В абсолютной тишине я размахнулся, но ударить не смог. Собравшись, я неловко тюкнул манекену по затылку. Он как-то беспомощно дернулся и затих. "Пора кончать с этой комедией", - подумал я и, решительно наступив ему на спину, нанес ещё два удара по голове.
- Все? - спросил следователь.
- Да! - ответил я, прислоняя топор к косяку двери.
- Вы так же ставили топор?
- Нет. Я его сразу положил в сумку.
Пришлось поднять это осточертевшее орудие и сунуть в сумку, которая все это время болталась на моем плече.
- Дальше, - произнес следователь.
- Это все!
Я перешагнул через манекена и вышел на крыльцо. Сразу же солнце ударило в глаза и обдало пряным осенним воздухом. Я услышал птиц и невообразимую деревенскую тишину. Появились эксперты, немного погодя Сорокин. Лицо его было задумчивым.
- Куда вы отправились потом?
Я проследовал через двор к калитке и вышел на улицу.
- Вы пошли к трассе?
- Да. Но до трассы не дошел. Едва я завернул за угол, мне навстречу выехал ГАЗ. Я тормознул его и попросил водителя подбросить до города. Он довез меня почти до дома.
Следователь подошел ко мне, пытливо поглядел в глаза и тихо произнес, чтобы никто не услышал:
- Хотите сказать, что все это из-за денег? Бред! Может, здесь замешана женщина?
13
Замешана женщина? С чего он взял? При чем здесь женщина? Разве нельзя зарубить из-за денег по примеру Раскольникова? Всю обратную дорогу я пытался вникнуть в логику двадцатисемилетнего пацана, вообразившего себя инспектором Коломбо. Львиная доля всех убийств на Земле происходит из-за них, из-за этих презренных банкнот. Из-за чего же еще? Из-за женщин? Какой вздор! Кто сейчас пошевелит пальцем ради женщины?
Перед въездом на мост мы остановились. Следователь вышел из машины и попросил показать то место на мосту, откуда я бросил топор.
- Точно не могу сказать, - ответил я. - Где-то посередине.
- Вы попросили водителя остановиться?
- Нет. Я бросил его на ходу в открытое окно.
- И как на это среагировал водитель?
- Он даже не повернул головы. По-моему, ему и в голову не пришло, что я бросил в воду топор, потому что он был в полиэтиленовом пакете. Я бросил его вместе с пакетом.
Следователь более чем недоверчиво поморщился и, не сказав ни слова, направился к своей машине. Меня снова затолкали в душегубку, и я подумал, что со мной слишком много возятся. Даже как-то неловко. Столько серьезных людей я отвлек от важных дел, и никакого толку. Ну да черт с ними!
Так о чем я? Что без дамы это дело не обошлось? Что делать? Проницательные французы по этому поводу восклицают: "Шерше ля фам!" Ибо нет на свете дел, которые не вершились бы во имя дам. А убивают все же из-за денег, иногда - ради того, чтобы что-то доказать. Но это шизики. У современных убийц совсем нет фантазии. Однако если обнажить все истинные истоки мировых катаклизмов, то дамочки всех мастей и калибров так и вшиты в них розовой нитью. Что касается меня лично, то из трех дам, которых я познал физически, две оказались лишними. И последняя - особенно.
Более месяца та ресторанная бабочка вспоминалась мне с жутким отвращением. Я проклинал себя и артистку, которую злой рок забросил в наше захолустье, театр, в который ещё направляют по распределению, Ярославский институт искусств, куда принимают пышных бабенок неопределенного возраста. Наконец в субботу я поклялся своей чертовой кукле быть верным ей по самый гроб, и только после этого она позволила мне подойти к ней наложить макияж.
Я чувствовал себя виноватым и пытался задобрить её косметикой и тряпками. Если бы Галатея обладала слухом, я бы мог оправдаться, ибо ничто так не запудривает мозги, как бессмысленное пустословие. Если бы она обладала даром речи, то могла бы накричать на меня, ибо ничто так не выветривает обиды, как истерические вопли. Но она молчала и презрительно смотрела в окно. Больше месяца Галатея не являлась в сны, а когда пришла, села на краешек дивана и печально сложила руки. Она была печальней обычного, и я не мог не поцеловать её перламутровый коготок.
- Тоска, - прошептала она еле слышно и медленно высвободила свою ручку.
- Почему? - спросил я, но она не ответила. - Почему ты никогда не смеешься? Попробуй хоть раз рассмеяться, и тоска уйдет.
Она опять вздохнула и тихо прошептала:
- Если я рассмеюсь, то...
Именно на этом "то" оборвался мой сон, и я почувствовал, что за ним кроется нечто зловещее. Когда я оторвал от подушки голову, то увидел, что Галатея сидит в кресле в своей обычной позе, задумчиво глядя сквозь меня. Но в её задумчивости было что-то необратимо трагическое.
Это роковое "то" повергло меня в уныние и сильно испортило настроение. Это "то" не выходило из головы несколько дней, и я серьезно подумывал: а не сделать ли мерзавке пластическую операцию, чтобы придать её лицу какую-нибудь куртизанскую легкомысленность? Но одна мысль, что я скальпелем буду врезаться в её миленькую щечку, приводила меня в смятение. Да и воспримет ли мое привередливое нутро её новый образ? Если не воспримет, то спровоцирует на новые поиски и опять надолго лишит покоя.
Откуда мне было знать, что мой покой окончится на следующий день? А за день до этого я спокойно лег спать, опрокинув для верности стакан кагора. И мне снова приснился Пигмалион.
Так же как и в первый раз, я с огромной высоты увидел остров Кипр, похожий на вытянутую ступню балерины, затем огромную скалу и на ней царский дворец с белоснежными колоннами. Следом передо мной проплыли прохладные залы со скульптурами, огромные будуары для царских особ и маленькие закутки для прислуги. По длинным коридорам деловито сновали рабы обоих цветов, у роскошных арок стояли воины, по залам прогуливались гости, благородные особы в белоснежных тогах. А самого царя не было. "Да где же он, Цербер бы его побрал?" - воскликнул я во сне. И вдруг увидел залитую солнцем террасу и на ней Пигмалиона с совершенно убитым лицом. Он стоял в абсолютном одиночестве, скрестив на груди руки, и смотрел на простирающееся внизу море. Оно было пусто, если не считать одной, едва заметной точки. Я сразу догадался, что именно эта точка и была источником грусти бедного царя.
Точка превратилась в роскошный египетский корабль, плывущий в Фивы. На носу лицом к ветру стояла она, дочь фиванского купца, возлюбленная Пигмалиона. Но её обнимал белокурый юноша с синими глазами в пурпуровой тунике. Когда девушка смотрела на него, её губы расползались в счастливой улыбке. Я не знал, кто был этот парнишка, но догадывался, что он богат, и именит, и, возможно, царского рода. Он, владелец этого корабля, навсегда увозил девушку от Пигмалиона к далеким берегам Египта.
Неожиданно кипрский царь встрепенулся. Брови его вздыбились, в глазах сверкнула молния. Стремительной походкой направился он в зал, где стояло мраморное изваяние Галатеи. Царь долго всматривался в скульптуру, особенно в её глаза. Но глаза Галатеи были холодны и не желали смотреть на своего создателя. Брови Пигмалиона поползли к переносице. Он взял кувалду и занес её над скульптурой. Голова Галатеи разлетелась на кусочки, и по её белоснежному телу пробежала молния. Пигмалион размахнулся и ударил её по груди. Скульптура с грохотом полетела на пол, а он продолжал крушить ту, которую когда-то боготворил. Даже после того, как я проснулся, у меня ещё с минуту стоял в ушах этот страшный грохот.
Из дневника следователя В.А. Сорокина
15 сентября 2000 года
Сенсационная новость! Сижу как на иголках и жду телефонного звонка. Оказывается, есть человек, которому известно, кто "потрошитель". Но об этом позже. А сейчас о следственном эксперименте, который я сегодня утром провел с Ветлицким.
Откровенно говоря, он произвел на меня двоякое впечатление. С одной стороны, действия подозреваемого были последовательны, а с другой - в его действиях было очень много неточностей. Войдя в дом, он сразу подошел к столу со стороны Рогова и встал на то место, где стоял преступник. Так же безошибочно он занес топор сначала над Роговым, затем над водителем, после чего совершенно точно заявил, что Клокин бросился бежать.
Мы поставили манекен к дверям и дали возможность подследственному проделать то же самое, что совершил преступник. Ветлицкий метнул топор очень неуклюже, после чего весьма вяло тюкнул манекен по голове. Разделавшись с ним, он неожиданно прислонил орудие убийства к косяку. Потом Ветлицкий перешагнул через манекен и, сойдя с крыльца, сразу направился к калитке. На этом эксперимент пришлось прекратить.
Итак, первое, что не соответствует действительности: подозреваемый при открытии дверей пользовался дверными ручками, тогда как преступник открыл двери носком правой ноги. Второе: подозреваемый подошел к столу и, вытащив топор, сразу поднял его над Роговым, тогда как убийца предварительно с ним переговорил. Третье: подозреваемый нанес Клокину всего три удара, тогда как убийца нанес пять. Четвертое: расправившись с Клокиным, подозреваемый перешагнул через него и сразу вышел из дому, тогда как убийца сначала проследовал в глубь гостиной к кровати. И, наконец, пятое: сойдя с крыльца, подозреваемый сразу направился к калитке, тогда как убийца сначала проследовал к мусорной куче.
Также Ветлицкий не смог точно указать место на мосту, откуда бросил топор. По его словам, топор он бросил в Волгу из окна летящей машины. Номер машины Ветлицкий не запомнил, как, впрочем, и внешность водителя. Запомнил только модель. Старый ГАЗ, то ли синего, то ли серого цвета.
Теперь о психологическом аспекте. Ветлицкий дважды замахивался на манекен Рогова, не решаясь ударить сразу, между тем как Рогов был укокошен с первого удара. Также не смог он одним ударом разбить голову манекену водителя. Еще более неуклюже Ветлицкий расправился с третьим манекеном, и то после того, как прижал его ногой к полу.
Для этого преступления Ветлицкий явно не дотягивает как по силе духа, так и по физической силе. С такой точностью и силой, с какими были совершены убийства, мог бить только очень сильный человек или человек в состоянии невероятного аффекта. Но подобное состояние держится всего несколько минут. За это время, пока Ветлицкий добирался из города до Красного Яра, оно бы необратимо ослабло.
Если убийца Ветлицкий, то предположить можно только одно: в доме Рогова он увидел нечто такое, что его потрясло. Но подобными фактами я не располагаю. Кстати, лабораторный анализ его кроссовок не дал ожидаемых результатов. Никаких следов крови на правой пятке обнаружено не было. Ветлицкий объясняет это тем, что по возвращении домой принял душ в одежде и обуви, после чего и то, и другое замочил в порошке. Такое объяснение меня не убеждает. Я по-прежнему с большим скепсисом отношусь к тому, что убийца Ветлицкий.
А теперь самое главное! Сегодня, наконец, я выбрал время и встретился с Агеевым в психиатрической лечебнице. Он произвел на меня удручающее впечатление. Ничего вразумительного, конечно, от него добиться не удалось, поскольку ничего человеческого в нем не осталось. Человека просто загубили психопрепаратами. За это должны отвечать прежняя следственная группа и врачи. Но пока не об этом речь.
Буквально на выходе я встретился с женой Агеева. Она мне рассказала: после того, как её муж попал под следствие, на её адрес пришло письмо без подписи. Писала женщина, которая утверждала, что знает, кто "потрошитель". За эту информацию анонимщица просила двадцать тысяч долларов. Мария Петровна сразу отнесла это письмо в прокуратуру, но ему, как она и предполагала, ходу не дали, поскольку спешили поскорее сфабриковать обвинение. Однако у Агеевой сохранилась ксерокопия этого письма. Она обещала найти и позвонить. Если Мария Петровна принесет его сегодня, я приложу его к служебной записке.
Дорогая Мария Петровна!
Меня вы не знаете, да вам и не обязательно меня знать. Мне известно, что вашего мужа забрали по подозрению в надругательстве и убийстве этих несчастных девочек. Также мне доподлинно известно, что он невиновен, но, скорее всего, его обвинят, потому что губернатор дал указание в течение двух недель найти убийцу. Прокурор сделает все возможное, чтобы повесить эти преступления на первого, кто подвернется, чтобы усидеть на своем месте. Первым подвернулся ваш муж. И я вам искренне сочувствую, потому что знаю, кто настоящий убийца.
Это бывший мой одноклассник. Он был самый трусливый в классе. От одного вида шприца или капли крови он бледнел и падал в обморок. Пацаны над ним потешались и били. А девчонки его презирали.
Если первое он переносил легко, второе его задевало. Дело в том, что он с третьего класса был влюблен в мою соседку по парте Олю. Ходил за ней хвостом, но она им брезговала. Однажды на уроке физкультуры, который проходил на улице, из мусорного бака вылезла крыса. Мальчишки схватили палки и погнались за ней. Мой одноклассник тоже схватил палку и побежал за всеми. Неожиданно крыса развернулась и побежала на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27