- Мне кажется, - придвинулся к нему доктор, - ты чего-то не
договариваешь.
Блейн повернулся к нему спиной и молча направился к гардеробной.
Надел рубашку, натянул туфли. Поднял с пола пиджак, прикрыл дверцу и
только тогда обернулся к доктору:
- А теперь, если вы посторонитесь, я выйду.
По коридору кто-то шел. Наверное, доктор успел распорядиться, и это
несут еду, подумал Блейн. Может, мне следует сперва подкрепиться, мне это
нужно.
Но он слышал шаги, по крайней мере, двух пар ног. А может, услышали,
как он звал врача, и решили посмотреть, не нужна ли помощь?
- Было бы лучше, - сказал доктор, - если бы ты передумал. Кроме того
ты нуждаешься в лечении, есть еще некоторые формальности...
Дальше Блейн его уже не слышал, потому что те, кто шагал по коридору,
уже стояли в дверях, заглядывая в комнату.
- Как ты сюда попал, Шеп? Мы тебя повсюду ищем, - ледяным голосом
произнесла Гарриет Квимби.
Одновременно, как удар бича, его стегнуло телепатическим шепотом:
"Ну, быстро! Что говорить?"
- Просто забирай меня, и все разъяренная женщина, волочащая за собой
заблудшего шалопая. Тогда меня выпустят. Меня нашли под ивняком...
Пьяница, каким-то образом залезший в урну для мусора и не знающий,
как оттуда выбраться. Цилиндр у него сполз на ухо, нос, пощелкивая,
всхлипывает, как неоновая реклама, а в окосевшем взгляде - мягкое
недоумение.
- Нет, не то, - остановил ее Блейн. - Просто лежал под ивой,
отключившись от мира. Он считает, я болен...
- А не...
- Не то, что он дума...
- Опять с тобой старая беда, - с улыбкой, в которой было и
беспокойство и облегчение, дружеским тоном произнес Годфри Стоун. -
Перебрал, наверно. Забыл, что советовал тебе доктор...
- Ну, о чем ты, - запротестовал Блейн. - Каких-то пара глотков...
- Тетя Эдна с ума сходит, - сказала Гарриет. - Чего она только не
воображала. Ты же знаешь, какие у нее нервы. Она уже решила, что никогда
тебя больше не увидит.
- Годфри, Годфри! О господи, целых три года...
- Спокойно, Шеп. Сейчас не время. Сначала надо тебя вытащить.
- Вы что, знаете этого человека, - спросил доктор Уитмор, - он ваш
родственник?
- Не родственник, а друг, - пояснил Стоун. - его тетка Эдна...
- Ладно, пошли отсюда, - прервал его Блейн.
Стоун вопросительно посмотрел на доктора, тот кивнул головой:
- Только задержитесь у дежурной и возьмите выписку. Я им сейчас
позвоню. Вам придется сообщить ваши имена.
- Конечно, - заверил его Стоун. - Мы вам так признательны.
- Не стоит благодарности.
У порога Блейн остановился и повернулся к доктору.
- Извините, - сказал он. - Я скрыл правду. Мне было стыдно.
- У всех бывают моменты, когда нам стыдно. Ты не исключение.
- Прощайте доктор.
- Всего хорошего. Впредь будьте осторожнее.
И вот уже они шли рядом - втроем - по коридору.
- А кто лежал в соседней кровати? - спросил Стоун.
- Некий Райли.
- Райли!
- Водитель фургона.
- Райли! Его-то мы и искали. На тебя мы наткнулись совсем случайно.
Стоун собрался вернуться в палату, но Блейн его остановил:
- Поздно, он мертв.
- А его фургон?
- Разбился. Упал с откоса.
- О Годфри! - вырвалось с ужасом у Гарриет.
Стоун покачал головой, глядя на нее.
- Не вышло, - сказал он. - Не вышло.
- Эй, в чем дело?
- Подожди, все узнаешь. Сначала давай выйдем отсюда.
Стоун взял его под локоть и потащил рядом с собой.
- Хотя бы скажите, при сем здесь Ламберт Финн?
- Ламберт Финн, - вслух произнес Стоун, - сегодня самый опасный
человек в мире.

19
- А может, нам отъехать подальше? - спросила Гарриет. - если доктор
что-нибудь заподозрит...
Но Стоун уже свернул с шоссе к мотелю.
- Почему он должен сто-то заподозрить?
- Задумается. Он озадачен случаем с Шепом и наверняка начнет
размышлять. А в нашей легенде полно слабых мест.
- Для импровизации все было разыграно не так уж плохо.
- Но мы и десяти миль не отъехали о города.
- Мне ночью надо будет вернуться. Хочу посмотреть, во что превратился
фургон Райли.
Перед домиком с вывеской "Управляющий" он затормозил.
- Сам хочешь засунуть голову в петлю, - сказала Гарриет.
Человек, подметавший ступени, подошел к ним.
- Добро пожаловать в "Равнины"! - сердечно приветствовал он их. -
Могу быть чем-нибудь вам полезен?
- У вас найдутся два смежных номера?
- У нас как раз освободились два смежных. Какая чудесная стоит
погода!
- Да, отличная погода.
- Но со дня на день может похолодать. Все-таки поздняя осень. Помню,
однажды снег выпал на...
- В этом году так не будет, - перебил его Стоун.
- Да, вряд ли. Кажется, вы сказали, что желаете два смежных?
- Если вы не возражаете.
- Езжайте прямо вперед. Номера десять и одиннадцать. А я сейчас
возьму ключи и приду.
Приподняв машину на малой тяге, Стоун соскользнул в проезд. Около
номеров стояли уютно припаркованные автомобили. Люди выгружали вещи из
багажников. Некоторые отдыхали в креслах в маленьких внутренних двориках.
В самом конце стоянки четверо чудаковатых стариков с громкими криками
метали подкову.
Перед номером десять их машина плавно опустилась на землю.
Блейн вышел, открыл дверцу Гарриет.
Как хорошо, подумал он. Он чувствовал себя так, как будто попал
домой, встретив двух друзей - потерянных и вновь обретенных.
Что бы теперь ни случилось, он со своими.
Мотель располагался на обрывистом берегу реки, на север и восток
тянулись бескрайние равнины - голые, бурые холмы, поросшие лесом трещины
оврагов, толпясь, обвиваясь все плотнее, чтобы уместить вдоль речной
долины, леса выстраивались неровным гребнем у мутно-шоколадного потока,
который, как бы не зная, куда направить свое течение, задумчиво извивался,
оставляя следы своего непостоянства - лужи, болота, старицы, еще более
прихотливой формы, чем русло самой реки.
Позвякивая связкой ключей, пришел управляющей. Он отпер и широко
распахнул двери.
- Здесь все в полном порядке, - сообщил он. - Мы ничего не упускаем.
на всех окнах - ставни, а замки самые лучшие из имеющихся. В шкафу вы
найдете подборку кабалистических знаков и заклинаний. Раньше мы их
вывешивали сами, но оказалось, что некоторые клиенты предпочитают их
располагать по собственной системе.
- Очень предусмотрительно с вашей стороны, - похвалил Стоун.
- Клиентам приятно чувствовать себя в тепле и заботе, - похвастался
управляющий.
- Ну все, Теперь вы нам все рассказали, - остановил его Стоун.
- А в первом корпусе у нас ресторан...
- Обязательно там побываем, - заверила его Гарриет, - я умираю с
голоду.
- Зарегистрироваться вы можете у дежурного по пути в ресторан.
- Непременно. - пообещала Гарриет.
Управляющий передал ей ключи и весело подпрыгивающий походкой пошел
обратно, с любезной оживленностью кланяясь гостям из других номеров.
- Зайдем. - предложил Стоун.
Пропустив Гарриет и Блейн вперед, он вошел сам и плотно закрыл за
собой дверь.
Гарриет бросила ключи на туалетный столик, оглядела комнату.
- Рассказывай, - повернулась она к Блейну. - Что было с тобой? Когда
я возвратилась в тот пограничный городок, он весь кипел. Там произошло
что-то жуткое, не знаю, только что. Мне пришлось так быстро убраться
оттуда, что некогда было расспрашивать.
- Мне удалось бежать. - сказал ей Блейн.
Стоун протянул ему руку:
- Тебе это удалось лучше, чем мне. Ты от них оторвался сразу.
Рука Блейна утонула в громадной ладони Стоуна.
- Я рад тебя видеть, - сказал Стоун.
- Если б не звонок тогда, меня бы наверняка поймали. Я запомнил свои
слова и не стал дожидаться.
Стоун выпустил его руку, и они стояли, глядя друг на друга. Блейн
видел, как изменился Стоун: он и раньше был крупным, сильным мужчиной, но
теперь сила чувствовалась не только в его внешности - в нем ощущалась сила
духа, целеустремленность. И еще жестокость, которой Блейн раньше в нем не
знал.
- Боюсь, что мое неожиданное появление еще доставит тебе хлопот, -
сказал Блейн. - Я удирал слишком медленно и не без приключений. Наверняка
"Фишхук" уже напал на мой след.
Как бы отбрасывая опасения, Стоун махнул рукой, причем сделал это так
небрежно, как будто "Фишхук" здесь ничего не значит, как будто "Фишхук"
больше вообще нигде ничего не значит.
- А что с тобой произошло, Шеп? - спросил Стоун, усаживаясь в кресло.
- Я заразился.
- Я тоже, - кивнул Стоун.
Он минуту помолчал, как бы уходя мыслями во времена своего побега из
"Фишхука".
- Когда я вышел из телефонной будки, меня уже ждали. Мне не
оставалось ничего другого, как пойти с ними. Меня отвезли... Огромный
пансионат на берегу моря: над ним - до боли в глазах голубое небо,
настолько голубое, что слепит глаза, и в то же время в эту голубизну можно
глядеть и глядеть, утопая в бесконечности. Вокруг гигантского здания -
домики пониже, поменьше главного корпуса, но тоже не маленькие. Зеленый
ковер газона, настолько пышный, что тут же становится ясно: ее постоянно
поливают. За зеленью травы - ярко-белая полоса песчаного пляжа и
зеленовато-синий океан, с пенными брызгами разбивающийся о рифы за
пределами лагуны. А на пляже - калейдоскоп зонтиков... Как я узнал позже,
это место расположено в Южной Калифорнии. Идеально изолированное место,
потрясающий курорт посреди глуши... Развеваемые океанским бризом флажки
площадок для гольфа, ровные прямоугольники тенистых курортов, сад, где
гости в безупречных вечерних туалетах, лениво переговариваясь, поджидают
тележки с напитками и сандвичами. Там такая рыбалка, что тебе и не
снилось, в горах - охота, а купаться можно круглый год...
- Ах, как там тяжело! - улыбнулась Гарриет.
- Нет, - возразил Стоун, - вовсе не тяжело. Первые шесть недель. Или
даже шесть месяцев. Там есть все, что нужно мужчине. Отличная еда, выпивка
и женщины. Любое желание тут же исполняется. Богат ты или беден - это не
важно. Все бесплатно.
- Я представляю, - произнес Блейн, - что там начинаешь вскоре
ощущать...
- Ну, конечно! Абсолютная бесцельность. Будто кто-то взял и тебя,
взрослого мужчину, превратил в маленького мальчика, которому остается
только забавляться разными играми. Но все же "Фишхук" поступает с ними
щедро и великодушно. Даже презирая, ненавидя "Фишхук", надо отдать им
должное. Лично против нас они ничего не имеют. Ведь мы не совершали
преступлений, не нарушали долг - по крайней мере, не все. Они не могут
рисковать, оставляя нас работать: они не могут отпустить нас, поскольку,
как ты понимаешь, репутация "Фишхука" должна быть безупречной. Нельзя
допустить, чтобы их обвинили в том, что они пустили в мир человека, у
которого в мозгу появилось какое-то инопланетное качество или который хоть
на волос отклоняется от общепринятого человеческого стандарта. Так что они
отправляют нас в отпуск - бессрочный отпуск - в заведение для миллионеров.
Это гениальное решение. Человек ненавидит этот вечный праздник и все
же не может уехать, поскольку здравый смысл ему шепчет, что надо быть
круглым дураком, чтобы бросить все это. Здесь безопасно и весело. Здесь не
о чем тревожиться. Тебе ни в чем нет отказа. Трудно серьезно думать о
побеге - какой может быть побег, если тебя никто не держит. Правда, стоит
попробовать, и вдруг узнаешь, что все вокруг патрулируется, стоят
сторожевые вышки. Потом выясняется, что контролируется каждая дорога,
каждая тропа. Да и попытаться уйти пешком через пустыню равносильно
самоубийству. Постепенно замечаешь, что за тобой постоянно ведется
наблюдение; агенты "Фишхука", замаскированные под гостей, не спускают с
тебя глаз, чтоб не упустить, когда ты решишься на побег или хотя бы только
подумаешь об этом.
Но настоящие цепи, которые удерживают тебя, - роскошь и
беззаботность. От такого трудно отказаться. И в "Фишхуке" это понимают.
Поверь мне, Шеп, это самая крепкая тюрьма, когда-либо построенная
человеком.
Но, как любая тюрьма, она ожесточает и закаляет. Узнав о шпионах и
охране, становишься хитрым и изворотливым. Собственно, сами шпионы и
охранники придают смысл твоему существованию. Ошибка "Фишхука" в том, что
он перестарался: не нужно было вообще никакой системы безопасности.
Предоставленный самому себе, любой мог совершать "побег" каждый месяц. И
приплетаться восвояси, почувствовав, каково за пределами этого рая. Но
когда ты узнаешь о патрулях, винтовках, собаках, ты принимаешь это как
вызов и вступаешь в игру, где ставка - собственная жизнь...
- Наверняка, - заметил Блейн, - побегов было немного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28