У подножия помоста толстяк обернулся.
- Я знаю свои права, - сказал он рассерженно, и протянул руку с
пальцами как сардельки. - Отдайте мою карточку.
Артур не пошевелился, ожидая.
Леджетт произнес бесстрастным тоном:
- Возможно, вы и знаете свои права, мистер. Но вы до сих пор не
выучили свои обязанности. Итак, я предлагаю вам выбор. Либо вы с сыном и
его свидетельством о рождении отправитесь в Расходовый суд и объясните
судьям, почему вы не купили для него взрослый костюм немедленно, как это
полагается, а ждали до тех пор, пока последняя детская одежда не перестала
на него налазить. Либо вы сделаете еще одну покупку ради спасения вашей
души. Ну? (Одиннадцать-пять-два-шесть, Басс).
Образец, появившийся на экране, представлял собой мужской костюм из
многослойной черной кисеи, со шляпой, украшенной индюшачьими перьями, и
высокими сандалиями в побрякушках. Это был карнавальный наряд,
предназначенный быть надетым один раз по случаю праздника, а потом
превратиться в лохмотья. Он стоил 190,50 кредитов.
- Да здравствует старина Леджетт! - выкрикнул кто-то.
Люди засмеялись; потом захохотали. Леджетт даже не улыбнулся. Он
смотрел вниз, на толстяка, с выражением легкой скуки и отвращения.
Толстяк, весь багровый от унижения, воздел сжатые в кулаки руки к
трясущемуся подбородку, и вновь опустил их. Слезы ярости покатились у него
из глаз, и толпа встретила их оглушительным хохотом.
- Да чтоб ты умер от хворобы, пожираемый грехом грязный сын собаки! -
взревел толстяк.
Смех смолк. Толпа в ужасе отшатнулась от него. В тяжелой тишине
негромкий голос Леджетта прозвучал подобно грому:
- Одержимый!
Рука продавца упала на панель управления. Жуткий вой сирены заглушил
панические вопли толпы, отхлынувшей от демона. Лицо толстяка стало белее
мела. Он съежился на месте, продолжая сжимать кулаки. Круглолицый мальчик
открыл рот в неслышном крике.
Затем толпа раскололась надвое. Появились три внушающие ужас фигуры в
черном, с газовыми трубками в руках - и молнии шли за ними по пятам.
Артур автоматически отвернулся. Последнее, что он увидел, было
бледное лицо толстяка, запрокинутое в немом отчаянии, между двух спин в
черной униформе. Одержимого унесли.

Прошло несколько минут, и люди стали возвращаться на прежние места,
негромко переговариваясь. Охранники и заключенные покинули зал. Когда
Артур вновь обернулся к залу, он увидел, что кафедра над ним пуста.
Леджетт отправился доложить о происшествии Охране.
В нескольких местах в толпе образовалось замешательство - надо
полагать, там кто-то был сбит с ног или упал в обморок. Появился медик в
белом одеянии, обошел зал и убрался восвояси. Через пару минут он вернулся
с двумя помощниками и каталкой скорой помощи. Вокруг каталки возник
временный водоворот, затем тела были погружены, и каталку увезли. Голоса
людей слились в ровный громкий гул.
В задних рядах кто-то затянул гимн. Другие подхватили его, и какое-то
время он соревновался с шумом толпы, но в конце концов заглох. Через обе
двери в зал продолжали вливаться люди. Медленное движение мимо кафедры
постепенно прекратилось - больше некуда было стать.
Артур стоял, выпрямившись, и старался не показать владевшего им
возбуждения. Он впервые в жизни видел одержимого демоном, хотя в новостях
почти каждый день сообщалось о подобных случаях. Для него, как и для
покупателей, услышать, как человек проклял продавца - и знать, что если бы
демон в нем не победил ангела-хранителя, он бы не смог вымолвить ни слова
из этой анафемы, как не смог бы убить, - было все равно, что заглянуть в
Бездну.
Только, в отличие от остальных, Артур стоял ближе к ней. Всех
покупателей приводили в Магазин для конфирмации в возрасте семи лет. И
второй раз - в десять. То же было и с Артуром. Все покупатели подвергались
обработке при помощи священных машин. То же было и с Артуром. Каждый
покупатель получил ангела-хранителя, который будет руководить им всю
жизнь. И только Артур - нет.
Это был главный факт его жизни, о котором он не мог рассказать
никому, но сам не смел забыть ни на секунду. Каким-то образом случилось
так, что машины, которые успешно обрабатывали всех остальных, ничего не
сделали с ним. Но в самом ли деле он один такой? Существуют ли другие
люди, которые только делают вид, что у них есть ангел-хранитель? Может
быть, кто-то из них сейчас здесь, недалеко от Артура?
До сих пор его внутренняя свобода обходилась Артуру дороже, чем она
того стоила. Отвратительное сокровище, которое он должен хранить в тайне
до тех пор, пока... пока однажды он не поднимется до ранга администратора,
или даже младшего акционера... теоретически это возможно...
Но сейчас Артур безумно хотел знать одну-единственную вещь.
Был ли толстый потребитель таким же человеком, как Артур, и просто
выдал себя в порыве гнева?
Или демоны существуют на самом деле?

В задней стене кафедры отворилась дверь, и вошел Леджетт. В зале, от
помоста под кафедрой до самых дальних уголков, легла тишина.
То, что случилось, знал Артур, было прекрасным поводом для
импровизированной службы. Покупатели ожидали церемонии. По меньшей мере
половина присутствующих набежала в зал именно ради нее.
И потому Артур почувствовал прилив восхищения, когда Леджетт обвел
взглядом первые ряды толпы и сухо произнес:
- Следующий!
Его поступок произвел больше впечатления, чем двухчасовая речь.
Происшествие само сказало свою историю, свою мораль; ничего не нужно было
добавлять.
Теперь все коды, которые набирал Артур, обозначали товары первой
группы качества: ни один предмет одежды из их числа не удастся надеть
больше пяти раз. Снова и снова ему приходилось сообщать, что на кредитной
карточке ошеломленного покупателя - отрицательная сумма. К середине дня
Артур осознал, что Леджетт вершит продажу на сумму, которой еще не бывало
в истории отдела готовой одежды.
В три часа пополудни, когда зал все еще был на три четверти полон,
Леджетт вдруг прервал работу с покупателем и хрипло сказал:
- Басс!
- Слушаю, продавец Леджетт.
К изумлению Артура, Леджетт повернулся, открыл дверь в задней стене
кафедры, и вышел в коридор. Артур последовал за ним.
Леджетт ждал его в двух шагах. Артур закрыл дверь.
- Басс, - холодно сказал Продавец, - вам приказано явиться в кабинет
менеджера персонала Вутена, блок восемнадцать, уровень пять, в три
тридцать ровно. Сейчас три часа. Прежде чем вы отправитесь туда, я хочу
вам сказать - поскольку, возможно, мне больше не представится такой
возможности, - что выше поведение сегодня было неописуемым. Только за
последний час мне пришлось пять раз ждать, пока вы наберете код. Вы еле
двигались. Вы шаркали ногами. Вы позволили себе ПОЧЕСАТЬСЯ, когда думали,
что я вас не вижу.
- Продавец, я прошу прошения, - сказал Артур, быстро оправившись от
испуга. - Дело в том, что...
- Я не желаю слушать ваши оправдания, Басс, - сказал Леджетт. -
Выслушайте меня внимательно. Если вы все еще собираетесь когда-нибудь
стать продавцом - хотя вы в высшей степени не подходите для этого сана -
советую вам запомнить следующее. Продавец есть наместник президента
Магазина, который есть наместник администратора района, и так далее, по
неразрывной цепи власти, до самого председателя. Продавец должен быть
живым символом достоинства и прямоты, должен вдохновлять остальных, чтобы
они следовали стезей добродетели, насколько позволяют их способности.
Являть собой пример, а не чесаться, как обезьяна! - Он резко повернулся. -
За прогресс, Басс.
- За прогресс, - ответил Артур и проводил взглядом спину Леджетта,
исчезающую в двери.
Задумчиво насвистывая себе под нос, Басс направился по коридору в
раздевалку. Комната была пуста. Длинный ряд открытых шкафчиков показался
ему рядом отверстых пастей. Стало неуютно. Артур снял епитрахиль и скуфью,
свернул их и положил на место. Расправил камзол, надел шляпу, сумку-пояс,
браслеты и кольца. Затем, успешно одолев искушение завязать узлами одежду
Янковича, Артур покинул раздевалку, прошел по длинному коридору, в котором
гуляло эхо, и вышел на лестницу.
Двумя уровнями ниже он перешел по пандусу в главный зал девятого
блока и занял место на бегущей дорожке, которая двигалась в северном
направлении. Людей на дорожке было немного. В это время дня мало кто
приходил в Магазин - из опасения напрасно потратить время, даже не
пробившись к продавцу. Надо было вовремя управиться с воскресным обедом,
чтобы не опоздать в Магазин на вечернюю службу... Артур спохватился.
Типичные мысли потребителя - с чего бы вдруг? Нет уж. Какие бы трудности и
опасности ни ждали его впереди, к прошлому он не вернется.
Артур вовсе не задумывался над этим специально, знание пришло само.
Как будто Артур все время знал, что рано или поздно его уволят из
Магазина. Насвистывая неслышно, но весело, он сошел с бегущей дорожки и
стал подниматься по лестнице вверх.

- Басс.
Секретарша в серовато-коричневом одеянии, с бледным лицом и такими же
волосами, слившимися в одно смутное пятно, проронила единственный слог его
фамилии, и рот ее захлопнулся, как мышеловка. Близорукие глаза смотрели не
на Артура, и даже не сквозь него, а куда-то в невообразимые, немыслимые
дали, лежащие за его спиной.
За те полчаса, что Артур ожидал здесь, секретарша дважды вставала и
подходила к окну, ведущему прямо в шахту воздуховода. Она поднимала руку,
чтобы открыть окно, замирала и долго слушала неслышимый голос, прежде чем
механически вернуться на место.
Явный суицидальный тип. В скверные старые времена она бы выбросилась
из окна.
Внутренний офис был отделан панелями белого дуба и черного дерева.
Напротив двери, в которую вошел Артур, располагался стол, а за ним - три
высоких решетчатых окна, сквозь которые были видны залитые солнцем холмы
Гленбрука. По обе стороны окон свисали шторы из зеленой с серебром
камчатной ткани. На стенах были развешены обычные изречения в рамках
черного дерева:
"ПОКУПАТЕЛЬ ВСЕГДА НЕПРАВ"
"СКУПОСТЬ - КОРЕНЬ ВСЕХ ГРЕХОВ"
"УНИЖЕНИЕ ПОКУПАТЕЛЯ - ЛУЧШАЯ РЕКЛАМА"
"КУПИТЕ - СНОСИТЕ - ИЗРАСХОДУЙТЕ - КУПИТЕ СНОВА"
За столом находились двое мужчин. Один, с круглым румяным лицом
херувима и жесткими раскосыми глазами, был одет в черное с белой каймой
одеяние менеджера. Это должен был быть Вутен. Однако он не сидел за
столом, а стоял рядом, опершись о столешницу ладонями. Худощавый седой
старик, который занял его кресло, носил алые кружева и оборки
архидепутата.
- Это Басс, ваше превосходительство, - сказал мужчина в черном. -
Басс, я - менеджер Вутен. Это - архидепутат Лодермилк, который хочет
задать тебе несколько вопросов.
- За прогресс, ваше превосходительство, ваша милость, - сказал Артур.
- За прогресс, - ответил Лодермилк неожиданно приятным голосом. -
Садись, Басс. Ну-ка, посмотрим...
Он приподнял страницу, на которой была открыта лежащая перед ним
папка, заглянул на следующую, и вернулся к первой странице.
- Тебе двадцать один год, - сказал он. - Карие глаза, черные волосы,
худощавого телосложения, шрамов и особых примет нет. Отец и мать - оба
потребители; мать умерла. Что ж, происхождение самое обычное: это столь же
часто бывает хорошо, сколь и плохо. Из родившихся в семье детей выжили три
брата и две сестры. Очень неплохо. Ладно. Теперь, Басс, расскажи мне
что-нибудь о себе. Не эту статистику, - Лодермилк закрыл папку и положил
на нее руки, - а что-то, что имеет для тебя значение. Что ты любишь и чего
не любишь. Что ты думаешь о разных вещах.
Он устремил на Артура взгляд, исполненный пристального интереса.
Артур откашлялся. Ну же, давай, подбодрил он себя. Процедура очень-то
похожа на увольнение - но что она значит, во имя всего святого?
- Мне нравятся многие вещи, ваше превосходительство. Я люблю свою
работу. То есть, любил...
Лодермилк кивнул, улыбаясь и одобрительно щурясь.
- Что еще? Чем ты занят, когда не работаешь в Магазине?
- Я занимаюсь в Университете, четыре часа в день...
- Да, верно, здесь это написано. Что ты изучаешь?
- Обычный курс, ваше превосходительство. У меня нет разрешения на
другие. Торговая история, логика, риторика, философия, священная экономика
и психология потребителя.
- Какой предмет тебе больше нравится?
Артур тщетно пытался понять, к чему он ведет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34