Пятница, хороший теплый день. Ну, приехали они на двух машинах, разложились, как заведено, в тени, на бережку закуска там, выпивка, все чин-чином. Городские шишки, этих - тронь!.. А на другом берегу, как раз напротив, заросли кустов - густые, и не продерешься. Вот, стало быть, началась гулянка, все только-только разогрелись - тут-то из этих самых кустов и бабахнули. Несколько раз. Из пистолета - потом проверяли. Пули только по дереву чиркнули - над самой головой Мостова. Сантиметров бы на пять пониже - и до свиданья. С Мостовым, ясное дело, сердечный припадок случился - прямо там, у реки. Крики, паника. Ну, какой тут пикничок?! Слава богу, машины были. Отвезли его в больницу, две недели отдыхал.
- А кто стрелял?
- Вот - до сих пор неизвестно, - с непонятной торжественностью, словно в том была его личная заслуга, отозвался лейтенант. - Ведь не будет же преступник, как дурак, сидеть в своей засаде! Смылся сразу. В суматохе-то никто его и не заметил. И не мудренно!
- Почему вы решили, что преступник был один? - быстро спросил Невский.
- Потом уж выяснили, через несколько часов. С собакой все кусты обшарили, нашелся даже след, а у дома летчика - потерялся. Как говорится, ни тпру, ни ну!.. Концы в воду. Два месяца проваландались, а после дело-то и прикрыли. Шуму, правда, было много. Разговоры, слухи. Да все - вздор!
- А летчик-то откуда взялся? Этот кто еще такой? - с изумлением спросил Невский.
Клубок фактов, судя по всему, начинал запутываться самым необыкновенным образом.
- Откуда летчик? - повторил Птучка. - Здесь, в городе, живет. Это Ломтев, Александр Александрович. На вертолете работает - в нашем городском хозяйстве. Уже лет десять, вероятно. Крепкий, толковый мужик, депутат. Мне с ним сталкиваться приходилось - не по службе, вы не думайте. Так, разные житейские дела. Очень толковый, говорю вам. Правда, жмот большой, но это ладно. Все не ангелы. В ту пятницу он был как раз на вылетах, мы выясняли.
- Понятно. У Ломтева - алиби.
- Да он вообще тут ни при чем! - горячо воскликнул Птучка. - Я вам точно говорю. И потом. у него в апреле такое горе случилось.
- А именно?
- Жена повесилась.
- Довел?
- Ну, вы даете, Михаил Викторович!.. С таким-то мужем - жить да жить! Как у Христа за пазухой.
- Да? Интересно. А с чего же она вдруг?
Птучка глубоко вздохнул и тотчас резко крутанул баранку, объезжая лужу.
- Странная она была, с приветом. - сообщил он, чуть помедлив. - В областной больнице лежала, у нее шизофрению, кажется, нашли. Бывает. Молодая, вот что жалко! Получила инвалидность, первую группу... Сидела дома, потому как тихая. Ну, дома и уход получше, сами понимаете. А в последние полгода, соседи рассказывают, она совсем их доняла. "Он меня убьет!" - это она о муже своем, и каждый день талдычила одно и то же. Убьет он ее, значит, и все тут!.. Муж часто в рейсах, разумеется, за ней присматривали, да вот все ж - недоглядели. Пошла на чердак - и готово. Муж вернулся, а она - холодная, в петле болтается. Похоронили.
- Может, он издевался как-нибудь над нею или постоянно бил? предположил Невский.
- Да какое там! Спокойнейший мужик, пальцем мухи не тронет. И - не повезло. Уж как он с ней маялся, мог бы и развестись, кстати, - закон позволяет, так нет, жалел. А она вон что про него выдумала. Больная, что с нее возьмешь! Такие пироги, Михаил Викторович.
- Мда, занятно, - пробурчал Невский, задумчиво глядя в окно, хотя там теперь уже почти ни зги не было видно. - Все это очень и очень занятно. Простите, а где именно обрывались следы?
- Какие? - не врубился Птучка.
- Ну, те, что вели от реки. Когда в Мостова стреляли. По вашим словам.
- Ах, вы об этом! Мы вроде о другом давно уж говорим. Где обрывались? Да у самых ворот дома!
- А. дальше?
- Дальше - ничего. Собака покрутилась у ворот и потеряла след.
- И впрямь - загадка на загадке, - сокрушенно покачал головой Невский. - Надеюсь, вы вошли во двор?
- Нет, разумеется. Ведь я ж вам говорю: собака потеряла след снаружи! И потом. Ломтев в тот день был на вылетах. Ломиться в чужой дом - в отсутствие хозяина, без уважительных причин.
- Ничего себе - без уважительных! - невольно возмутился Невский. - И это говорите вы, профессионал со стажем!.. Я не знаю. Это какой же должен катаклизм произойти, чтоб вы случившееся наконец зауважали, выражаясь в ваших терминах?! Вы, право, поражаете меня.
- Я в этом деле не участвовал, - обиженно ответил лейтенант, притормаживая перед кучей гравия, которая разлезлась чуть ли не на пол проезжей части, хотя ссыпана была когда-то безусловно на обочину дороги. Там работали другие. Далеко не дураки! Меня уже позднее подключили к следствию. И у меня нет ни малейших оснований сомневаться. Если поступали так, а не иначе, значит, по-другому было и нельзя - в тот раз, по крайней мере.
Невский привычно прихватил пальцами бороду и с раздражением подвигал ее вправо-влево.
- Ну, а вы бы сами как вели себя?
- Не знаю. Не задумывался, честно говоря. Может быть, и заглянул бы за ворота - для острастки. Да чего там, дело кончено! Кого теперь интересует, что я мог бы предпринять?! Я - исполнитель. Доказательств - нет. А просто так подозревать. Да эдак ведь любого можно подвести под уголовную статью! На свете невиновных - нет. Тут было бы желание. А мы, Михаил Викторович, не имеем права своевольничать! На это есть инструкции, законы, - подытожил Птучка.
- Да, законы надо знать. И уважать. Но почему же вы раньше мне обо всем этом не рассказывали? - огорчился Невский. - Еще там, в гостинице?
- А, собственно, зачем? - непритворно удивился лейтенант, сбавляя скорость перед очередным поворотом. - Никакой ведь связи с нынешним убийством!
- Может - да, а может - нет.
- Вот то-то и оно! Я тогда докладывал - по всей проформе и куда положено. Позволил себе тоже малость усомниться. И не изменило это ничего! Им, стало быть, виднее. А сейчас. Нет, тут совсем иначе. Это убийство особое, из ряда вон!.. И потом, еще раз повторяю, про то покушение все, кому надо, знают. Что я буду старое толочь?
- Все убийства - особые, - с неудовольствием возразил Невский.
- Оно конечно, - согласился Птучка. - Но теперь, похоже, преступничек не уйдет. Это вы правильно придумали - отсюда начать.
Они подъезжали к санаторию.
Впереди, в просветах между деревьями, замелькали совсем уже близкие огни.
От главного корпуса донеслась развеселая музыка - кто-то громко включил радио.
- Эх, крепкого горячего чайку бы!.. - произнес мечтательно Птучка.
- Боюсь, вам не следует сейчас маячить в санатории, - заметил Невский.
- Я знаю, - вздохнул лейтенант. - Это я так, вообще.
- Скажите, - неожиданно спросил Невский, - а труп повесившейся, когда снимали, врач осмотрел?
- По-моему, нет. Потом уже, в морге.
- Так. Любопытно. Но вскрытие-то было?
- Когда?
- Ну, здрасьте! В морге, надо полагать.
- Нет, - решительно мотнул головой Птучка.
- Почему?
- Да ведь. и так ясно, отчего умерла, - пояснил лейтенант, удивляясь недогадливости своего спутника. - И муж ее, Ломтев, был против.
- Это безусловно его право. - согласился Невский. - Возражают многие, я знаю. Но уж в данном случае!.. Могли и не прислушаться.
- Легко вам говорить. Поспорьте-ка с ним! И повторяю: до того все было очевидно! Сбрендила, повесилась. Какие тут сомнения?
- И все-таки они есть, - твердо ответил Невский. - Понимаете - есть! У меня, во всяком случае.
- Ну, знаете! - фыркнул Птучка. - Даже как-то странно. Может, вы еще скажете, что это Ломтев ее укокошил? Летит себе на вертолете, и вдруг: дай, думает, придушу ее. А там - пускай повесится сама.
- Это не смешно, - пожал плечами Невский.
- Да бросьте вы, ей-богу!.. - умиротворяюще проговорил лейтенант. - Ее же потом внимательно осмотрели! Никаких следов насилия. Чувствуете никаких! Она сама в петлю полезла! Тут двух мнений быть не может.
Птучке явно не хотелось ворошить минувшее.
- Я не об этом, - отмахнулся Невский. - Мнений может быть как раз хоть двадцать! Меня удивляет другая деталь, а на нее, похоже, должного внимания не обратили.
- Это, извините, вы о чем? - Лейтенант недоуменно скосил на него глаз.
Невский, склонив голову на грудь и словно собираясь с мыслями, выдержал недолгую паузу.
- Напомните-ка еще разок, - попросил он наконец, - как она говорила незадолго перед смертью? Ну, последние полгода, когда случались приступы? Что говорила?
- Своим соседкам-то? - уточнил с легким смешком Птучка. - О, это был цирк!.. Так вот - дословно: "Он меня убьет!" Фраза в протоколе фигурировала, я запомнил точно. И вы сами посудите: ну, с какой стати.
- То-то и оно! Как раз эта фраза меня больше всего и удивляет, - с расстановкой произнес Невский. - Ведь жена Ломтева, как вы сказали, была шизофреничка, больной человек. Мне, по роду работы, несколько раз доводилось сталкиваться с похожими типами. И я прекрасно помню. Как бы это вам объяснить? Понимаете, будучи просто больной, без всяких посторонних накладок, она уж скорее могла бы сказать нечто другое, в определенном смысле более естественное для нее. Не думаю, чтобы мне изменяла память.
Птучка внезапно ударил по тормозам, и машина, не доехав ста метров до ворот санатория, встала.
Лейтенант всем туловищем повернулся к Невскому, силясь разглядеть его в темноте.
- А что же она должна была говорить? - спросил он почти шепотом.
- Ну... предположим: "Он хочет меня убить". Есть нюанс? Улавливаете разницу? Вот так было бы естественно для обычного клинического случая. А по вашему рассказу - нет, не получается. Странно!.. Правда?
- Да, но такие детали никто не выяснял. - упавшим голосом пробормотал лейтенант. - Все быльем поросло. Никто теперь и вспоминать не станет.
Невский устало вздохнул.
- Так, значит, никакого уголовного дела в связи со смертью жены Ломтева вы не заводили?
- Разумеется.
- Но почему же - разумеется?! Мне кажется.
- А это - только вам кажется, Михаил Викторович, только вам! дернулся с досадой Птучка. - Все-таки - профессионалы действовали, не любители. И уж, наверное, им как-нибудь виднее. Если нет уголовного дела, выходит, и не было в нем надобности! Я так полагаю.
- А вот это - совершенно зря. Мы часто ошибаемся. И начинаем понимать, что сделали ошибку, лишь тогда, когда уж ничего нельзя исправить. Но порой - и время не помеха. Если хорошенько, непредвзято разобраться. А теперь, по-моему, как раз такой момент.
- О чем вы? - удивился Птучка.
- Все о том же. Об упущенной вами возможности. Или почти упущенной. Надо попробовать - шанс есть. И это вовсе не моя прихоть. Любое дело, в случае особенной необходимости, должно быть возобновлено. Заведено официально, если его раньше не было. Мне кажется, такая вот необходимость именно сейчас настала. Время еще можно наверстать! Есть удивительная штука - интуиция. - добавил Невский, грустно глядя в окно - на мигающие в темноте огни санатория.
- Вот на свою голову я вам рассказал! - огорошенно пробормотал Птучка. - Теперь, небось, доложите начальству обо всем. и по инстанциям пойдете.
- Если будет надо, то и по инстанциям пойду, - невозмутимо подтвердил Невский.
- Ну, а что вы, собственно, хотите предложить, конкретно? - Лейтенант выжидающе замолчал. - Если б вы, положим, оказались на моем месте.
- Да на чьем угодно! Для начала, и это естественно, нужно произвести эксгумацию трупа. Вернее, просто вскрытие. Веселая работка. То-то, думаю, вас могут ждать сюрпризы!.. - в голосе Невского послышалась легкая насмешка. - Что-то непременно будет. Дай бог, не слишком неприятное. Следов насилия, вы говорите, нет. Возможно, они и были в действительности, только не на теле несчастной - вокруг, но вы, ослепленные самим фактом и знанием того, что женщина - больна, ну, скажем так, не обратили на них должного внимания. Короче, проглядели. Может, была предвзятая установка: вот это достойно анализа, а это - нет. Исправить тут, пожалуй, ничего уже нельзя. Едем дальше! Женщина сама повеситься не могла наверняка - просто не то было состояние. Судя по всему, она смерти не хотела, а наоборот - боялась!.. Не исключено, что ее отравили и потом уже сунули в петлю - для отвода глаз. Если я прав, то преступник - ловкий малый. К тому же полностью уверенный, что вскрытия - не будет. Это очень важно.
- Ну, хорошо. Я передам шефу, - уклончиво пообещал лейтенант. - Заеду к нему сегодня же - и все-все передам. А там уж - как решит. Странно, конечно. Значит, еще раз - "он хочет меня убить"?
- Именно так. И, попрошу, подъедьте все-таки к воротам. А то как-то темновато здесь идти и. в лужу можно угодить. Я появлюсь один, как будто с автобусной остановки. Не хотелось бы вспугнуть птичку раньше срока!
- Птичку? - поразился лейтенант. - Кого-то еще?! Так вы считаете, Куплетов ни во что на самом деле не замешан? Просто - подвернулся кстати? Или у него здесь, в санатории, - сообщник?
- Не знаю. Пока ничего не знаю, - решительно замотал головой Невский. - А уж про сообщника - тем более. Да, разумеется, Куплетов вел себя довольно глупо. Дал основания подозревать. Но, думаю, убийца все-таки не он. Кто-то совсем другой, самостоятельно все провернувший. Впрочем, Куплетова пока держите на прицеле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
- А кто стрелял?
- Вот - до сих пор неизвестно, - с непонятной торжественностью, словно в том была его личная заслуга, отозвался лейтенант. - Ведь не будет же преступник, как дурак, сидеть в своей засаде! Смылся сразу. В суматохе-то никто его и не заметил. И не мудренно!
- Почему вы решили, что преступник был один? - быстро спросил Невский.
- Потом уж выяснили, через несколько часов. С собакой все кусты обшарили, нашелся даже след, а у дома летчика - потерялся. Как говорится, ни тпру, ни ну!.. Концы в воду. Два месяца проваландались, а после дело-то и прикрыли. Шуму, правда, было много. Разговоры, слухи. Да все - вздор!
- А летчик-то откуда взялся? Этот кто еще такой? - с изумлением спросил Невский.
Клубок фактов, судя по всему, начинал запутываться самым необыкновенным образом.
- Откуда летчик? - повторил Птучка. - Здесь, в городе, живет. Это Ломтев, Александр Александрович. На вертолете работает - в нашем городском хозяйстве. Уже лет десять, вероятно. Крепкий, толковый мужик, депутат. Мне с ним сталкиваться приходилось - не по службе, вы не думайте. Так, разные житейские дела. Очень толковый, говорю вам. Правда, жмот большой, но это ладно. Все не ангелы. В ту пятницу он был как раз на вылетах, мы выясняли.
- Понятно. У Ломтева - алиби.
- Да он вообще тут ни при чем! - горячо воскликнул Птучка. - Я вам точно говорю. И потом. у него в апреле такое горе случилось.
- А именно?
- Жена повесилась.
- Довел?
- Ну, вы даете, Михаил Викторович!.. С таким-то мужем - жить да жить! Как у Христа за пазухой.
- Да? Интересно. А с чего же она вдруг?
Птучка глубоко вздохнул и тотчас резко крутанул баранку, объезжая лужу.
- Странная она была, с приветом. - сообщил он, чуть помедлив. - В областной больнице лежала, у нее шизофрению, кажется, нашли. Бывает. Молодая, вот что жалко! Получила инвалидность, первую группу... Сидела дома, потому как тихая. Ну, дома и уход получше, сами понимаете. А в последние полгода, соседи рассказывают, она совсем их доняла. "Он меня убьет!" - это она о муже своем, и каждый день талдычила одно и то же. Убьет он ее, значит, и все тут!.. Муж часто в рейсах, разумеется, за ней присматривали, да вот все ж - недоглядели. Пошла на чердак - и готово. Муж вернулся, а она - холодная, в петле болтается. Похоронили.
- Может, он издевался как-нибудь над нею или постоянно бил? предположил Невский.
- Да какое там! Спокойнейший мужик, пальцем мухи не тронет. И - не повезло. Уж как он с ней маялся, мог бы и развестись, кстати, - закон позволяет, так нет, жалел. А она вон что про него выдумала. Больная, что с нее возьмешь! Такие пироги, Михаил Викторович.
- Мда, занятно, - пробурчал Невский, задумчиво глядя в окно, хотя там теперь уже почти ни зги не было видно. - Все это очень и очень занятно. Простите, а где именно обрывались следы?
- Какие? - не врубился Птучка.
- Ну, те, что вели от реки. Когда в Мостова стреляли. По вашим словам.
- Ах, вы об этом! Мы вроде о другом давно уж говорим. Где обрывались? Да у самых ворот дома!
- А. дальше?
- Дальше - ничего. Собака покрутилась у ворот и потеряла след.
- И впрямь - загадка на загадке, - сокрушенно покачал головой Невский. - Надеюсь, вы вошли во двор?
- Нет, разумеется. Ведь я ж вам говорю: собака потеряла след снаружи! И потом. Ломтев в тот день был на вылетах. Ломиться в чужой дом - в отсутствие хозяина, без уважительных причин.
- Ничего себе - без уважительных! - невольно возмутился Невский. - И это говорите вы, профессионал со стажем!.. Я не знаю. Это какой же должен катаклизм произойти, чтоб вы случившееся наконец зауважали, выражаясь в ваших терминах?! Вы, право, поражаете меня.
- Я в этом деле не участвовал, - обиженно ответил лейтенант, притормаживая перед кучей гравия, которая разлезлась чуть ли не на пол проезжей части, хотя ссыпана была когда-то безусловно на обочину дороги. Там работали другие. Далеко не дураки! Меня уже позднее подключили к следствию. И у меня нет ни малейших оснований сомневаться. Если поступали так, а не иначе, значит, по-другому было и нельзя - в тот раз, по крайней мере.
Невский привычно прихватил пальцами бороду и с раздражением подвигал ее вправо-влево.
- Ну, а вы бы сами как вели себя?
- Не знаю. Не задумывался, честно говоря. Может быть, и заглянул бы за ворота - для острастки. Да чего там, дело кончено! Кого теперь интересует, что я мог бы предпринять?! Я - исполнитель. Доказательств - нет. А просто так подозревать. Да эдак ведь любого можно подвести под уголовную статью! На свете невиновных - нет. Тут было бы желание. А мы, Михаил Викторович, не имеем права своевольничать! На это есть инструкции, законы, - подытожил Птучка.
- Да, законы надо знать. И уважать. Но почему же вы раньше мне обо всем этом не рассказывали? - огорчился Невский. - Еще там, в гостинице?
- А, собственно, зачем? - непритворно удивился лейтенант, сбавляя скорость перед очередным поворотом. - Никакой ведь связи с нынешним убийством!
- Может - да, а может - нет.
- Вот то-то и оно! Я тогда докладывал - по всей проформе и куда положено. Позволил себе тоже малость усомниться. И не изменило это ничего! Им, стало быть, виднее. А сейчас. Нет, тут совсем иначе. Это убийство особое, из ряда вон!.. И потом, еще раз повторяю, про то покушение все, кому надо, знают. Что я буду старое толочь?
- Все убийства - особые, - с неудовольствием возразил Невский.
- Оно конечно, - согласился Птучка. - Но теперь, похоже, преступничек не уйдет. Это вы правильно придумали - отсюда начать.
Они подъезжали к санаторию.
Впереди, в просветах между деревьями, замелькали совсем уже близкие огни.
От главного корпуса донеслась развеселая музыка - кто-то громко включил радио.
- Эх, крепкого горячего чайку бы!.. - произнес мечтательно Птучка.
- Боюсь, вам не следует сейчас маячить в санатории, - заметил Невский.
- Я знаю, - вздохнул лейтенант. - Это я так, вообще.
- Скажите, - неожиданно спросил Невский, - а труп повесившейся, когда снимали, врач осмотрел?
- По-моему, нет. Потом уже, в морге.
- Так. Любопытно. Но вскрытие-то было?
- Когда?
- Ну, здрасьте! В морге, надо полагать.
- Нет, - решительно мотнул головой Птучка.
- Почему?
- Да ведь. и так ясно, отчего умерла, - пояснил лейтенант, удивляясь недогадливости своего спутника. - И муж ее, Ломтев, был против.
- Это безусловно его право. - согласился Невский. - Возражают многие, я знаю. Но уж в данном случае!.. Могли и не прислушаться.
- Легко вам говорить. Поспорьте-ка с ним! И повторяю: до того все было очевидно! Сбрендила, повесилась. Какие тут сомнения?
- И все-таки они есть, - твердо ответил Невский. - Понимаете - есть! У меня, во всяком случае.
- Ну, знаете! - фыркнул Птучка. - Даже как-то странно. Может, вы еще скажете, что это Ломтев ее укокошил? Летит себе на вертолете, и вдруг: дай, думает, придушу ее. А там - пускай повесится сама.
- Это не смешно, - пожал плечами Невский.
- Да бросьте вы, ей-богу!.. - умиротворяюще проговорил лейтенант. - Ее же потом внимательно осмотрели! Никаких следов насилия. Чувствуете никаких! Она сама в петлю полезла! Тут двух мнений быть не может.
Птучке явно не хотелось ворошить минувшее.
- Я не об этом, - отмахнулся Невский. - Мнений может быть как раз хоть двадцать! Меня удивляет другая деталь, а на нее, похоже, должного внимания не обратили.
- Это, извините, вы о чем? - Лейтенант недоуменно скосил на него глаз.
Невский, склонив голову на грудь и словно собираясь с мыслями, выдержал недолгую паузу.
- Напомните-ка еще разок, - попросил он наконец, - как она говорила незадолго перед смертью? Ну, последние полгода, когда случались приступы? Что говорила?
- Своим соседкам-то? - уточнил с легким смешком Птучка. - О, это был цирк!.. Так вот - дословно: "Он меня убьет!" Фраза в протоколе фигурировала, я запомнил точно. И вы сами посудите: ну, с какой стати.
- То-то и оно! Как раз эта фраза меня больше всего и удивляет, - с расстановкой произнес Невский. - Ведь жена Ломтева, как вы сказали, была шизофреничка, больной человек. Мне, по роду работы, несколько раз доводилось сталкиваться с похожими типами. И я прекрасно помню. Как бы это вам объяснить? Понимаете, будучи просто больной, без всяких посторонних накладок, она уж скорее могла бы сказать нечто другое, в определенном смысле более естественное для нее. Не думаю, чтобы мне изменяла память.
Птучка внезапно ударил по тормозам, и машина, не доехав ста метров до ворот санатория, встала.
Лейтенант всем туловищем повернулся к Невскому, силясь разглядеть его в темноте.
- А что же она должна была говорить? - спросил он почти шепотом.
- Ну... предположим: "Он хочет меня убить". Есть нюанс? Улавливаете разницу? Вот так было бы естественно для обычного клинического случая. А по вашему рассказу - нет, не получается. Странно!.. Правда?
- Да, но такие детали никто не выяснял. - упавшим голосом пробормотал лейтенант. - Все быльем поросло. Никто теперь и вспоминать не станет.
Невский устало вздохнул.
- Так, значит, никакого уголовного дела в связи со смертью жены Ломтева вы не заводили?
- Разумеется.
- Но почему же - разумеется?! Мне кажется.
- А это - только вам кажется, Михаил Викторович, только вам! дернулся с досадой Птучка. - Все-таки - профессионалы действовали, не любители. И уж, наверное, им как-нибудь виднее. Если нет уголовного дела, выходит, и не было в нем надобности! Я так полагаю.
- А вот это - совершенно зря. Мы часто ошибаемся. И начинаем понимать, что сделали ошибку, лишь тогда, когда уж ничего нельзя исправить. Но порой - и время не помеха. Если хорошенько, непредвзято разобраться. А теперь, по-моему, как раз такой момент.
- О чем вы? - удивился Птучка.
- Все о том же. Об упущенной вами возможности. Или почти упущенной. Надо попробовать - шанс есть. И это вовсе не моя прихоть. Любое дело, в случае особенной необходимости, должно быть возобновлено. Заведено официально, если его раньше не было. Мне кажется, такая вот необходимость именно сейчас настала. Время еще можно наверстать! Есть удивительная штука - интуиция. - добавил Невский, грустно глядя в окно - на мигающие в темноте огни санатория.
- Вот на свою голову я вам рассказал! - огорошенно пробормотал Птучка. - Теперь, небось, доложите начальству обо всем. и по инстанциям пойдете.
- Если будет надо, то и по инстанциям пойду, - невозмутимо подтвердил Невский.
- Ну, а что вы, собственно, хотите предложить, конкретно? - Лейтенант выжидающе замолчал. - Если б вы, положим, оказались на моем месте.
- Да на чьем угодно! Для начала, и это естественно, нужно произвести эксгумацию трупа. Вернее, просто вскрытие. Веселая работка. То-то, думаю, вас могут ждать сюрпризы!.. - в голосе Невского послышалась легкая насмешка. - Что-то непременно будет. Дай бог, не слишком неприятное. Следов насилия, вы говорите, нет. Возможно, они и были в действительности, только не на теле несчастной - вокруг, но вы, ослепленные самим фактом и знанием того, что женщина - больна, ну, скажем так, не обратили на них должного внимания. Короче, проглядели. Может, была предвзятая установка: вот это достойно анализа, а это - нет. Исправить тут, пожалуй, ничего уже нельзя. Едем дальше! Женщина сама повеситься не могла наверняка - просто не то было состояние. Судя по всему, она смерти не хотела, а наоборот - боялась!.. Не исключено, что ее отравили и потом уже сунули в петлю - для отвода глаз. Если я прав, то преступник - ловкий малый. К тому же полностью уверенный, что вскрытия - не будет. Это очень важно.
- Ну, хорошо. Я передам шефу, - уклончиво пообещал лейтенант. - Заеду к нему сегодня же - и все-все передам. А там уж - как решит. Странно, конечно. Значит, еще раз - "он хочет меня убить"?
- Именно так. И, попрошу, подъедьте все-таки к воротам. А то как-то темновато здесь идти и. в лужу можно угодить. Я появлюсь один, как будто с автобусной остановки. Не хотелось бы вспугнуть птичку раньше срока!
- Птичку? - поразился лейтенант. - Кого-то еще?! Так вы считаете, Куплетов ни во что на самом деле не замешан? Просто - подвернулся кстати? Или у него здесь, в санатории, - сообщник?
- Не знаю. Пока ничего не знаю, - решительно замотал головой Невский. - А уж про сообщника - тем более. Да, разумеется, Куплетов вел себя довольно глупо. Дал основания подозревать. Но, думаю, убийца все-таки не он. Кто-то совсем другой, самостоятельно все провернувший. Впрочем, Куплетова пока держите на прицеле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42