Солнце почти исчезло за линией горизонта, и голубизна покинула море, словно ее что-то высосало.
В сумеречном море ждали дельфины. Ждали и мы, стоя на обдуваемом ветром берегу и заглядывая за край мира. Первые вечерние звезды загорались на необъятном черно-синем небе и струили серебряные лучи на беспокойные воды. А из глубин холодного океана поднимались огромные серые тени… Шесть китов неожиданно вышли на поверхность воды, взметнув фонтаны брызг.
Некоторое время они переговаривались друг с другом долгими жалобными песнями, которые больше напоминали стоны, чем музыку. Их громкие голоса, казалось, заставили утихнуть весь мир. Потом, когда Лильяна приложила синий джелстеи к голове, они затихли тоже. Звезды заполнили небосвод и медленно кружились над сияющим морем.
В этот раз Лильяна долго не открывала глаз и стояла почти без движения на усеянном раковинами берегу. Если бы не слабое движение ее груди, можно было бы подумать, что она превратилась в камень.
– Мастер Йувейн, что нам делать? – тихо спросил Мэрэм.
– Делать? Что тут делать? Только ждать, – вздохнул мастер Йувейн. – Боюсь, что блестеи – опасные камни. Знание о том, как их использовать, давно утеряно.
Атару это не успокоило. Она подошла к Лильяне и отбросила развеваемые ветром волосы с ее лица.
– Нельзя ее так оставлять. Лошади – те могут стоять всю ночь, а женщина – нет. Вэль, ты мне поможешь?
Я боялся нарушить сосредоточенность Лильяны, однако в конце концов вместе с Атарой и Мэрэмом усадил ее у большого камня лицом к морю. Атара присоединилась к ней на песке. Она сидела, держа Лильяну за свободную руку, тогда как та продолжала плотно прижимать джелстеи к голове.
– Теперь будем ждать, – сказала Атара, вглядываясь в залитую звездным светом сферу мира.
И мы ждали. Сначала никто из нас не думал, что Лильяна просидит здесь всю ночь, и мы ловили любой знак, что она собирается открыть глаза или что киты устанут и уплывут. Но когда желтый месяц поднялся на востоке, Мэрэм развел костер из плавника, который насобирал неподалеку, а мастер Йувейн приготовил ужин из печеных моллюсков и горячих лепешек.
Кейн и Альфандерри помыли тарелки у кромки воды, наступила полночь, а Лильяна все не двигалась.
– Я боюсь за нее, – сказал Мэрэм, когда костер начал гаснуть, бросая трепещущие отблески на неподвижное лицо Лильяны. – Ты соприкасался с Морйином во сне, и это чуть не свело тебя с ума. На что же похоже общение с китами?
– Сколько раз повторять, чтобы вы не называли лорда Лжи его истинным именем! – с раздражением произнес мастер Йувейн. – А ставить его в один ряд со Старейшими – вообще безумие!
Он рассказал нам, что Морской народ никогда не воевал с людьми и не мстил им, даже когда люди метали в них гарпуны. Напротив, киты и дельфины уже многие эпохи спасают потерпевших крушение моряков – выталкивают их на поверхность, чтобы те могли дышать, и доставляют к земле.
– Это правда, – далеким голосом сказал Кейн. – Я сам видел.
Сидя на прохладном песке, я глядел на огромных китов паривших в светящейся толще моря. Как же так получилось, что Морской народ отказался от войн, а люди – нет? Или Галадины послали их со звезд сюда еще до Элахада, Эрйи и похищения камня Света? На что похож разговор с существами, столь верно соблюдающими закон Единого?
Ветер дул над водой, и волны продолжали биться о берег, словно огромное бессмертное сердце. Звезды восходили и спускались во тьму за миром, заставляя меня думать о том, правда ли это отдаленные солнца или же светоносные кристаллы, что возрождаются каждую ночь.
Было уже почти утро, когда Лильяна открыла глаза. Будто прощаясь, киты вновь пропели свои непостижимые песни и ударили по воде огромными хвостами. Потом они вместе с дельфинами нырнули в море и поплыли прочь.
– Ну. – Мастер Йувейн опустился на колени около Лильяны. – Ты поняла их? Что они сказали?
Атара, все еще сидевшая рядом с Лильяной, подняла руку.
– Дай ей минуту, пожалуйста.
Лильяна медленно встала и прошлась вдоль кромки воды, потом повернулась к нам.
– Они сказали мне многое.
Она не смогла припомнить все, что было сказано меж ней и Старейшими за часы диалога. Или, может, не хотела припоминать, ибо любила тайны даже больше, чем радовать всех своей стряпней и заботой. Но она признала, что Морской народ относится к людям с большим подозрением.
– Они сказали, что мы были свободны. Они сказали, что мы были свободны, но не знали об этом. И без этого знания мы не были свободны. Мы выковали цепи – это мое слово – из гарпунов, кораблей, мечей и прочего, а желание править миром сделало нас всех рабами. И думая, что прокляты, мы на самом деле стали таковы. Проклятые люди приносят смерть себе и миру. Что еще хуже, мы забыли о том, кто мы есть на самом деле.
Она замолчала. Океанские волны с неумолчным шумом накатывались на берег.
– Они, наверное, сильно нас ненавидят, – промолвил мастер Йувейн.
– Нет, мой дорогой, как раз напротив. Однажды, в эру Матери, между нашими расами была великая любовь. Они дарили нам свои песни, а мы им – наши. Но в конце той эпохи пришли эрийцы. Их войны разрушили единение. Эрийцы переловили сестер, которые могли читать мысли, потом собрали синие джелстеи и бросили их в море.
Именно эрийцы принесли мечи Трайе – и эру Мечей всему Эа. Они подготовили почву для возвышения Морйина, ненавидевшего Морской народ из-за того, что он не знал, как их заставить служить себе. Красный Дракон первым начал охотиться на китов. Старейшие сказали мне, что это как-то связано с кровью.
– Мне доводилось видеть кровь кита, – сказал Кейн самым мрачным голосом. – Она темнее, чем наша, краснее и богаче. Для клириков Каллимуна она должна быть на вес золота.
– То, что мы охотимся на Морской народ, кажется им отвратительным; это все равно что охотиться на себе подобных и есть их. Они думают, что мы сошли с ума.
– Может, и так, – сказал я, прикасаясь к рукояти сломанного меча.
– Да, сейчас смутное время, эра Тьмы. Но придут и иные времена.
Лильяна набрала в горсть сырого песку и прижала к голове, словно желая снять жар.
– Старейшие об этом говорили. Они помнят время до того, как мы пришли в Эа. И думают о времени, когда мы покинем его.
Мастер Йувейн однажды рассказывал мне о начале эры Закона. Весь Эа был потрясен зверствами предыдущих лет, и люди хотели лишь одного – вернуться к звездам, месту своего рождения. Однако в 461 году великий хранитель памяти Сансу Меделин вновь заговорил о забытом Элахаде и о цели его прихода на землю. Сансу сказал, что мужчины и женщины должны следовать закону Единого и создать новую цивилизацию – и лишь потом вернуться к своим истокам. Все, кто прислушивался к нему – они называли себя Последователями, – яростно противостояли Возвращающимся, желавшим немедленно сесть на корабли и отплыть в ледяные просторы космоса. Война Двух Звезд, великая война, продолжавшаяся сотню лет, началась из-за конфликта двух путей человечества. Может, когда-нибудь ей суждено повториться.
– Наверное, это время настало, – сказал мастер Йувейн, озвучив древнюю мечту Братства – и многих других. – Земля вошла в Золотой Пояс, где-то в Эа родился Майтрейя. Он и поведет нас обратно к звездам.
– К звездам? Что мы сотворили с землей? Превратили ее в пепел. Красный Дракон уничтожил лучшее, что было в Эа. Должны ли мы вернуться к Звездному народу, неся в ладонях пепел?
– А ты хочешь удобрить им землю и надеяться, что вырастет сад?
– Из пепла погребального костра возрождается серебряный лебедь. Было время, когда мы строили Сады Земли и Храмы Жизни. И придет время восстановить их.
– Почему тогда Старейшие говорили о том, что мы покинем Эа?
– Когда-нибудь , сказали они. Они сказали, что мы уйдем во славе – или в смерти. Старейшие ждут, чем все кончится. – Лильяна помолчала мгновение, затем продолжила: – Они ждут нас, ждут, чтобы повести эрдан к высшим сферам.
Она объяснила, что эрдан – ее слово; так киты называют народ земли.
Я повернулся к океану, ища взглядом Старейших, но воды были пустынны.
– Что ж, тогда я выбираю славу, – вставил Мэрэм. – Для нее и рождаются мужчины.
– А для чего рождаются женщины? – спросила Лильяна. – Сидеть взаперти дома, пока мужчины сжигают города и проливают кровь?
Кейн шагнул вперед и посмотрел на Мэрэма, потом на Лильяну.
– Будет ли следующая эпоха темной или светлой, решать не только мужчинам и женщинам. Я думаю, все существа примут в этом участие. Может быть, даже киты.
Теперь он тоже смотрел в океан. Однако единственное движение там исходило от Огонька, трепетавшего и переливавшегося над сверкающими волнами.
– Ты спрашивала их о камне Света?
Все, даже Огонек, придвинулись ближе.
– Конечно, спрашивала. Думаю, их сильно удивило, что мы стремимся отыскать вещь , какой бы силой она ни обладала.
– К чему же тогда стремятся они?
– Просто жить. Они мудро стремятся прожить жизнь так, как должно.
И это воистину великая мечта , – подумал я, глядя на золотую чашу, мерцавшую среди камней на утесе. – Но как может жизнь быть прожита вообще, если тьма, которой нет конца, падет на землю подобно холодной зимней ночи?
– Старейшие знают, где находится камень Света?
– Они знают, где находится что-то . Мне говорили о камне, который источает свет.
– Многие камни источают свет, – покачал головой мастер Йувейн. – Даже яснокамни или младшие джелстеи.
– Думаю, это не яснокамень. Старейшие упоминали остров на севере, где находится великий кристалл – самый могущественный джелстеи, который они когда-либо ощущали.
– Да, но является ли он Джелстеи?
– Хотелось бы мне знать.
Мастер Йувейн протянул дрожащий палец к фигурке, на которую смотрела Лильяна.
– Старейшие сказали, что это за остров?
– Их слова не похожи на наши. Пытаться понять их названия – то же самое, что попытаться схватить воду.
– Ясно. Но они ведь сказали, где он находится?
– Похоже, что к западу отсюда – там садится солнце по вечерам.
– Очень хорошо, а как туда добраться? Киты наверняка знают.
– Конечно, знают. Но они не ориентируются по звездам, как мы. По-моему, они… создают карты суши и моря при помощи звуков. Когда они говорят друг с другом, то видят эти карты. Но я не могу.
– Так ты ничего не увидела?
– Только очертания острова. Он похож на морского конька.
Мастер Йувейн замолчал и устремил яркий взор в сторону океана.
Мэрэм, который, несмотря на свои слабости, все же оставался студентом Братства, сказал:
– К западу отсюда лежат Неду, Тали и десяток тысяч островов. Кто знает, какой из них по форме напоминает морского конька?
Знал мастер Йувейн. Знания, которые он почерпнул из древних книг, всегда поражали меня. Как и его память.
– Когда я был новообращенным, то читал о маленьком острове рядом с Тали, где каждую весну собираются огромные стаи лебедей. Его называют Лебяжьим островом; также рассказывают, что он имеет форму морского конька.
Теперь и я устремил взгляд на запад. Солнце поднималось за спиной, простирая над миром золотые лучи. В его сиянии над синими водами мне привиделся камень Света.
– Тогда нам туда. – Я посмотрел на Атару и Кейна, на Мэрэма, мастера Йувейна, Альфандерри и Лильяну. Я не слышал слов согласия, однако мне не требовался синий джелстеи для того, чтобы знать, что их мысли созвучны моим.
– Учти, Вэль, описание острова, о котором я читал, было старым . С тех пор отгремели великие войны. Огнекамни рассекали землю, и земля отвечала на жестокость людей катастрофами и огнем. Многие из островов Неду и Тали были превращены в обломки или совершенно разрушены. Теперь их покрывает море.
– Раз Старейшие упоминали этот остров, значит, он все еще существует.
На лице Лильяны появилось встревоженное выражение.
– Что-то не так?
– Да, Старейшие говорили об этом острове. Но думаю, что они иначе воспринимают время. Для них что было – то есть и сейчас, и пребудет вечно.
– Совсем как у прорицательниц. – Мэрэм улыбнулся Атаре.
– Нет, прорицательницы говорят: то, что будет, – всегда было. – Она вернула улыбку.
– А что скажет наша прорицательница? – Я тоже улыбнулся.
– Почему бы не поискать Лебяжий остров?
Мы решили отпраздновать наш проход через Вардалуун и великий подвиг Лильяны, поговорившей с морским народом, – наполнили чаши, сдвинули их и выпили за решение отыскать Лебяжий остров.
Когда огненная жидкость обожгла мне горло, а солнце согрело мир, я посмотрел на серебряного лебедя, сиявшего на моем сюрко. Рассказ Старейших об острове – великое и доброе предзнаменование. Ибо лебедь для валари не только священный символ, но и предвестник великих событий.
Глава 25
Весь день мы двигались на запад – сперва по берегу, потом вдоль побережья по скалистой тропе. Местность здесь была неровной, изрезанной утесами и бухтами, и мы решили ехать подальше от моря, там, где более ровную почву покрывали палая листва, перечник и другие подобные ему кустарники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
В сумеречном море ждали дельфины. Ждали и мы, стоя на обдуваемом ветром берегу и заглядывая за край мира. Первые вечерние звезды загорались на необъятном черно-синем небе и струили серебряные лучи на беспокойные воды. А из глубин холодного океана поднимались огромные серые тени… Шесть китов неожиданно вышли на поверхность воды, взметнув фонтаны брызг.
Некоторое время они переговаривались друг с другом долгими жалобными песнями, которые больше напоминали стоны, чем музыку. Их громкие голоса, казалось, заставили утихнуть весь мир. Потом, когда Лильяна приложила синий джелстеи к голове, они затихли тоже. Звезды заполнили небосвод и медленно кружились над сияющим морем.
В этот раз Лильяна долго не открывала глаз и стояла почти без движения на усеянном раковинами берегу. Если бы не слабое движение ее груди, можно было бы подумать, что она превратилась в камень.
– Мастер Йувейн, что нам делать? – тихо спросил Мэрэм.
– Делать? Что тут делать? Только ждать, – вздохнул мастер Йувейн. – Боюсь, что блестеи – опасные камни. Знание о том, как их использовать, давно утеряно.
Атару это не успокоило. Она подошла к Лильяне и отбросила развеваемые ветром волосы с ее лица.
– Нельзя ее так оставлять. Лошади – те могут стоять всю ночь, а женщина – нет. Вэль, ты мне поможешь?
Я боялся нарушить сосредоточенность Лильяны, однако в конце концов вместе с Атарой и Мэрэмом усадил ее у большого камня лицом к морю. Атара присоединилась к ней на песке. Она сидела, держа Лильяну за свободную руку, тогда как та продолжала плотно прижимать джелстеи к голове.
– Теперь будем ждать, – сказала Атара, вглядываясь в залитую звездным светом сферу мира.
И мы ждали. Сначала никто из нас не думал, что Лильяна просидит здесь всю ночь, и мы ловили любой знак, что она собирается открыть глаза или что киты устанут и уплывут. Но когда желтый месяц поднялся на востоке, Мэрэм развел костер из плавника, который насобирал неподалеку, а мастер Йувейн приготовил ужин из печеных моллюсков и горячих лепешек.
Кейн и Альфандерри помыли тарелки у кромки воды, наступила полночь, а Лильяна все не двигалась.
– Я боюсь за нее, – сказал Мэрэм, когда костер начал гаснуть, бросая трепещущие отблески на неподвижное лицо Лильяны. – Ты соприкасался с Морйином во сне, и это чуть не свело тебя с ума. На что же похоже общение с китами?
– Сколько раз повторять, чтобы вы не называли лорда Лжи его истинным именем! – с раздражением произнес мастер Йувейн. – А ставить его в один ряд со Старейшими – вообще безумие!
Он рассказал нам, что Морской народ никогда не воевал с людьми и не мстил им, даже когда люди метали в них гарпуны. Напротив, киты и дельфины уже многие эпохи спасают потерпевших крушение моряков – выталкивают их на поверхность, чтобы те могли дышать, и доставляют к земле.
– Это правда, – далеким голосом сказал Кейн. – Я сам видел.
Сидя на прохладном песке, я глядел на огромных китов паривших в светящейся толще моря. Как же так получилось, что Морской народ отказался от войн, а люди – нет? Или Галадины послали их со звезд сюда еще до Элахада, Эрйи и похищения камня Света? На что похож разговор с существами, столь верно соблюдающими закон Единого?
Ветер дул над водой, и волны продолжали биться о берег, словно огромное бессмертное сердце. Звезды восходили и спускались во тьму за миром, заставляя меня думать о том, правда ли это отдаленные солнца или же светоносные кристаллы, что возрождаются каждую ночь.
Было уже почти утро, когда Лильяна открыла глаза. Будто прощаясь, киты вновь пропели свои непостижимые песни и ударили по воде огромными хвостами. Потом они вместе с дельфинами нырнули в море и поплыли прочь.
– Ну. – Мастер Йувейн опустился на колени около Лильяны. – Ты поняла их? Что они сказали?
Атара, все еще сидевшая рядом с Лильяной, подняла руку.
– Дай ей минуту, пожалуйста.
Лильяна медленно встала и прошлась вдоль кромки воды, потом повернулась к нам.
– Они сказали мне многое.
Она не смогла припомнить все, что было сказано меж ней и Старейшими за часы диалога. Или, может, не хотела припоминать, ибо любила тайны даже больше, чем радовать всех своей стряпней и заботой. Но она признала, что Морской народ относится к людям с большим подозрением.
– Они сказали, что мы были свободны. Они сказали, что мы были свободны, но не знали об этом. И без этого знания мы не были свободны. Мы выковали цепи – это мое слово – из гарпунов, кораблей, мечей и прочего, а желание править миром сделало нас всех рабами. И думая, что прокляты, мы на самом деле стали таковы. Проклятые люди приносят смерть себе и миру. Что еще хуже, мы забыли о том, кто мы есть на самом деле.
Она замолчала. Океанские волны с неумолчным шумом накатывались на берег.
– Они, наверное, сильно нас ненавидят, – промолвил мастер Йувейн.
– Нет, мой дорогой, как раз напротив. Однажды, в эру Матери, между нашими расами была великая любовь. Они дарили нам свои песни, а мы им – наши. Но в конце той эпохи пришли эрийцы. Их войны разрушили единение. Эрийцы переловили сестер, которые могли читать мысли, потом собрали синие джелстеи и бросили их в море.
Именно эрийцы принесли мечи Трайе – и эру Мечей всему Эа. Они подготовили почву для возвышения Морйина, ненавидевшего Морской народ из-за того, что он не знал, как их заставить служить себе. Красный Дракон первым начал охотиться на китов. Старейшие сказали мне, что это как-то связано с кровью.
– Мне доводилось видеть кровь кита, – сказал Кейн самым мрачным голосом. – Она темнее, чем наша, краснее и богаче. Для клириков Каллимуна она должна быть на вес золота.
– То, что мы охотимся на Морской народ, кажется им отвратительным; это все равно что охотиться на себе подобных и есть их. Они думают, что мы сошли с ума.
– Может, и так, – сказал я, прикасаясь к рукояти сломанного меча.
– Да, сейчас смутное время, эра Тьмы. Но придут и иные времена.
Лильяна набрала в горсть сырого песку и прижала к голове, словно желая снять жар.
– Старейшие об этом говорили. Они помнят время до того, как мы пришли в Эа. И думают о времени, когда мы покинем его.
Мастер Йувейн однажды рассказывал мне о начале эры Закона. Весь Эа был потрясен зверствами предыдущих лет, и люди хотели лишь одного – вернуться к звездам, месту своего рождения. Однако в 461 году великий хранитель памяти Сансу Меделин вновь заговорил о забытом Элахаде и о цели его прихода на землю. Сансу сказал, что мужчины и женщины должны следовать закону Единого и создать новую цивилизацию – и лишь потом вернуться к своим истокам. Все, кто прислушивался к нему – они называли себя Последователями, – яростно противостояли Возвращающимся, желавшим немедленно сесть на корабли и отплыть в ледяные просторы космоса. Война Двух Звезд, великая война, продолжавшаяся сотню лет, началась из-за конфликта двух путей человечества. Может, когда-нибудь ей суждено повториться.
– Наверное, это время настало, – сказал мастер Йувейн, озвучив древнюю мечту Братства – и многих других. – Земля вошла в Золотой Пояс, где-то в Эа родился Майтрейя. Он и поведет нас обратно к звездам.
– К звездам? Что мы сотворили с землей? Превратили ее в пепел. Красный Дракон уничтожил лучшее, что было в Эа. Должны ли мы вернуться к Звездному народу, неся в ладонях пепел?
– А ты хочешь удобрить им землю и надеяться, что вырастет сад?
– Из пепла погребального костра возрождается серебряный лебедь. Было время, когда мы строили Сады Земли и Храмы Жизни. И придет время восстановить их.
– Почему тогда Старейшие говорили о том, что мы покинем Эа?
– Когда-нибудь , сказали они. Они сказали, что мы уйдем во славе – или в смерти. Старейшие ждут, чем все кончится. – Лильяна помолчала мгновение, затем продолжила: – Они ждут нас, ждут, чтобы повести эрдан к высшим сферам.
Она объяснила, что эрдан – ее слово; так киты называют народ земли.
Я повернулся к океану, ища взглядом Старейших, но воды были пустынны.
– Что ж, тогда я выбираю славу, – вставил Мэрэм. – Для нее и рождаются мужчины.
– А для чего рождаются женщины? – спросила Лильяна. – Сидеть взаперти дома, пока мужчины сжигают города и проливают кровь?
Кейн шагнул вперед и посмотрел на Мэрэма, потом на Лильяну.
– Будет ли следующая эпоха темной или светлой, решать не только мужчинам и женщинам. Я думаю, все существа примут в этом участие. Может быть, даже киты.
Теперь он тоже смотрел в океан. Однако единственное движение там исходило от Огонька, трепетавшего и переливавшегося над сверкающими волнами.
– Ты спрашивала их о камне Света?
Все, даже Огонек, придвинулись ближе.
– Конечно, спрашивала. Думаю, их сильно удивило, что мы стремимся отыскать вещь , какой бы силой она ни обладала.
– К чему же тогда стремятся они?
– Просто жить. Они мудро стремятся прожить жизнь так, как должно.
И это воистину великая мечта , – подумал я, глядя на золотую чашу, мерцавшую среди камней на утесе. – Но как может жизнь быть прожита вообще, если тьма, которой нет конца, падет на землю подобно холодной зимней ночи?
– Старейшие знают, где находится камень Света?
– Они знают, где находится что-то . Мне говорили о камне, который источает свет.
– Многие камни источают свет, – покачал головой мастер Йувейн. – Даже яснокамни или младшие джелстеи.
– Думаю, это не яснокамень. Старейшие упоминали остров на севере, где находится великий кристалл – самый могущественный джелстеи, который они когда-либо ощущали.
– Да, но является ли он Джелстеи?
– Хотелось бы мне знать.
Мастер Йувейн протянул дрожащий палец к фигурке, на которую смотрела Лильяна.
– Старейшие сказали, что это за остров?
– Их слова не похожи на наши. Пытаться понять их названия – то же самое, что попытаться схватить воду.
– Ясно. Но они ведь сказали, где он находится?
– Похоже, что к западу отсюда – там садится солнце по вечерам.
– Очень хорошо, а как туда добраться? Киты наверняка знают.
– Конечно, знают. Но они не ориентируются по звездам, как мы. По-моему, они… создают карты суши и моря при помощи звуков. Когда они говорят друг с другом, то видят эти карты. Но я не могу.
– Так ты ничего не увидела?
– Только очертания острова. Он похож на морского конька.
Мастер Йувейн замолчал и устремил яркий взор в сторону океана.
Мэрэм, который, несмотря на свои слабости, все же оставался студентом Братства, сказал:
– К западу отсюда лежат Неду, Тали и десяток тысяч островов. Кто знает, какой из них по форме напоминает морского конька?
Знал мастер Йувейн. Знания, которые он почерпнул из древних книг, всегда поражали меня. Как и его память.
– Когда я был новообращенным, то читал о маленьком острове рядом с Тали, где каждую весну собираются огромные стаи лебедей. Его называют Лебяжьим островом; также рассказывают, что он имеет форму морского конька.
Теперь и я устремил взгляд на запад. Солнце поднималось за спиной, простирая над миром золотые лучи. В его сиянии над синими водами мне привиделся камень Света.
– Тогда нам туда. – Я посмотрел на Атару и Кейна, на Мэрэма, мастера Йувейна, Альфандерри и Лильяну. Я не слышал слов согласия, однако мне не требовался синий джелстеи для того, чтобы знать, что их мысли созвучны моим.
– Учти, Вэль, описание острова, о котором я читал, было старым . С тех пор отгремели великие войны. Огнекамни рассекали землю, и земля отвечала на жестокость людей катастрофами и огнем. Многие из островов Неду и Тали были превращены в обломки или совершенно разрушены. Теперь их покрывает море.
– Раз Старейшие упоминали этот остров, значит, он все еще существует.
На лице Лильяны появилось встревоженное выражение.
– Что-то не так?
– Да, Старейшие говорили об этом острове. Но думаю, что они иначе воспринимают время. Для них что было – то есть и сейчас, и пребудет вечно.
– Совсем как у прорицательниц. – Мэрэм улыбнулся Атаре.
– Нет, прорицательницы говорят: то, что будет, – всегда было. – Она вернула улыбку.
– А что скажет наша прорицательница? – Я тоже улыбнулся.
– Почему бы не поискать Лебяжий остров?
Мы решили отпраздновать наш проход через Вардалуун и великий подвиг Лильяны, поговорившей с морским народом, – наполнили чаши, сдвинули их и выпили за решение отыскать Лебяжий остров.
Когда огненная жидкость обожгла мне горло, а солнце согрело мир, я посмотрел на серебряного лебедя, сиявшего на моем сюрко. Рассказ Старейших об острове – великое и доброе предзнаменование. Ибо лебедь для валари не только священный символ, но и предвестник великих событий.
Глава 25
Весь день мы двигались на запад – сперва по берегу, потом вдоль побережья по скалистой тропе. Местность здесь была неровной, изрезанной утесами и бухтами, и мы решили ехать подальше от моря, там, где более ровную почву покрывали палая листва, перечник и другие подобные ему кустарники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135