Пошли.
Послышался приближающийся рев сирены: по дороге мчался автомобиль. Он
притормозил, поравнявшись с нами, и тарелка навигационной антенны
уставилась на нас. Затем машина двинулась дальше.
- А ловко они засекают радиопередачу, - заметил я.
- А что, в птице есть рация?
- Помимо всего прочего. Похоже, она действует в автономном режиме и
имеет логические цепи, которые подсказывают ей держаться стаи. Засечь ее
можно только во время радиоконтакта с базой.
- А где находится база?
- Тебе это не интересно. Как и то, кто послал птицу. Но могу тебя
заверить, что эти люди не хотят неприятностей твоей стране.
- А почему? - возбужденно спросил он. - Скажи им, пусть берутся за
дело: избавят нас от вояк и их прихвостней и снова устроят выборы. Знаешь,
сколько уже длится военное положение? Я подсчитал: так называемое временное
военное положение введено двести лет назад. Передай друзьям этой птички,
пусть причинят военным все неприятности, какие только смогут.
- Я все слышал, - пробасила птица, выныривая из сумрака и усаживаясь
мне на плечо. - Нет, неприятностей мы не хотим...
- Варод, умолкните, - оборвал я. - С минуты на минуту вернется
пеленгатор, нет времени на болтовню. Я узнал кое-что насчет вторжения.
Птица скосила на меня глаза и кивнула.
- Прекрасно, - сказала она. - Излагай, я записываю. Где они решили
высадиться?
- На другой планете. Они готовят космический флот
- Ты уверен?
- Уверен. Я подслушал.
- Название планеты?
- Не имею представления.
- Я вернусь. Только уведу подальше пеленгатор.
Птица взмыла в небо, оставив в воздухе инверсионный след и, не
прекращая передачи, уселась на кабину проезжавшего мимо грузовика. Через
минуту пеленгатор развернулся и помчался вслед за грузовиком.
Мы пошли дальше.
- Ты говорил насчет вторжения. Что ты узнал?
- Только то, что ты слышал. А командует десантом генерал Зеннор. Из
его слов я сделал вывод, что все начнется очень скоро.
Раздался свист, меня хлестнуло струей горячего воздуха, острые когти
прямо через кепи впились в череп.
- Ты должен выяснить, на какую планету они решили напасть.
- Сами выясняйте. Проследите за ними, когда стартуют.
- Невозможно. Ближайший крейсер с аппаратурой слежения в четырех днях
пути отсюда. Он может опоздать.
- Ладно, попробую что-нибудь сделать, О-ой!
Я потер затылок, с которого при взлете птицы исчезло некоторое
количество волос, и поднял с земли кепи.
- Давай смешаемся с толпой, - сказал я Мортону. - А то экипаж
пеленгатора заподозрит нас, если будет встречать везде, где работает рация.
- А нельзя ли смешаться с толпой, которая ест и пьет?
- Неплохая идея. И я как раз знаю, куда надо ехать.
С этими словами я вышел на середину дороги и поднял руку перед
грузовиком. Водитель поспешно нажал на тормоза, покрышки взвизгнули, и
грузовик остановился.
- Что, дружок, беремся превышать скорость? - рявкнул я.
- Виноват, капитан, я вас не заметил...
- Я знаю, почему ты меня не заметил. У тебя одна фара не горит, вот
почему. Но я сегодня добрый. Если подбросишь нас к офицерскому клубу, я,
может, вовсе позабуду, что видел тебя.
Не скажу, что у водителя был другой выбор. Он высадил нас у клуба и
поехал дальше. Мы вошли в обитель радостей земных, почти не отличающуюся от
клуба для сержантов, разве что здесь были официантки. Примерно четверть
столиков была занята; видимо, большинство офицеров базы находилась при
исполнении. Перед нами с похвальной быстротой поставили кружки с пивом и
тарелки с бифштексами, и мы с голодным рычанием набросились на еду. К концу
трапезы в дверях появился офицер и засвистел в свисток.
- Ага! Вот вы где! А ну, выметайтесь! Все до одного! Сбор по тревоге.
Транспорт ждет снаружи. Это и вас касается, - его палец указал на нас.
- А при чем тут мы, полковник? Мы только что сменились.
- Сейчас снова заступите! И не злите меня, ребята, - вы, я вижу,
наелись, а у меня крошки во рту не было.
- Выходим, сэр!
Вслед за остальными посетителями клуба мы с Мортоном выскочили за
дверь и забрались в стоявший у тротуара автобус. Последним по ступенькам
автобуса поднялся полковник, и мы поехали.
- Внимание! - перекрывая шум двигателя, закричал полковник. - Сейчас
вы узнаете то, что вам положено узнать. По причинам, вас не касающимся,
командование изменило свои планы. Вы идете в бой. Идете немедленно.
Пассажиры автобуса восприняли это сообщение с воплями возмущения, но
полковник всех переорал.
- Молчать! Я знаю, все вы - толстопузые, плоскозадые штабные крысы. Но
не забывайте, вы еще и солдаты. Из-за того, что командование изменило свои
планы, не все боевые офицеры успели вовремя прибыть на базу. Вы, господа,
только что добровольно вызвались их заменить. Вы получите обмундирование и
форму, примете под свое начало подразделения и погрузитесь на транспорт. В
полночь старт.
Полковнику надоели жалобы и протесты; он вытащил из кобуры зловещий
пистолет и пробил дырку в крыше автобуса. Затем навел на нас дымящийся
ствол. Мгновенно воцарилась тишина.
- Вот так-то лучше, - сказал он. - Вы все - вольноопределяющееся
собачье дерьмо, привыкли ловчить и бездельничать, но теперь сладкая жизнь
кончилась. Вы в действующей армии и будете выполнять приказы.
Автобус остановился, и полковник снова выпалил в крышу.
- А теперь, добровольцы, выходи строиться.
В ночи ярко горели огни вещевого склада. У ломящихся от амуниции полок
стояли интенданты. Плотный офицер загородил полковнику дорогу.
- В сторону! - громыхнул полковник, бдительно косясь на нас.
- Нельзя, сэр! - возразил интендант. - Без распоряжения из штаба я не
могу вам ничего выдать.
Полковник выстрелил в лампу над дверью склада, затем прижал горячее
дуло к интендантскому носу.
- Что ты сказал? - прохрипел он.
- Распоряжение только что получено, сэр! Проходите и получайте все,
что вам нужно. Торопитесь!
Мы вихрем промчались по складу, хватая мундиры, сапоги, ранцы, ремни и
все, что попадалось под руку. Полковник-маньяк казался вездесущим; его
пистолет время от времени бабахал, поддерживая темп. Через несколько минут
мы высыпали на улицу, торопливо срывали с себя мундиры, напяливали зеленую
полевую форму, нахлобучивали на головы каски и запихивали все остальное в
ранцы. Потом мы отправились в соседнее здание, где нам выдали оружие. Но
без боеприпасов: полковник был не дурак. Сгибаясь под тяжестью оружия и
обмундирования, я вышел на улицу и привалился к стене. Рядом примостился
Мортон.
- Ты хоть чуть-чуть представляешь, что это значит? - спросил он.
- Разумеется. Генералы заподозрили, и не без оснований, что за ними
шпионят. Потому они изменили дату вторжения.
- А что будет с нами?
- Будем вторгаться. К счастью, в качестве офицеров, то есть, прячась
за спины солдат.
- Открой ранец, - прошептала мне на ухо моль.
- Это ты сказала?
Моль больно ужалила меня в мочку электрическим разрядом.
- Открой... ранец... - проскрипела она и упала. Видимо, посадила
батарейки.
Я поспешно выполнил ее просьбу, решив, что в ранце, наверное, что-то
спрятано. Послышался свист, пахнуло отработанным топливом - и в ранец
плюхнулась птица.
- Не повезу я контрабандой эту чертову птицу, - запротестовал я. - Еще
не хватает, чтобы меня из-за нее поставили к стенке!
В глазах птицы вспыхнул дикий огонь. - Ты сделаешь это, ди Гриз. От
этого зависит судьба целого человечества. Запомни, птица включается
посредством двойного нажатия на клюв.
Огонь в глазах угас, птица свесила голову. Я закрыл ранец. Послышались
шаги приближающегося полковника.
- В автобус! - приказал он. - Быстро, быстро, быстро!
Не успели мы перевести дух, как из дверей склада, едва не падая под
тяжестью оружия и экипировки, повалили офицеры. Один за другим грузовики,
под завязку набитые хнычущими тыловиками, трогались с места и исчезали во
мраке. Мы с Мортоном тоже перебросили пожитки через борт грузовика и
забрались в кузов.
- Подумать только, я сам попросил начальство продлить контракт, -
попенял себе грузный офицер, привалившийся ко мне спиной. Я услышал звук
открываемой бутылки и бульканье.
- Чур, я второй, - я забрал бутылку из его трясущихся рук. Напиток
оказался дрянным, не крепким.
- А ты все еще не пьешь? - прохрипел я, обращаясь к Мортону, и
встряхнул почти опустевшую бутылку.
- Я быстро учусь, - он хлебнул, поперхнулся, снова глотнул и вернул
бутылку владельцу.
Мы содрогнулись от оглушительного рева, в глаза ударил яркий свет -
неподалеку стартовал корабль. Начинался первый этап вторжения. Грузовик,
взвизгнув покрышками, остановился, нас качнуло, а потом знакомый неприятный
голос приказал вылезать. Полковник - наша Немезида - нетерпеливо махал нам
рукой. За его спиной стоял радист с рацией, толпились сержанты и четким
строем, поротно и побатальонно, маршировали к поджидающим кораблям рядовые.
- Внимание! - заорал полковник.- Слушайте, что я вам скажу. Видите
этих солдат? Это отличные солдаты, и им нужны отличные офицеры. К
сожалению, в моем распоряжении только вы - толстопузые, плоскозадые
канцелярские крысы, отбросы базы. Посему я намерен вас разделить - по
человеку на роту - в надежде, что вы наберетесь опыта перед смертью.
Его идея мне не понравилась, ведь я обещал Мортону приглядывать за
ним. А это будет совсем непросто, если нас разлучат. Я тяжело вздохнул.
Придется нарушить главные заповеди выживания в армейских условиях: держи
рот на замке и не вызывайся добровольцем. Браво шагнув вперед и щелкнув
каблуками, я закричал:
- Сэр! У меня не толстое пузо и не плоский зад. Я снайпер и инструктор
рукопашного боя.
- Не верю! - проревел полковник.
Я швырнул полковника на землю, наступил ему на спину, отобрал пистолет
и погасил выстрелом ближайший фонарь. После чего помог полковнику подняться
и вернул оружие. Гримаса ярости на его лице быстро сменилась довольной
улыбкой. Отряхнувшись, он сказал:
- Неплохо! Побольше бы мне таких парней, не было бы забот. Получишь
лучшую роту. Имя?
- Дрем. Сэр, прошу отдать в мое распоряжение лейтенанта Хеска. Он
молод и туповат, но я сделаю из него офицера.
- Забирай. Есть еще добровольцы?
Боясь, что он передумает, я схватил ранец и бросился к кораблю. Мортон
топал сзади.
- Когда ты его повалил, я думал, что помру от страха, - сказал он,
тяжело дыша. - Ты здорово рисковал.
- В этом мире мы рискуем на каждом шагу, - наставительно произнес я. -
Достаточно вспомнить о канцерогенах и дорожно-транспортных происшествиях.
Думаю, мы можем остановиться и положить вещи. Нам сейчас помогут.
К нам действительно спешил энергичный сержант с наголо обритой головой
и большими усами. По пятам за ними неслись двое рядовых.
- Сержант первого класса Блох,- представился сержант. - Если вы -
капитан Дрем, то вы наш новый командир.
- Сержант, вы дважды правы. Прикажите бойцам отнести на корабль наши
вещи.
- Есть, сэр. Наша рота в полном составе на корабле, отлет через десять
минут.
- Успеем. Пошевелитесь.
Погрузочный пандус вырвался у нас из-под ног, а наружный люк
заскрежетал, закрываясь. Мы успели проскочить и, вскарабкавшись на ящики,
прикрепленные к палубе, ухватились за нижний край поднимающейся лестницы.
На втором ярусе находилась наша рота, уже расположившаяся на
противоперегрузочных койках. Едва мы приняли горизонтальное положение, как
замигали красные лампочки и ожили двигатели. Старт прошел как обычно,
правда, корабль рванул с большим ускорением, чем любой коммерческий
транспортник, но на то он и армейский корабль. Как только ускорение
снизилось до одного "ж", я встал и жестом подозвал сержанта.
- Фляги наполнены?
- Да, сэр.
- Разрешите солдатам пить, а еду пока побережем.
Внезапно зашумели динамики, раздался не в меру усиленный голос:
- Всем командирам собраться на третьей палубе. Повторяю: всем офицерам
собраться на третьей палубе.
- Лейтенант, - сказал я Мортону, позеленевшему от перегрузки, -
остаетесь за меня. - Приблизив губы к его уху, я прошептал: - Постарайся,
чтобы никто не заметил птицу, не то мы в такое дерьмо влипнем...
Он застонал в ответ, и я удалился, не дожидаясь, когда он расплачется.
По трапу уже торопливо поднимались офицеры.
- Может быть, нам скажут наконец, что все это значит, - произнес один
из них.
- Да, пора бы, а то целый год лапшу на уши вешают, - согласился
другой.
Столовая, куда нас собрали, была невелика, и стулья достались только
тем, кто пришел первыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30