Не сосед же его взял.
- Ну, этот честный, - убежденно подтвердила Лидочка. - Я точно знаю. Этот - никогда не тронет.
Так, болтая о том о сем, а все больше - о разной ерунде, они продолжали кататься, не удаляясь, впрочем, слишком сильно от причала.
Тут Лидочка - как будто между прочим - сообщила, что ей безумно хочется быть богатой. Не на зарплату мужа, в общем-то немаленькую, а совсем богатой.
- Ну так - дерзайте! Кто же вам мешает? - насмешливо спросил Невский.
Подобные разговоры его всегда смешили.
Потому что сам он зарабатывал - кучу, однако вечно не хватало: тратился он упоенно, с неприличной, лютой быстротой. И если бы хоть треть откладывал про черный день. О, что бы было, сколько бы уже сумел собрать!..
Зато друзьям любил давать советы.
- Кто мешает? - Лидочка вздохнула. - Даже и не знаю. Но у нас все как-то. Хотя... вон - другие. Только это, знаете, так сложно! И опасно... Я хочу, чтоб честно. Например, выиграть много-много в "Спортлото".
- Тогда купите много карточек. Тут и ребенок справится. Ну, и угадывайте на здоровье!
- Муж все время покупает, - развела руками Лидочка, - но никогда еще, ни разу. Чудик просто, всегда одинаково их заполняет, с самого начала, говорит, какая-то теория для этого есть. Как же называется? Забыла... Все равно не вспомню. Он и теперь купил полсотни карточек, я ж видела. Да толку-то! Знаете, какие номера он зачеркнул?
- Не представляю, - с нарочитой серьезностью откликнулся Невский. Номера, система. Это слишком сложно для меня. Ребенок справится, а я вот нет.
- Вы смеетесь, - Лидочка обиженно надула губки. - Небось, ни разу не играли, жалко было денег. А я действительно переживаю. Вдруг повезет? Ну, хоть один-то разъединственный разок!.. Я вам сейчас скажу. Номер пять, семнадцать, тридцать один, тридцать четыре, сорок два и сорок семь - вот! Я уже их даже ненавижу, эти цифры. Шесть-то лет подряд!.. Но он молчит. Выходит, что опять - ничего. Я его знаю. А у вас нет газеты с тиражом?
- Нет. Вы правы: я в эти игры давно перестал играть. Мне, как и вам, не везет.
- Совсем? - недоверчиво спросила Лидочка.
- Ну, почему уж так - совсем?.. Нет, иногда отчаянно везет. Вот, например, теперь. Я встретил вас, чего же боле.
- Ладно-ладно, - словно подзадоривая, усмехнулась Лидочка. - Тоже мне, везунчик!.. Поди, вы каждой симпатичной девушке.
- Нет, только вам! - торжественно и пламенно заверил Невский, явственно почувствовав, что эта его маленькая ложь пускай для спутницы и очевидна, но и некоторым образом приятна.
Видно, ей самой не очень-то хотелось упускать его. А что тому причиной - Господи, какая разница!..
- Я посмотрю еще, как вы себя здесь будете вести, - шутливо пригрозила Лидочка. - Учтите! Вообще-то я ужасно уважаю тех, кому везет.
- И кто не хочет этого скрывать! - добавил важным тоном Невский.
- А зачем тогда знакомиться? - игриво потянулась Лидочка. - Я разве не права?
"Так все же - кто кого здесь охмуряет, если толком разобраться? неожиданно подумал Невский. - Впрочем, ладно. Ей зачем-то надо - ну, и пусть. Я тоже. отдыхать сюда приехал. Можно и расслабиться чуть-чуть".
Меж тем из-за колхозных полей незаметно выдвинулась мощная сиреневая туча.
Редкие купальщики, несмотря на будний день, все-таки обосновавшиеся на противоположном берегу, заволновались и стали торопливо одеваться.
- Сейчас польет, - с досадой заметил Невский. - Поехали назад?
Лидочка, обернувшись, тревожно высматривала что-то на санаторском берегу.
Невский проследил за ее взглядом.
У самой воды, полускрытая листвой довольно чахлого корявого кусточка, стояла, устремивши зоркий взгляд на реку, Евфросинья Аристарховна - его соседка по столу.
До нее было метров пятьдесят, а то и семьдесят, и с точностью определить, куда она глядит сейчас - на лодку или, предположим, просто в даль, - отсюда было невозможно.
- Что-то вас обеспокоило? - на всякий случай поинтересовался Невский.
- А то нет! - с досадой отозвалась Лидочка. - Вот, мымра чертова, стоит, шпионит! Надоела уж!..
- За вами?
- Может, и за всеми остальными, я не знаю, - Лидочка сердито повела плечом. - За мной - так точно. Прямо ходит по пятам.
- И давно?
- Да с первого же дня заезда!
Невский, деланно нахмурясь, привычным движением зажал бороду между большим и указательным пальцами, как будто собираясь сдвинуть ее набок, чтобы не мешала, и с неодобреньем тихо крякнул.
Эти дамские интриги он всегда ни в грош не ставил.
- А с чего, простите, вдруг? Ведь дыма без огня. Была, наверное, причина?
- Ну-у, - слегка замялась Лидочка, - я здесь, в реке, купаюсь - ближе к вечеру, когда все идут полдничать. Нашла себе местечко поукромней, ну, и. голая купаюсь. Это так приятно!.. И полезно. Санитар наш, Николай, об этом где-то прочитал. Да и самой мне кажется. Короче, нервы успокаивает. Даже веселит.
- Я с вами полностью согласен, - отпуская бороду, поддакнул Невский. Это просто прелесть! Ну, и что же Евфросинья Аристарховна?
- Она меня случайно увидала - в первый день, и вот с тех пор. Шпионит, чертова старуха!
- Может, в ней проснулась лесбиянка, а вы счастья своего не понимаете? - предположил со смехом Невский.
- Да вы что! - невольно ужаснулась Лидочка. - В ее-то годы!.. И потом, хорошенькое счастье. Страх один! Неужто я похожа?..
- Нет, конечно. Это я - теоретически. Как говорят, игра ума.
- Веселая игра, - съязвила Лидочка. - Вы вообще большой шутник, я посмотрю. Но бабка - та еще, с нее все станется! Я этих стерв держала б взаперти.
- Какая вы жестокая.
- Да бросьте вы, ей-богу!.. Но я честно говорю: совсем уже достала!..
- Я бы тоже, между прочим, окажись на ее месте. - проворковал Невский, обволакивая Лидочку умильным взглядом. - Я бы тоже.
- Вы?! - скривилась Лидочка. - Да вы бы сразу, если б только увидали!..
- Это так, - смиренно опустил взор Невский. - Долго я подглядывать не смог бы. Нету стойкости во мне!.. А что, не искупаться ли сейчас?
- С ума сошли! При этой-то карге? Она и так повсюду растрезвонит, что видала нас обоих.
- Ну и что? Все было исключительно прилично.
- Да не в этом дело! - Лидочка досадливо мотнула головой. Прилично-неприлично. Это ерунда. Болтать везде начнет, я ж знаю эту стерву! Слухи, сплетни. А я все-таки - не девушка на выданье, у меня муж.
- О, Господи! - всплеснул руками Невский. - Что ж теперь мне остается - с лодки сигануть и утопиться, к вящей радости моей соседки по столу?! Не понимаю.
- Нет, конечно, - подавляя вздох, сказала Лидочка. - Теперь нас засекли.
- И надо с этим дальше жить, - ответил Невский, ободряюще взглянув на спутницу. - Ведь мало ли, кто путается под ногами! Так всегда. И если все всерьез воспринимать, всех замечать и каждому стараться угодить. Да выкиньте вы эту чушь из головы! А если что, я вас сумею защитить. Клянусь!
- О!.. - снова засмеялась Лидочка волнующим, зовущим смехом. - До чего легко вы это говорите! Раз - и готово. Поклялись, наобещали. Но я верю. Правда!
- Вот и хорошо. А то - такую панику вдруг развели. Будто конец света на дворе! Я только одного не понимаю: для чего она следит за вами? Ей-то что за радость?
- Ждет, наверное, особого разврата, - Лидочка с улыбкой, словно подзадоривая, глянула на Невского. - Блюдет нравы. А для этого нужен разврат. Я разве не права?
- У каждого свои слабости, - философически откликнулся Невский. - Но мы ее в два счета вокруг пальца обведем - ведь так?! - И, лихо подмигнув своей спутнице, он развернул на месте лодку. - Ну так что, поехали назад?
- Боитесь бороду замочить? - подтрунила Лидочка.
- Боюсь, - признался Невский. - Борода - это святое. Я и бритым не хотел бы мокнуть под дождем. И даже, более того, открою вам секрет: я не люблю страдать без видимых причин. Такой уж человек.
- Оно заметно, - глаза Лидочки загадочно блеснули.
И уже через десять минут лодка подплыла к причалу.
- Спасибо, - прощебетала Лидочка, выскакивая на пирс. - Все было очень-очень мило.
- Надеюсь, дама согласится вновь попутешествовать с учтивым кавалером? - лукаво произнес Невский, привязывая лодку и тоже выбираясь на пирс.
- Заходите, - просто ответила Лидочка. - Днем, после обеда, я всегда у себя в кабинете. Медсестра должна сидеть на месте. Врач очень следит. Это вот сегодня.
- А вечером?
- Вечером я еду домой. Обычно - ближе к ночи, - она обезоруживающе улыбнулась. - Семья, знаете.
- Да-да, конечно, - без всякого энтузиазма поспешил согласиться он.
Они сдали весла лодочнику и двинулись вверх по усыпанной битым кирпичом аллее.
- Можно вас проводить? - вкрадчиво спросил Невский.
- Вы и так идете рядом.
- Нет, когда вы поедете отсюда.
- До дому?
- Ну, хотя бы.
- Это же поздно!..
- Как-нибудь найду дорогу.
- Нет, не стоит, - помотала она головой. - Лишние проблемы. Муж у меня ревнивый и если вдруг увидит.
- Он что, встречает вас?
- Бывает. Иногда.
- Но не пешком же вы пойдете!
- На автобусе. Тут езды - всего три остановки. Можно, кстати, и пешком. Просто в темноте не люблю.
- Вот до автобуса я вас и провожу. И посажу в него. Если позволите, конечно.
- А вдруг дождь? Вы ж сами говорили.
- Ну и что? - пожал плечами Невский. - Мокнуть лишь бы мокнуть - не хочу. Но я надену куртку с капюшоном, возьму зонт - и никакие ливни не страшны!
- Ладно, договорились. - Лидочка остановилась и протянула ему руку. Дальше я уже сама. До вечера, да? Часов так в десять заходите. И лучше все-таки, чтоб нас не слишком часто видели вместе. Ни к чему.
Она повернулась и быстро зашагала прочь.
Невский остался стоять один и, внутренне как-то расслабившись, глядел ей вслед.
Сейчас ему в ней нравилось все - и фигура, и походка, и платье, и прическа.
Шла его женщина, с которой он хотел быть, находиться постоянно, и наблюдать за ней было для него огромным наслаждением.
Вот чудеса! Ведь, ежели по правде, я нисколько не влюблен в нее, неожиданно подумал он. И не полюблю, пожалуй, никогда. Не сумею. И спокойно без нее проживу, как и жил до сих пор. Но когда она рядом - просто фантастически хорошо! И толком это никому не объяснишь. Даже себе. Не хватит нужных слов.
Глава 6
На истрескавшейся асфальтовой площадке перед главным корпусом тесным полукругом толпились отдыхающие.
В центре этого полукольца на мягком стуле важно восседал самозваный массовик с аккордеоном на коленях.
Потом он встал, отложил на стул свой инструмент и таинственно простер руки перед собой.
Длинный и тощий, он возвышался над окружающими почти на целую голову.
Лицо у него было кирпично-красное, усталое, и пальцы заметно дрожали.
Очевидно, маэстро до этого тяпнул.
- А сейчас мы перейдем к другому номеру программы! - простуженным голосом воззвал он. - Всех прошу внимательно следить за моей рукой. Показываю!
Он сделал неуловимый жест, и в левой его руке оказалась колода совершенно пустых карт.
Он быстро развернул их веером, взмахнул в воздухе, и карты разом обрели масть.
Затем он снова собрал их, накрыл колоду ладонью правой руки, выждал пару секунд, после чего, зажмурясь, тоскливо пробубнил:
- Три, два, один - старт!
Он разжал ладони - и в небо, гневно чирикая, взлетел обыкновенный воробей.
Карты неведомо куда исчезли.
Все зааплодировали.
Невский с любопытством начал ждать, что будет дальше.
Приложив руки к груди, массовик сердечно поклонился на три стороны и даже зачем-то кивнул назад, где не было никого.
В эти секунды он напоминал эдакого разъездного премьер-боксера, выходящего не столько побеждать, сколько отвечать на приветствия своих поклонников.
- Представление окончено, - торжественно сказал он, когда зрители угомонились. - Сейчас будет дождь, так что - прошу внимательно следить за моей рукой. - Он развернулся и театрально махнул в сторону главного корпуса. - Показываю! Все - в дом! Спасайся, кто может!
Завершив столь неожиданным и эффектным выпадом свое представление, массовик подхватил аккордеон, стул - и во главе колонны санаторцев двинулся к парадным дверям.
Аллея и площадка перед домом опустели.
Налетел первый, предгрозовой, порыв ветра, взмел в воздух мельчайшие частицы кирпичной крошки и весело погнал из-под скамеек - через клумбы и газоны - обрывки газет, измятые картонные стаканчики, притоптанные окурки и фантики от конфет.
Где-то гулко захлопали створки окон.
Небо быстро потемнело.
Будто дьявольская фотовспышка, ослепительно змеясь, ветвясь и рассыпаясь снопом искр, сверкнула молния, и через несколько секунд раскатисто и зло ударил гром.
На мраморные ступени парадной лестницы упали первые крупные капли.
С реки несся неумолчный ровный шум - стена дождя стремительно приближалась.
Когда Невский, малость задержавшийся внизу, под козырьком парадной двери, чтоб полюбоваться восхитительной грозою, вошел в свой номер, то картину он застал такую: гардероб был настежь, а перед ним - в сосредоточенно-задумчивой позе застыл массовик.
Что-то в нем, даже скорее не в нем, не в том, чем он был занят, а в самой атмосфере, здесь царившей, Невского немедленно насторожило.
- Здравствуйте, - сказал он сухо.
Массовик вздрогнул и обернулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42