– Никого в живых при освобождении Брэдлоу захватить не удалось, Борис. Нескольким похитителям удалось скрыться. А все убитые были европейцы.
– А что было записано в их чипах сбора информации?
– Чипов не было. По крайней мере, так утверждают американцы.
– А тот человек, который смог извлечь информацию из головы Брэдлоу, скрылся?
– Да, Фекла. Ему удалось уйти. И по утверждению Брэдлоу, это был китаец.
– Я так и думал, – Борис Ковзан в досаде ударил рукой об руку.
– Теперь вы понимаете, как обеспокоены американцы? – Пустовойтенко обвел сидящих в кресле людей. – Неопределенная, но от этого не менее беспокойная информация о серьезной опасности, нависшей над их страной, плюс большая вероятность того, что этой информацией обладает и Китай.
– Я им не завидую, – Борис взял со стола апельсин и стал задумчиво вертеть его в руках.
– И поэтому они просят у нас помощи, – теперь директор Службы безопасности смотрел только на Ковзана.
Их глаза встретились.
– Я должен лететь в Америку?
– Да, Борис. Может, там, у них, вместе с Брэдлоу ты вспомнишь информацию, полученную в черной дыре. Скажу откровенно, я был против твоей отправки. Ты сейчас слишком дорого стоишь, чтобы тобой рисковать. Но Президент рассудил иначе. Он считает, что ослабление Соединенных Штатов ведет и к нашему ослаблению. – Пустовойтенко сделал паузу. – Уж слишком силен сейчас Китай, – наконец продолжил он. – И остаться с ним один на один… – директор Службы безопасности досадливо покачал головой.
– Президент прав, – тихо сказал Борис. – На каждого нашего приходится пятнадцать китайцев, вооруженных не хуже. В нашем положении, чтобы выжить, я бы и с дьяволом заключил союз.
– Боря, ты уже заключил союз с более могущественным партнером, – академик Хохлов на мгновение сделал паузу, – ты заключил союз с Богом, – наконец закончил он. – Вот только надо его ратифицировать.
– Я так понимаю, Борис Иванович, что вы согласны лететь в Америку? – Пустовойтенко вопросительно смотрел на Ковзана.
– Ну надо же ратифицировать наш Договор с Высшей Силой, – Борис чуть улыбнулся. – В конце концов, когда-то же надо докопаться до сути того, что нам сказал Бог, взломать последнюю оболочку, укрывающую его информацию, – сильные пальцы пилота Военно-космического флота Объединенной Руси разорвали апельсин на две части. Брызнул сок.
Взгляды всех невольно остановились на этом истекающем соком апельсине.
Впоследствии все участники разговора признавались, что в этот момент у каждого из них возникло смутное чувство того, что они вот-вот поймут, угадают суть происходящего. Но это было потом…
Вашингтон. Белый дом. Овальный кабинет.
10.00 по местному времени.
– Билл, русичи дали согласие на прилет своего Ковзана к нам. Мне только что звонил Президент Грушенко. Завтра утром он уже будет здесь.
На экране видеофона было видно, как директор ЦРУ Билл Ред, не скрываясь, облегченно вздохнул.
– Не буду скрывать, господин Президент, это действительно приятная новость.
– Да Билл, это приятная новость. Откровенно говоря, я боялся, что они нам откажут.
Директор ЦРУ никак не отреагировал на эту реплику Президента.
– И скажу тебе, мне это очень не понравилось, что Президент Соединенных Штатов Америки боится, что ему могут отказать.
«Это увесистый камешек в мой огород. Нет, как только закончу эту эпопею с информацией от Бога, уйду в отставку. Есть вещи и поприятнее, чем защищать страну от разных напастей, например китайцев».
– Президенту Соединенных Штатов не стоит гм… опасаться, что ему откажут. Наша страна достаточно сильна, чтобы внушать к себе почтение.
– Пока сильна, Билл, – Чейз на несколько секунд замолчал.
Сидя у себя в кабинете, в Лэнгли, Ред на экране видеофона наблюдал, как Президент задумчиво стучит пальцами по столу.
«А все эти события с гиперпространством, с астероидом, с китайцами закалили Президента. Он стал действительно ковбоем».
– Билл, русич прилетает завтра. Я возлагаю на тебя персональную ответственность за его безопасность.
– Слушаюсь, сэр.
– Если и с ним что-то случится, это уже ничем нельзя будет оправдать. Это будет уже даже не полное служебное несоответствие, а что-то, граничащее с государственной изменой, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– Я это понимаю, сэр.
«Нет, точно уйду в отставку».
И вновь между собеседниками возникла пауза. Имеющий все мыслимые защиты от прослушивания правительственный канал связи сейчас лишь передавал изображения двух людей, власть и возможности которых и не снились героям седых легенд, не говоря уже о реальных людях, иногда покорявших полмира.
– Скажи, Билл, – Президент наконец нарушил молчание, – почему Брэдлоу был похищен, да еще у себя в стране и притом еще и в столице? А при освобождении так тяжело ранен? Что-то не вяжется это с образом любимца Бога. Да, его похищению способствовало наше разгильдяйство, – прищуренный взгляд на директора ЦРУ, – но он же его любимец! Почему же Бог не сделал так, чтобы похищение не удалось? У похитителей бы поломалась машина, дало осечку оружие, Господи, да есть тысячи случайностей, ставящих крест на самых безупречно продуманных операциях!
– Я ждал этого вопроса, сэр, – директор ЦРУ на мгновение замер, собираясь с мыслями. – Но, к сожалению, кроме банального «пути Господни неисповедимы» ничего другого для пояснения предложить не могу. А может, он недостаточно, так сказать, любимчик.
– Поясни, – коротко бросил Чейз.
– Допустим, растет ребенок в семье, обожаемый родителями, которые прощают ему разные шалости. Но есть проступки, которые, безусловно, подлежат наказанию, если родители, конечно, не полностью ослеплены любовью. Например, жестокость. Или к людям, или к животным.
– А Бог, естественно, не ослепленный любовью родитель?
– Это уж точно, сэр, – Ред чуть улыбнулся. – Судьба Адама и Евы – яркий тому пример.
– Что ж, в этом что-то есть. – И вновь Билл Ред на своем экране видеофона наблюдал, как Президент страны задумчиво барабанит пальцами по столу. – Остается только понять, чем Брэдлоу провинился перед Господом.
Директор ЦРУ неопределенно пожал плечами:
– Трудно сказать, сэр. Опять же – пути Господни неисповедимы. Есть поступки человека, приветствуемые в обществе, но, может быть, осуждаемые Господом. Но что бы там ни было, Брэдлоу, безусловно, любимец Бога. Мне тут мои сотрудники кое-что накопали по его ранению. Шанс выжить у него был один из ста тысяч. Отклонение траектории пули в любом направлении на миллиметр привело бы к летальному исходу. И еще один любопытный факт. Сходное ранение, даже дважды, получал один русич.
– Кто?
– Он жил в… – на экране видеофона было видно, как Ред скосил глаза на свой компьютер, – … девятнадцатом веке. Фамилия Кутузов.
– Это, по-моему, полководец, выигравший войну у Наполеона?
– Да, сэр. Так вот, Кутузов получил сходное ранение дважды. Только пули, наоборот, попадали в левый висок и выходили в районе правого глаза. Он даже не лишился зрения на этот глаз.
– А у нашего любимца второе ранение не в голову, а гм… в ягодицу. По сравнению с Кутузовым это как насмешка, – Чейз скривил губы в ироничной усмешке.
– Я бы так это не трактовал, сэр. Скорее дружеский шлепок отца по заднему месту ребенка. Мол, иди и больше в такие ситуации не попадай.
– М-да… Опять эти русичи. Куда ни ткни, одни любимцы. Чуть ли не нация любимцев, – хозяин Белого дома недовольно качнул головой, словно сердясь на собственный же вывод.
– По их истории, сэр, такого вывода я бы не сделал.
– Ты тут приводил одну поговорку, Билл. О путях Господних. Так я тебе приведу другую. Кого боги полюбят, того они заставят много страдать. И хотя поговорка греческая, это как раз о русичах.
– Может быть, сэр, – директор ЦРУ решил не дискутировать с Президентом.
Чейз бросил взгляд на часы, высвечивающие в нижнем левом углу экрана:
– Ладно, Билл, пора закругляться, дел невпроворот. Еще раз напоминаю, с этим русичем ничего не должно случиться. Ничего. Ни при каких обстоятельствах. И ты за это персонально отвечаешь.
– Я понял, сэр.
И прежде чем прервать связь, Президент Соединенных Штатов Америки неожиданно добавил:
– А Брэдлоу, возможно, ответил перед Богом не за свои проступки. – И, усмехнувшись на вопросительный взгляд собеседника, пояснил: – У Бога он представлял нашу нацию. И ответить он мог за нас, за проступки нашей нации.
Что-либо ответить Билл Ред не успел – экран видеофона погас. И еще несколько минут директор ЦРУ, советник по национальной безопасности смотрел на погасший экран, будто пытаясь в нем разглядеть ответ на вопрос: прав ли был Президент страны относительно своего последнего предположения или нет. Черный экран отражал какие-то неясные блики.
Отель «OldFaithful».
17.10 по местному времени.
– Ма, а мы скоро домой поедем?
– Куда ты спешишь? Мы же только приехали в магазин.
– Ну мы же уже купили целых три компьютерных игры!
– Если бы ты только в них еще и играла. Через месяц тебе идти в школу. В четвертый класс. Все дети готовятся к школе. Что-то там ищут в Интернете, играют в развивающие игры. А ты все лето со своей собакой пробегала.
– А если мне нравится играть с Диком? Он такой большой, сильный и добрый. А в школе я и так буду хорошо учиться, как и раньше. Я тебе обещаю, мамочка, – на мать смотрели голубые детские глаза.
Мать, ничего не ответив, покачала головой.
– Ну что, поедем домой? – детский мозг, не желая вдаваться в нюансы переживаний взрослого, гнул свое.
Мать грустно утвердительно кивнула головой:
– Да, в этом ты вся в папу. Поехали.
И тут же получила по-детски наивный, искренний ответ:
– А разве это плохо? Папа у нас же хороший.
Взглянув в широко распахнутые глаза ребенка, женщина, не выдержав, рассмеялась:
– Хороший, хороший. Пошли уж, горе луковое. Темно-зеленый «форд» легко проглотил двадцать пять километров и через полчаса остановился около небольших кирпично-красных ворот. Автоматика дома мгновенно идентифицировала вылезших из автомобиля людей и тут же услужливо распахнула перед ними ворота, приглашая войти мелодичным звоном. Бетонная дорога, рассекая небольшую изумрудную лужайку травы, вела от ворот к дому. Окна дома приветливо отблескивали на солнце. Высоко в голубом небе плели одним им понятные узоры ласточки.
– Ma, а где Дик? – недоумевающе-испуганный детский голос резким диссонансом прозвучал среди этой природной гармонии.
…Он лежал за домом, около невысокого каменного заборчика, ограждавшего небольшой розарий. Небольшая лужица почти черной крови – словно проплешина грязи на бархатисто-зеленой траве. На втором этаже было распахнуто окно. Собака попыталась с окна выпрыгнуть на крышу веранды, пристроенной к дому. А оттуда вниз, чтобы быть вместе со своей любимой маленькой хозяйкой. Но не рассчитала и, сорвавшись с крыши, с двухметровой высоты, спиной упала на забор, увенчанный декоративными металлическими шпилями.
– Дик!!
Услышав голос своей маленькой хозяйки, собака вздрогнула и открыла глаза.
– Дикчик, Дикчик, не умирай, – маленькие детские ручки обнимали собачью голову.
Пес тихо заскулил, и крупная собачья слеза бесшумно скатилась вниз. Зрачки последний раз восприняли солнечный свет…
– Это ты специально не взяла Дика с нами! Это из-за тебя он погиб!! – Отчаянный детский крик заставил ласточек прекратить плести в небе свои причудливые узоры.
Шестьдесят километров от Киева.
Объект «Ясный» Службы безопасности Украины.
29 августа 2193 года. Четверг.
10.45 по местному времени.
– Ну что, Фекла, будем прощаться? Мне пора, через полтора часа самолет.
Парень и девушка стояли друг напротив друга в комнате отдыха, где вчера было принято решение о полете Бориса Ковзана в Соединенные Штаты Америки.
– Жаль, что так получилось, – темные глаза девушки просто и чуть печально смотрели на Бориса.
– Мне тоже жаль.
В комнате повисла тишина, которая случается, когда двум людям много чего есть сказать, но воспитание и условности не позволяют им это сделать.
– Ничего, я думаю, что скоро вернусь, – нарушил наконец затянувшееся молчание парень.
– Я тоже так думаю.
И вновь наступила неловкая тишина. Фекла, как психолог, отлично понимая, что такие паузы могут из неловких перерасти в тягостные, решительно взяла инициативу в свои руки.
– До свидания, Боря, – девушка протянула мужчине руку.
– До свидания, Фекла, – тот тут же сжал ее.
– Жаль, что так и не смогла тебе помочь.
– Неправда. Ты мне очень помогла, – Борис еще раз сжал руку девушки и быстро, не оборачиваясь, вышел из комнаты.
Пекин. Чжуннанъхай. Рабочий кабинет
Председателя КНР Ли Чжаосина.
16.45 по местному времени.
– Что ж, товарищ Ван, твой план действий я одобряю. Можешь действовать.
– Слушаюсь, товарищ Председатель, – как можно более решительно ответил министр госбезопасности Китая.
– И действовать немедленно. Сразу же озадачивай наших арабских друзей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50