Все это ограничивалось забором, трогательно окрашенным в розовый цвет, через который они недавно лезли. Забор розовел метрах в ста от дома, а потому речи о том, что крики о помощи услышат с улицы, быть не могло.
— Выбираться отсюда надо, — задумчиво сказала Ника.
Серега думал, их пленник сейчас нахамит ей, потому что и ежу понятно, что надо выбираться, но он только согласно кивнул головой и сообщил не менее глубокомысленно:
— Только как?!
— Давайте вызовем кого-нибудь. Пожарных или спасателей, они нас и снимут, — предложил Сергей.
— Каким образом? — ехидно поинтересовалась Ника. — Будешь в космос посылать сигналы?
«Черт, мобильной связи здесь не изобрели». Он с досадой отвернулся к окну. А как бы сейчас все было просто…
— Прекрасно! — Девушка села на другое окно, подвинув Коляна. — Значит, сидим здесь и ждем, когда братки захотят еще кого-нибудь тут схоронить…
— Тебе смешно! — сказал воришка, хотя она вовсе не смеялась. — Но выхода в самом деле нет. Из-за тебя мы тут помрем, безмозглая курица!
— Ты выбирай выражения! — Сергей подошел к нему вплотную. — А то погибнешь первым, я тебе это устрою.
Опять не сказал… больно нужна ей такая защита. Ника отстранила приятеля рукой.
— Знаешь, Колька… а при чем тут я?! Это же Серега нас закрыл! Я вошла, а он — бац по двери ногой… или не так, а, Серега?
Он опять сделал вид, что не слышит. Но в глаза Нике не смотрел.
Воришка явно испытывал к ней больше симпатии, чем к ее спутнику, пробормотал в ответ:
— А-а-а. Прости. Что у тебя парень такой агрессивный, слова не скажи, и при этом позволил…
— Он мне не парень. — Серега вздрогнул и поднял голову, а она мрачно продолжала: — Хватит ссориться! Оба хороши. Давайте лучше думать.
Но ничего придумать у них не получалось. Четвертый этаж, запертая дверь, которую даже не выбьешь, пустынный пейзаж вокруг. Они сидели на окне почти молча, с тоской глядели вниз и время от времени выдвигали бредовые версии. Ситуация казалась им какой-то ненастоящей, будто это игра, а реальной опасности они не чувствовали. Рядом, в сотне метров, шумел город, бежали куда-то люди, непрерывным потоком шел транспорт. А они сидели, запертые в дурацком «доме с привидениями»! Это ж надо, подумал Сергей, догадаться поставить такой замок, что изнутри не открывается! И, что еще интереснее, додуматься, спасаясь от погони, заскочить именно в эту комнату! А главное, что в такую глупую ситуацию попадает в своей жизни далеко не каждый человек. С некоторыми подобного никогда не случается. Зато с другими — сплошь и рядом. Видимо, этот воришка — из таких же везучих на «случайности». Да и он сам тоже вечно попадает в странные истории. Особенно в последнее время.
22
Бледная, хрупкая, заморенная. Глаза красные, опухшие от слез. Они у Алены моментально распухают, и нос так трогательно краснеет, стоит только хоть чуть-чуть начать плакать. Она об этом знала, а милиционеры — нет. И потому, когда они впервые увидели «опасную преступницу», оказались не готовы.
— Ты как туда попала? — спросил молодой лейтенант с круглым серьезным лицом.
— По лестнице… приставной… — Алена уже икала от слез. — Саша ее втянул сюда, наверх.
— Ты можешь спустить лестницу нам?
— Нет, слишком тяжело! — Девушка сообщила это самым трагическим голосом и покосилась на лестницу: ничего не стоило спустить ее вниз. — Только не уходите, не бросайте меня с мертвецом!
— Сейчас что-нибудь придумаем, — сказал прапор с тоненькой полоской рыжих усиков. В его взгляде читалось самое большое сочувствие. — Сиди здесь, не ходи никуда!
— Куда я пойду! — зарыдала опять Алена. — К трупу, что ли?!
В конце концов рыжий прапорщик встал на бетонную плиту к стене, другой милиционер взобрался к нему на плечи. Он достал пальцами край площадки третьего этажа и подтянулся наверх. Легко сдернул вниз и подал товарищам разболтанную лестницу.
Слезы не спасли Алену от задержания. Ее аккуратно спустили на землю, посадили в милицейскую машину, под охрану смешливого водилы, который предложил ей кофе.
— Нет, спасибо, — отказалась Алена. Она все сделала, чтобы голос дрожал, звучал трогательно и печально. Она очень старалась ничем не походить на преступницу.
Потом понаехала целая куча народу, осматривали место происшествия и труп Саши, что-то там искали, а Алена тихо сидела в машине. Она сразу подумала, что толстый извращенец наверняка заявил о разбойном нападении. Видимо, неглупые сыщики сразу связали это преступление и неадекватное поведение компании молодых людей, часть из которых при виде патруля почему-то бросилась удирать, а другие открыли беспричинную стрельбу. Если это так, то скоро Алену представят толстяку на опознание, и тогда она может надолго оказаться за решеткой… От этой мысли ей хотелось выскочить из машины и удрать, но она понимала, что и шагу не сделает. А может, он еще не заявил?
Потом милиционеры быстро покинули огороженный дом. Хотя ни одно привидение им так и не попалось, находиться здесь было страшновато, и они не стали перерывать весь этаж в поисках чего-нибудь интересного. Алена убедилась, что ее «кладу» больше ничего не грозит, и успокоилась. По крайней мере пока что никто не пытается обвинить ее в разбойном нападении. Осталось отвертеться от соучастия в хулиганской банде, но тут она и в самом деле ничего не делала — шла себе спокойно…
Потом ее привезли в отделение милиции, поместили в прокуренное, неуютное помещение с облезлыми стенами, пустым незапирающимся сейфом и двумя старыми столами. Поверхности столов были изрезаны, кое-где виднелись непристойные надписи. Пепельницы из жестяных пивных банок были переполнены, на полу тоже валялись окурки. Алену посадили на раздолбанный стул, велели ждать и на время оставили в покое. Она уже бывала в подобных местах, когда моталась с беспризорниками, и теперь спокойно задремала. Все ушли куда-то, заперев ее одну в этой комнате.
Глубокой ночью, часа два было или три, за стеной наконец стихли: люди то ли разошлись по домам, то ли легли спать. Именно тогда наконец повернулся ключ в замке. Успевшая уснуть в неудобной позе Алена подняла голову и, щурясь, уставилась на вошедшего. Это был тот самый серьезный лейтенант. Он сел напротив девушки, закурил. У Алены заслезились глаза от неприятного запаха табака, он лишь усмехнулся, глядя на нее.
— Что вы там делали? Ты и твоя компания? — равнодушно спросил он.
— Гуляли, — тихо ответила девушка.
— С оружием? — Мужчина чуть прищурил глаза.
Она села поудобнее и так же робко сообщила:
— Мы сначала по Невскому гуляли и зашли в Екатерининский сквер. К нам подошли какие-то парни, я их раньше не видела, и предложили купить обрез.
— Да? Вот так просто подошли и предложили? Незнакомым людям? — ехидно спросил лейтенант и выпустил ей в лицо облако дыма. Алена закашлялась, потом, сдерживая злость, неохотно ответила:
— Не просто так. Они, по-моему, были знакомы с Сашей. С этим, которого вы… — она чуть запнулась, — …убили.
— Хорошо. Остальные, конечно, ничего не знали, были белые и пушистые. Откуда ты знаешь, что это именно обрез?
— Мне Саша объяснил. Сказал, что обрез винтовки Мосина… и купил эту винтовку, только я не видела, за сколько. Я отошла. Потом все стали ее разглядывать, и она осталась у толстого. Мы гуляли просто. А потом, наверное, испугались, что нас накроют с оружием. И побежали…
— Наверное?
— Да. Я же не побежала сразу, я не знаю, почему остальные испугались.
Она спотыкалась на каждом слове. Отыгрывала свой образ: этакой дурочки, шатающейся по улицам с кем попало, не имеющей в компании молодых людей никакого авторитета, а теперь бестолково бормочущей себе под нос, потому что ничего не успела понять.
Милиционер посмотрел на нее с откровенной жалостью:
— А ты-то, дурища, чего побежала?!
— Меня Саша за руку тянул… — Алена всхлипнула. Глаза опять наполнились слезами: сейчас расплачется.
В дверях появился смешливый водила. Хихикнул:
— Кончай ее мучить, Василич. Идем ужинать. Посмотри, какая сопля. Пусть спать отправляется. В клетку. Утром сдашь ее родителям.
Ночевать в клетке в Аленины планы не входило. Она снова всхлипнула, на этот раз почти по-настоящему:
— Никаким родителям вы меня не сдадите. У меня их нет. А сюда я поступать приехала, из другого города.
Пришлось ей с начала до конца излагать свою печальную историю: как приехала в большой город, жила на съемной квартире, и вот экзамены в институт на носу, а она, вместо того чтобы готовиться, ночует в милиции. Лейтенант обреченно вздохнул: еще одна приезжая искательница приключений на свою филейную часть. Ни в какой институт она, конечно, не поступит, но и домой не вернется, а месяца, самое позднее, через два опять будет задержана — за проституцию или за мошенничество.
Взяв у нее объяснение, сходил в дежурную часть и позвал криминалиста — откатать ее пальцы. Лейтенант был уверен, что в справочной системе ее дактилоформула будет полезна и, возможно, очень скоро пригодится. Взял все данные, в том числе о съемной квартире, позвонил соседям и проверил информацию. Алена очень порадовалась, что не наврала ему, хотя очень хотелось.
Затем у нее взяли кровь на анализ. Алена знала, что многих бомжей сейчас так проверяют. Почему-то именно среди них ищут людей, которые как-то связаны с призраками. Вроде бы есть такие люди, которых привидения не трогают… ну и что? Кто-то решил возродить научную программу? Алену это не интересовало. Она очень хотела спать, потому спокойно дала взять у себя кровь и снова попыталась задремать, сидя на неудобном стуле.
Казалось, что теперь делать больше нечего и утром ее должны отпустить. К ликованию девушки, толстяк, похоже, медлил с заявлением. Возможно, у него у самого рыльце в пушку и он боится, что будут проверять, откуда у него такие деньги. Саша любил повторять, что большие средства честным трудом не заработаешь, иначе он сам бы давно стал миллионером. А поскольку предъявить Алене больше нечего, с оружием она не бегала, ни в кого не стреляла и ничего незаконного не сделала, оставалось ждать, когда менты это поймут и выпустят ее. Но пока что они почему-то не торопились. За окном рассвело, а она по-прежнему сидела одна, все в той же неуютной комнате.
Часов в шесть утра ввалился усталый дежурный. Упал на стул, вытирая потное лицо грязным платком. Ему-то что здесь надо? Аленой занимался серьезный лейтенант, опер, или кто он там. На всякий случай она встала и робко спросила:
— Что, я могу идти домой?
— Скоро пойдешь, — ответил дежурный, как-то неприятно ее разглядывая. — Рано еще, чего ты беспокоишься? На рассвете гулять не следует, много нечисти на улицах…
— Тогда чего? — с плохо скрываемым раздражением огрызнулась она. Зачем он здесь? Чего ему надо?! Ей стало страшно.
— Ничего, — он поднялся и сделал шаг к Алене. — Поработай немного для меня. Давай. Тебе же несложно?
Вот урод. Он принимает ее за девицу легкого поведения. Неудивительно, учитывая, с кем она была задержана. Алена резко ответила:
— Я этим не занимаюсь.
— Все сначала не занимаются, — дежурный сделал к ней еще один шаг. — А потом выясняют, что в большом городе выжить непросто.
— Мне плевать, что там другие. — Алена обошла стол, огляделась по сторонам — куда бежать в случае чего.
— Да ладно, я тебе заплачу!
— Нету у тебя столько… — Она попятилась, потянулась к двери.
— А вот и не уйдешь!!!
Он стремительно метнулся к ней, по пути запросто перемахнув через еле живой стол. В своем прыжке снес Алену с ног. Перепуганная девушка, падая, ухватилась за шатающуюся металлическую ножку стола, на коленях проползла под ним, вынырнула с другой стороны. Он бросился за ней, но не рассчитал и впечатался в табуретку, приколоченную к полу. Охнул, двумя руками схватился за лоб. Алена затравленно оглянулась. Схватилась за ту же табуретку, дернула раз, другой… бесполезно. Пнула дежурного, попытавшегося выбраться, взвизгнула — он ухватил ее за ногу и дернул. Едва не упав, Алена все-таки отскочила от него, подлетела к стулу, на котором до этого спала, и попыталась оторвать его от пола. Ничего не получилось — кому понадобилось накрепко прибить всю мебель?! Для того и прибили, чтобы такие, как она, никого с горя не покалечили. Алена дернула еще раз — и отпрыгнула за его высокую спинку, потому что дежурный сумел подняться и снова метнулся к ней. Он отвратительно скалился, ему все это казалось забавной игрой. Прыгнул влево, она рванулась вправо… и тут фанерная спинка под ее рукой оторвалась!
Алена не поняла, как все случилось. Она почти не участвовала в этом, почти не соображала, все делала автоматически. Развернув ребром спинку и вложив всю силу, от страха удесятеренную, она ударила дежурного в лицо: сбоку, круговым движением, впечатав острую фанеру в неподатливую плоть чуть ниже переносицы. Брызнула кровь, но перепуганной девушке показалось, что удар недостаточно силен, и она замахнулась еще раз, теперь уже сверху вниз — как можно сильнее, только бы выключить врага, хотя бы на время!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
— Выбираться отсюда надо, — задумчиво сказала Ника.
Серега думал, их пленник сейчас нахамит ей, потому что и ежу понятно, что надо выбираться, но он только согласно кивнул головой и сообщил не менее глубокомысленно:
— Только как?!
— Давайте вызовем кого-нибудь. Пожарных или спасателей, они нас и снимут, — предложил Сергей.
— Каким образом? — ехидно поинтересовалась Ника. — Будешь в космос посылать сигналы?
«Черт, мобильной связи здесь не изобрели». Он с досадой отвернулся к окну. А как бы сейчас все было просто…
— Прекрасно! — Девушка села на другое окно, подвинув Коляна. — Значит, сидим здесь и ждем, когда братки захотят еще кого-нибудь тут схоронить…
— Тебе смешно! — сказал воришка, хотя она вовсе не смеялась. — Но выхода в самом деле нет. Из-за тебя мы тут помрем, безмозглая курица!
— Ты выбирай выражения! — Сергей подошел к нему вплотную. — А то погибнешь первым, я тебе это устрою.
Опять не сказал… больно нужна ей такая защита. Ника отстранила приятеля рукой.
— Знаешь, Колька… а при чем тут я?! Это же Серега нас закрыл! Я вошла, а он — бац по двери ногой… или не так, а, Серега?
Он опять сделал вид, что не слышит. Но в глаза Нике не смотрел.
Воришка явно испытывал к ней больше симпатии, чем к ее спутнику, пробормотал в ответ:
— А-а-а. Прости. Что у тебя парень такой агрессивный, слова не скажи, и при этом позволил…
— Он мне не парень. — Серега вздрогнул и поднял голову, а она мрачно продолжала: — Хватит ссориться! Оба хороши. Давайте лучше думать.
Но ничего придумать у них не получалось. Четвертый этаж, запертая дверь, которую даже не выбьешь, пустынный пейзаж вокруг. Они сидели на окне почти молча, с тоской глядели вниз и время от времени выдвигали бредовые версии. Ситуация казалась им какой-то ненастоящей, будто это игра, а реальной опасности они не чувствовали. Рядом, в сотне метров, шумел город, бежали куда-то люди, непрерывным потоком шел транспорт. А они сидели, запертые в дурацком «доме с привидениями»! Это ж надо, подумал Сергей, догадаться поставить такой замок, что изнутри не открывается! И, что еще интереснее, додуматься, спасаясь от погони, заскочить именно в эту комнату! А главное, что в такую глупую ситуацию попадает в своей жизни далеко не каждый человек. С некоторыми подобного никогда не случается. Зато с другими — сплошь и рядом. Видимо, этот воришка — из таких же везучих на «случайности». Да и он сам тоже вечно попадает в странные истории. Особенно в последнее время.
22
Бледная, хрупкая, заморенная. Глаза красные, опухшие от слез. Они у Алены моментально распухают, и нос так трогательно краснеет, стоит только хоть чуть-чуть начать плакать. Она об этом знала, а милиционеры — нет. И потому, когда они впервые увидели «опасную преступницу», оказались не готовы.
— Ты как туда попала? — спросил молодой лейтенант с круглым серьезным лицом.
— По лестнице… приставной… — Алена уже икала от слез. — Саша ее втянул сюда, наверх.
— Ты можешь спустить лестницу нам?
— Нет, слишком тяжело! — Девушка сообщила это самым трагическим голосом и покосилась на лестницу: ничего не стоило спустить ее вниз. — Только не уходите, не бросайте меня с мертвецом!
— Сейчас что-нибудь придумаем, — сказал прапор с тоненькой полоской рыжих усиков. В его взгляде читалось самое большое сочувствие. — Сиди здесь, не ходи никуда!
— Куда я пойду! — зарыдала опять Алена. — К трупу, что ли?!
В конце концов рыжий прапорщик встал на бетонную плиту к стене, другой милиционер взобрался к нему на плечи. Он достал пальцами край площадки третьего этажа и подтянулся наверх. Легко сдернул вниз и подал товарищам разболтанную лестницу.
Слезы не спасли Алену от задержания. Ее аккуратно спустили на землю, посадили в милицейскую машину, под охрану смешливого водилы, который предложил ей кофе.
— Нет, спасибо, — отказалась Алена. Она все сделала, чтобы голос дрожал, звучал трогательно и печально. Она очень старалась ничем не походить на преступницу.
Потом понаехала целая куча народу, осматривали место происшествия и труп Саши, что-то там искали, а Алена тихо сидела в машине. Она сразу подумала, что толстый извращенец наверняка заявил о разбойном нападении. Видимо, неглупые сыщики сразу связали это преступление и неадекватное поведение компании молодых людей, часть из которых при виде патруля почему-то бросилась удирать, а другие открыли беспричинную стрельбу. Если это так, то скоро Алену представят толстяку на опознание, и тогда она может надолго оказаться за решеткой… От этой мысли ей хотелось выскочить из машины и удрать, но она понимала, что и шагу не сделает. А может, он еще не заявил?
Потом милиционеры быстро покинули огороженный дом. Хотя ни одно привидение им так и не попалось, находиться здесь было страшновато, и они не стали перерывать весь этаж в поисках чего-нибудь интересного. Алена убедилась, что ее «кладу» больше ничего не грозит, и успокоилась. По крайней мере пока что никто не пытается обвинить ее в разбойном нападении. Осталось отвертеться от соучастия в хулиганской банде, но тут она и в самом деле ничего не делала — шла себе спокойно…
Потом ее привезли в отделение милиции, поместили в прокуренное, неуютное помещение с облезлыми стенами, пустым незапирающимся сейфом и двумя старыми столами. Поверхности столов были изрезаны, кое-где виднелись непристойные надписи. Пепельницы из жестяных пивных банок были переполнены, на полу тоже валялись окурки. Алену посадили на раздолбанный стул, велели ждать и на время оставили в покое. Она уже бывала в подобных местах, когда моталась с беспризорниками, и теперь спокойно задремала. Все ушли куда-то, заперев ее одну в этой комнате.
Глубокой ночью, часа два было или три, за стеной наконец стихли: люди то ли разошлись по домам, то ли легли спать. Именно тогда наконец повернулся ключ в замке. Успевшая уснуть в неудобной позе Алена подняла голову и, щурясь, уставилась на вошедшего. Это был тот самый серьезный лейтенант. Он сел напротив девушки, закурил. У Алены заслезились глаза от неприятного запаха табака, он лишь усмехнулся, глядя на нее.
— Что вы там делали? Ты и твоя компания? — равнодушно спросил он.
— Гуляли, — тихо ответила девушка.
— С оружием? — Мужчина чуть прищурил глаза.
Она села поудобнее и так же робко сообщила:
— Мы сначала по Невскому гуляли и зашли в Екатерининский сквер. К нам подошли какие-то парни, я их раньше не видела, и предложили купить обрез.
— Да? Вот так просто подошли и предложили? Незнакомым людям? — ехидно спросил лейтенант и выпустил ей в лицо облако дыма. Алена закашлялась, потом, сдерживая злость, неохотно ответила:
— Не просто так. Они, по-моему, были знакомы с Сашей. С этим, которого вы… — она чуть запнулась, — …убили.
— Хорошо. Остальные, конечно, ничего не знали, были белые и пушистые. Откуда ты знаешь, что это именно обрез?
— Мне Саша объяснил. Сказал, что обрез винтовки Мосина… и купил эту винтовку, только я не видела, за сколько. Я отошла. Потом все стали ее разглядывать, и она осталась у толстого. Мы гуляли просто. А потом, наверное, испугались, что нас накроют с оружием. И побежали…
— Наверное?
— Да. Я же не побежала сразу, я не знаю, почему остальные испугались.
Она спотыкалась на каждом слове. Отыгрывала свой образ: этакой дурочки, шатающейся по улицам с кем попало, не имеющей в компании молодых людей никакого авторитета, а теперь бестолково бормочущей себе под нос, потому что ничего не успела понять.
Милиционер посмотрел на нее с откровенной жалостью:
— А ты-то, дурища, чего побежала?!
— Меня Саша за руку тянул… — Алена всхлипнула. Глаза опять наполнились слезами: сейчас расплачется.
В дверях появился смешливый водила. Хихикнул:
— Кончай ее мучить, Василич. Идем ужинать. Посмотри, какая сопля. Пусть спать отправляется. В клетку. Утром сдашь ее родителям.
Ночевать в клетке в Аленины планы не входило. Она снова всхлипнула, на этот раз почти по-настоящему:
— Никаким родителям вы меня не сдадите. У меня их нет. А сюда я поступать приехала, из другого города.
Пришлось ей с начала до конца излагать свою печальную историю: как приехала в большой город, жила на съемной квартире, и вот экзамены в институт на носу, а она, вместо того чтобы готовиться, ночует в милиции. Лейтенант обреченно вздохнул: еще одна приезжая искательница приключений на свою филейную часть. Ни в какой институт она, конечно, не поступит, но и домой не вернется, а месяца, самое позднее, через два опять будет задержана — за проституцию или за мошенничество.
Взяв у нее объяснение, сходил в дежурную часть и позвал криминалиста — откатать ее пальцы. Лейтенант был уверен, что в справочной системе ее дактилоформула будет полезна и, возможно, очень скоро пригодится. Взял все данные, в том числе о съемной квартире, позвонил соседям и проверил информацию. Алена очень порадовалась, что не наврала ему, хотя очень хотелось.
Затем у нее взяли кровь на анализ. Алена знала, что многих бомжей сейчас так проверяют. Почему-то именно среди них ищут людей, которые как-то связаны с призраками. Вроде бы есть такие люди, которых привидения не трогают… ну и что? Кто-то решил возродить научную программу? Алену это не интересовало. Она очень хотела спать, потому спокойно дала взять у себя кровь и снова попыталась задремать, сидя на неудобном стуле.
Казалось, что теперь делать больше нечего и утром ее должны отпустить. К ликованию девушки, толстяк, похоже, медлил с заявлением. Возможно, у него у самого рыльце в пушку и он боится, что будут проверять, откуда у него такие деньги. Саша любил повторять, что большие средства честным трудом не заработаешь, иначе он сам бы давно стал миллионером. А поскольку предъявить Алене больше нечего, с оружием она не бегала, ни в кого не стреляла и ничего незаконного не сделала, оставалось ждать, когда менты это поймут и выпустят ее. Но пока что они почему-то не торопились. За окном рассвело, а она по-прежнему сидела одна, все в той же неуютной комнате.
Часов в шесть утра ввалился усталый дежурный. Упал на стул, вытирая потное лицо грязным платком. Ему-то что здесь надо? Аленой занимался серьезный лейтенант, опер, или кто он там. На всякий случай она встала и робко спросила:
— Что, я могу идти домой?
— Скоро пойдешь, — ответил дежурный, как-то неприятно ее разглядывая. — Рано еще, чего ты беспокоишься? На рассвете гулять не следует, много нечисти на улицах…
— Тогда чего? — с плохо скрываемым раздражением огрызнулась она. Зачем он здесь? Чего ему надо?! Ей стало страшно.
— Ничего, — он поднялся и сделал шаг к Алене. — Поработай немного для меня. Давай. Тебе же несложно?
Вот урод. Он принимает ее за девицу легкого поведения. Неудивительно, учитывая, с кем она была задержана. Алена резко ответила:
— Я этим не занимаюсь.
— Все сначала не занимаются, — дежурный сделал к ней еще один шаг. — А потом выясняют, что в большом городе выжить непросто.
— Мне плевать, что там другие. — Алена обошла стол, огляделась по сторонам — куда бежать в случае чего.
— Да ладно, я тебе заплачу!
— Нету у тебя столько… — Она попятилась, потянулась к двери.
— А вот и не уйдешь!!!
Он стремительно метнулся к ней, по пути запросто перемахнув через еле живой стол. В своем прыжке снес Алену с ног. Перепуганная девушка, падая, ухватилась за шатающуюся металлическую ножку стола, на коленях проползла под ним, вынырнула с другой стороны. Он бросился за ней, но не рассчитал и впечатался в табуретку, приколоченную к полу. Охнул, двумя руками схватился за лоб. Алена затравленно оглянулась. Схватилась за ту же табуретку, дернула раз, другой… бесполезно. Пнула дежурного, попытавшегося выбраться, взвизгнула — он ухватил ее за ногу и дернул. Едва не упав, Алена все-таки отскочила от него, подлетела к стулу, на котором до этого спала, и попыталась оторвать его от пола. Ничего не получилось — кому понадобилось накрепко прибить всю мебель?! Для того и прибили, чтобы такие, как она, никого с горя не покалечили. Алена дернула еще раз — и отпрыгнула за его высокую спинку, потому что дежурный сумел подняться и снова метнулся к ней. Он отвратительно скалился, ему все это казалось забавной игрой. Прыгнул влево, она рванулась вправо… и тут фанерная спинка под ее рукой оторвалась!
Алена не поняла, как все случилось. Она почти не участвовала в этом, почти не соображала, все делала автоматически. Развернув ребром спинку и вложив всю силу, от страха удесятеренную, она ударила дежурного в лицо: сбоку, круговым движением, впечатав острую фанеру в неподатливую плоть чуть ниже переносицы. Брызнула кровь, но перепуганной девушке показалось, что удар недостаточно силен, и она замахнулась еще раз, теперь уже сверху вниз — как можно сильнее, только бы выключить врага, хотя бы на время!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42