Кроме них в состав вооружения входила скорострельная пушка в плоской башне на крыше и торчащая в окно пусковая труба для реактивных гранат. Мощный двигатель не умещался в моторном отсеке, поэтому в капоте была прорезана дыра, и из нее торчала вверх какая-то массивная деталь, увенчанная бешено вращающимся маховиком. В каждую из торчащих вверх выхлопных труб Андреа свободно бы мог засунуть свой кулак, но делать этого не хотелось: из них нет-нет, да и вырывались снопы пламени и искр. Раскрашена зверь-машина была в желто-черную полоску и несла на кузове надписи «Железный Жора — Полный Кайф», «Чёрт Таннер жив!» и «Долина Проклятий ждёт тебя».
Через некоторое время толпа оказалась на чем-то вроде площади — приспособленные под жилье конструкции расступились по сторонам, оставив широкое свободное пространство, с одной стороны очерченное рвом, с другой — развалинами некогда циклопического бетонного строения. Кроме того, ближе к ее краям вокруг в немалых количествах были разбросаны помятые остовы машин — от том, что это были именно машины иногда можно было догадаться только по колесам торчащим из крупноразмерного подобия смятого комка фольги.
Клыкастый аппарат затормозил. Ржавые тоже прекратили свое движение, и всеобщий энтузиазм несколько утих: здравницы в честь «Жоры» звучали реже, да стрельба практически сошла на нет. Андреа некоторое время поошивался вокруг машины, потом смекнул, что все потихоньку разбредаются по сторонам, и рассаживаются — кто на землю, а кто на развалины или куски автомобильных кузовов. С десяток ржавых залезли на возвышающийся над окружающем кран с бессильно опустившейся стрелой, и теперь переругивались друг с другом за место около кабины: ругань закончилась звучным ударом, и один из спорщиков с криком полетел вниз, ударяясь о перекладины. До земли он не долетел, а после одного из ударов его отшвырнула к стреле, и замолкшее тело повисло, застряв в остатках тросов. Часть зрителей снизу отреагировала аплодисментами.
«Похоже, самое время смыться!» — решил Андреа, и демонстративно положив ружье на плечо, чтобы хоть чем-то походить на остальных, независимой походкой направился в сторону крана.
— Алло, чувак! Ты кудай-т намылился? — пронзительный женский голос говорил в манере, точь-в-точь похожей на манеру разговора Джека. Андреа, готовый ко всему обернулся, и увидел тощую девицу, не имеющую на себе ничего, кроме обтягивающих джинсовых шорт на ногах и волос, торчащих гребнем на голове. Впрочем, обилие разноцветных татуировок скрадывало наготу ёе остального тела — оно и к лучшему, решил Андреа.
— А чё, нельзя что ли, а крохотуля? — подделываясь под местный ленивый и гнусавый выговор спросил он.
— По мне, так хоть в сортирную яму ныряй, — великодушно разрешила девица. — Но только после игры. Я не коза занюханная, за пять минут до дела нового цивила искать. Кататоники уже в пути, так что скоро начнем…
Видимо Андреа не сумел сдержать изумленной мины, потому что девица вдруг нахмурилась:
— Учти, козленочек, зассышь — урою! А пока что прикид почисть… Где только добыл такое, хотя колготки ничего. Сойдет. Хоть голубым понравишься. Смотри, береги, потом мне отдашь… Или сам сниму. Погоди-ка… Ой, сука, ты что, ещё пушку не сдал?! Ну как дитё малое…
Андреа, пытаясь сохранить всё-и-так-знающий вид, лениво оглянулся. За короткое время разговора, с площади схлынуло еще больше народу. Фактически на пространстве вокруг машины остались только они с девицей, монументального вида блеклоглазый мужик в шипастой косухе с трехствольным пулеметом за спиною и два парня размерами поменьше, зато восседавшие на мотороллерах с непропорционально маленькими колесиками. И еще один очень странный персонаж вскоре появился в поле зрения — откуда-то с стороны пирамидообразного «здания» (похоже, оно было создано на баз двух столкнувшихся поездов метро, вагоны которых налезли друг на друга, и образовали кучу-малу), чинно крутя педали велосипеда с отчаянно восьмерящими колесами без шин на площадь выехал изможденный старик, обветренное лицо которого, казалось состоит только из морщин и даже на взгляд колючей белой щетины. На голове у него красовалась кепка с длинным козырьком, на плечах — до дыр затертая косуха, а довершали наряд семейные, по колено, трусы в цветочек и щегольские высокие кроссовки.
Брякая по камням и многочисленным кускам расплющенных до состояния жести железок, велосипед подкатил к Андреа, и остановился. Старик зевнул — оказывается одна из морщин была все-таки ртом, и задал вопрос девице. Звучало это примерно так:
— Ты, <краткое междометие>, <существительное> <прилагательное>, <глагол> в <существительное>? <Краткое междометие>!
Однако, благодаря общению с Ану-инэн, Андреа общий смысл понял — дедушка интересовался почему все идет не так, как он ожидал увидеть.
Вопреки ожиданиям, столь нелицеприятная критика девицу не обидела, более того, восприняв её как должное, она принялась распоряжаться:
— Эй, долдон хренов! — крик был адресован верзиле. — Ты долго еще будешь свой пугач таскать? А ну за инвентарем живо шлепай. Ты, тормоз, — это уже к Андреа, — я тебе последний раз по-хорошему говорю, пулей туда же!
Какие команды достались парням на мотороллерах, он слушать не стал, а потрусил вслед за верзилой — на каждый его шаг приходилось два нормальных. Команда «пулей туда же» как нельзя лучше соответствовала надеждам Андреа — «долдон» направлялся долой с площади.
Однако надежды слинять под шумок не оправдались: монументальный мужик привел его в тесный круг возбужденно гомонящих ржавых, которые весело сняли с него пулемет, и выдали взамен что-то вроде заостренного арматурного прута, но прутом он казался только в руках самого верзилы — рядом с Андреа тот же предмет сошел бы за небольшую металлическую сваю.
Попытка ввинтится в толпу закончилась позорной неудачей: несколько беззлобных (но от этого не менее чувствительных) тычков вернули беглеца назад, и те же заботливые и ловкие руки содрали с его плеча ворованное ружье, напялили на голову запыленную шляпу-котелок, сунули в руку зонтик и теми же тычками направили назад.
Естественно, спрашивать, а что собственно происходит, он не стал, он из отдельных реплик понял, что сейчас должна начаться какая-то игра, что он в этой игре участвует в качестве «цивила», и что команда «Железный Жора» ждет от него «чтоб хохмы классные были».
Судя по всему, игра должна была начаться прямо на этой площади, хотя вполне было возможно, что это не площадь, а специальное поле. Шумящих зрителей все прибавлялось — теперь улизнуть сквозь их ряды был просто невозможно. Однако Андреа заметил, что в основном ржавые занимают места так, чтобы между ними и местом для игры было какое-нибудь препятствие — расплющенная всмятку машина, облупившаяся бетонная свая, или хотя бы канава с текущей по дну вонючей жидкостью.
Чувствовалось, как над толпой сгущается атмосфера ожидания зрелища, причем ожидания какого-то недоброго и разухабистого, как и все в Ржавом Городе. Смутный говор, и еще какой-то звуковой фон, неизбежный при большом скоплении народа добавляли напряжения. Самые нетерпеливые коротали время, развлекаясь по-своему: время от времени в публике возникали потасовки, мелькали вздымаемые над головами велосипедные цепи, а прямо у канавы двое парней с полуспущенными штанами пытались поставить в коленно-локтевую стойку грудастую блондинку. Блондинка чисто для порядка сопротивлялась, но требуемую позу постепенно принимала. Охоты смотреть на конкретно эту сцену Андреа не почувствовал, и отвернулся.
Старичок на велосипеде стоял безучастно опершись на руль. Татуированная девица, к наряду которой добавилось шипастые налокотники и наколенники, горячась что-то объясняла ему, и ее маленькие, но вислые груди с изображением обхвативших их рук (одна пара рук белая, другая черная) на каждой болтались из стороны в сторону в такт ее жестам.
Старичок сплюнул длинной струей слюны сквозь зубы, махнул рукой, и отошёл с велосипедом в сторону. Девица вернулась расстроенная, и для успокоения чувств напустилась на Андреа:
— Ну и чего ты встал как … на рассвете, идиотик? Давай, пока время есть — ручками помахай, зонтиком подергай… А то я сама ща публику тобой веселить начну!
Не найдя другого выхода, Андреа и впрямь раскрыл зонтик. Часть публики радостно заорала — в зонтике оказались три рваных дыры одна другой больше. Сунув в одну из них руку, Андреа помахал ею. Публика восхищенно взвыла, и на поле полетели пивные банки — целились в зонтик.
«Так… Похоже, я тут клоун,» — понял он, уворачиваясь под новые взрывы смеха. — «Вот уж в каком качестве еще бывать не приходилось… Ну что теперь? Гордо пойти на принцип, и погибнуть геройской смертью? Уж с этим-то у ржавых точно не заржавеет… Каламбур-с, да?»
Нога подвернулась, и Андреа упал на одно колено. Девица сменила гнев на милость:
— Ну во, другое дело. Ладно, хватит, пошли за мной!
Она махнула рукой, все — не только Андреа, но и верзила с прутом, и мотомальчики — направились к машине. Дверца той откинулась вверх, и из нее появился еще один член команды: бледнолицый и беловолосый парень, само собою в коже, и в темных узких очках, делавших его лицо враждебным и неприятным. В углу рта парня дымилась тощая сигаретка.
— Значит так! — деловым тоном начала девица, и Андреа окончательно уверился в мысли, что она и есть капитан команды. — Цивил у нас, сами видите новый, да еще и с уклоном в голубизну, но на худой конец сойдёт. Да и на толстый тоже, а?
Она ткнула Андреа в бок и ненатурально захохотала, потом смахнула с лица смех, и продолжила:
— Теперь: у кататоников новая разогревочная команда. Её мы можем вынести с полпинка — там какие-то абсолютно левые персонажи. «Кататония Флаерс» своих штатных разогревщиков решила поберечь. Так вот, эти полпинка надо растянуть как минимум на полчаса. Иначе судьи взтрахают нашу основную команду на главном поединке. Все, разлетелись по местам!
«Нашу основную команду? Значит мы не основная, а тоже разогревочная. И то хорошо…»
— Раз, раз… Раз, два, три… — раздался ненатуральный голос. Андреа в испуге оглянулся — это ещё что?!
Около груды искорёженных вагонов теперь стоял небольшой автобус, являющий собою резкий контраст со всем, до сих пор виденным в Мире-После-Факта. Дело было в том, что этот автобус оказался ни ржав, ни помят, ни украшен безграмотными матерными фразами или стилизованными рисунками совокупляющихся людей и животных обоих полов. На крыше автобуса сидел, развалясь в кресле человек в ярком костюме (пиджак — красный, брюки — зеленые, рубашка — желтая), при бабочке, с микрофоном, и рядом с ним в таком же кресле и так же развалясь сидела большеротая женщина, в открытом платье не менее кричащей расцветки, а вокруг них ошивался оператор с телекамерой на плече, поводящий её объективом туда-сюда. Его простецкий голубой комбинезон казался чем-то нереальным на фоне кожаной публики и аляповатых дикторов. Еще несколько человек с камерами расположились по краям поля. Сидящий в кресле снова пробормотал «Раз, раз, раз, два, три» — торчащие из окон динамики разнесли его слова далеко по округе, — а потом принялся за дело.
— Добрый день уважаемые дамы и господа! — напористо начал мужик, и женщина подхватила жизнерадостно:
— Хай всем кискам и прочим бобикам!
Дальше они затараторили вместе, передавая слово друг другу так, что это можно было бы назвать шутками, если бы это было смешно — впрочем, взрывы смеха доносились из динамиков регулярно, словно там, в автобусе перед микрофоном сидела куча идиотов, а некто время от времени показывал им палец.
— Сегодня у нас большой день, да Джудит?
— В это я окончательно поверю сегодня вечером, Джули. (Ха-ха-ха.) Однако сейчас должно произойти наконец то самое событие, которого мы все так ждали — «Железный Жора» встречается с «Кататония Флаерс», чтобы выяснить, кто встретится в полуторафинале с нынешним фаворитом, «Мясниковским Шашлыком». Как ты думаешь, Джули, кто победит сегодня?
— Кто бы не победил, я бы не хотел оказаться на его месте, потому что у него в полуторафинале будет шанс превратиться в самый обычный шашлык. (Ха-ха-ха.) Но знаешь, Джудит, давай не забегать в будущее. Сейчас перед нами разогревочные команды наших любимых клубов, им выпала нелегкая задача — завести публику до того, чтобы она была достойна встретить основные составы!
Андреа повертел головой: зрители орали и свистели, где-то в задних рядах водоворотом закручивалась очередная драка. «Куда их заводить дальше?!» — в ужасе подумал он, медленно отходя сам не зная куда. — «Команда „идти по местам“ была понятной, но что б я знал где это место!»
— А вот и «Кататония Флаерс»! — дуэтом заорали Джули и Джудит, а шум толпы на несколько секунд возвысился до громового рева.
Андреа остановился, пройдя чуть дальше верзилы с прутом, и посмотрел туда же, куда повернулись головы зрителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57