- Брайагх! - непроизвольно взрычал Джим.
Даже не дав себе труда чуть-чуть подумать, как истребитель с
наведенными на цель пушками, Джим упал в пике.
Атака была стремительной, и Джим застал бы дракона, находившегося
внизу, врасплох. Но, к сожалению, существовало препятствие, о котором не
подозревал Джим. Даже легкий самолет с выключенными двигателями
производит, идя на снижение, достаточно шума, чтобы разбудить спящего, а
такой крупный, как Горбаш, дракон весил никак не меньше, чем двухместный
самолет. К тому же этот нарастающий вой, несомненно, был уже хорошо знаком
дракону внизу. Не подымая головы, он сделал отчаянный прыжок в сторону и
кубарем покатился от того места, куда пикировал Джим.
Атакованный дракон вторично перекувырнулся, сел, уставился на Джима и
принялся визгливо причитать:
- Это несправедливо! Несправедливо! - кричал он неестественно высоким
для дракона голосом. - И все потому, что ты крупнее меня! А я сражался
целых два часа, и она раз шесть едва не сбежала. Впервые за несколько
месяцев на болота забрела еда таких габаритов, и вот... все прахом... Ты,
ты отнимаешь мою добычу. Ведь не нужна она такому упитанному и сильному! А
я голоден и немощен...
Джим растерянно заморгал. Он посмотрел на дракона, затем перевел
взгляд на то, что лежало перед ним в траве: туша старой, тощей коровы, уже
изрядно покусанная, с переломленной шеей. Джим уставился на дракона и тут
впервые понял, что перед ним изможденное, в половину его размера существо,
находящееся на грани смерти от истощения...
- Где ты, удача? - стенал дракон. - Стоит мне поймать приличную
добычу, кто-нибудь моментально отнимает ее. А что остается мне? Одна
рыба...
- Замолчи! - рявкнул Джим.
- Рыба, рыба, рыба! Холодная рыба, чья холодная кровь не прибавляет
сил моим костям.
- Обожди, говорю! Заткнись! - скомандовал Джим, включив на полные
обороты голосовые связки.
Драконьи жалобы прекратились моментально, как будто "тощий" был
музыкальным автоматом, которому за ненадобностью отрубили питание.
- Да, сэр, - смиренно произнес он.
- О чем ты говоришь?! - рассердился Джим. - Я не собирался отнимать у
тебя корову.
- Нет, сэр, - ответил дистрофик и покатился со смеху, нарочито
показывая, что его можно обвинить в любых грехах, но только не в
отсутствии чувства юмора.
- Да нет же.
- Хе-хе-хе, - заливался коротышка. - Какой же вы шутник, ваша честь.
- Черт побери! Я говорю серьезно! - рявкнул Джим, отходя в сторону от
туши. - Ешь! Я принял тебя за другого.
- Не хочу, сэр. Я не голоден. Чистая правда! Я пошутил, что голоден.
Чистая правда, что пошутил!
- Обожди, - рявкнул Джим, хватая под уздцы заново разгорающийся гнев.
- Как твое имя?
- Ну... - промямлил коротышка. - Ну оно не стоит того, чтобы
хвалиться перед вами.
- Назови СВОЕ ИМЯ!
- Секох, Ваше Святейшество! - в страхе тявкнул дистрофик. - Просто
Секох. Я ничтожный дракон, Ваше Высочество. Маленький, ничтожный водяной
дракон.
- Тебе не в чем меня убеждать, - хмыкнул Джим. - Верю без слов,
Секох, - он махнул лапой на корову, - рубай. Мне эта дохлятина до фонаря.
Если мне что и надо - кой-какая информация об этой местности, о ее
обитателях. Надеюсь, ты подскажешь мне, куда лететь, а?
- Ну... - начал увиливать Секох; в течение разговора он потихоньку
подгребал вперед, а теперь решительно переместился к туше убитой им
коровы. - Простите мои манеры, сэр. Я простой водяной дракон... - И он с
неистовой жадностью набросился на тушу.
Сначала Джим почувствовал лишь сострадание: следует дать дракону
спокойно поесть, а затем уже расспрашивать его. Но, сидя и наблюдая, Джим
почувствовал, как в нем пробудился - и весьма активно - голод. Желудок
внезапно громко заурчал. Глядя на разодранную тушу коровы, Джим пытался
убедить себя, что эта пища не соответствует статусу цивилизованного
человека. Сырое мясо дохлого животного: мертвая плоть, старые кости,
облезлая шкура...
- М-м, да, - промямлил Джим, придвигаясь поближе к Секоху и к корове;
через минуту он откашлялся: - Выглядит неплохо, надо отметить...
Желудок призывно заурчал. Очевидно, брюхо дракона лишено человеческой
щепетильности, которая нашептывала, что лежащая перед Джимом туша не
пригодна в пищу...
- Секох?
Секох с неохотой поднял голову и настороженно вгляделся в Джима, не
переставая при этом лихорадочно чавкать.
- Э... Секох... Я впервые в этих краях, - признался Джим. -
Предполагаю, ты хорошо знаешь местность. Я... А как, как она на вкус, эта
корова?
- Отвратительная... М-мм, - морщась, но с полным ртом сообщил Секох.
- Жесткая, старая... вонючая. Годная разве что для такого водяного
дракона, как я, но не для...
- Я хотел расспросить о местности...
- Да. Ваша Честь?
- Думаю... Впрочем, это ведь твоя корова.
- Так обещала Ваша Честь, - осторожно напомнил Секох.
- Но мне любопытно, - Джим доверительно улыбнулся, - какой вкус у
этой коровы. Мне не доводилось никогда прежде пробовать что-либо подобное.
- Неужели, сэр? - со стоном спросил Секох.
Из глаз Секоха выкатились две крупные, как сливы, слезинки и пали в
траву...
- Да, никогда. Можно - если ты не возражаешь - отведать кусочек, а?
По щеке Секоха еще скатилась слеза.
- Если... если Ваша Честь того желает, - сдавленно произнес Секох. -
Прошу Вас присоединиться к трапезе.
- Благодарю, - сказал Джим.
Он подошел к корове и запустил зубы в область лопатки. Ароматная
кровь струйкой скользнула по языку. Резким движением челюстей он вырвал
предплечье.
Через пару минут он сидел подле Секоха, облизывая скелет коровы
шершавым раздвоенным языком, похожим на наждачную бумагу.
- Наелся, Секох? - спросил Джим.
- От пуза, сэр, - ответил водяной дракон, оглядывая голодным безумным
взглядом обглоданные останки. - Да простит меня Ваша Честь, но я ужасно
неравнодушен к костному мозгу...
Он схватил берцовую кость и принялся похрустывать ею, как леденцом.
- Завтра выследим корову, и я убью ее, - сообщил Джим. - А ты
схрумаешь ее в одиночку.
- Благодарю Вас, Ваша Честь, - Секох выслушал обещанное с вежливым
скептицизмом.
- Я обещаю... А теперь скажи, где находится Презренная Башня?
- Ч-ч-что? - начал заикаться Секох.
- Презренная Башня! Разве ты не знаешь, в какой она стороне?
- О да, сэр! Но Ваша Честь не пойдет туда? Да, Ваше Святейшество? Я
не вправе советовать Вашему Высочеству, - испуганно пищал Секох.
- Продолжай, - сказал Джим.
- Разве можно сравнивать тщедушного, робкого водяного дракона с Вашей
Честью? Но Презренная Башня - ужасное место. Ваше Высочество...
- Насколько ужасное? - оборвал его Джим.
- Это... необъяснимо. - Секох грустно поглядывал по сторонам. -
Пятьсот лет назад башня наслала на всех нас порчу и вырождение. До того мы
ничем не отличались от остальных драконов. Безусловно, мы не были такими
громадными и свирепыми, как Вы, сэр. Но вскоре, по непроверенным слухам.
Темные Силы были усмирены, а башня разрушена. Да, конечно, великое
событие, только какой прок был от него водяным драконам? Победители
разбежались по домам, бросив нас в новом гнилом обличье на произвол
судьбы. Считается, что ныне башня уже не опасна. Но, на Вашем месте, я ни
за что бы туда не отправился. Ни за что, Ваше Величество.
- Но что за опасность? - спросил Джим. - Кого следует остерегаться?
Кто обитает в башне?
- Не скажу определенно, что там живет кто-то, - осторожно ответил
Секох. - Но Ваше Величество не сможет схватить его лапой. Дело в том, что
если кто-либо, кому не разрешен туда доступ, приближается к башне, то
башня каким-то образом влияет на непрошеных гостей, сэр. Разумеется, туда
частенько наведывается всякая нечисть. Но иногда оттуда исходит нечто
странное, а совсем недавно...
Секох осекся, сбившись с повествования, и усердно зашарил среди
коровьих костей.
- Что недавно?
- Ничего... ничего особенного. Ваше Превосходительство! -
пронзительно взвизгнул Секох. - Ваша Досточтимость не должна слишком много
требовать от ничтожного водяного дракона. Мы не блещем умом. Я только...
хотел сказать, что с недавних пор башня стала еще страшнее. Никто не
знает, почему. Мы стараемся держаться от нее подальше!
- Возможно, у тебя разыгралось воображение, - кисло заметил Джим.
Он всегда считал себя скептиком. Да, этот странный мир стремится
отойти от нормального порядка. Все равно разум, пусть даже в силу
привычки, не желал окунуться со слепой верой в сверхъестественное -
особенно в сверхъестественные ужасы второстепенных старинных кинолент.
- Мы знаем то, что знаем, - с необычным упрямством ответил водяной
дракон и выставил напоказ свою костлявую иссушенную лапу.
Джим невразумительно промычал. Только что заглоченный ужин тянул
дракона в сон. Серые свинцовые сумерки отступающего дня притупили
восприятие. На Джима навалились вялость и апатия.
- Завалюсь-ка я спать, - сказал он. - Так как мне добраться отсюда до
Презренной Башни?
- Пойдете на запад. Ваша Смелость. Сбиться с пути невозможно.
В последних словах водяного дракона слышался неподдельный страх, но
сонному Джиму было наплевать буквально на все. Он продолжал слушать
Секоха, но голос доносился как бы из тумана.
- Держитесь Большого Тракта. Это широкая полоса твердой земли,
тянущаяся миль пять с востока на запад через болота. Держитесь его и
выйдете точно к башне. Она стоит на высокой скале на краю моря.
- Пять миль... - пробормотал Джим.
Надо ждать рассвета: перспектива обрадовала Джима. Вечерний холодок
не тревожил покрытое бронированными пластинками тело, а трава окутывала
своей мягкостью.
- Да, пожалуй, я поспешу, - пробормотал он.
Джим растянулся на траве; повинуясь инстинкту дракона, он изогнул шею
и по-птичьи спрятал голову под крыло.
- До утра, Секох.
- Как пожелает Ваше Превосходительство, - робко отозвался водяной
дракон. - Я пристроюсь вон там, и, если Вашему Святейшеству понадобятся
мои услуги, только позовите, я сразу же прибегу...
Слова стерлись и исчезли. Джим медленно погружался в сон, как идущий
ко дну перегруженный корабль с пробоиной...

7
Когда Джим сумел продрать глаза, солнце уже приподнялось над
горизонтом. Яркий холодный свет раннего утра отмыл небосвод до прозрачной
голубизны. Утренний бриз легко покачивал заросли тростника: гладь мелкого
озерца, возле которого отдыхал Джим, подернулась паутиной ряби. Он широко
зевнул, сел, изумленно заморгал и огляделся.
Секох растворился. А вместе с ним и обглодки.
Джим на долю секунды ощутил слабое брезгливое раздражение. Отходя ко
сну, он рассчитывал с утречка выудить из водяного дракона дополнительные
сведения о болотах. Но на смену раздражению пришло неожиданное веселье.
Джим отчетливо представил картину: Секох тайком, стараясь не шуметь,
собирает обглоданные кости и перед самым рассветом сматывается вместе с
ними: такая ситуация развеселила Джима.
Он подошел к краю озера и принялся жадно пить, вернее лакать, как
домашний кот. Разница состояла только в том, что каждое движение длинного
языка закачивало в горло несколько литров воды. Утолив жажду. Джим с
тоской посмотрел на запад, вглядываясь в туманную линию океана, а затем
раскрыл крылья... Вернее - лишь попытался.
- Ой! - вскрикнул он и поспешно сложил крылья. Оставалось лишь про
себя проклинать себя же.
Волейболист класса АА был обязан предвидеть реакцию организма, да еще
памятуя, как сильно выдохся вчера Смргол. Попытка Джима расправить крылья
вызвала кинжальную боль в мышцах, которые драконы практически не
используют. Джим и раньше сталкивался с подобным ощущением, когда, после
некоторого перерыва, вновь возвращался к тренировкам. То же чувствует
любой нетренированный человек после неожиданной физической нагрузки.
Обидно!
Но чувство юмора еще не покинуло Джима, и он словил "кайф" от
абсурдной ситуации: двадцать шесть лет он прекрасно обходился без крыльев.
Но вот, единожды вкусив радость полета, с ужасом подумал о пешем дневном
переходе. Эйфория веселья испарилась через несколько выдохов, а настроение
изменилось отнюдь не к лучшему. Джим осторожно повернул голову в
направлении океана и, задав себе маршрут, двинулся вперед.
К сожалению, путь лежал по изрядно пересеченной местности.
Инстинктивно Джим старался выбрать дорогу посуше да поровнее, но ему
приходилось перепрыгивать через канавы, и тогда крылья раскрывались и
задубелые мышцы скручивало от боли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40