— Уловка, чтобы свалить вину на других. Это с самого начала были Гитивы.
Хижан положил стилет на указательный палец одной руки, а другой теребил мочку уха. Он молчал так долго, что Норка начала опасаться, что он уже больше ничего не скажет. Но он, наконец, подкинул нож, поймал его за кончик и кивнул.
— Ты права насчет войны Гильдии, — сказал он. — Это уже не просто борьба воровских кланов. Я думал, что это мелкие торговцы наркотиками используют наши дрязги, чтобы провернуть свои делишки. Ты заставила меня усомниться в этом, Норка. А зачем тебе нужен Дедемар?
Она изобразила бросок костей в игре исмат.
— Держу пари, он знает о планах Гитивов и готов о них рассказать.
— Дома Советников не сбрасывают карты просто так, — предупредил он.
— Нет. Но, может быть, они делают ошибки.
Хижан швырнул стилет и тот несколько раз перевернулся, блеснув в тусклом свете. Он поймал нож и снова его подбросил.
— Дедемар, говоришь?
Нож взлетел третий раз. Норка заметила, что он ловил и подбрасывал его, меняя руки. Эти движения что-то напомнили ей.
— Дедемар, — повторил он, пока нож крутился в воздухе. — Он фрефрентиец. — Память сработала: труппа жонглеров, бросавших ножи и факелы. Фитрианские жонглеры — не фрефрентийские, а фитрианские. Норка ждала. Нож Хижана воткнулся в столешницу рядом с лампой. Узорчатая рукоять поблескивала. — В порту стоит корабль, Какамират. Может быть, его владелец, Момонтар, кое-что знает.
— Спасибо, Мастер Хижан, — сказала она, поворачиваясь, чтобы уйти.
Он остановил ее:
— Норка. Берегись Антага.
— Работорговца? — Она мысленно представила, как он говорит: «Это самое приближенное лицо из Трущоб к Домам Советников — независимое и неприкасаемое». На что намекал Хижан?
Мастер наклонил голову.
— Ходят слухи, что он связан с Гитивами. Так что следи за своей тенью.
Норка поклонилась и ушла.
— Ну? — тихо спросил Хижан.
За камином чуть колыхнулась тень, и от него отделилась фигура: женщина с суровым лицом и поблескивающей в свете лампы серьгой Гитивов. Прищурив глаза, она с вызовом спросила Мастера.
— Зачем приплел Антага?
— Чтобы отвлечь, — объяснил Хижан. — Что еще я мог сделать? Вам нужна была приманка для Акульей Наживки — я послал ее в порт. А поскольку она будет осторожна — по моему ли совету или без него, — пусть уж лучше ждет Антага, чем меня или вас.
— Дедемар — фитрианец.
— Правда? Не имеет значения: она все равно не поймет разницы — невежественная трущобная крыса. А теперь плати, Гитив.
Она покачала головой.
— Только после того, как мы поймаем его.
— Уговор был не такой, — сказал Хижан, лениво выдергивая нож из столешницы. — Не так ли?
— Тебе заплатят за помощь, но сначала я должна убедиться, что ты действительно помог, вор.
— Какая подозрительная, — проворчал он. — Разве ты не слышала о воровской чести? Было бы разумнее выполнить уговор, Гитив. Сейчас, — прорычал он.
В это время помощники Хижана придвинулись, окружая женщину и доставая ножи.
— Вы не осмелитесь, — сказала она. — Я из семьи Гитивов.
Свист брошенного ножа заставил ее замолчать.
— Была, — прошептал Хижан, убирая кинжал в ножны. — Очень высокомерная, но не такая уж непобедимая.
Норка не пошла прямо на пристань, она действительно была осторожна. Она сразу обнаружила не тень — хвост. Но это был человек не Антага, а Гитивов. Она двигалась медленно, размышляя на ходу. Хижан наговорил ей столько нелепостей, что она насторожилась. Если Дедемар фитрианец, а не фрефрентиец, то и искать его следует на фитрианском корабле. Если Храмовый Стражник был действительно в порту, то лучше всего для охоты за ним подходят грузчики Акульей Наживки. А еще Хижан упомянул Антага — это, конечно же, отличный повод, чтобы посоветовать ей быть осторожной. А ведь Хижан знал, что она осторожна без его напоминаний.
И вдруг у нее в голове что-то щелкнуло. Она знала, как выглядит Антаг: своеобразное лицо, обрамленное песчаной бородкой, и круглые серые глаза. Ходили слухи, что он наполовину фитрианец. Может быть, Хижан намекал ей, что Дедемара надо искать рядом с Антагом?
Норка продолжила путь по крышам, поставив своего преследователя перед выбором: либо довериться обманчивым черепицам и ненадежным водосточным трубам, либо двигаться по самым опасным в Трущобах улицам. Когда она убедилась, что шпик потерял ее, она направилась к Рынку Рабов.
Норка не стала терять время на громил Антага, державших рты на замке. Вместо этого она пристроилась у Дома Удовольствий, который, по слухам, считался штабом Антага, и стала поджидать самого работорговца. Это потребовало большого терпения, но в конце концов Норка была вознаграждена. Мастер Антаг в сопровождении двух человек вылез из паланкина в десяти шагах от того места, где устроилась Норка.
— Мастер Антаг, — окликнула она. — У меня сообщение для Дедемара.
Работорговец протянул руку. Она ничего не положила в нее, и он удивленно вскинул брови.
— От кого?
Тут сердце Норки учащенно забилось — это был очень важный вопрос, и здесь-то она больше всего и рисковала.
— От Керидена.
Мастер Антаг не выказал удивления.
— Скажи мне.
— Я должна сама передать.
Работорговец махнул своим спутникам.
— Проведите ее.
Норка позволила им встать по бокам, гадая, умно ли она поступила или действовала, как последняя дура. Они провели ее через широкие каменные двери, через дворик с фонтаном и прудом с рыбками, вверх по мраморным ступеням в прохладную, темную комнату. На окнах висели прозрачные голубые занавески, защищавшие от яркого солнечного света и придававшие комнате какой-то водянистый оттенок. Балкон, должно быть, выходил на отдаленную гавань. Мастер Антаг жестом пригласил ее сесть, а двое сопровождавших вышли, закрыв за собой двойные двери.
— Что заставляет Керидена думать, что Дедемар у меня? — спросил Мастер Антаг с видом человека, обманывающего дурачка.
Норка пожала плечами.
— Откуда мне знать? Может, ему ветер навеял. Я просто иду, куда меня посылают, сэр.
— Понятно. — В его тоне послышались веселые нотки. — Кериден известен своей привередливостью. С каких это пор он стал использовать трущобных крысенышей в качестве посыльных?
— С тех самых, когда решил выступить против Исивы Гитив.
От удивления всякое веселье исчезло с лица торговца.
— Что он решил сделать? — переспросил он.
— Выступить против Исивы Гитив.
Антаг скрестил руки на груди и уставился на Норку.
— Тот Кериден, которого я знаю, не впутывается в политику.
— А насколько хорошо вы знаете Верховного Жреца Ветровеи? — с вызовом спросила Норка. — Не думаю, что у вас много общего, учитывая, чем вы торгуете. — Краем глаза она уловила движение за балконной дверью. Занавески раздвинулись, и на фоне света показалась фигура человека.
— Что за сообщение? — спросил он.
Она не могла разглядеть его лицо.
— Вы — Дедемар?
— Да.
— Очень хорошо. Девочку, которую вы послали к своим хозяевам Гитивам, замучил и убил Элхар Гитив. У вас есть возможность загладить свою вину.
— «Элхар убивает детей». Вы, вероятно, хотите, чтобы я предал Гитивов? У них очень длинные руки, — с горечью сказал Дедемар, входя в комнату.
Норка увидела его лицо и раскрыла от удивления рот. Это был тот самый иностранец, которого она спасла от воров.
— Вы?
Он пристальнее взглянул на нее и чертыхнулся на своем языке. Потом уныло спросил.
— Скажи мне, что я должен сделать? — И рухнул в кресло. — Боюсь, я буду вам не очень-то полезен. Мне нечем отплатить за твою мертвую подружку. Я не очень посвящен в их планы. Они мне мало доверяли. Они велели мне следить — и я следил. Они велели мне слушать — и я слушал. Они посылали меня с донесением — и я шел.
— И это важно. Нам было бы полезно узнать, за кем Гитивы следят, что говорят и куда тебя посылают.
У Дедемара округлились глаза.
— Вы хотите, чтобы я вернулся к ним? Но я не так умен, как Элхар. Они быстро заметят фальшь в моих словах.
— Подумай о Кисе, — холодно сказала Норка. — Никто и не говорит, что твоя задача будет легкой и неопасной. Мы знаем, что Гитивы собираются убить Ученого Короля и посадить на его место Цитанека Анжибар-Гитива. Но мы не знаем, когда и как.
— Цитанека, — воскликнул Антаг, почти смеясь. — Но это же безумие, даже для Исивы. Цитанек в два раза упрямее, чем Ученый Король. Как она собирается им управлять?
— Она будет использовать мальчика, которого вы ей продали, — Филина, — сказала Норка.
— Филина, — прошептал Дедемар.
— Но она сказала мне, — возразил Антаг, — что он ей нужен, чтобы соблазнять им Ридева Ажера, чтобы вырвать несколько концессий у шелковых кланов.
— Она лгала. Вас это удивляет?
Прежде чем Антаг успел ответить, Дедемар поднял руку.
— Но как я смогу вернуться? Я отсутствую без уважительной причины. Если я вернусь, начнутся неприятности.
Норка пожала плечами.
— Верховный Жрец Ветровеи простит тебя, если ты начнешь работать против Гитивов.
Дедемар молчал, а внимание Норки было приковано к Антагу, который не на шутку встревожился.
— Дедемар! — вскричал работорговец. — Ты хочешь искупить вину или умереть? Ты совсем с ума сошел? Исива Гитив сожрет тебя! — Дедемар не ответил, и Антаг повернулся к Норке: — Ты понимаешь, что ты делаешь? Или ты просто пешка хассе в руках твоих хозяев?
— А вас это волнует? — с вызовом ответила она.
Антаг позвонил в колокольчик.
— Не особенно. Но мне интересно. Если ты просто фигура на доске, то тебя не очень-то ценят, ибо послать сюда — это заведомо пожертвовать тобой. А если ты понимаешь, что делаешь, то либо очень глупа, либо отчаянно храбра, либо и то и другое. — Дверь открылась, и появились двое помощников Антага; один из них держал моток веревки. — Свяжите ее. — Потом Антаг повернулся к Храмовому Стражнику. — Если ты настолько глуп, чтобы вернуться к Гитивам, мой друг, то лучше прихвати для них подарок.
— Нет, — резко ответил Дедемар.
Но Антаг не обратил на него внимания. Он пододвинулся поближе и наблюдал, как его люди связывают Норку. Внезапно он застыл.
— Что это? — спросил он, показывая на заживающие ожоги на ее руке.
— Что, страшно? — поддразнила она его. — Это предательство и война Гильдии, интриги Домов Советников и их секреты.
— Антаг, отпусти ее, — настаивал Дедемар.
Работорговец пропустил его слова мимо ушей, молча разглядывая Норку. Она по его холодным глазам видела, что он что-то подсчитывает в уме.
— Какой из Домов? — спросил он наконец.
Она пожала плечами:
— Ажеры.
— А-а, хозяева Ибханы. Ты знала?
— Я догадалась, — ответила Норка. — Хозяева, но не защитники. Ибхана мертва, Мастер Антаг. Похоже, мы все — фигуры, которыми легко жертвуют.
— Кто ты такая?
Норка снова пожала плечами:
— Преданный друг. Подмастерье-вор.
— Орудие правосудия и спасительница моей жизни и чести, — сказал Дедемар, подходя к работорговцу. — Отпусти ее.
Антаг, не двигаясь, смотрел на него.
— Кто подливает масло в огонь войны Гильдии, Мастер Антаг, и зачем? Ибхана мертва, а Хижан не дурак, — тихо произнесла Норка.
— Кто сражается? — спросил работорговец, вновь ожив.
Он наклонился к Норке и ослабил узлы на веревках.
Норка вновь прокрутила в голове свой разговор с Хижаном. Это были не воры, и Хижан дал понять, что это была не просто еще одна стычка мелких торговцев наркотиками.
— Дом Ажеров контролирует торговлю шелком, так? — Работорговец утвердительно кивнул. — А что контролируют Гитивы?
— Кофе и ликер — официально.
— Наркотики, — прошептала Норка. — Значит, Гитивы поддерживают беспорядки в Трущобах. Но зачем?
Ей ответил Дедемар.
— У моего народа есть поговорка: «В хаосе все меняется».
Наконец узлы, удерживающие ее, поддались. Антаг выпрямился.
— Что, как ты думаешь, случится, если не удастся прекратить войну Гильдии?
Норка задумалась. Люди были напряжены: запасы на исходе, страсти кипели.
— Мятежи, — выдохнула она.
Она закрыла глаза от нахлынувших воспоминаний: дымящиеся пепелища, давка в толпе народа, звон оружия, град летящих камней, крики, ужас, смерть; потребовалось привлечь стражу, а потом и армию, чтобы жестокой силой восстановить порядок. Большинство сгоревших домов за последующие шесть лет разобрали или отстроили заново, но страх глубоко укоренился в душе Норки.
Работорговец и Храмовый Стражник наблюдали за лицом воровки. Когда Норка открыла глаза, в их глубине сверкала стальная решимость.
— В хаосе все меняется, — тихо повторила она. — Ученый Король не станет посылать армию на подавление мятежа, он пойдет сам.
— Предоставив отличную возможность своим врагам? Советники отговорят его от такого самоубийственного шага.
— Возможно, он не послушает их. Он уже однажды приходил в Трущобы, сразу после своей коронации, и произнес речь о том, что хочет быть Королем для всего народа. Это было очень трогательно.
— Безумие, — отмахнулся Антаг.
— Но какое чудесное безумие. Мы должны предотвратить этот мятеж.
— Ты сказала «мы», маленькая воровка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39