..
- Стойте!
Они стояли. Они не двигались и завороженно глядели в сторону. Ни я,
ни оторопевший чернокнижник их больше не интересовали. Потому что по
переулку шел герой. Или бог.
Огромная, сияющая фигура в золоченых доспехах медленно двигалась к
нам, и орел на наплечнике играл прядями плюмажа. Когда Эйнар поравнялся с
мясником - тот неожиданно рванулся наперерез гиганту и с истерическим
криком выбросил вперед руку с ножом. Бедняга! Где ему было знать, что об
эти пластины сломался не один добрый клинок... не чета кривому мясорезу...
Нож разлетелся на куски, а сам мясник покатился по земле, вопя и держась
за вывихнутое запястье. Эйнар аккуратно наступил на корчащегося человека -
достаточно сильно, чтобы мясник не дергался, но и не всей тяжестью, чтобы
не задавить насмерть. Мясник прикрыл глаза и даже перестал стонать - от
страха.
Невесть откуда взявшийся Роа опустился на мое плечо, и я для пущей
важности снова начертал в воздухе свой зигзаг - слева направо. Надо быть
последовательным. Посланцы небес - они все такие. То есть мы - все такие.
Этого хватило. С присущей адептам Хаалана Сокровенного величавостью
(продержавшейся до первого поворота) мы покинули место происшествия.
Возражений не поступило.
- Кто ты? - выдавил спасенный чернокнижник, когда мы наконец
остановились.
Несколько секунд я думал.
- Я - Предстоятель Хаалана, Сарт Великий.
Этот фанатик настолько поразился, что врать ему было одно
удовольствие.
- Вы?! Наш Предстоятель никогда не...
Чернокнижник прикусил язык, но было поздно.
- Мало ли о чем мой добрый друг Таргил не говорил с тобой? Проведи
нас к нему, и он будет рад встрече с друзьями.
- С друзьями? А эти... эти господа - тоже его друзья?
- Разумеется, - подтвердил я. - Особенно молодой...
И указал на Грольна.



23

Солнце сегодня утром явно встало не с той ноги. Я - тоже. Что было
неудивительно после вечера и ночи, проведенных в обществе спасенного
чернокнижника. Эти часы не стали самыми лучшими в моей жизни.
Отнюдь.
Наш будущий проводник оказался типом нудным и утомительным до
чрезвычайности. Он соблюдал целую кучу всяких условностей, обычаев и
обрядов, и с непоколебимой уверенностью фанатика ожидал от нас того же. В
комнате постоялого двора Арх-Ромшит, которую мы снимали по причине
скудости средств и молчаливости хозяина данного двора, он немедленно
переставил всю мебель и зажег в каждом углу по маленькой черной свечечке.
Огонь вспыхивал у него прямо на ладони, да и свечи не угасали до утра, и я
мысленно отдал должное Таргиловым подмастерьям.
Потом он пошептался в сторонке с Эйнаром - тот успел к этому времени
переодеться - и вроде бы немного успокоился.
- Что он сказал тебе? - поинтересовался я у Эйнара, когда мы с ним
вышли по нужде, оставив Гро присматривать за гостем.
- Спросил, почему Сарт Великий пренебрегает внешним исполнением
обрядов Хаалана, - Эйнар сплюнул и неприязненно покосился в сторону дверей
нашей комнаты.
- И что ты ему ответил?
- Ответил: пренебрегает - потому что Великий. И тебя, мол, зануду,
заодно испытывает...
- А-а-а, - протянул я, в восторге от находчивости Эйнара и
преимуществ собственного величия.
Когда мы вернулись, Гро уже успел накрыть на стол, а чернокнижник
усердно обнюхивал каждый угол столешницы, выискивая самую северную сторону
- в другом месте он сидеть наотрез отказался. А когда Грольн, не успев
сесть, ухватил лепешку и потянулся за ломтем окорока, - лицо чернокнижника
вытянулось, побагровело и приняло такое страдальческое выражение, что я
всерьез стал опасаться за его здоровье и рассудок.
- Чего ты? - оторопело спросил его Гро, забыв откусить от вожделенной
добычи.
- Обряд... - простонал чернокнижник.
- Какой обряд?
- Изгнания демонов... из пищи...
Лепешка выпала из рук Грольна. Я представил, сколько всяких демонов
мы уже успели слопать в своем неведении, и меня затошнило. Голодный Гро
нахмурился, взял в ладонь пригоршню канифоли из мешочка на поясе и
исподтишка сунул руку в чехол с леем.
Я понял, что все готово для обряда.
И действительно, не успел я приподняться и воздеть руки, как подобает
вершителю судеб демонических, - умопомрачительный визг распорол духоту
нашей каморки.
Чернокнижник подскочил, как ошпаренный, с воплем зажал уши и долго
стоял так, уставясь на нас и содрогаясь всем телом.
- Что это было? - наконец булькнул он, робко приоткрывая одно ухо.
- Демоны бегут, - услужливо пояснил Гро. - Хлебные и мясные... В
страхе...
- И винные, - добавил Эйнар, извлекая вместительную флягу.
Дальнейшая часть ужина прошла в спокойствии и усиленном чавканье.
Лишенная демонов пища пришлась нашему странничку по вкусу, и он ел за
троих, не забывая прикладываться к фляге, как к святому символу.
...Поздним вечером, плавно стекающим в тихую, уютную ночь я
перечитывал написанное. Я снова видел Дом-на-Перекрестке, лишенный
Предстоятелей, блестела ваза в руках перекупщика-ювелира, корчился у
сандалий Гро Косматый Тэрч, хохотал хозяин бойцового Арчи, умирал юный
послушник Хаалана со стилетом в печени, и шествовал по переулку
великолепный Эйнар в сверкающих доспехах...
Чернокнижник растянулся на соломенной циновке, Эйнар привалился к
стене рядом с расслабленным Гро, перебирающим струны, и из их прерывистого
рокота внезапно родились слова:

Если станет слепой Цитадель на горе,
Ты услышишь: подковы стучат во дворе.
Я вернусь, я вернусь, я вернусь на заре...

"Я вернусь на заре, - подумал я, бессмысленно глядя на пока еще
чистый лист. - Наверное, так... куда-то вернусь, откуда-то уйду... Может
быть, встречу Таргила... отыщу Лайну, или выйду на Перекресток и призову
Дом... Или еще что-нибудь... Сарт Великий, шут гороховый Их Величеств
Случая и Судьбы..."

Если ветер с востока приносит грозу,
Глянь в окно - и меня ты увидишь внизу.
Я вернусь, я вернусь, прилечу, приползу...

"Пой, мальчик", - подумал я, и внезапно мне показалось, что всех тех
людей, кто встречался нам за последние дни вне стен Дома - что их не
существует на самом деле, что они есть только здесь, в моих записях, в
виде знаков на шуршащих страницах... один шорох тому назад - и мирно
посапывающий чернокнижник вновь сует стилет в бок своему болтливому
собрату; два шороха тому назад - и Ужас возносит ввысь орущего Арчи, или
Гро топчет душу матроса в портовой таверне...
Сто шорохов тому назад - Фольнарк, Лайна, спящая на моем плече,
смерть Клейрис... опустевший Дом...
Шелест страниц реальности? Поднеси горящую свечу - и...

Если вспыхнут пожары над месивом крыш,
Если выйдут на улицы полчища крыс -
Я вернусь, я вернусь, ты не бойся, малыш!..

- Чья это песня, Гро? - спросил я.
- Моего отца, - ответил Грольн Льняной Голос. - В последний раз он
пел ее мне перед смертью. Я пел ее в первый раз для Клейрис... тоже перед
смертью... И вот сейчас... сам не знаю - перед чем...

Если люди устанут от собственных игр,
Я вернусь, я взорвусь, я ворвусь, словно вихрь,
Я вернусь!..

- Я вернусь! - эхом отозвалось в моем мозгу, словно в пустом Доме
кричал кто-то, окаменевший в упрямом сопротивлении, невидимый и
незнакомый.
Куда?! Когда?..
Сколько людей до меня мучились этим же вопросом?!
Сколько - не получили ответа?!.
...А потом я заснул. И проснулся только утром.



24

- Ну? - требовательно спросил я у чернокнижника, когда мы с ним вышли
в коридор постоялого двора Арх-Ромшит.
- Что - "ну"? - он поспешно отвел глаза, и я не успел понять смысл их
странного выражения.
- Веди меня к Таргилу.
- Не смейтесь надо мной, Великий... или вы снова испытываете вашего
покорного слугу?..
На миг я порадовался, что в коридоре никого нет - ни Гро, ни спящего
Эйнара, ни других людей.
- Испытываю, - ответил я, пытаясь придать себе строгий и
величественный вид. Боги, что я говорю?!.
- Вверх по лестнице, второй ярус, - тихо прошептал он, - налево по
коридору... пятая дверь... сами же небось знаете, раз привели меня сюда...
И я поднялся по лестнице на второй ярус, свернул налево и немного
постоял перед пятой дверью, слыша гулкие толчки собственного сердца, и
щеки мои горели краской стыда.
А на лестнице ожидал чернокнижник, зовущий меня Великим.
Потом я толкнул дверь и увидел Таргила.
- Ну, здравствуй, Сарт-Мифотворец, - сказал мне Таргил.
- Здравствуй, Таргил-Предстоящий, - ответил я.
Нам было о чем поговорить.



ВОЗЛЕСЛОВИЕ. ГРОЛЬН ЛЬНЯНОЙ ГОЛОС

...Шалишь, Сарт, ты хоть и мой учитель, но провести себя я не дам!
Тебе этот старикашка нужен живым. Тебе хочется знать, знать то, что знает
он, знать - как, почему, куда... знать!
А потом ты, возможно, позволишь мне убить его. Потом, после - только
вот ОН этого не позволит! Плевать он на тебя хотел, и на меня, и на всех
нас - ускользнет, сволочь, ищи-свищи... неужели ты этого не понимаешь,
Сарт-умница, великий учитель?!.
А я ничего не хочу знать - я уже знаю! Знаю, что он - убийца Клейрис,
и что я - его смерть. Сегодня. И сейчас.
Навсегда.
И кинжал я припас - тот самый, заветный, из Фольнарка, узкий и
прямой, как моя дорога...
Я верну его!
Лестница предательски скрипит под ногами, и из-за угла выглядывает
испуганная физиономия чернокнижника. Он пытается остановить меня, цепкие
пальцы смыкаются на запястье - нет, я вырываюсь, отталкиваю его и в три
прыжка оказываюсь у двери.
Два голоса доносятся из-за филенок, два голоса... один - Сарта,
другой... Я никогда не слышал ЕГО голоса. Теперь - услышал...
Что, осторожный Предстоятель Искушенного Халла - забыл запереть
дверь?! Забыл...
Чистая небольшая комнатка, и в ней - двое. Сарт оборачивается, он
тянет руку, хочет что-то сказать - но я отталкиваю Учителя, потому что
вижу за ним ненавистное потное лицо Таргила.
Вижу во второй раз в жизни.
И - в последний.
- За Клейрис! - и тут я спотыкаюсь и падаю.
Почему он медлит?! Проклятье!..
Я вскакиваю и снова бросаюсь на него, мельком успевая отметить, что
что-то здесь не так.
Что?
Взгляд. Взгляд не тот. Не может так смотреть человек, которого сейчас
будут убивать!..
- Получи!
Раздается звон. Я с удивлением обнаруживаю у себя в руке одну лишь
рукоятку. Без лезвия.
Панцирь. Ну конечно, на нем панцирь!
Но шея-то у него открыта!..
...В ладонь вонзается невообразимо острая колючка, и с невольным
криком я отдергиваю руку. Отдергиваю от такой беззащитной шеи проклятого
Таргила! Странно. Крови на месте укола нет. И вообще никаких следов! Но
ведь боль была, я же кричал...
Таргил по-прежнему смотрит на меня своим дурацким взглядом.
- И нет Предстоятелю смерти вне его воли и желания, - бормочет он
себе под нос. - Всему свое время, и мой дар еще не передан преемнику...
давай, мальчик, попытайся еще раз...
Я не стал пытаться. Я просто сел в углу и закрыл лицо руками. Горячие
слезы, слезы горечи и бессилия душили меня.
Месть закончилась. Глупо и нелепо. И Учитель, которого я толкнул
целую вечность тому назад, стоял и молчал, а я боялся поднять голову и
увидеть его лицо...



25

...Гро затих в углу. Я прекрасно понимал чувства, владеющие им
сейчас, но помочь ничем не мог. Предстоятель Хаалана говорил правду...
А в дверях тем временем уже возник Эйнар, из-за плеча которого
высовывался наш приятель-чернокнижник, и долго эта немая сцена
продолжаться не могла.
Молчание прервал негромкий, но спокойно-властный голос Таргила:
- Входи, Бич Божий... А ты, брат Копум, мне пока не нужен. Можешь
идти...
И Копум безропотно, с низким поклоном, аккуратно закрыл дверь за
вошедшим Эйнаром - естественно, сам оставшись при этом снаружи.
- Присаживайтесь, - Таргил с еле заметной улыбкой окинул взглядом всю
нашу компанию. - Разговор предстоит долгий... Кстати, вы неплохо на меня
поработали. Спасибо.
- Не за что, - угрюмо буркнул Эйнар.
Я не замедлил воспользоваться любезным приглашением хозяина и уселся
в плетеное кресло-качалку напротив него. Эйнар, подумав, осторожно
опустился на стоявший в углу продавленный диванчик, и тот жалобно застонал
под такой неожиданной тяжестью.
Грольн остался, где был.
Меж тем Таргил уже извлекал непонятно откуда - из-за пазухи, что ли?
- большую бутыль на ремне и, хитро подмигнув мне, водружал ее на стол в
приятном обществе четырех серебряных кубков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21