Герметичный шлем с перископом и тонким воздуховодом. Перископ и воздуховод замаскированы под стебли тростника. Все это для того, чтобы "сидеть" на небольшой глубине, но если нужно нырнуть поглубже - баллон от акваланга за спиной, можно на часик перейти и на автономное дыхание. А как всплыть? Просто: надувной жилет, а к нему баллончик со сжатым газом. Нажал клапан жилет надулся, и ты, словно пробка, выскочил из любой трясины. А для погружения балласт не нужен - хватит винтовки, фанат, боезапаса и прочей дребедени.
Правда, в процессе работы с комбинезоном и тренировок многое пришлось додумывать и доделывать. Так появилась специальная смазка для досок, предохранительные чехлы для оружия, водонепроницаемые ранцы и многое другое.
...Через год его подразделение стало едва ли не единственной боевой единицей, которой противник, мягко говоря, побаивался. А поскольку действия "особой команды" Мейсона хранились в строжайшей тайне, то вскоре по сайгоновской армии поползли самые невероятные слухи Доползли эти слухи и до солдат американского контингента, а вскоре стали и одной из излюбленных тем в бараках, где собиралось доблестное воинство.
Рассказывалось все это таинственным полуприглушенным голосом. Наиболее ходовой была такая легенда: где-то в болотах Меконга прячется какое-то загадочное племя - то ли люди то ли духи. Вьетнамцы давным-давно выгнали их с исконных земель, и теперь эти люди-духи мстят.
Они покрыты с головы до ног густыми волосами и разговаривают знаками. Наиболее суеверные рассказчики, пугливо зыркая по сторонам, сообщали, что тот, кто увидит такого духа днем, - ослепнет, а ночью увидеть духа и вовсе нельзя, можно только услышать протяжный вой, когда дух нападает.
А еще говорили, что у этих духов громадные головы с торчащим посередине рогом и что белолицых людей они не трогают, а желтолицых и узкоглазых убивают при помощи странного оружия, похожего на бумеранг. Потом духи высасывают еще теплую кровь, прокусывая острыми зубами артерию на шее.
Кстати, эта легенда Мейсону пригодилась - отныне он старался окружить действия своих солдат еще и мистичностью. Они раскрасили свои "скафандры" и освоили особый "победный" клич - эдакое завывание, напоминающее и волчье, и вампирское - имея в виду кинематографическую традицию, конечно.
А потом война во Вьетнаме закончилась, но лавры победителей не достались никому.
Война закончилась, но сам Мейсон недолго оставался без работы, более того, оказалось, что работы навалом.
Вначале Мейсон напрактиковался в Африке, но здесь он выступал не как капитан морской пехоты США Джеймс Мейсон, а как вольнонаемный ландскнехт Отго Кюнель. Впоследствии Мейсону почти всегда приходилось защищать цвета университета "диких гусей" ["Дикие гуси" - так называют себя наемные солдаты], но подчинялся он только приказам командования военно-морских сил Соединенных Штатов.
Как происходила вербовка?
В один прекрасный день он в штатском костюме и с паспортом какого-нибудь Отто Кюнеля прибывал в Лиссабон или, скажем, в Мадрид и являлся по указанному адресу. Чаще всего по этим адресам размещались скромные конторы - "Правление общества любителей кактусов" или "Ассоциация борьбы за права бродячих кошек". Иногда это были кабинеты стоматолога или врача-отоларинголога.
Здесь с утра до ночи шла усиленная, но малоприметная работа. Крепкие молодые люди с акульими зубами и лужеными глотками то и дело входили в кабинет и выходили минут через тридцать с довольными физиономиями - судя по всему, лечение шло успешно. И одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять: права бродячих кошек будут защищены в любом бою, даже с хорошо вооруженной армией кошконенавистников, а уж о кактусах и говорить нечего...
Мейсона, вернее Кюнеля, всегда ожидал радушный прием. Его появление никогда не было неожиданностью для специалистов по ушам и зубам. Мейсону вручали солидный аванс, и он отбывал в нужном направлении. А там, на месте, он по "счастливой случайности" находил своих старых боевых друзей сержантов Доули, Кэрола и других товарищей по Вьетнаму.
Платили щедро: с одной стороны, на счет Д. Мейсона перечислялся двойной офицерский оклад, с другой - на имя Отто Кюнеля - исправно шли денежки в какой-нибудь нейтральный банк. Потом он получал и те, и другие.
А еще он пользовался репутацией счастливчика, хотя некоторые считали его чистоплюем и задавакой. Так оно и было, только термины Мейсон предпочитал другие - человек чести и достоинства.
Кличка же "Болотный оборотень" к нему пристала раз и навсегда. Правда, была в Африке еще одна - "Фиолетовый дух".
6
...Пять дней прошли спокойно. Внешне спокойно. Драматическая история, когда на старом шоссе обнаружили угнанный "Шевроле" с двумя флоридскими бойцами, мертвым и полуживым, причем у последнего в руке зажата "беретта", из которой произведено четыре снайперских выстрела, - нашумела в газетах, но раскрыть загадку полиция пока не смогла.
Обгорелые останки "Лендровера" на десятой миле в направлении Лос-Анджелеса привели, конечно, парней из службы шерифа к Мейсону, но все свелось только к обсуждению шансов получить страховку по недоказанному прецеденту взрыва бензобака и штрафу за неуборку мусора с автострады.
Полковник обзавелся тяжелым "Мерседесом"
с пуленепробиваемыми стеклами и расстался с поваром. Так получилось, что Рамон, получив весьма приличный чек в компенсацию за нервное потрясение и в счет будущих, вдруг воспылал острой ностальгией по Мексике и уехал - не исключено, впрочем, потому, что знал, с кем связался полковник, но не обладал мужеством старого вояки.
Готовить сам полковник умел, хотя не любил, пока он решил не нанимать никого, обходиться своими силами, приняв минимальные меры предосторожности: например, позаботился, чтобы продукты привозил рассыльный из супермаркета, один и тот же, хорошо знакомый Мейсону парнишка-чикано.
Субботний визит к Бруксонам прошел без осложнений, только веселье получилось несколько натуженным: слишком уж старательно они с Томом обходили несколько свежих тем, возможно, чтобы отойти от современности, от слишком горячего, Мейсон рассказал о своей отставке...
7
...Группа - десять человек. Задача простая - проникнуть на территорию одной центральноамериканской страны и провести разведку. Маленькая страна эта стояла в конфронтации к его державе, но Мейсон шел не убивать разведка, и только...
Они благополучно перешли границу и продвинулись в глубь страны на двести миль. Все шло прекрасно, а главное - вокруг такие знакомые и близкие джунгли.
Мейсон словно возвращался в свою далекую молодость, и ему казалось, что это двадцатилетний Джеймс идет знакомой тропинкой, а не поседевший и изрядно побитый полковник Мейсон.
Уже давно сгнили кости Хариша, убитого осколком гранаты в Заире, и Мак-Гейва, подорвавшегося на мине в последний год войны в Индокитае. А душа весельчака Сэма парит где-то над бескрайними болотами амазонской сельвы. Душа Сэма ищет пристанища - и не находит, ведь тело Сэма никто не видел и никто не уложил его в могилу. Сэм ушел к притокам Рио-Мансу в поисках пропавшего кадета и не вернулся. Кадета нашли - у него вдруг заработал передатчик. А у Сэма передатчика не было. Он ушел, уверенный в своих силах, и... сельва оказалась сильней.
Да! Много воды утекло. Люди старели и умирали, а джунгли... Джунгли все те же. Все так же гигантские сейбы и бертолеции тянут к солнцу свои стройные шеи, все так же душат их в объятиях любвеобильные лианы. Томно истекают липким соком гевеи, и жарко благоухают царственные орхидеи. Бабочки припадают к ним в долгом поцелуе, и кокетливые колибри все так же суетятся вокруг.
Все такое же, как и четверть века назад, как век назад и как тысячелетие назад...
...Они выполнили задание и пошли обратно.
Трудно сказать, где Мейсон допустил ошибку, да и допустил ли вообще... Скорее всего противник знал о них и устроил засаду.
Мейсон тренированным чутьем уловил запах опасности, изменил маршрут и ринулся к болоту.
Здесь он окончательно убедился, что противник знает, с кем имеет дело, и повадки "Болотного оборотня" ему знакомы. Именно у кромки спасительного болота их и ждала засада. Мейсон обнаружил ее раньше, чем их засекли. Он пошел вдоль болота и снова наткнулся на траншеи, забитые вражескими солдатами. Мейсону это даже доставило горькое удовлетворение. Да! Его персона пользуется популярностью, если против него стоит чуть ли не стрелковая бригада.
Оставался один путь - прорыв сквозь линию обороны. Шансы мизерны. Даже если они пробьются к болоту, их легко можно будет расстрелять с вертолета. Впрочем... выхода не было.
Мейсон вернулся назад - к тому месту, где они вышли из болота и где притопили легкие досочки-серфы. Без этих досочек движение по болоту невозможно.
Именно здесь их обнаружили и тотчас обстреляли. Подступы к болоту защищали все те же траншеи. Тогда они вырыли и себе окоп и заняли круговую оборону. Часа два противник потратил на то, чтобы обложить их укрепление со всех сто
рон. Потом их обстреляли уже из миномета и предложили сдаться. Их уговаривали битый час, но они не имели права сдаваться - захват десяти морских пехотинцев и полковника ВМС США (хотя они были без знаков отличия) на территории чужой страны - случай беспрецедентный.
В 15.00 уговоры прекратились, и их атаковали.
Противник не торопился, да и куда ему было торопиться?
Солдаты шли в атаку осторожно. У них явно был приказ взять группу Мейсона живьем. Иначе их расстреляли бы ракетами с вертолета.
Мейсона такое положение вещей устраивало - он ждал ночи. До вечера они отбили еще две вялые атаки. С наступлением сумерек боевые действия прекратились. Но противник ждал ночного прорыва - и тогда Мейсон обманул его.
Ночью они с сержантом Доули выбрались из окопа и поползли к траншее противника. Разведав расположение огневых точек, вернулись обратно.
Чертовски это было трудно - ползти под прожекторами, продвигаясь в час по миллиметру, но Мейсон мог проделать и не такой фокус.
Ночью они не пошли на прорыв. Не стал прорываться Мейсон и ранним утром, когда желтый зловонный туман выполз с болота и окутал все вокруг. Туман был столь густ, что в нем терялась даже мушка прицела на стволе винтовки.
Мейсон знал, что его враги сейчас притаились в своих траншеях в полной боевой готовности.
Каждый шорох, каждое движение на прицеле.
Но вот туман стал рассеиваться. Солнечные лучи разорвали рыхлую стену тумана на лохматые серые клочья. Клочья расползались по сторонам и на глазах таяли, растворялись в воздухе. Мейсон приказал своим ребятам приготовиться, а сам все выжидал.
Он словно перенесся в траншеи врага и там, вместе с солдатами противника, переживал и гнетущую напряженность ночи, и тревожное ожидание смерти, которая всегда рядом... где-то здесь...
Скорей бы, скорей рассеивался проклятый туман... Вот, наконец... Солнце победило болото.
Оно еще извергает из глотки клубы желтого дурмана, но это уже агония.
Мейсон даже вздохнул облегченно, как наверняка вздохнули в своих траншеях вражеские солдаты. Теперь они могут расслабиться, позавтракать, а может, и подремать - если командиры разрешат.
И тогда Мейсон отдал тихую команду, и бойцы бесшумно выползли из своего окопа.
Если чудеса возможны, то они такое чудо совершили. Рассыпавшись веером, они, прикрываясь только травой, приблизились вплотную к траншеям.
Посади противник на дерево хоть одного снайпера, их атаку пресекли бы в самом начале. Но, к счастью, на деревьях снайперов не было. Им удалось подползти к самому брустверу траншеи. Расчет Мейсона оказался верен солдаты противника завтракали, и Мейсон слышал звяканье котелков и веселый разговор. Опасности они не почувствовачи.
Мейсон осторожно вытащил из подсумка гранату и выдернул кольцо. Там, в траншее, кто-то сострил:
- Интересно, этот "Болотный оборотень"
жрет кашу или нет? Если жрет, то наверняка заявится на обед.
В ответ послышался громкий смех. Это разозлило Мейсона - он действительно уже сутки ничего не ел. И тогда он набрал в грудь побольше воздуха и... Странный гортанный звук разорвал тишину и оборвался на пронзительно-высокой ноте. И тотчас еще десяток глоток ответили ему.
От этого воя даже у самого Мейсона пробежали холодные мурашки по коже, а у тех, в траншеях, наверняка волосы встали дыбом и заледенела кровь.
Мейсон швырнул гранату под ноги солдатам, оцепеневшим от ужаса и позабывшим про свои котелки. Дождавшись, когда над головой прошелестят осколки, он вскочил и ринулся вперед. Он мчался громадными скачками, круша прикладом все, что попадалось на пути. Потом на ходу швырнул гранату во вторую траншею, упал, снова ринулся вперед, перескочил траншею и лицом к лицу столкнулся с молодым смуглолицым офицером.
Офицер, по-видимому, отлучался куда-то и торопился к своим солдатам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Правда, в процессе работы с комбинезоном и тренировок многое пришлось додумывать и доделывать. Так появилась специальная смазка для досок, предохранительные чехлы для оружия, водонепроницаемые ранцы и многое другое.
...Через год его подразделение стало едва ли не единственной боевой единицей, которой противник, мягко говоря, побаивался. А поскольку действия "особой команды" Мейсона хранились в строжайшей тайне, то вскоре по сайгоновской армии поползли самые невероятные слухи Доползли эти слухи и до солдат американского контингента, а вскоре стали и одной из излюбленных тем в бараках, где собиралось доблестное воинство.
Рассказывалось все это таинственным полуприглушенным голосом. Наиболее ходовой была такая легенда: где-то в болотах Меконга прячется какое-то загадочное племя - то ли люди то ли духи. Вьетнамцы давным-давно выгнали их с исконных земель, и теперь эти люди-духи мстят.
Они покрыты с головы до ног густыми волосами и разговаривают знаками. Наиболее суеверные рассказчики, пугливо зыркая по сторонам, сообщали, что тот, кто увидит такого духа днем, - ослепнет, а ночью увидеть духа и вовсе нельзя, можно только услышать протяжный вой, когда дух нападает.
А еще говорили, что у этих духов громадные головы с торчащим посередине рогом и что белолицых людей они не трогают, а желтолицых и узкоглазых убивают при помощи странного оружия, похожего на бумеранг. Потом духи высасывают еще теплую кровь, прокусывая острыми зубами артерию на шее.
Кстати, эта легенда Мейсону пригодилась - отныне он старался окружить действия своих солдат еще и мистичностью. Они раскрасили свои "скафандры" и освоили особый "победный" клич - эдакое завывание, напоминающее и волчье, и вампирское - имея в виду кинематографическую традицию, конечно.
А потом война во Вьетнаме закончилась, но лавры победителей не достались никому.
Война закончилась, но сам Мейсон недолго оставался без работы, более того, оказалось, что работы навалом.
Вначале Мейсон напрактиковался в Африке, но здесь он выступал не как капитан морской пехоты США Джеймс Мейсон, а как вольнонаемный ландскнехт Отго Кюнель. Впоследствии Мейсону почти всегда приходилось защищать цвета университета "диких гусей" ["Дикие гуси" - так называют себя наемные солдаты], но подчинялся он только приказам командования военно-морских сил Соединенных Штатов.
Как происходила вербовка?
В один прекрасный день он в штатском костюме и с паспортом какого-нибудь Отто Кюнеля прибывал в Лиссабон или, скажем, в Мадрид и являлся по указанному адресу. Чаще всего по этим адресам размещались скромные конторы - "Правление общества любителей кактусов" или "Ассоциация борьбы за права бродячих кошек". Иногда это были кабинеты стоматолога или врача-отоларинголога.
Здесь с утра до ночи шла усиленная, но малоприметная работа. Крепкие молодые люди с акульими зубами и лужеными глотками то и дело входили в кабинет и выходили минут через тридцать с довольными физиономиями - судя по всему, лечение шло успешно. И одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять: права бродячих кошек будут защищены в любом бою, даже с хорошо вооруженной армией кошконенавистников, а уж о кактусах и говорить нечего...
Мейсона, вернее Кюнеля, всегда ожидал радушный прием. Его появление никогда не было неожиданностью для специалистов по ушам и зубам. Мейсону вручали солидный аванс, и он отбывал в нужном направлении. А там, на месте, он по "счастливой случайности" находил своих старых боевых друзей сержантов Доули, Кэрола и других товарищей по Вьетнаму.
Платили щедро: с одной стороны, на счет Д. Мейсона перечислялся двойной офицерский оклад, с другой - на имя Отто Кюнеля - исправно шли денежки в какой-нибудь нейтральный банк. Потом он получал и те, и другие.
А еще он пользовался репутацией счастливчика, хотя некоторые считали его чистоплюем и задавакой. Так оно и было, только термины Мейсон предпочитал другие - человек чести и достоинства.
Кличка же "Болотный оборотень" к нему пристала раз и навсегда. Правда, была в Африке еще одна - "Фиолетовый дух".
6
...Пять дней прошли спокойно. Внешне спокойно. Драматическая история, когда на старом шоссе обнаружили угнанный "Шевроле" с двумя флоридскими бойцами, мертвым и полуживым, причем у последнего в руке зажата "беретта", из которой произведено четыре снайперских выстрела, - нашумела в газетах, но раскрыть загадку полиция пока не смогла.
Обгорелые останки "Лендровера" на десятой миле в направлении Лос-Анджелеса привели, конечно, парней из службы шерифа к Мейсону, но все свелось только к обсуждению шансов получить страховку по недоказанному прецеденту взрыва бензобака и штрафу за неуборку мусора с автострады.
Полковник обзавелся тяжелым "Мерседесом"
с пуленепробиваемыми стеклами и расстался с поваром. Так получилось, что Рамон, получив весьма приличный чек в компенсацию за нервное потрясение и в счет будущих, вдруг воспылал острой ностальгией по Мексике и уехал - не исключено, впрочем, потому, что знал, с кем связался полковник, но не обладал мужеством старого вояки.
Готовить сам полковник умел, хотя не любил, пока он решил не нанимать никого, обходиться своими силами, приняв минимальные меры предосторожности: например, позаботился, чтобы продукты привозил рассыльный из супермаркета, один и тот же, хорошо знакомый Мейсону парнишка-чикано.
Субботний визит к Бруксонам прошел без осложнений, только веселье получилось несколько натуженным: слишком уж старательно они с Томом обходили несколько свежих тем, возможно, чтобы отойти от современности, от слишком горячего, Мейсон рассказал о своей отставке...
7
...Группа - десять человек. Задача простая - проникнуть на территорию одной центральноамериканской страны и провести разведку. Маленькая страна эта стояла в конфронтации к его державе, но Мейсон шел не убивать разведка, и только...
Они благополучно перешли границу и продвинулись в глубь страны на двести миль. Все шло прекрасно, а главное - вокруг такие знакомые и близкие джунгли.
Мейсон словно возвращался в свою далекую молодость, и ему казалось, что это двадцатилетний Джеймс идет знакомой тропинкой, а не поседевший и изрядно побитый полковник Мейсон.
Уже давно сгнили кости Хариша, убитого осколком гранаты в Заире, и Мак-Гейва, подорвавшегося на мине в последний год войны в Индокитае. А душа весельчака Сэма парит где-то над бескрайними болотами амазонской сельвы. Душа Сэма ищет пристанища - и не находит, ведь тело Сэма никто не видел и никто не уложил его в могилу. Сэм ушел к притокам Рио-Мансу в поисках пропавшего кадета и не вернулся. Кадета нашли - у него вдруг заработал передатчик. А у Сэма передатчика не было. Он ушел, уверенный в своих силах, и... сельва оказалась сильней.
Да! Много воды утекло. Люди старели и умирали, а джунгли... Джунгли все те же. Все так же гигантские сейбы и бертолеции тянут к солнцу свои стройные шеи, все так же душат их в объятиях любвеобильные лианы. Томно истекают липким соком гевеи, и жарко благоухают царственные орхидеи. Бабочки припадают к ним в долгом поцелуе, и кокетливые колибри все так же суетятся вокруг.
Все такое же, как и четверть века назад, как век назад и как тысячелетие назад...
...Они выполнили задание и пошли обратно.
Трудно сказать, где Мейсон допустил ошибку, да и допустил ли вообще... Скорее всего противник знал о них и устроил засаду.
Мейсон тренированным чутьем уловил запах опасности, изменил маршрут и ринулся к болоту.
Здесь он окончательно убедился, что противник знает, с кем имеет дело, и повадки "Болотного оборотня" ему знакомы. Именно у кромки спасительного болота их и ждала засада. Мейсон обнаружил ее раньше, чем их засекли. Он пошел вдоль болота и снова наткнулся на траншеи, забитые вражескими солдатами. Мейсону это даже доставило горькое удовлетворение. Да! Его персона пользуется популярностью, если против него стоит чуть ли не стрелковая бригада.
Оставался один путь - прорыв сквозь линию обороны. Шансы мизерны. Даже если они пробьются к болоту, их легко можно будет расстрелять с вертолета. Впрочем... выхода не было.
Мейсон вернулся назад - к тому месту, где они вышли из болота и где притопили легкие досочки-серфы. Без этих досочек движение по болоту невозможно.
Именно здесь их обнаружили и тотчас обстреляли. Подступы к болоту защищали все те же траншеи. Тогда они вырыли и себе окоп и заняли круговую оборону. Часа два противник потратил на то, чтобы обложить их укрепление со всех сто
рон. Потом их обстреляли уже из миномета и предложили сдаться. Их уговаривали битый час, но они не имели права сдаваться - захват десяти морских пехотинцев и полковника ВМС США (хотя они были без знаков отличия) на территории чужой страны - случай беспрецедентный.
В 15.00 уговоры прекратились, и их атаковали.
Противник не торопился, да и куда ему было торопиться?
Солдаты шли в атаку осторожно. У них явно был приказ взять группу Мейсона живьем. Иначе их расстреляли бы ракетами с вертолета.
Мейсона такое положение вещей устраивало - он ждал ночи. До вечера они отбили еще две вялые атаки. С наступлением сумерек боевые действия прекратились. Но противник ждал ночного прорыва - и тогда Мейсон обманул его.
Ночью они с сержантом Доули выбрались из окопа и поползли к траншее противника. Разведав расположение огневых точек, вернулись обратно.
Чертовски это было трудно - ползти под прожекторами, продвигаясь в час по миллиметру, но Мейсон мог проделать и не такой фокус.
Ночью они не пошли на прорыв. Не стал прорываться Мейсон и ранним утром, когда желтый зловонный туман выполз с болота и окутал все вокруг. Туман был столь густ, что в нем терялась даже мушка прицела на стволе винтовки.
Мейсон знал, что его враги сейчас притаились в своих траншеях в полной боевой готовности.
Каждый шорох, каждое движение на прицеле.
Но вот туман стал рассеиваться. Солнечные лучи разорвали рыхлую стену тумана на лохматые серые клочья. Клочья расползались по сторонам и на глазах таяли, растворялись в воздухе. Мейсон приказал своим ребятам приготовиться, а сам все выжидал.
Он словно перенесся в траншеи врага и там, вместе с солдатами противника, переживал и гнетущую напряженность ночи, и тревожное ожидание смерти, которая всегда рядом... где-то здесь...
Скорей бы, скорей рассеивался проклятый туман... Вот, наконец... Солнце победило болото.
Оно еще извергает из глотки клубы желтого дурмана, но это уже агония.
Мейсон даже вздохнул облегченно, как наверняка вздохнули в своих траншеях вражеские солдаты. Теперь они могут расслабиться, позавтракать, а может, и подремать - если командиры разрешат.
И тогда Мейсон отдал тихую команду, и бойцы бесшумно выползли из своего окопа.
Если чудеса возможны, то они такое чудо совершили. Рассыпавшись веером, они, прикрываясь только травой, приблизились вплотную к траншеям.
Посади противник на дерево хоть одного снайпера, их атаку пресекли бы в самом начале. Но, к счастью, на деревьях снайперов не было. Им удалось подползти к самому брустверу траншеи. Расчет Мейсона оказался верен солдаты противника завтракали, и Мейсон слышал звяканье котелков и веселый разговор. Опасности они не почувствовачи.
Мейсон осторожно вытащил из подсумка гранату и выдернул кольцо. Там, в траншее, кто-то сострил:
- Интересно, этот "Болотный оборотень"
жрет кашу или нет? Если жрет, то наверняка заявится на обед.
В ответ послышался громкий смех. Это разозлило Мейсона - он действительно уже сутки ничего не ел. И тогда он набрал в грудь побольше воздуха и... Странный гортанный звук разорвал тишину и оборвался на пронзительно-высокой ноте. И тотчас еще десяток глоток ответили ему.
От этого воя даже у самого Мейсона пробежали холодные мурашки по коже, а у тех, в траншеях, наверняка волосы встали дыбом и заледенела кровь.
Мейсон швырнул гранату под ноги солдатам, оцепеневшим от ужаса и позабывшим про свои котелки. Дождавшись, когда над головой прошелестят осколки, он вскочил и ринулся вперед. Он мчался громадными скачками, круша прикладом все, что попадалось на пути. Потом на ходу швырнул гранату во вторую траншею, упал, снова ринулся вперед, перескочил траншею и лицом к лицу столкнулся с молодым смуглолицым офицером.
Офицер, по-видимому, отлучался куда-то и торопился к своим солдатам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51