Он вспомнил битву и
мертвого мужчину, которого он в конце концов унес прочь и похоронил...
Память о перенесенных опасностях еще больше сближала их с Барбарой...
память об опасностях и печаль, которой невозможно поделиться.
Осторожно, чтобы не разбудить Барбару, Авери сел. "Ей нужен отдых, -
подумал он, - она так много всего перенесла... и сколько ей еще придется
перенести... а внутри нее пряталось крошечное, но растущее, словно
фруктовое зернышко, живое чудо.
Он сел, полной грудью вдохнув ароматный воздух; откинув полог
палатки, посмотрел на загадочный предрассветный мир. Ничто не напоминало о
вчерашнем сражении. Сгоревшую палатку (один из сундуков тоже здорово
обгорел) заменили на новую. Казалось, вчера и не было никакого
столкновения... Авери потянулся. Потом быстро оделся и вылез наружу.
Лагерь был таким же, как и всегда - маленькое, до боли родное и
знакомое место, его дом. Дом и убежище. Магический круг, полный жизни и
любви.
Кроме него, еще никто не встал, и Авери старался не шуметь. Тому и
Мэри несладко вчера пришлось. Авери от души надеялся, что им удастся как
следует отдохнуть.
Стоя на краю скалы, Авери глядел на свое крохотное королевство со
странным названием Лагерь Два, на остров, на море... Над горизонтом
показалось большое красное солнце. Чистое, безоблачное небо... Хороший
будет день... Еще один день непостижимого счастья жить на свете...
Гладкое, недвижимое море едва серебрилось в лучах восходящего солнца.
Авери посмотрел на берег. Он протер глаза и посмотрел еще раз.
Ничего не изменилось.
Она стояла там.
Она все еще стояла там.
На берегу рядом с водой, неподалеку от скалы стоял невысокий
пьедестал. А на нем - устройство, напоминающее компактную и удивительно
искусно сделанную пишущую машинку. В нее была заправлена бумага от
большого рулона.
Авери уже видел однажды такую машинку. Совсем в другом месте, в
другое время. Во сне. В ситуации, являвшей собой нечто большее, нежели
просто сон, и, однако, подчинявшейся той же непостижимой логике, что и
сновидения, с теми же невидимыми правилами игры.
Возбуждение пылало в нем подобно лесному пожару. Возбуждение и
напряженность одновременно. Он соскользнул вниз по лестнице. И тут пишущая
машинка, которая вовсе и не являлась пишущей машинкой, пробудилась к
жизни.
- Не волнуйтесь, - печатала она. - Эксперимент успешно завершен. Было
бы полезно, тем не менее, получить наблюдения его участников.
Авери почувствовал некоторое облегчение. За долгие месяцы эта машинка
так и не научилась выражаться понятно. К своему глубочайшему изумлению
Авери почувствовал, что не испытывает сейчас ни возмущения, ни обиды, ни
страха. Ему даже было весело.
Он наклонился над клавишами.
- Данный участник, - набрал он, - несколько удивлен.
- Пожалуйста, объясните поподробнее, - ответила печатная машинка.
- Удивлен, - пояснил Авери, - значит сбит с толку, растерян,
поставлен в затруднительное положение, озадачен, поражен... Данный
участник испытывает все это сразу и еще черт знает что.
- Пожалуйста, уточните, что именно.
- С какой стати? Нельзя сказать, что вы подаете хороший пример!
- Пожалуйста, уточните. Это важно.
Авери начал получать удовольствие от этой беседы.
- Важна только жизнь, - напечатал он. - Такое заключение испытуемый
сделал в результате эксперимента.
Долгая пауза. Затем машинка выдала новый вопрос.
- Ты счастлив?
- Да.
- Ты здоров?
- Да.
- Ты жалеешь об участии в эксперименте?
Настала очередь Авери надолго задуматься.
- Нет, - наконец ответил он.
- Хотел бы ты вернуться в свою исконную среду обитания?
И тут Авери подумал о Барбаре, Томе и Мэри. Он повернулся к скале.
Барбара у-же встала. Она как раз вылезла из палатки и, не веря своим
глазам, глядела на Авери.
- Дорогая, - крикнул Авери. - Разбуди остальных. Как видишь, вновь
объявился наш любимый дядюшка. Он спрашивает, как у нас дела... И между
прочим, интересуется, не хотим ли мы отправиться домой.
Барбара удивительно быстро пришла в себя.
- Сейчас я подниму Тома и Мэри, - крикнула она. - Скажи дяде, чтобы
никуда не исчезал. Я хотела бы сказать пару теплых слов этим шутникам.
- Придержите лошадей, - напечатал Авери. - Все хотят воспользоваться
своими демократическими свободами.
- Уточните: Каких именно лошадей? Какие именно демократические
свободы?
Авери с радостью глядел на сбитого с толку "дядю".
- Тех самых, - ответил он, - на которых ты можешь опять умчаться
вдаль, и свобода слова.
Барбара спустилась по лестнице раньше остальных. Она придержала ее
внизу, пока Мэри помогала Тому перевалить через край. Несмотря на падение
и на то, что рана в плече вчера вечером опять кровоточила, Том поправлялся
быстрее, чем кто-либо смел рассчитывать. И Мэри тоже. Она выглядела
усталой и бледной, но это и все.
Том осторожно переступал со ступеньки на ступеньку и без приключений
добрался до земли. Мэри последовала за ним.
Вместе с Барбарой они подошли к Авери. Они стояли и дивились на
печатную машинку, словно видели ее впервые в жизни.
- Мы всегда можем украсить ее большим камнем, - предложил Том после
долгого молчания.
- Прекрасная идея, - улыбнулся Авери, - особенно если ты не
собираешься возвращаться на Землю.
- Что?!
- Меня только что спросили, не хотел бы я вернуться в мою исконную
среду обитания.
- Исконная среда обитания! - фыркнул Том. - Хотел бы я оказаться в
исконной среде обитания типа, управляющего этой штуковиной!
Тем временем машинка вновь начала печатать.
- Так как эксперимент успешно завершен, возникает вопрос компенсации
его участникам.
- Ну-ка, дайте мне! - взорвалась Барбара и яростно застучала по
клавишам.
- Ты, дядюшка, видимо, имеешь в виду компенсацию оставшимся в живых
участникам твоего эксперимента? А как с убитыми золотыми людьми? Как с
умершим ребенком? Им компенсируй, если сможешь!
- Наличие жертв, безусловно, вызывает глубокое сожаление, - прочитали
они в ответ. - Но в эксперименте подобного рода риск неизбежен. Частичным
оправданием, возможно, может служить важность разрешаемого вопроса.
- В чем суть экспериментами - напечатал Авери.
- Культурная динамика, - тут же появился ответ.
- Спроси-ка у нее, - с горечью в голосе попросила Мэри, - что это за
такой чертовски важный вопрос они пытались разрешиться Впрочем, боюсь, от
ответа нам понятнее не станет.
Авери набрал новый вопрос, и как только он закончил, на бумаге перед
ними появился ответ:
- Вопрос заключается в том, кому будет принадлежать господство во
Втором Краевом Звездном Секторе Второго линейного квадранта галактики.
- Дрянь паршивая! - не выдержал Том. - Да эта штука просто-напросто
потешается над нами, пичкая нас всяким дерьмом вместо нормальных ответов!
Ну-ка, дайте я ей задам!
- Кончай юлить, - набрал он, - и если уж отвечаешь, то говори ясно,
так, чтобы тебя мог понять нормальный человек. Как, черт побери, мы здесь
очутились? Где мы вообще находимся? Что все это значит? И последнее, если
в тебе есть хоть капля порядочности, в чем у меня лично имеются некоторые
сомнения, скажи ясно, что ты планируешь сделать, чтобы вернуть нас домой?
- Ну вот, - с удовлетворением заявил он. - Теперь эта дрянь надолго
замолкнет!
Но вышло как раз наоборот. Машинка деловито защелкала.
- Отвечаю в порядке поступления вопросов, - печатала она.
- В области отбора испытуемых, каждый из вас обнаружил кристалл,
вызвавший у вас, с вашей точки зрения, потерю сознания. На самом деле вы
не теряли сознания в смысле перехода в неподвижное и беспомощное
состояние. Действие кристалла, однако, отключило вашу память, установив
одновременно дистанционный контроль за вашими действиями. Это, разумеется,
потребовало временного ограничения свободы мысли, что, безусловно,
прискорбно. Но в данном случае это было неизбежно. Каждый из вас, действуя
по нашим указаниям, подобрал кристалл и взял его с собой. Чтобы не
запутывать вас излишне сложными объяснениями, скажем только, что кристалл
работал как своего рода психическое радио, позволяя передать вам
конкретные указания. Вы самостоятельно, по своей воле, подготовили
необходимое для эксперимента снаряжение. Затем, как вам и было предписано,
вы отправились в обусловленное место, где вас приняли на борт
транспортного судна - место и время были выбраны так, чтобы данная
операция осталась незамеченной другими представителями вашей расы. Все это
произошло в пределах сорока земных часов с момента установления контроля.
- Чтоб мне лопнуть! - бессильно пробормотал Том.
Глядя на выражение его лица, Авери хотелось расхохотаться, но он
боялся, что смех прозвучит несколько истерично.
А машинка тем временем продолжала:
- В настоящее время вы находитесь на острове, на четвертой планете
звезды, названной земными астрономами Ахернар. Он вашего солнца ее
отделяет около семидесяти световых лет.
После недолгой паузы она продолжила.
- В этом секторе галактики, который в ваших терминах может быть
описан как краевой сектор второго линейного квадранта, есть в настоящее
время только две разумных расы, стоящие на пороге выхода в космическое
пространство. На плечи одной из них и ляжет в итоге бремя ответственности
за данную область. Эти две расы - ваша и тех, кого вы называете золотыми
людьми. Целью данного эксперимента было: осуществив представительную
выборку представителей каждой расы, перенести их в нейтральные условия,
поместив одновременно в стрессовую обстановку, для определения, какая из
данных рас обладает более пригодными (в плане стоящего на повестке
вопроса) психологическими характеристиками. На этот вопрос был получен
ответ. Ряд методик - отчасти сродни известным вам радиолокации,
телефотографии и параболическому звуковому детектированию - позволяли нам
непрерывно следить за поведением испытуемых - то есть вас. Результаты
эксперимента весьма убедительны.
- Это уже из серии "нарочно не придумаешь", - заметила Мэри,
беспомощно глядя на своих друзей.
Но машинка еще не закончила.
- Все оставшиеся в живых участники эксперимента имеют выбор: либо
вернуться на свою родную планету, либо остаться на Ахернар Четыре. На
данной планете разумная жизнь не возникла. Значит, она пригодна для
колонизации. Однако любой испытуемый, пожелавший вернуться на родную
планету, будет незамедлительно туда доставлен. По ряду причин, одна из
которых - психическое здоровье испытуемого, пожелавшим вернуться будет
установлен амнезирующий блок. Ничего не помня о прошедшем эксперименте,
они не будут подвержены ретроактивным эмоциональным стрессам. По
возвращении возможно оказание финансовой и временной медицинской помощи.
Просим сообщить ваше решение.
Наступила тишина.
Авери и Барбара, Том и Мэри глядели друг на друга. С изумлением и
волнением.
Можно вернуться на Землю!
Эта мысль непрекращающимся колокольным звоном гудела у Авери в ушах.
Он подумал о Лондоне. Так долго Лондон оставался для него далеким и
туманным, но возможность туда вернуться магическим образом сделала город
реальным, зримым, словно волшебный калейдоскоп замелькал перед его
глазами... Гайд Парк, площадь Пикадилли, театры, магазины, люди на улицах,
подземка, Биг Бэн, набережные...
Он видел все сразу. Он слышал гудки автомобилей и пение уличных
музыкантов, посвист скворцов в Вайтхолле и на Трафальгарской площади. Он
чуял запах жареных каштанов, переполненных ресторанов и поздних роз в
корзинке цветочницы.
Он видел, слышал, обонял... он почти мог коснуться. И вдруг он
испытал шок. Он понял, что на самом деле вовсе не хочет возвращаться в
Лондон. Он ничего не хочет. Ибо Лондон означал забвение. Вернуться в
Лондон значило потерять все, что возникло между ним и Барбарой... и
Томом... и Мэри... Лондон значил получить так мало и потерять при этом так
много.
Он посмотрел на своих спутников и понял, что они тоже не хотят
расставаться с памятью о том, что связывает их в единое целое. На земле
все они были одиноки. Здесь, в семидесяти световых годах от Земли, они
нашли друг друга.
Но была еще и другая причина, почему Авери не хотелось возвращаться
назад - причина, еще только полуоформившаяся в его сознании. Здесь у них
был шанс творить. Была возможность начать с самого начала, творить из
ничего с помощью только своих рук и надежд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29