Высадив команду
Мендерса, катер вернется на орбиту для встречи с кораблем, а затем вновь
вернется на Землю и совершит посадку близ Ной Лантиса.
Корабль уходил за радиогоризонт, и обмен сообщениями пришлось
прервать. Однако капитан Луз еще успел сказать:
- Единственное, что теперь тревожит, так это то, что все идет слишком
хорошо. Следующий сеанс связи через тридцать часов, Рудлан.
После свидания с королем Мирлена вернулась к себе совершенно
измученная.
Она растянулась во весь рост на диване и с облегчением вздохнула. Ее
утомила не беседа с королем, а давление земного тяготения, что в сочетании
с ночью любви было нелегким испытанием даже для тренированного психолога.
Она попыталась разобраться в своих чувствах к Кимри, но поняла, что
не в состоянии этого сделать. Возможно, это просто проявление архаичной
тяги к самоуничтожению, известного по литературе древнего порока,
побуждавшего многих мужчин жертвовать все, что у них было, ради
недостойной женщины, а женщин терпеть издевательства и часто побои
жестоких мужей и любовников. А может быть, ей, высокообразованной женщине,
принадлежащей к развитой цивилизации, предстоит в конце концов полюбить
полудикого белого человека, даже не сознающего отсталость своей культуры?
Или же это просто поиски новых сексуальных ощущений? Она не могла найти
ответа. Она лишь знала, что испытала за две ночи, проведенные с Кимри,
чувства, доселе ею неизведанные.
Усталая и расстроенная тяжелыми мыслями, она заснула и проспала все
утро и большую часть дня. Рудлан Оверс заглядывал к ней несколько раз, но
не будил. Он был чутким человеком и питал к Мирлене самые добрые чувства.
Он уже давно заподозрил, что ее отношения с Кимри намного сложнее, чем это
выглядело со стороны.
Мирлена спала долго и крепко, и разбудило ее только прикосновение рук
Гарла Сиборга, который тряс ее за плечо.
- Мирлена, проснись! Ради всего святого, проснись! Корд Венгель
исчез!

27
Кимрисо, второй консул и самая влиятельна-я женщина Ной Лантиса,
сидела, откинувшись на спинку дивана в своих покоях в королевском дворце,
и с любовью и тревогой смотрела на своего сына. Она знала, что очень
красива. Кимри одновременно гордился и ревновал мать к любому, кто смел
восхищаться ее красотой. К любому, кроме короля и Стасия. Отчуждение,
существовавшее между матерью и сыном, объяснялось не ревностью, а тем, что
Кимрисо отказывалась назвать имя его отца. Кимри считал, что
государственные интересы могли оправдать сокрытие этой тайны от других, но
сыну она должна была открыться.
Кимри принял из ее рук кубок вина, но сесть рядом с ней на диван
отказался и устроился у ее ног на ковре, взирая на нее снизу вверх и, как
всегда, восхищаясь ее длинными золотыми волосами и свежей кожей.
- Я надеялась увидеться с тобой раньше, - сказала она негромко. - Мне
пришлось послать за тобой. Неужели ты не вспоминал обо мне?
Порой Кимри чувствовал неловкость в ее присутствии, даже дар речи как
будто изменял ему. И сейчас с ним произошло то же самое. К тому же на ней
было черное одеяние с золотой каймой, которое он раньше никогда не видел,
и вид ее непонятно почему напомнил ему Мирлену.
- Госпожа, мама... прости, Кимрисо, - начал он запинаясь, вспомнив,
что она запрещает ему называть себя матерью. - Король приказал мне
сопровождать пришельцев, не отходить от них ни на шаг. Иначе я пришел бы
сразу после возвращения в Ной Лантис.
Она слегка улыбнулась.
- Тебя отпустили в лес, чтобы ты испытал себя и узнал волю Готфреда,
принять ли тебе сан жреца. Я была против. И вот ты вернулся и принес нам
известия, до основания потрясшие нашу жизнь. Король недоволен.
- Не моя вина...
- Тихо! - воскликнула Кимрисо, подняв руку. Сигнальное устройство,
установленное у нее, как и у других знатных вельмож, издало серию коротких
звонков. Кимрисо поднялась со своего места, подошла к небольшой машинке и
нажала на серебряный рычажок, дав знать, что готова принять сообщение. Она
внимательно слушала, бессознательно следя глазами за подрагивающей от
электромагнитных импульсов стрелкой.
Кимрисо принадлежала к числу немногих знатных женщин города, которые
были посвящены в тайну проволочной связи. Кимри завидовал ей. Он многое бы
отдал, чтобы научиться читать эти сообщения.
Выражение ее прекрасного лица не изменилось, но губы беззвучно
шевелились, складывая слова, зашифрованные в кодированном послании. Кимри
терпеливо ждал, пока не закончится передача. К счастью, она длилась
недолго. По лицу матери нельзя было определится важное ли это сообщение, и
он вопросительно взглянул на нее.
- Пустяки пока что, - отозвалась она на его незаданный вопрос. -
Самое главное сейчас - это решить, что делать с чернокожими пришельцами,
которых ты привел в Ной Лантис.
- Ничего делать не надо, - отозвался Кимри, - король в своей мудрости
приказал принять их как почетных гостей. Вскоре они покинут нас, и
проблема будет решена.
- Так ли это? - Кимрисо проницательно посмотрела на сына. - А может
быть, это будет лишь началом страшной беды для Ной Лантиса?
- Не знаю, - ответил Кимри, опустив глаза.
- Эти пришельцы принадлежат к могущественной и опасной расе, -
сказала Кимрисо. - Если я правильно поняла тебя, их многие тысячи. Будет
странно, если они не возвратятся сюда и не превратятся из друзей в
повелителей.
Внезапно она прервала свои рассуждения.
- Эта горничная, Йоселина, - сказала она без видимой связи с
предыдущим, - ты виделся с ней после возвращения?
- Я даже не вспоминал о ней, - с удивлением ответил Кимри.
Кимрисо улыбнулась.
- Странно, очень странно. Было время, когда ты ни о ком другом и
говорить не мог.
Она налила себе еще вина и спокойно продолжала:
- Неужели настолько интереснее спать с женщиной с черной кожей,
которая говорит на незнакомом языке, распоряжается мужчинами, носит
мужскую одежду и чье чрево может породить чудовищ?
Кимри выронил бокал к с изумлением уставился на мать.
Кимрисо невесело усмехнулась.
- В королевских покоях немало тайн... Было бы неразумным
предоставлять гостей самим себе...
Кимри хотелось заплакать от стыда и унижения. Больше всего ему
хотелось бежать от этой прекрасной женщины, которую он боготворил в
детстве, но которую позднее научился бояться. Но его тело и воля были
парализованы.
- Похоже, Готфред снова решил пошутить за наш счет, - продолжала
Кимрисо задумчиво. - Ты любишь эту женщину?
- Скажи мне, что такое любовь, - с трудом выговорил он, - и я отвечу
на твой вопрос.
Она протянула руку. Удивленный, он взял ее и впервые в жизни ощутил
печаль и одиночество этой женщины, не перестававшей поражать его каждым
своим словом.
- Сейчас не время для объяснений. Но я расскажу тебе кое-что, что
поможет тебе понять смысл любви, долга и верности. Что произойдет, когда
Урланрей умрет?
- Стасий и консулы, к которым относишься и ты, выберут нового короля.
- Ошибаешься.
- Но у короля нет сына, его жена родила ему только дочерей.
- Правильно. Но любовница короля подарила ему сына. Тебе известно,
что я была близка с королем, как до этого была близка со Стасием. Где
начинается честолюбие и кончается любовь? Ты никогда не знал меня, Кимри.
Может быть, и я никогда не знала себя. Я была слишком умна, чтобы жить
обычной семейной жизнью. Хотя мне встретились два или три знатных
человека, готовых предоставить мне желанную свободу... Но так или иначе,
отказавшись от замужества, как еще я могла достичь положения и власти? Я
покорила многих и последним в этом ряду был Урланрей. Я никому не лгала, и
никого не обманывала. В этом и была моя сила.
Я не ищу твоего прощения, Кимри. Я довольна тем, как прожила свою
жизнь... Но теперь когда ты связал свою жизнь с судьбою пришельцев,
принесших опасность Ной Лантису, ты должен знать, что ты не просто
легкомысленный юноша.
Голова Кимри шла кругом.
- Почему ты раньше не рассказала об этом? - спросил он горько. -
Наверное, потому, что Урланрей не признает меня своим сыном. Впрочем,
любой гвардеец короля мог бы устранить меня по его приказу.
- Ты ошибаешься. Урланрей любит тебя и именно поэтому он настаивал на
сохранении тайны и не показывал тебе своего расположения. Подумай, что бы
произошло, если бы стало известно, что ты единственный и к тому же
незаконный сын короля? Тебя окружили бы честолюбцы, стремящиеся утвердить
твое право на трон, пытающиеся лестью и интригами добиться твоего
расположения и продвижения в дальнейшем. Возник бы заговор против короля,
и кончилось бы это кровопролитием, как уже не раз случалось в нашей
истории. Пролитая кровь была бы твоей кровью, а не кровью короля. Он не
относится к числу великих королей Ной Лантиса, но он король осторожный и
мудрый. Он знает, что наш народ не настолько многочисленен, чтобы
позволить братоубийство. Наш истинный враг - лес, а теперь... теперь
появились еще эти пришельцы с Марса... Король признал твои права на трон и
скрепил свою волю печатью. Завещание будет обнародовано после его смерти.
Кимри не знал, что сказать. Как всегда, Кимрисо лишила его дара речи.
- Знает ли король то, что известно тебе?
- Король знает, что происходит между тобой и черной женщиной. Он
считает, что настало время, когда тебе должно открыться твое
предначертание. Это высокий долг, а страсть, не забывай, обоюдоострое
лезвие.
- Что ты хочешь этим сказать?
Кимрисо улыбнулась.
- Готфред подшутил, избрав меня для напоминания о том, что тебе не к
лицу слабость перед женщиной. Ты обязан воспользоваться ее слабостью ради
блага своего народа.
- Я никогда не забывал о своем долге перед Ной Лантисом и королем.
Кимрисо пожала плечами.
- Не многие поверили бы тебе, знай они то, что знаю я. Сегодня вместе
со Стасием ты сопровождал двух пришельцев во время их прогулки по городу.
Когда ты расстался с ними?
- Когда отвел их в покои в храме. Им хотелось отдохнуть, ведь на
своей планете они весят намного меньше.
- В информации, которую я получила во время нашего разговора,
сообщалось, что один из них исчез. Его ищут, но не могут найти.
- Человек не может исчезнуть, если только не уйдет в лес.
- Кто знает, на что способны эти чернокожие марсиане. Обними меня,
Кимри, и будем друзьями. Да ведет тебя твой долг.

28
На улицах темнело. Поспешно шагая в сторону храма, Кимри глянул на
одну из клепсидр, украшавших площадь. Это была замечательная машина -
соединение стеклянных сосудов, медных трубок, бронзовых стрелок -
приводившаяся в движение подкрашенной в зеленый цвет водой. Клепсидра
показывала почти восемь часов. Скоро по команде повелителя генераторов
зажгутся лампы.
Кимри застал троих марсиан за разговором в комнате, отведенной Корду
и Гарлу. Они говорили на своем языке и, хотя он понимал некоторые слова,
общий смысл ускользал от него.
Мирлена улыбнулась ему, но Рудлан и Гарл, кивнув, продолжали говорить
между собой. Он принялся терпеливо ждать, пока на него снова не обратят
внимание.
Коридоры храма наполнились отдаленным гудением и угольные лампы,
замерцав, налились светом. Мирлена сделала знак своим спутникам, и те
заговорили тише. Она подошла к Кимри. Он стоял у окна с желтым стеклом, за
которым таинственным янтарным светом мерцали огни королевского дворца.
- Тебе известно, что Корд Венгель исчез?
- Да. Мать получила известие об этом по проводу, когда я был у нее.
- Твоя мать обладает большим влиянием, - заметила Мирлена, - а также
красотой.
- Даже по вашим меркам? - улыбнулся он.
- По любым... Кимри, у меня, возможно, нет права задавать этот
вопрос, но мне кажется, мы можем доверять друг другу. Могли ли ваши люди
по приказанию короля или без него напасть на Корда?
- Он гость короля! - в голосе Кимри прозвучало негодование.
- Ты тоже когда-то был нашим гостем, - напомнила она ему, - но и
пленником тоже.
- Это совсем иное дело. Меня захватили в плен, победив в бою.
Он криво усмехнулся.
- А потом держали взаперти, чтобы я усвоил урок - дикарь не может
победить цивилизованных людей с их страшным оружием...
- Король мог решить, что заложник позволит ему контролировать наше
поведение и действия наших товарищей на корабле.
Кимри покачал головой.
- Король слишком умен для этого. Он ни за что не стал бы оскорблять
гостя.
- Я так и думала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23