Захотел превратить их в трясущихся, работающих руками, потных, как собаки,
трусливых...
Форрестер проводил ее к креслу.
- Любимая, - сказал он, пытаясь налить ей выпивку, - помолчи хоть
минуту.
- О Пресвятой Пот! Отдай... - Она быстро организовала выпивку, не
делая пауз в разговоре. - Мои дети! Ты захотел их погибели? Ты уклонился
от вызова!
- Прости. Я не хотел подвергать их опасности...
- Какая опасность? Пресмыкайся! Я говорю не об опасности.
- Им не причинили вреда.
- Пот!
- Это не моя вина, что придурок марсианин...
- Пот собачий!
На Эдне было натянуто плотно облегающее одеяние, сотканное из
параллельных, идущих сверху вниз нитей и скрепленных вместе одному только
Богу (или Поту?) известно каким образом. При каждом движении - Эдне
неистово поворачивалась туда-сюда - ее грудь вздымалась и опускалась, а
крохотные сливерсы нежной кожи смотрели сквозь решетку нитей как
побеспокоенные зверьки.
- Ты ведь даже не мужчина! Что, к примеру, ты можешь знать о...
- Я сказал, что сожалею и приношу извинения. Понятия не имею, что я
сделал не так, но я сам поговорю с ними.
Она улыбнулась с легким презрением.
- Нет, обязательно!... Я знаю. Всегда можно определить, чего хотят
дети. У меня куча денег, так что...
- Чарлз, как трогательно! Твоих денег не хватит даже на то, чтобы
накормить и вылечить больного щенка... и ты слишком мягок, чтобы воспитать
из него настоящего пса. Загнивай!
- А теперь - послушай! Мы не женаты. И ты не смеешь разговаривать со
мной в подобном тоне! - Он поднялся на ноги и, забыв про стакан в руке,
стоял, чуть нависая над Эдне.
Он решительно взмахнул руками, предполагая поскандалить...
Шесть унций ледяной липкой жидкости выплеснулись Эдне в лицо...
Она посмотрела на Форрестера и рассмеялась.
- Ох, Чарлз! - Эдне поставила стакан и попыталась вытереть лицо. -
Какой же ты все-таки идиот, - сказала она ласково.
- Прости, - ответил он. - Трижды прости. За разлитую выпивку, за
детей и за то, что наорал на тебя.
Она встала и неожиданно страстно поцеловала его. Потом подняла руки -
платье раскрылось, провоцирующе обнажив тело; Эдне развернулась и исчезла
за дверью многоцелевой ванной комнаты.
Форрестер посмотрел в стакан, допил непролитый остаток, затем
опустошил ее стакан и тщательно заказал новую выпивку из диспенсера. Его
лицо было сосредоточено, брови сдвинуты в напряженном раздумье.
Когда она вернулась, он попросил:
- Дорогая, разъясни один момент. Что ты имела в виду, говоря о том,
что у меня мало денег?
Она с отсутствующим видом взбивала волосы.
Он настойчиво повторил:
- Разъясни. Это важно для меня. Мне казалось, что вы хорошие знакомые
с Харой. Он, наверное, рассказывал обо мне.
- Да, конечно.
- Тогда, выслушай. Перед смертью я был застрахован. В банк внесли
сумму под проценты на шестьсот лет. Начальный вклад был небольшим, но на
момент, когда меня вытащили из морозилки, на счет накапало более четверти
миллиона долларов.
Она взяла стакан и, промедлив немного, отпила. После второго глотка
сообщила:
- Вообще-то, дорогой Чарлз, денег было гораздо больше. Два миллиона
семьсот тысяч, как сказал Хара. Разве ты не изучил документы?
Форрестер уставился на нее.
- Два миллиона се... Два милли...
- Да, - кивнула Эдне. - Проверь сам. Вчера в ресторане я заметила у
тебя документы.
- Но... но, Эдне! Кто-то, должно быть... То есть дети были рядом,
когда я открывал счет в банке. Чек был на двести с небольшим тысяч.
- Дорогой Чарлз, просмотри документы.
Она встала то ли в раздражении, то ли в некотором смущении.
- Куда ты засунул папку? Мне надоела эта глупая шутка.
Он ошеломленно встал, ошеломленно нашел папку Западного филиала
центра выписки и отдал ее девушке. Шутка? Соль ее была непонятна
Форрестеру. Юмор за пределами понимания.
Эдне вытащила из папки листки финансово-отчетных документов и
протянула ему. Первый назывался: "Криотерапия, Техобслуживание, План 1". В
нем указывались статьи расходов под заголовками: "Годовая аренда",
"Биотестирование", "Клеточное восстановление" и "Детоксикация", и дюжина
других малопонятных заголовков - "Процедура Шлик-Толхаузе", "Гомеолектия"
и т.д. На втором листе были расходы, предположительно касающиеся
банковских услуг по инвестициям, попечительству и контролю
капиталовложений. На третьем листе указывались диагностические процедуры,
хирургические операции, патронаж, использованные фармакологические
препараты... Всего он насчитал около тридцати страниц, а общая сумма,
выведенная в конце каждой страницы, впечатляла. Но последняя страница
сразила Форрестера.
На ней красовались обычные арифметические выкладки.
Совокупный конвертируемый доход 2.706.888,72
Совокупность графиков с 1 по 27 2.443.182,09
Остаток, выплачиваемый по выписке 263.702,63
Форрестер изумленно набрал воздух в легкие, закашлялся, сдавленно
закричал:
- Два с половиной миллиона долларов за медицинское... Пресвятой Боже!
- Он сглотнул слюну и неверящим взглядом посмотрел на Эдне. - Небеса
святые! Кто может позволить себе тратить такие деньги?
- Ты, например, - спокойно ответила Эдне. - Иначе лежал бы себе во
фризариуме как миленький...
- Боже! И... - мысль пришла ему в голову. - Вот, посмотри! Они
продолжают обманывать меня! Здесь указано двести шестьдесят тысяч, а
выдано только двести тридцать.
Энде опять начала сердиться.
- Но, Чарлз. Как никак ты вчера оказался в больнице. Возможно, ты
сумеешь выбить из Хайнца частичную компенсацию расходов. Я не знаю... Но,
разумеется, он опротестует иск потому, что ты нарушил процедуру.
Форрестер непонимающе посмотрел на нее, затем вернулся к документам и
почти тут же застонал.
- Передай бокал, - попросил он и серьезно отпил. - Абсурдная
ситуация. Миллионы долларов на докторов. У людей не бывает таких денег.
- У тебя же они нашлись, - заметила она. - Но со временем деньги
восстанавливаются. При условии совокупного интереса и роста капитала.
- Но они... эти грабители в белых халатах... Не знаю, что они со мной
делали. Следует установить контроль над ценами.
Эдне взяла его руку и вновь притянула к себе на диван. Терпеливо,
хотя терпение было на исходе, произнесла:
- Дорогой Чарлз. Мне так хочется, чтобы ты больше узнал о нашем мире,
прежде чем начнешь указывать на его недостатки. Знаешь, что им следовало
сделать с тобой?
- Ну... Не совсем. Но мне кое-что известно о ценах на медицинские
услуги. - Он нахмурился. - По крайней мере, я помню, сколько это стоило
раньше. Полагаю, все произошло из-за инфляции.
- Не думаю. Вернее... слово подобрано неадекватно, - сказала она. -
Вещи стоят дороже потому, что деньги обесценивались. Я поняла, кажется,
верно. Но и это отличается от того, что произошло в действительности.
Операции стоили бы столько же, сколько и в девятнадцатом веке, но...
- В двадцатом.
- Какая разница. Пусть будет двадцатый. Если бы нашелся человек,
сумевший сделать их тогда, то стоили бы они не меньше, чем сейчас. Но
такого человека не нашлось...
Форрестер по инерции кивнул.
- Хорошо. Надо признать, что, оказавшись живым, грешно набрасываться
на спасителей. Но все же...
Девушка терпеливо отыскала в папке нужный листок и, разгладив,
передала Форрестеру. Он взглянул, и ему стало дурно. Цвет, размер - в
натуральную величину... в первый миг он подумал, что перед ним Лом Чейни в
роли Призрака оперы.
Но это был не грим.
Это было лицо, или то, что осталось от него.
- Что... - осекся он.
- Убедился, Чарлз? Ты был в неважном состоянии.
- Я?
- Да, дорогой. Внимательно прочти заключение. Вот здесь - очевидно,
ты упал лицом прямо в огонь. Помимо наступившей смерти, передняя часть
лица была полностью уничтожена. По крайней мере, мягкие ткани. Мм... тебе
повезло, что мозг не поджарился.
Он ошарашенно следил, как нежная, очаровательная девушка
беспристрастно изучала снимок, как будто она разглядывала не обугленное
лицо, а баранью отбивную.
Она продолжала:
- Разве ты не заметил, что у тебя другой цвет глаз? У тебя новые
глаза.
- Убери, - проворчал Форрестер.
От отпил глоток из бокала и немедленно пожалел об этом. Затем он
вытащил сигарету из второй пачки и закурил.
- Я все понял, - после долгой паузы процедил он.
- Да, дорогой? Превосходно. Кстати, для сведения, над тобой работало
человек четыреста-пятьсот. Готова поспорить. Специалисты в самых разных
областях и их многочисленные ассистенты использовали дорогостоящее
оборудование. Такой пациент, как ты, напоминает хитрую китайскую
головоломку, которая состоит из множества элементов, укладываемых в
определенном порядке. Учти, этих элементов у них не хватало, поэтому им
пришлось делать новые. Разумеется, что-то подпортилось и...
- Прекрати!
- Какой ты взвинченный, Чарлз.
- Ладно, я псих, неврастеник. - Он затянулся и задал вопрос, который
формировал минут десять, извлекая по частям из глубин подсознания. - При
нормальном уровне расходов в той жизни, которую я веду, сколько
приблизительно я протяну на четверть миллиона долларов?
Она посмотрела мимо него, постукивая коготками по губам.
- Существует масса вещей, которые вошли у тебя в привычку, -
задумчиво произнесла она. - Они дорого стоят. Например, сигареты, которые
ты куришь, или эти отвратительные яйца и еще... Бр... Этот оранжевый сок!
- Не вдавайся в подробности! На сколько?
Она сложила губы трубочкой.
- Это зависит от...
- Так на сколько долго?!
- Возможно, до конца недели.
Он уставился на нее, а потом едва сдержал смех, который больше
походил на всхлипывания.
- До конца недели?
Он подготовился получить неприятный ответ. Но слова Эдне превзошли
все его ожидания. Он спросил совершенно убитым тоном:
- Так что мне делать, Эдне?
- Имей в виду, - напомнила она. - Ты всегда можешь устроиться на
работу.
- Конечно, - с горечью прошипел он. - У тебя припасена вакансия? На
миллион долларов в неделю?
К удивлению Форрестера, она серьезно отнеслась к вопросу.
- Чарлз! Не на такую сумму! Ты не квалифицированный специалист. Я
считаю, что двадцать, двадцать пять тысяч в день будут для тебя пределом.
- И ты поможешь подыскать работу?
- Сколько, интересно, предложил бы Тайко?
- Постой. Разве Тайко предлагал работу? Я думал... Но ведь я считал,
что речь идет об очередном клубе! Он, кажется, называл его Общество Нед
Луд?
- Да, это так. - Она кивнула. - Чарлз! Зачем, по-твоему, существуют
клубы?
- В них объединяются люди с общими интересами для поддержания
общности интересов.
- А что вы вкладывали в странное понятие компании?
- Ну... Компания производит продукт, обладающий стоимостью. Продукт,
который можно продавать.
Она презрительно засопела.
- Мы вышли за рамки подобного определения: то, что любые достаточно
компетентные люди по соглашению считают стоящим зарплаты в обмен на
совершаемое действие.
- Боже, - охнул Чарлз Форрестер.
- И Тайко был здорово удивлен твоим поведением. Чарлз. Не знаю,
рассержен он или нет. Но я не стала бы рассчитывать на его вакансию.
- Возможно, - мрачно согласился Форрестер, с сожалением размышляя об
упущенной возможности.
- Человек Форрестер!
Голос инджойера был словно звонок будильника, пробудившего Форрестера
ото сна. Несколько мгновений потребовалось для осознания голоса, и он
вышел из состояния раздумий. Затем сказал:
- Одну минуту, машина. Эдне, если я понял правильно...
Но она торопливо и смущенно прервала его.
- Чарлз, дорогой, лучше выслушай сообщение.
- Человек Форрестер! Приоритетное уведомление о личном визите!
- Ага. Но, Эдне...
- Чарлз, - сказала она, - выслушай. Или... не стоит. Я скажу все
сама. - Она посмотрела на руки, избегая его взгляда. - Полагаю, следовало
рассказать обо всем заранее. Скорее всего, это Хайнци.
- Хайнци? Марсианин? Тот самый...
Она сказала извиняющимся тоном:
- Я вызвала его, дорогой Чарлз. Тебе лучше пригласить его войти.

7
Когда Форрестер оказался лицом к лицу с Хайнцлихеном Джурой де
Сыртисом Майджором, он почувствовал, что находится в состоянии "будь готов
ко всему". Что на самом деле означало, что он не был готов ни к чему. Он
не знал, чего ожидать. Сердце заколотилось, руки задрожали. Даже Эдне
оживилась. Она наблюдала за ним с большим интересом, а руки что-то
вытащили из инджойера. Транквилизатор? Нет, скорее стимулятор, заключил
Форрестер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26