакшми. — Мы с Марудином можем только сдерживать их наступление!
Мэт почувствовал, как Марудин взял его под локоть с другой стороны. Теперь все трое стали как бы единой силой. Принц Марудин начал нараспев произносить заготовленное заклинание. Мэт и Лакшми подхватили его:
Город стоит за стеной крепостной,
Крепкой, высокой стеной.
Чтобы его защитить от врагов,
Не постоим за ценой.
Пусть серебром да покроются вмиг
Камни, что стену слагают.
Гладкой, как зеркало, станет стена,
В солнца лучах засверкает!
На всякий случай Мэт добавил от себя:
Кто же в то зеркало сам поглядится,
Тот в серебро в тот же миг обратится!
Мэт, конечно, понимал, что ни в коем случае нельзя отводить глаз от чудовищ, но все же рискнул бросить взгляд через плечо. Белая штукатурка, покрывавшая крепостную стену, поблескивала в лучах полуденного солнца. В следующее мгновение стену подернула дымка марева, а когда дымка растаяла, стена уподобилась гигантскому зеркалу. От отражения солнечных лучей слепило глаза. Но главное было не в том, что это зеркало отражало солнце. Главное было в том, что оно отражало чудовищ.
На секунду в пустыне за городом воцарилась гнетущая тишина.
А в следующую секунду воздух наполнился жутким визгом и воем: демоны увидели, как от города на них надвигается орда страшных чудовищ. Испуг страшилищ был настолько велик, что они, не выдержав, разворачивались и пускались наутек, и вскоре многие из них исчезли под землей. Те демоны, что были наделены крыльями, взмыли в небо и проворно улетели прочь и вскоре, превратившись в крошечные черные точки, исчезли без следа. Через несколько минут возле города стало пусто и тихо.
Мэт, не мигая, смотрел по сторонам. Хорошо, что Лакшми владела собой. Она развернулась к городу, замахала рукой и громко возгласила:
— Выходите, как обещали! Они ушли, мы изгнали их, но они могут вернуться до заката солнца, и тогда уже изгнать их будет не так легко!
Мэт помотал головой и очнулся от охватившего его ступора.
— Ты права. Случившееся стало для них полной неожиданностью, верно? Прежде они видели друг друга, но никогда не видели друг дружку вместе, всех сразу!
— Кроме того, они не догадались, что стена превратилась в зеркало, — добавил Марудин. — Они увидели, что на них надвигается толпа чудовищ, и это зрелище их напугало точно так же, как нас — настоящие монстры. Но когда страшилища вернутся к тому, кто послал их на город, их повелитель сурово накажет их и велит им снова явиться сюда.
— Скорее! — крикнул Мэт горожанам. — Другой такой возможности у вас не будет.
Городские ворота распахнулись. Из них выехали пресвитер Иоанн и Балкис, которая явно чувствовала себя в седле не слишком уверенно. Они скакали во главе конной колонны. Всадники выстроились по четыре в ряд — больше не позволяла ширина проема ворот. Царь-пресвитер, доскакав до Мэта и джиннов, придержал коня. Почетная гвардия из нескольких десятков всадников окружила отважную троицу. Тем временем полководцы повели войско дальше.
— Не знаю, как благодарить вас, джинны и маг! — воскликнул Иоанн. — Мои подданные во веки веков будут возносить вам хвалы!
— Но не лучше ли вам возглавить войско? — спросила Лакшми.
Иоанн покачал головой:
— С этим справятся мои военачальники. Я же должен задержаться и пронаблюдать за тем, чтобы последние из моих подданных покинули город. Тогда я нагоню войско.
— Разумно, — кивнула Лакшми, — но лишь в том случае, если ваши военачальники знают, куда и как вести войско. Они смогут довести его до Мараканды?
— Смогут, — заверил ее Иоанн. — Наших сил более чем достаточно для того, чтобы отбить атаки вражеских засад, если таковые встретятся на пути.
— Даже если вам удастся разбить всех варваров по дороге, нападения на Мараканду врасплох у вас не получится, — предупредила пресвитера Лакшми. — Наверняка лазутчики предупредят Арьяспа о вашем приближении за несколько часов до того, как вы подойдете к городу.
— Пусть предупреждают, — зловеще усмехнулся Иоанн. — В городе не войско, а всего лишь гарнизон. Главные силы варваров сейчас ведут сражения в Персии. И даже если бы у меня была половина нынешнего войска, мы бы смогли одолеть врагов.
— А что, если вам не откроют ворота?
— Это мои ворота, — гордо ответил Иоанн и указал на длинную черную шкатулку, притороченную к поясу. — У меня — ключ от них.
Мэт призадумался о том, каким же ключом можно сдвинуть с места засов весом в несколько сотен фунтов, но решил, что стоит подождать и увидеть это собственными глазами. В принципе можно было бы обойтись безо всякого ключа: Мэт знал с десяток заклинаний, с помощью которых можно было бы открыть ворота. Можно было бы — если Арьясп уже не выяснил, что он и джинны сопровождают Иоанна, и не обработал ворота Мараканды какими-нибудь мощными контрзаклинаниями. Но если заклинания, которыми владел пресвитер, были такими древними и замысловатыми, как предполагал Мэт, то все усилия Арьяспа напоминали бы попытку защитить амбарный замок от взлома, накрыв его консервной банкой.
— Что ж, пробивайтесь в город, — вздохнула Лакшми. — Но если доберетесь до Арьяспа, сначала заставьте его сказать, где наши дети. А уж потом припомните ему все его преступления!
— В этом я готов поклясться, — заверил ее Иоанн. — Если мы изловим этого мерзавца, справедливость свершится.
— На наш взгляд, — вставил Марудин, — справедливость состоит в том, чтобы вы отдали его нам.
Мэт взглянул в глаза джинна и зябко поежился.
* * *
Одолев горный перевал, войско спустилось в долину, с которой начиналось царство пресвитера Иоанна. Армия царя состояла из десяти тысяч опытных воинов и была усилена двумя джиннами, магом и его ученицей. Крестьяне, работавшие в полях, завидев войско, бросали работу и бежали к деревням. Видимо, весть о продвижении армии дошла и до монголов: время от времени Мэт замечал на возвышенностях коренастых дозорных верхом на пони. Но стоило Иоанну отправить в сторону всадника отряд, как он разворачивал пони и исчезал.
К вечеру, когда войско поднималось по склону холма, на его вершине на фоне темнеющего неба появилась пара дюжин всадников. Монголы заняли все пространство между придорожными рощами.
Пресвитер Иоанн, возглавлявший войско, сказал:
— Очень верно выбрали время и позицию.
— Верно, — кивнула Лакшми. — Ваши воины устали после долгого перехода.
— Эти всадники тоже устали, — возразил пресвитер. — Не сомневаюсь: они весь день обшаривали округу и проскакали не менее сотни миль.
— Стоит восхититься их мужеством, — заметил Мэт. — Их там не более двух десятков, и все же они всерьез намерены противостоять целому войску.
— Сущая глупость, — заявил Иоанн. — Они наверняка понимают, что я способен догадаться о том, что в этих зарослях по обе стороны от дороги прячутся еще несколько сотен воинов!
Он отдал соответствующие приказания, и конные отряды поскакали вправо и влево по полям, примыкавшим к придорожным рощам.
Иоанн вздохнул:
— Сегодня крестьяне лишатся плодов своих трудов за весь год, но мы должны сразиться с врагами здесь, хотя и погубим урожай. — Обратившись к одному из военачальников, он добавил:
— Постарайся проявись милость к врагам. Это отважные люди, готовые умереть за веру в ложь. Они достойны пощады.
Полководец неохотно кивнул.
— Вообще-то в наших силах сделать это сражение менее кровопролитным, — задумчиво изрек Мэт, вытащил из-под балахона волшебную палочку, наставил ее на северную рощу и пропел:
У крутых отрогов Гиндукуша
Поселился яростный ифрит.
Бдит сурово он, не бьет баклуши,
Рубежи как надо сторожит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64