Ни единого животного, домашнего или дикого, ни единой птицы, ничего живого, чем бы кеметы могли воспользоваться. Мы сожжем нашу землю.
— А куда мы пойдем, царица?
— Этот вопрос вы должны задать Кхайю, — ответила она. — Полководцу Кхайю Ибизину, кушиту. И второму полководцу, Манеку Тотаку, тоже только что назначенному. Кхай, что ты скажешь о расколе племен Куша?
Кхай был поражен. Он встал, открыл рот, но ничего не произнес.
— Ха! — рявкнул воинственный вождь одного из племен. — Взгляните на кемета, ставшего полководцем, — мальчишку, хватающего ртом воздух, подобно рыбе, выброшенной на берег.
— Я — мальчишка? — удивился Кхай. — А ты готов выставить шестерых своих лучших людей в круг для борьбы со мной, Дори Антошин? Думаю, нет.
Дайте мне только прийти в себя, так как я потрясен известием о чести, которой удостоен, и я объясню, куда должны бежать племена Куша.
Он уперся в огромный стол кулаками, нахмурился и не спеша продолжал:
— Лично я возьму пятьдесят тысяч воинов и отправлюсь в Нубию. У меня там есть друзья, и мы вместе будем сражаться против солдат фараона. Там в земле есть металл, и я сделаю из него оружие. Генерал Манек Тотак возьмет такое же количество людей и отправится в Сидон. Он тоже будет сражаться против фараона, потому что не только Куш и Нубия страдают под гнетом этого чудовища. В Сидоне Манек научится сражаться среди болот. Это пригодится ему, когда мы вернемся в Куш и атакуем армии фараона. Более того, сидонцы великолепно выделывают кожу, и я хочу, чтобы они изготовили некоторые вещи, с которыми Манек вернется домой, когда придет время.
Он замолчал и посмотрел на Аштарту и Имтру, сидящих во главе стола.
— Наша царица вместе со своим магом пойдут на запад, в земли гиксосов, взяв с собой третью часть наших племен, а также женщин и детей. Фараон не станет гнаться за ними, потому что тогда ему придется слишком расширить свои границы. Даже у него не найдется столько воинов. Гиксосы относятся к нам дружелюбно, у них нет врагов, поэтому им нет нужды сражаться. Они не воинственный народ. Но они отличные ремесленники и построят колесницы. Вместе с царицей из Куша отправятся наши ремесленники и часть всадников. Еще Аштарта возьмет рисунки, которые я ей дам. В Куш они вернутся на боевых колесницах!
— Ха! — с презрением воскликнул другой вождь, Гендухр Шеббитон. — Весь этот план — безумие. Он основан на видениях колдунов и снах иностранца, дорвавшегося до власти. Идите сюда, идите туда, говорит Кхай. Сделайте это, сделайте то. И мы должны подчиняться? Я бросаю вызов его власти, его праву командовать племенами, его происхождению! Кто такой этот голубоглазый и светловолосый Кхай? Почему он раскомандовался в Куше? И, кстати, кто такие эти семь магов? Колдуны, лицедеи, шарлатаны! Если они обладают силой, то какие черные заговоры они наслали на дочь Мелембрина? Почему она захотела бежать от кеметов? Посмотрите — вот сидит Манек Тотак, тоже полководец. Что он думает обо всем этом? Ведь он много раз доказывал нам, на что способен. Он любит Куш, как и должен настоящий кушит.
Манек тут же поднялся на ноги.
— Я думаю, что нам всем следует помолчать, — сказал он. — И тебе тоже, Гендухр Шеббитон, пока нам все не объяснили.
— Но кто будет объяснять? — крикнул еще один вождь. — Право кандассы выбирать себе полководцев по своей воле тогда, когда она того захочет. Но с каких это пор Куш слушает советы колдунов-чужеземцев?
— Тихо! — нахмурившись, приказала Аштарта. — Вы все готовы ругаться и огрызаться, а я не потерплю оскорблений в адрес наших гостей. Неужели вы думаете, что я не разделяла ваших сомнений? Конечно, я сомневалась, я, которая люблю Куш больше вас всех.
Если вам тяжело оставить ваши земли, то каково мне?
Я ведь должна оставить трон! Я повторяю еще раз: или мы оставим Куш, или он будет покорен! Ты, Гендухр Шеббитон, вместе с Лисом совершал вылазки в Кемет, а теперь сравниваешь меня с моим отцом и говоришь, что меня околдовали. А разве сам Мелембрин не бежал от кеметов, когда это отвечало его целям?
— Но, кандасса... — одновременно застонали два или три вождя. Они знали, как тяжело их царице, но им все равно не хотелось уступать.
— Тихо! — перебила она их, а затем жестом показала, что разрешает говорить семи магам. — Вожди, вы выслушали меня, а я в достатке наслушалась ваших возражений. Теперь пусть говорят те, кто гораздо мудрее всех вас вместе взятых. А выслушав их, вы решите, ошибаюсь ли я, принимая их совет...
Глава 3
Послание магов
Никто не знал истинных имен семи магов, потому что если бы кто-то узнал их имена, то это значительно ослабило бы колдовскую силу чародеев. Имя — это цель, на которую враг может направить злые чары, поэтому выступавший от имени всех семерых желтокожий маг был известен, как маг ментализма. Он так и представился.
— Много лет назад, — начал он, и голос его напоминал шорох сухих листьев, но, тем не менее, он разносился по всему огромному залу, — отец Хасатута, предыдущий фараон, привел к себе в дом семерых злых людей. Это были некроманты, колдуны, практикующие черную магию. Мы тоже маги — колдуны, если Хотите. Среди нас даже есть некромант. Но наша магия — белая, а у магов фараона Танопета — черная. Он призвал их к себе, потому что боялся их, потому что опасался, что они могут начать работать против него.
Он старел, а его сыну требовались могущественные союзники, когда он займет трон. Танопет поставил над семью черными магами своего визиря, чтобы они знали свое место. Их заставили выполнять тайную работу для фараона, желавшего стать бессмертным. Танопет слишком поздно воспользовался навыками семи черных магов, а поиски бессмертия — задача, поставленная перед ними, — оказалась чрезвычайно сложной.
Фараон умер, и на престол взошел Хасатут, последний в роду. Он назначил визиря по имени Анулеп своим советником, своими ушами и глазами. Семь черных магов продолжали искать бессмертие и исполняли мелкие прихоти фараона. Загружая работой черных магов, фараон не давал им заниматься грязными делами, результаты которых много лет отравляли жизнь в Кемете. Мои братья и я, — он показал на шестерых сидящих магов, — давно знали о существовании семи черных колдунов и всякий раз с ужасом наблюдали за их вмешательством в установленные богами законы природы.
Теперь все семь черных магов находятся под одной крышей, поэтому нам стало легче наблюдать за ними и мы смогли расслабиться. Мы уже давно следим за ними, чтобы знать, насколько преуспели они в своей адской работе, и если они в своих опытах зайдут слишком далеко, нам придется остановить их. Мы знаем, что никогда они не откроют бессмертие для Хасатута, потому что есть только один путь достичь его — и это стало бы невиданным доселе святотатством. Тогда нашим врагам пришлось бы выпустить на свободу силы, которые, в конце концов, уничтожили бы Кемет, все земли вокруг, мир, солнце и луну, все звезды на небе.
Так что даже если семь черных магов и найдут эту дорогу, они все равно не пойдут по ней. Даже они не посмеют это сделать... по крайней мере, мы так думаем...
Желтокожий маг замолчал и обвел собравшихся внимательным взглядом. Все молчали. Тогда он заговорил вновь:
— Фараон Хасатут скоро умрет. Он понимает это и впал в отчаяние. Его пирамида в Асорбесе будет закончена через пять лет, но фараон все равно торопится. Его черные маги обещают бессмертие, но не могут подарить его. Его визирь строит заговоры и планы, стремится к еще большей власти. Он уже фактически собрал всю власть в своих руках, и это тоже беспокоит царя-бога — так сильно, что он решил забрать Анулепа с собой на тот свет, а это главному жрецу совсем не нравится.
К тому же против фараона поднялись Нубия и Сидон, а, значит, ему нужно защищать свои границы. Еще фараону стало известно, что в Куше вырос один человек, который поклялся когда-нибудь вернуться в Асорбес и уничтожить его, как когда-то фараон уничтожил его семью. Ныне этот человек завоевал уважение кандассы. И поэтому фараон придумал план. Он защитит свои границы с Нубией и Сидоном. Это будет очень дорого ему стоить, но все равно окажется дешевле, чем начинать войну. Затем он покорит Куш, на который давно точит зуб. Для этого его армии обойдут с севера и с юга Гилф-Кебир и проникнут в сердце страны. Они ударят с разных сторон и сгонят кушитов с высокогорного Гилф-Кебира, а те, кто воспользуется тайными проходами, обнаружат, что под стенами полно солдат фараона, готовых держать осаду годами. Когда Куш падет, а его племена будут покорены, фараон разделит свою армию на две части: одна нанесет удар на юге, с фланга напав на Нубию. Вторая пойдет на север, уничтожит врагов фараона в Сидоне. Хасатут насильно мобилизует Кемет и усилит армию отважными воинами из Тира и Аравии. Он бросит на Нубию и против Сидона безжалостных наемников. А потом фараон ограбит покоренные земли...
Желтокожий маг замолчал, и Дори Антошин воспользовался возможностью, чтобы поинтересоваться:
— А откуда вы, маги, знаете это?
— А откуда ты знаешь, что светит солнце? — ответил желтокожий маг вопросом на вопрос.
Дори опешил, но в конце концов нашелся:
— Я вижу его глазами, чувствую его тепло на моей коже.
— Вот именно, — кивнул маг. — И у нас тоже есть глаза, которые видят, и кожа, которая чувствует, но ты — простой человек, а мы — маги.
Он снова замолчал, однако на этот раз ему никто не задал вопросов.
— Если племена Куша разделятся и пойдут разными дорогами, как указал полководец Кхай Ибизин, то кеметы, вторгнувшись в Куш, потеряют много времени, завоевывая незащищенную землю. Они будут действовать очень осторожно, постоянно ожидая нападения. А когда, наконец, покорят нашу землю, то обнаружат, что не могут на ней жить, потому что здесь не будет ни дичи, ни лесов, ни лугов — только пыль. Пока половина армии фараона будет завоевывать Куш, Нубия и Сидон продолжат борьбу вдоль своих границ.
Завоеватели Куша отступят в Кемет из-за недостатка провианта и чтобы усилить пограничные отряды на севере и юге. В конце концов, через пару лет в Куше останутся только небольшие гарнизоны, а армии фараона отправятся в Нубию и Сидон. Борьба будет жестокой, но на стороне Нубии и Сидона выступят воины Куша под командованием полководцев Манека Тотака и Кхайя Ибизина. И вскоре фараон пожелает закончить войну. Но в Сидоне кеметы увязнут в болотах, а на юге, когда начнется половодье, они утонут в водах Нила. Тем временем племена Куша снова объединятся!
Здесь, в Куше, на этом самом месте, через три с половиной года племена встретятся вновь. Они будут вооружены железными мечами из Нубии, одеты в кожу из Сидона, поедут на колесницах от гиксосов. И тогда Куш поселит страх в сердце фараона. Гарнизоны Хасатута будут уничтожены. Боевые колесницы с грохотом вылетят из Куша, чтобы нанести удар по армии фараона и погнать его войска до берегов Нила и дальше...
Маг замолчал, обводя взглядом собравшихся, вскоре заговорил вновь:
— Вот это все мы увидели, потому что нам доступны сны и видения. Мы слышим голоса духов времен ушедших и времен грядущих. Мы не смогли узнать, что случится после победы Куша, но утверждаем: независимо от того, победит фараон или проиграет, он, как к последнему средству, обратится к семи черным магам.
Хасатут — сумасшедший, и его безумие становится все опаснее, разрастается, как мох на влажном камне, пока камень не скрывается под ним. Это ужасно. Нужно уничтожить фараона, пока он не погубил весь мир, а поэтому мы предложили свои услуги кандассе Куша Аштарте. Когда племена Куша разделятся и пойдут каждое своим путем, мы отправимся туда, где нас не найдут, а когда племена снова соединятся вместе, мы вернемся и поможем вам в борьбе против Кемета... Мы сказали свое слово.
На долгое время воцарилась тишина. Затем Гендухр Шеббитон спросил:
— Откуда мы можем знать, что все это случится на самом деле? Дайте нам знак.
— Знак? — встал маг из Дарфура — человек с коричневой кожей и проницательными глазами. Он был магом — толкователем снов, и его глаза видели то, что недоступно остальным. — Вчера вечером я видел во сне, что от стен Гилф-Кебира приедет всадник. И он сообщит, что получил известие из Кемета о том, что там собирается огромная армия. Сейчас она уже приближается к границам Куша.
— Да? — неуверенно пробормотал Гендухр Шеббитон. — И где же этот посыльный?
Маг внимательно посмотрел на вождя, улыбнулся, а глаза его сверкнули, подобно звездам.
— Вот твой знак, предводитель, — сказал он, потому что именно эти слова ты произнес вчера во время моего видения. А я ответил: «Пусть посыльный скажет все сам!»
— Ваше Высочество! — ворвался в зал слуга. — С востока приехал вестник. Он привез плохие новости.
Аштарта грустно улыбнулась, увидев удивленные и огорченные лица вождей.
— Пригласите его, — приказала она. — Мы знаем, что за послание он привез, но я хочу, чтобы вожди сами все услышали и удостоверились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45