– Я и сам так думал, пока не убедился в обратном на собственном опыте, – заметил старик. – Иногда так все-таки случается.
– Основатель Оннерского Союза… легендарный полководец… Санга Аланда Линард… второй после короля, в Оннере… исчез после окончательной победы над Голорской Империей… обвинялся в попытке расколоть Оннерский Союз… в похищении части королевского скипетра… – взгляд командира разведчиков упал на протянутую ему рукоять меча. Глаза его расширились от удивления. – Так это…
– Я возвращаю похищенное, – улыбка, то и дело озарявшая лицо старика, была яркой и победительной. В ней гремели барабаны и пели трубы.
"И впрямь – лицо полководца, " – подумал командир разведчиков.
– Но… сколько же вам лет? – растеряно спросил он у своего невероятного собеседника.
– Я забыл, – просто ответил старик. – Дело в том, что после своего «исчезновения» я жил в горах. Как-то трудно думать о собственном возрасте в окружении могучей древности вершин и подножий.
– Я не могу поверить, – покачал головой командир разведчиков.
– Возьмите рукоять, – проговорил старик. – Я забрал свою верность у недостойного. Я возвращаю ее достойному. Я никогда не пытался узурпировать власть. Развал Оннерского Союза – не моих рук дело. Да, уходя, я забрал половину скипетра, потому что скипетр этот был символом Оннерского Союза, и на нем приносились священные клятвы. Когда Оннерский Союз начал гнить изнутри, а Ваш, Ваше Величество, царственный предок Хапар Арамбур плясал от радости, вдыхая запах этого гниения, я понял, что Оннерского Союза – того, который был – больше нет. А то, что появилось на его месте, не имело права называться этим именем. Тогда я разделил скипетр, тем самым освобождая страны-участницы союза от их священных магических клятв. Теперь они были вольны в своей судьбе, и у них не было причин разлагаться вместе с королевством Оннер. То, что Оннерский Союз вскоре распался, показало, что я был прав. Итак, я разделил скипетр. Я мог его разделить, потому что я его и соединял. Его магия помнит мои руки. Я разделил его – потому что Оннерского Союза больше не было. И я унес с собой половинку скипетра, как залог своей верности, а не как зерно мятежа. Я никогда не претендовал на половину территорий Оннерского Союза. Эта ложь была измышлена моими врагами. Она беспочвенна. Я воин и полководец, а не государь. Кроме того, я больше не верил королю Арамбуру. Я боялся, что он отыщет где-нибудь мага, и тот окажется способен вновь соединить части скипетра, возрождая тем самым былые клятвы и вынуждая бывших союзников к покорности. Я никогда не хотел быть королем. У каждого свое место в жизни.
– Последний вопрос, – пробормотал командир разведчиков. – Почему – я?
– Оставшуюся половинку скипетра Хапар Арамбур приказал превратить в рукоять своего меча, – молвил Санга Аланда Линард. – Видимо, ему казалось, что острие меча вполне способно заменить недостающую часть скипетра, что военная сила лучше всяких клятв удержит союз от распада. Он ошибался. Однако когда я узнал об этом его решении, я сделал себе такой же меч. Вот чуяло мое сердце – понадобится.
– Не понимаю, – растерялся командир разведчиков. – При чем здесь это?
– Когда я получил известие о воскресении Голорской Империи, я понял, что пора возродиться и Оннерскому Союзу. А для этого мне нужна была вторая половинка скипетра. А еще мне нужен был король. Чутье подсказывало мне, что обе эти вещи отыщутся где-нибудь рядышком. В ваше время еще известно искусство концентрации на мече?
– Само собой, – пожал плечами командир разведчиков.
– Но вряд ли у Вас получалось концентрироваться на Вашем родовом мече, – заметил Линард.
– Откуда вам это известно?
– Рукоять, – ответил Линард. – Половинки скипетра тянутся друг к другу. Оннерский Союз силится встать из руин. Особенно теперь, когда воскрес его древний враг – Голорская Империя. Он ведь и был за этим когда-то создан. Чтобы противостоять. Поэтому никакого успокоения духа при помощи этого меча не отыскать. С его помощью Вы могли бы отыскать разве что меня с моим мечом – но вряд ли мы оба оказались бы готовы к этой встрече. Так что найти Вас для меня было легче легкого, проще простого. Сконцентрировался на клинке – и пошел.
– Но родовое имя моих предков вовсе не Арамбур, – заметил командир разведчиков. – В конце концов, этот меч столь древний, что никто уже ничего о нем не помнил. Вполне возможно, что кому-нибудь из моих предков его просто подарили. Может, даже сам король Арамбур подарил. Или кто-то из его потомков, позабывший или просто неосведомленный о том, чем именно являлся этот меч. А мое родовое имя – Ромбур. Это, конечно, слегка похоже, но…
– Я не столь глуп, Ваше Величество, чтобы бросаться неведомо куда, очертя голову, – вздохнул Линард. – Я уже неделю назад обнаружил, кто именно является хозяином меча со второй половинкой скипетра на рукояти. Я должен был навести все возможные справки о вас – и я это сделал. Мне известно, что династия Арамбуров была изгнана из Оннера в смутные времена. После недолгого периода тирании Оннер распался на отдельные города и маленькие королевства, а семейство Арамбуров, бежавшее в Рон, сменило фамилию, опасаясь дальнейших преследований. Одним словом, я не сомневаюсь, что Вы – тот самый человек, которого я ищу. Кроме того, проследив за вами, я убедился, что Вы вполне достойны того доверия, которое я собираюсь Вам оказать, и при этом вполне справитесь с той непомерной ношей, которую я собираюсь на Вас возложить.
– Есть еще одна загвоздка, – усмехнулся командир разведчиков. – Я нахожусь на службе. Официально я являюсь военным комендантом этого города, назначенным Военной Администрацией Захваченных Территорий королевства Рон… а неофициально, похоже, служу той самой, не к ночи будь помянута, Голорской Империи – хоть это и для меня является неприятным и неожиданным открытием. Но…
– Принц может служить кому угодно! – сурово оборвал его Линард. – Особенно если он не знает, что он – принц. Король обязан служить своему народу! Особенно если он знает, что он – Король!
Рука Линарда еще раз настойчиво протянула рукоять – и командир разведчиков принял ее. Теперь его родовой меч лежал на столе, а в обеих руках у него были рукояти мечей.
– Смотрите! Смотрите! – воскликнул Винк Соленые Пятки. – Смотрите, они…
Из рукоятей исходили тонкие, но вполне зримые лучи. Словно призрачные клинки. Клинки из лунного света.
– Старые клятвы пробуждаются, Государь! – возвестил Линард. – В твоей власти соединить их и узреть надпись на скипетре!
Командир разведчиков медленно поднес рукояти друг к другу. Вспыхнуло и угасло мягкое сияние. Рукоятей больше не было. ТО, что появилось на свет при их соединении, казалось совсем другим. Другая форма, другие очертания… все другое. И по всей длине скипетра вилась надпись, сделанная древними письменами. Командир разведчиков совсем недавно разбирал материалы на языках того времени, да и вообще он был образованным человеком, а надпись не была очень уж сложной. На разных языках того времени повторялись одни и те же слова: «Верность. Стойкость. Честь.»
– Верность. Стойкость. Честь, – повторил командир разведчиков… нет, теперь уже король Оннера! Повторил – и услышал, как смолкло магическое пение рукоятей. Тряхнув головой, он с удивлением понял, что оно звучало все это время – а он его не замечал. Вот сразу заметил. А потом… потом не замечал. Совсем не замечал. Вот тебе и разведчик! Это обычный человек, привыкая к постоянному звуку, перестает его замечать. Разведчик всегда видит и слышит то, что есть на самом деле. "Плохо. Совсем старый стал, " – подумал бывший командир разведчиков. – «Самое время становится Королем, раз ни на что больше уже не гожусь.»
– Поздравляю Вас, Ваше Величество! – усмехнулся Линард. – Теперь Вы – Король по Праву. Ваша несомненная принадлежность к роду Арамбуров доказана со всей непреложностью.
– Почему? – спросил несомненный потомок Арамбуров, вертя в руках скипетр.
– Половинку скипетра может держать в руках кто угодно, – коварно улыбаясь сообщил Линард. – Целый скипетр тоже не опасен, хотя и может вызвать головную боль. А вот соединить обе половинки может только кто-то, в ком течет кровь Арамбуров – или Ваш покорный слуга.
– То есть, если бы я, – начал новоиспеченный король.
– Вас уже не было бы в живых, а я сражался бы с вашими доблестными воинами. Ситуация занятная, но не слишком желательная. Хорошо, что Вы – истинный наследник. Кстати, раз уж все так хорошо закончилось, не изволите ли Вы сообщить мне свое царственное имя, Ваше Величество? Военачальнику, видите ли, тоже неплохо знать имя своего монарха.
– Скажи-ка, Линард, а у меня ведь не получится тебя убить? – поинтересовался король, все еще не верящий в свою корону.
– Не получится, Государь, – усмехнулся Линард. – Я понимаю, что так было бы проще для Вас, но… не забывайте о государственных интересах Оннера. Не убивайте меня, я полезный.
– А скипетр, который мог меня убить? – ехидно и весело поинтересовался король.
– А серебристая смерть? – в тон ему ответил Линард.
– Но ведь она вам не повредила!
– Но ведь и скипетр Вам не повредил!
– А кто пробрался на секретное совещание разведчиков?
– А кто хлопал ушами и не выставил посты? – фыркнул Линард.
– Два сапога пара, – резюмировал Винк Соленые Пятки. – Командир, берите его к себе, этот парень нам подходит. А быть королем – очень занятная штука. Я один раз на задании два дня короля из себя корчил. Чуть со смеху не помер! Соглашайтесь, вам понравится!
– Немногие короли могли похвастаться таким количеством верных людей, – заметил Линард, глядя на разведчиков. – А ты, Винк, дело говоришь. Быть королем – самое смешное занятие в мире. А еще – самое страшное. И нужное. Вот Вам, кстати, Ваше Величество, и министр двора. У человека в подобной должности должно быть отменное чувство юмора, иначе слишком часто придется рубить ему голову, а это вредно скажется на его здоровье и Вашей репутации.
– Вот уж о чем я никогда не думал, – пробормотал король, глядя на свой скипетр. – Игра, конечно, интересная…
– Так как же все-таки Ваше царственное имя? – еще раз спросил Линард.
– Эруэлл, – выдохнул теперь уже окончательно бывший командир разведчиков и военный комендант.
– Да здравствует король Эруэлл Арамбур!!! – возгласил Линард, и боевые товарищи короля откликнулись дружным – Да здравствует король!!!
И король всея Оннера милостиво кивнул своим подданным, очень надеясь проснуться.
– Нужно будет заняться его манерами, – сам себе под нос пробурчал Линард.
Кабинет Архимага был пуст. То есть сам Архимаг в нем, конечно, присутствовал. А вот кроме него ничего не было. В этом кабинете давно не было ничего, кроме Архимага. Ни стола, ни стульев, ни прочей какой мебели. Архимаг предпочитал сидеть просто в воздухе – прочим же в его присутствии сидеть не дозволялось. Зикера чудовищно раздражала эта манера попусту демонстрировать силу. Сам он обожал простые, уютные, не напрягающие глаз предметы домашнего обихода, снисходительно относился к желанию некоторых молодых магов обставить свой кабинет вычурными, чересчур роскошными или же экзотическими вещами – но обходится вообще без мебели? Да ладно бы без одной только мебели…
Личность Архимага никак не отпечатывалась на предметах, которые его окружали – потому что его не окружали предметы. Тут могло быть два мнения: либо он старательно прятал свою личность, чтоб никому не удалось обнаружить и использовать в своих целях какие-нибудь его слабости, либо у него так и не образовалось хоть какой-никакой, хоть самой завалящей личности. Зикер склонялся ко второму мнению.
Говорили, что за все время, что Архимаг возглавлял Орден, он ни одного документа, ни одного приказа не написал лично. Ни на одном манускрипте его рука не начертала ни одной подписи. Приказы и распоряжения он создавал посредством магии, попросту вынимая их из воздуха. Все они были написаны почерками лучших писцов древности. Не было только почерка самого Архимага. Зикер подозревал, что у него и вовсе нет почерка – но не потому, что он такой всесильный маг, а потому, что он не умеет писать. Нарисованные маги писать не умеют.
На Архимаге была бежевая мантия, а вот на лице его Зикер застал редкую гримасу абсолютного бешенства и даже некоторого страха.
«Только бы Тенгере все сделал, как я ему говорил!» – подумал старый маг и с низким поклоном шагнул в кабинет. Церемонная формула приветствия ручейком потекла с привычных к ритуалам губ.
Выражение бешенства тотчас сбежало с лица Архимага, вслед за этим утек и страх. Архимагу ведь неприлично чего-то бояться. Считается, что он самый-самый… Архимаг притворялся неумело, точно плохой карточный шулер, уронивший из рукава туза и теперь старательно втаптывающий его в пол.
– Что там у вас происходит, Зикер?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52