Они верткие, как водяные пауки, только силы у них достаточно, чтобы раздавить самый крепкий касс заодно с человеком.
Своими длинными тонкими конечностями, которыми разрывают на части падаль, они орудуют невероятно ловко. Им ничего не стоит развалить человека пополам, если он замешкался, или снести ему взмахом две ноги стразу Хитинового панциря у них нет, но при этом их кожа настолько плотна и упруга, что от нее отскакивает даже заточенный эскерт.
На карков нельзя ходить в лоб и в зените Эно — выждут, набросятся выводком и все, через час ни одной кости не останется. Несмотря на то, что глаз у них нет, присутствие человека они чуют за добрую четвертую часть этеля, а на падаль и вовсе сбегаются за несколько сотен.
Карков надо бить в Урт, это твари Эно, которые питаются его светом и теплом. В Урт они не засыпают, но движения их, хоть и по-прежнему быстрые и смертоносные, утрачивают четкость, часто беспорядочны, словно мозг твари затуманен и она отбивается вслепую. Часто, чувствуя удар под светом Урта, они застывают, будто удивленные, и тогда, подобравшись достаточно близко, можно забить их одним ударом. Но в выводке карков не меньше трех тварей, а иногда встречаются и огромные, до целого десятка.
Такую свору просто не забьешь — бросишься на одного, а другой тебя по затылку жгутом своим и огреет. Голову снесет начисто, лучше любого эскерта. Поэтому загонять их надо с умом, следя за тем, чтобы потревоженные твари не сбивались в клубок, а шли по одной. Тогда обученные загонщики могут точными ударами перебить им конечности и добить кольями. Кейры, даже утяжеленные, от их шкуры отскакивают, они годны лишь на то, чтобы рубить жгуты, а колья — в самый раз. Работа у загонщиков сложная, но со временем она въедается в кровь и плоть, как клеймо раба. Она не забывается и не стирается временем. Загонщики делятся на два отряда, один из которых загоняет выводок карков, а другой, вытянувшись в шеренгу на пути движения, старается подрубить им жгуты на ходу. Строй должен стоять так, чтоб загнанные карки шли параллельно ему, тогда загонщики смогут бить по очереди, каждый раз когда карк равняется с одним из них. Если выводок загнан правильно и они бегут по одному — ударе на восьмом тварь падает на землю, и тогда главное — ткнуть ее сразу несколькими кольями, метя в самую середину.
Если кровь из раны идет зеленая и густая — надо отскочить и ударить еще раз. До тех пор, пока она не станет прозрачной, карк может двигаться.
Это самый опасный момент — забыв про опасность, загонщики часто увлекаются и становятся жертвами длинных черных хлыстов. Есть и другая опасность — загнанный выводок может неожиданно сбиться и ринуться на строй, это происходит тогда, когда от страха они делаются безумны и ничего не разбирают. Тут уже все зависит от Ушедших, единственное, что могут сделать загонщики — рассыпаться в разные стороны. Падать, рассчитывая слиться с землей, нельзя — нащупают и раздавят, лучше бежать то в одну сторону, то в другую, прыгать, кричать — тогда карк может сбиться со следа и вернуться к выводку.
— Опасная работенка, — ухмыльнулся кто-то, демонстрируя многочисленные провалы вместо зубов. — Не передавили бы нас...
— Лучше идти рано, чем терять время на тренировки, — пожал плечами Тигир. — Самая лучшая тренировка — первый загон, он научит вас большему, чем я смог бы научить вас за двадцать Эно. А насчет передавить...
Думаю, завтрашний Урт увидит на три-четыре пары глаз меньше, чем видит сейчас.
По толпе прошел радостный рокот, слова Тигира никого не испугали.
Впрочем, он и не старался испугать — стоял выпрямившись, заложив руки за пояс и поглядывая на свое воинство немного снисходительно.
— Конечно же, каждый из вас уверен, что он-то как раз следующий Урт увидит, — бросил он в толпу. — И идущий за ним, и следующий... Разумеется, каждый из вас знает, что он будет достаточно умен, ловок и силен, чтобы выжить. Никто из вас не верит в то, что умрет через час или два. Верно?
Ропот стих, перешел в едва слышное журчание — словно морская волна натолкнулась на берег и отступила, затихая.
— Че пугаешь? — буркнул кто-то недовольно. — Ты нас не на убой ведешь.
Его поддержали другие, но Тигир только покачал головой.
— Перед тем как мы покинем город, я бы хотел, чтобы каждый из вас понял — возможно, сейчас он доживает последние часы или даже минуты. Вы правы, я веду вас не на убой, вас ждет настоящая битва. С опасностью, безумием, страхом. И вы должны быть к ней готовы.
— Мы-то готовы. — Широкоплечий парень с совсем еще детским лицом, смуглый и ясноглазый, пытающийся постоянно скрыть улыбку возбуждения за напускной хмуростью, взмахнул тяжелым кейром. — Увидишь, мы еще отметим первый загон все вместе в первом же трактире!
Это был Стэл, помощник Тигира, выделяющийся из общей стаи, кроме молодости, чистотой и наличием вельта. Как уже знал Крэйн, ему предстояло руководить в загоне действиями второго отряда. Того самого, в состав которого в последнюю минуту попал и Крэйн.
— Малый громкий, но вроде неплох, — усмехнулся Тигир тихо, когда они с Крэйном стояли поодаль. — Дам ему отряд, проверю каков. Вот за что боюсь — горячеват, в загоне азарт не подмога, а опасность.
— Мне надо будет ему подчиняться? — поинтересовался Крэйн, в планы которого вовсе не входило бегать на побегушках у ребенка, который и кейр еще правильно держать не научился.
— Он будет командиром. Смотри — добудешь десяток карков и поставлю тебя на его место. Если вы оба, конечно, будете живы.
Сейчас, услышав выкрик Стэла, Тигир приподнял бровь, отчего его узкое хищное лицо показалось еще уже.
— Вот и хорошо. Главное — с хегга не свались.
Загонщики встретили его слова смехом, ворчание стихло.
— Разбирайте оружие!
ГЛАВА 7
ЗАГОН. ТРИС
Когда Урт достиг зенита, степь стала похожа на огромный диковинный синий гриб, покрытый редкими кляксами лишайника. Она тянулась от одного горизонта к другому, разбивая небосвод на две части и робкие короткие тени прятались в густой трескучей траве.
Трава была везде, она неторопливо шевелилась, покачивалась на волнах пронизывающего холодного ветра, и в тех местах, где ее было особенно много, это походило на неспешное, но сильное течение в широкой реке.
Иногда даже казалось, что шевелящаяся трава поднимает ветер, а не наоборот.
Они шли неровной цепью, не оглядываясь на растворяющийся в голубой дымке город и молча. Лишь изредка кто-нибудь бормотал себе под нос ругательство, когда оступался или натыкался на спрятавшуюся в траве кочку. Мрачное угрюмое молчание затянуло их липкой пеленой, к которой добавлялся сладкий привкус возбуждения и едкий — опасности. Чувство нереальности происходящего захватило Крэйна сразу после выхода из города — лишь окунувшись в огромную кляксу, затянутую густым жирным синим свечением, он почувствовал, как движения приобретают непривычную легкость, а в голове что-то шумит.
— Не они? — Идущий справа от него загонщик наморщил крепкий потный лоб, вглядываясь в даль. — Гляди-ка...
Соседи машинально приподняли оружие, но Стэл, покачивающийся над их головами в седле хегга, пожал плечами.
— Деревья. Если будут карки — Тигир их обгонит и свистнет.
Хегг был паршивый. Хоть и не старый, но из чахлого выводка, сразу видно, что не помощник настоящему воину — хитиновый панцирь сероватый, словно затянутый тонкой пленкой мха, сегменты передних лап искривлены и тонковаты в суставах, движения беспорядочны и неуверенны. Лучшего хегга, одного из двух, выданных дружинниками, забрал себе Тигир. Спорить с ним никто не стал.
— Ага, свистнет... — Кто-то на противоположном краю шеренги сплюнул под ноги, сухо треснула тонкая трава. — Ты, брат, еще не видел, как карк несется. Куда там хеггу — догонит и по земле размажет, как твоя баба личинку шууя скалкой. Да и всадника сдернуть ему...
— Тише. — Стэл махнул рукой. — У Тигира опыт. У него таких загонов, может, больше, чем у тебя Эно на счету.
— Не больше, — неожиданно для себя сказал Крэйн. Слова вырвались из него легко и без сопротивления, как продолжение хлестнувшего в спину ветра. К сожалению, достаточно громко. — Опыт у него есть, но немного.
Соседи переглянулись. Высмеивать новичка никто бы не взялся, лишь Стэл презрительно хмыкнул, выражая свое отношение к заносчивому шеерезу, который мало того, что не погнушался пустить кровь на глазах у дружины, так еще и берется рассуждать о главном загонщике.
— Доводилось загонять? — уважительно нагнув голову, с интересом спросил другой сосед, невысокий жилистый старик.
— Бывало, — нехотя ответил Крэйн, отворачиваясь и делая вид, что всматривается в степь.
— И чего?
— Так.
Крэйн не стал ему говорить о том, что про охоту на карков он знал не понаслышке. Не стал говорить и то, что лишь самоубийца осмелится перекрыть дорогу испуганным каркам, тем более целому выводку. И уж подавно не вспомнил, что осталось от половины дружины Лата, когда они с братом, еще в молодости, вздумали притравить небольшой выводок под Алдионом.
Некоторое время загонщики ждали его слов, ветер ловко задувал затянувшуюся паузу.
— Как по мне, так Тигир — это парень какой надо, — сказал наконец старик. — Сразу видно, что и сам на колья не полезет и людей не поведет. Что хорошо — осторожный, с понятием. Ну и храбрости не занимать...
— Настоящий загонщик. — Стал покосился на молчащего Крэйна. — Не то что сброд всякий... Такой и добычу найдет, и отряд выведет целехоньким. Как по мне, так лучшего загонщика и не надо.
Крэйн поднял голову, посмотрел ему в лицо и опять отвернулся.
Мальчишка. Наверняка вчерашний подмастырок или разводчик шууев — сразу видно, что крепкий, но крепость это не воина, хищная и жилистая, а домашнего крепыша — вон как мясо выпирает... Не иначе решил покинуть родной склет, заработать шрамов на всю жизнь, чтоб потом гордо и степенно, как и полагается настоящему воину, обводить их рукой во время трактирных гулянок. Какое-то мгновение Крэйн почти разомкнул губы, но сдержался, отгоняя бессмысленный и глупый порыв. Зачем говорить мальчишке, что его ждет? Если хочет посмотреть, как все это происходит по-взрослому — наверняка увидит этим Уртом. И трижды возблагодарит всех Ушедших, если вернется хотя бы с половиной рук и ног.
Сам Крэйн за все двадцать лет не получил ни одной раны, кроме той, что досталась ему зазубренным кейром под Алдионом. И именно она сейчас беспокоила его больше всего. При каждом движении рубец напоминал о себе зигзагообразным огненным ручьем, который брал начало у левой ключицы и извивался почти до самого бедра. Боль была терпима, Крэйн знал, как вытеснить ее из головы, но в бою даже такая мелочь может стоить жизни.
Если в решающий момент рана вдруг разойдется... Крэйн непроизвольно коснулся пальцами груди и ощутил под ветхой тканью что-то мокрое. «Это опасно, — равнодушно отметил чей-то чужой голос у него в голове. — Ты можешь умереть сегодня». Но голос этот звучал глухо, и Крэйн без особого труда заставил его замолчать. Выводок карков навстречу... Ушедшие, ему понадобится все его умение.
— ... ха, вельт какой, стис давно нужно новый справить, — Вслух перечислял кто-то из загонщиков. Не иначе прикидывал, на что потратить вырученные за Урт деньги. Голос у него был мягкий и текучий, как сироп туэ, даже злые быстрые глаза уличного оборванца затуманились. Остальные загонщики стали улыбаться — то ли наивности своего товарища, то ли сами прикидывали, как разживутся с пригоршней сер. Никто из них не травил до этого карков и уж подавно мало кто слышал, как шипят в Урте черные гибкие хлысты и с каким треском лопается кость. Они были всего лишь чернью, понадеявшейся ухватить сладкий кусок. В их желании боя не было той самой благородной заточки воинов, которая отличает обычного человека от чистого и горького безумия настоящего бойца.
Стэл выпрямился в седле и напрягся.
— Кажется... — Он нерешительно осекся. — Тигир... Там.
— Едет! — рявкнул кто-то. — Вон, вон, впереди!..
Шеренга остановилась, резко, словно под ногами обнаружился скрывавшийся в траве глубокий ров, кто-то подался назад. Крэйн всмотрелся и действительно увидел где-то далеко впереди крошечную точку.
Еще мгновение назад она выглядела словно неподвижное одинокое дерево, но сейчас стремительно приближалась, вырастая в размерах. Обманчиво медлительная в движениях, она казалась вяло барахтающейся в синем сиропе мухой.
Старик-загонщик глубоко и медленно вздохнул, переводя взгляд с копья на собственные руки, остальные поспешно выставляли оружие. На их лицах выражение ожидания растворялось в предвкушении битвы, кто-то натужно не по-настоящему рассмеялся.
— Скачет! Загнал!
— Всем спокойно, — крикнул Стэл, стараясь развернуть хегга боком. Но дрожь голоса передалась его рукам, и животное, безразлично уставившись вперед двумя фасеточными полусферами глаз, в которых отражалось два Урта, семенило на месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Своими длинными тонкими конечностями, которыми разрывают на части падаль, они орудуют невероятно ловко. Им ничего не стоит развалить человека пополам, если он замешкался, или снести ему взмахом две ноги стразу Хитинового панциря у них нет, но при этом их кожа настолько плотна и упруга, что от нее отскакивает даже заточенный эскерт.
На карков нельзя ходить в лоб и в зените Эно — выждут, набросятся выводком и все, через час ни одной кости не останется. Несмотря на то, что глаз у них нет, присутствие человека они чуют за добрую четвертую часть этеля, а на падаль и вовсе сбегаются за несколько сотен.
Карков надо бить в Урт, это твари Эно, которые питаются его светом и теплом. В Урт они не засыпают, но движения их, хоть и по-прежнему быстрые и смертоносные, утрачивают четкость, часто беспорядочны, словно мозг твари затуманен и она отбивается вслепую. Часто, чувствуя удар под светом Урта, они застывают, будто удивленные, и тогда, подобравшись достаточно близко, можно забить их одним ударом. Но в выводке карков не меньше трех тварей, а иногда встречаются и огромные, до целого десятка.
Такую свору просто не забьешь — бросишься на одного, а другой тебя по затылку жгутом своим и огреет. Голову снесет начисто, лучше любого эскерта. Поэтому загонять их надо с умом, следя за тем, чтобы потревоженные твари не сбивались в клубок, а шли по одной. Тогда обученные загонщики могут точными ударами перебить им конечности и добить кольями. Кейры, даже утяжеленные, от их шкуры отскакивают, они годны лишь на то, чтобы рубить жгуты, а колья — в самый раз. Работа у загонщиков сложная, но со временем она въедается в кровь и плоть, как клеймо раба. Она не забывается и не стирается временем. Загонщики делятся на два отряда, один из которых загоняет выводок карков, а другой, вытянувшись в шеренгу на пути движения, старается подрубить им жгуты на ходу. Строй должен стоять так, чтоб загнанные карки шли параллельно ему, тогда загонщики смогут бить по очереди, каждый раз когда карк равняется с одним из них. Если выводок загнан правильно и они бегут по одному — ударе на восьмом тварь падает на землю, и тогда главное — ткнуть ее сразу несколькими кольями, метя в самую середину.
Если кровь из раны идет зеленая и густая — надо отскочить и ударить еще раз. До тех пор, пока она не станет прозрачной, карк может двигаться.
Это самый опасный момент — забыв про опасность, загонщики часто увлекаются и становятся жертвами длинных черных хлыстов. Есть и другая опасность — загнанный выводок может неожиданно сбиться и ринуться на строй, это происходит тогда, когда от страха они делаются безумны и ничего не разбирают. Тут уже все зависит от Ушедших, единственное, что могут сделать загонщики — рассыпаться в разные стороны. Падать, рассчитывая слиться с землей, нельзя — нащупают и раздавят, лучше бежать то в одну сторону, то в другую, прыгать, кричать — тогда карк может сбиться со следа и вернуться к выводку.
— Опасная работенка, — ухмыльнулся кто-то, демонстрируя многочисленные провалы вместо зубов. — Не передавили бы нас...
— Лучше идти рано, чем терять время на тренировки, — пожал плечами Тигир. — Самая лучшая тренировка — первый загон, он научит вас большему, чем я смог бы научить вас за двадцать Эно. А насчет передавить...
Думаю, завтрашний Урт увидит на три-четыре пары глаз меньше, чем видит сейчас.
По толпе прошел радостный рокот, слова Тигира никого не испугали.
Впрочем, он и не старался испугать — стоял выпрямившись, заложив руки за пояс и поглядывая на свое воинство немного снисходительно.
— Конечно же, каждый из вас уверен, что он-то как раз следующий Урт увидит, — бросил он в толпу. — И идущий за ним, и следующий... Разумеется, каждый из вас знает, что он будет достаточно умен, ловок и силен, чтобы выжить. Никто из вас не верит в то, что умрет через час или два. Верно?
Ропот стих, перешел в едва слышное журчание — словно морская волна натолкнулась на берег и отступила, затихая.
— Че пугаешь? — буркнул кто-то недовольно. — Ты нас не на убой ведешь.
Его поддержали другие, но Тигир только покачал головой.
— Перед тем как мы покинем город, я бы хотел, чтобы каждый из вас понял — возможно, сейчас он доживает последние часы или даже минуты. Вы правы, я веду вас не на убой, вас ждет настоящая битва. С опасностью, безумием, страхом. И вы должны быть к ней готовы.
— Мы-то готовы. — Широкоплечий парень с совсем еще детским лицом, смуглый и ясноглазый, пытающийся постоянно скрыть улыбку возбуждения за напускной хмуростью, взмахнул тяжелым кейром. — Увидишь, мы еще отметим первый загон все вместе в первом же трактире!
Это был Стэл, помощник Тигира, выделяющийся из общей стаи, кроме молодости, чистотой и наличием вельта. Как уже знал Крэйн, ему предстояло руководить в загоне действиями второго отряда. Того самого, в состав которого в последнюю минуту попал и Крэйн.
— Малый громкий, но вроде неплох, — усмехнулся Тигир тихо, когда они с Крэйном стояли поодаль. — Дам ему отряд, проверю каков. Вот за что боюсь — горячеват, в загоне азарт не подмога, а опасность.
— Мне надо будет ему подчиняться? — поинтересовался Крэйн, в планы которого вовсе не входило бегать на побегушках у ребенка, который и кейр еще правильно держать не научился.
— Он будет командиром. Смотри — добудешь десяток карков и поставлю тебя на его место. Если вы оба, конечно, будете живы.
Сейчас, услышав выкрик Стэла, Тигир приподнял бровь, отчего его узкое хищное лицо показалось еще уже.
— Вот и хорошо. Главное — с хегга не свались.
Загонщики встретили его слова смехом, ворчание стихло.
— Разбирайте оружие!
ГЛАВА 7
ЗАГОН. ТРИС
Когда Урт достиг зенита, степь стала похожа на огромный диковинный синий гриб, покрытый редкими кляксами лишайника. Она тянулась от одного горизонта к другому, разбивая небосвод на две части и робкие короткие тени прятались в густой трескучей траве.
Трава была везде, она неторопливо шевелилась, покачивалась на волнах пронизывающего холодного ветра, и в тех местах, где ее было особенно много, это походило на неспешное, но сильное течение в широкой реке.
Иногда даже казалось, что шевелящаяся трава поднимает ветер, а не наоборот.
Они шли неровной цепью, не оглядываясь на растворяющийся в голубой дымке город и молча. Лишь изредка кто-нибудь бормотал себе под нос ругательство, когда оступался или натыкался на спрятавшуюся в траве кочку. Мрачное угрюмое молчание затянуло их липкой пеленой, к которой добавлялся сладкий привкус возбуждения и едкий — опасности. Чувство нереальности происходящего захватило Крэйна сразу после выхода из города — лишь окунувшись в огромную кляксу, затянутую густым жирным синим свечением, он почувствовал, как движения приобретают непривычную легкость, а в голове что-то шумит.
— Не они? — Идущий справа от него загонщик наморщил крепкий потный лоб, вглядываясь в даль. — Гляди-ка...
Соседи машинально приподняли оружие, но Стэл, покачивающийся над их головами в седле хегга, пожал плечами.
— Деревья. Если будут карки — Тигир их обгонит и свистнет.
Хегг был паршивый. Хоть и не старый, но из чахлого выводка, сразу видно, что не помощник настоящему воину — хитиновый панцирь сероватый, словно затянутый тонкой пленкой мха, сегменты передних лап искривлены и тонковаты в суставах, движения беспорядочны и неуверенны. Лучшего хегга, одного из двух, выданных дружинниками, забрал себе Тигир. Спорить с ним никто не стал.
— Ага, свистнет... — Кто-то на противоположном краю шеренги сплюнул под ноги, сухо треснула тонкая трава. — Ты, брат, еще не видел, как карк несется. Куда там хеггу — догонит и по земле размажет, как твоя баба личинку шууя скалкой. Да и всадника сдернуть ему...
— Тише. — Стэл махнул рукой. — У Тигира опыт. У него таких загонов, может, больше, чем у тебя Эно на счету.
— Не больше, — неожиданно для себя сказал Крэйн. Слова вырвались из него легко и без сопротивления, как продолжение хлестнувшего в спину ветра. К сожалению, достаточно громко. — Опыт у него есть, но немного.
Соседи переглянулись. Высмеивать новичка никто бы не взялся, лишь Стэл презрительно хмыкнул, выражая свое отношение к заносчивому шеерезу, который мало того, что не погнушался пустить кровь на глазах у дружины, так еще и берется рассуждать о главном загонщике.
— Доводилось загонять? — уважительно нагнув голову, с интересом спросил другой сосед, невысокий жилистый старик.
— Бывало, — нехотя ответил Крэйн, отворачиваясь и делая вид, что всматривается в степь.
— И чего?
— Так.
Крэйн не стал ему говорить о том, что про охоту на карков он знал не понаслышке. Не стал говорить и то, что лишь самоубийца осмелится перекрыть дорогу испуганным каркам, тем более целому выводку. И уж подавно не вспомнил, что осталось от половины дружины Лата, когда они с братом, еще в молодости, вздумали притравить небольшой выводок под Алдионом.
Некоторое время загонщики ждали его слов, ветер ловко задувал затянувшуюся паузу.
— Как по мне, так Тигир — это парень какой надо, — сказал наконец старик. — Сразу видно, что и сам на колья не полезет и людей не поведет. Что хорошо — осторожный, с понятием. Ну и храбрости не занимать...
— Настоящий загонщик. — Стал покосился на молчащего Крэйна. — Не то что сброд всякий... Такой и добычу найдет, и отряд выведет целехоньким. Как по мне, так лучшего загонщика и не надо.
Крэйн поднял голову, посмотрел ему в лицо и опять отвернулся.
Мальчишка. Наверняка вчерашний подмастырок или разводчик шууев — сразу видно, что крепкий, но крепость это не воина, хищная и жилистая, а домашнего крепыша — вон как мясо выпирает... Не иначе решил покинуть родной склет, заработать шрамов на всю жизнь, чтоб потом гордо и степенно, как и полагается настоящему воину, обводить их рукой во время трактирных гулянок. Какое-то мгновение Крэйн почти разомкнул губы, но сдержался, отгоняя бессмысленный и глупый порыв. Зачем говорить мальчишке, что его ждет? Если хочет посмотреть, как все это происходит по-взрослому — наверняка увидит этим Уртом. И трижды возблагодарит всех Ушедших, если вернется хотя бы с половиной рук и ног.
Сам Крэйн за все двадцать лет не получил ни одной раны, кроме той, что досталась ему зазубренным кейром под Алдионом. И именно она сейчас беспокоила его больше всего. При каждом движении рубец напоминал о себе зигзагообразным огненным ручьем, который брал начало у левой ключицы и извивался почти до самого бедра. Боль была терпима, Крэйн знал, как вытеснить ее из головы, но в бою даже такая мелочь может стоить жизни.
Если в решающий момент рана вдруг разойдется... Крэйн непроизвольно коснулся пальцами груди и ощутил под ветхой тканью что-то мокрое. «Это опасно, — равнодушно отметил чей-то чужой голос у него в голове. — Ты можешь умереть сегодня». Но голос этот звучал глухо, и Крэйн без особого труда заставил его замолчать. Выводок карков навстречу... Ушедшие, ему понадобится все его умение.
— ... ха, вельт какой, стис давно нужно новый справить, — Вслух перечислял кто-то из загонщиков. Не иначе прикидывал, на что потратить вырученные за Урт деньги. Голос у него был мягкий и текучий, как сироп туэ, даже злые быстрые глаза уличного оборванца затуманились. Остальные загонщики стали улыбаться — то ли наивности своего товарища, то ли сами прикидывали, как разживутся с пригоршней сер. Никто из них не травил до этого карков и уж подавно мало кто слышал, как шипят в Урте черные гибкие хлысты и с каким треском лопается кость. Они были всего лишь чернью, понадеявшейся ухватить сладкий кусок. В их желании боя не было той самой благородной заточки воинов, которая отличает обычного человека от чистого и горького безумия настоящего бойца.
Стэл выпрямился в седле и напрягся.
— Кажется... — Он нерешительно осекся. — Тигир... Там.
— Едет! — рявкнул кто-то. — Вон, вон, впереди!..
Шеренга остановилась, резко, словно под ногами обнаружился скрывавшийся в траве глубокий ров, кто-то подался назад. Крэйн всмотрелся и действительно увидел где-то далеко впереди крошечную точку.
Еще мгновение назад она выглядела словно неподвижное одинокое дерево, но сейчас стремительно приближалась, вырастая в размерах. Обманчиво медлительная в движениях, она казалась вяло барахтающейся в синем сиропе мухой.
Старик-загонщик глубоко и медленно вздохнул, переводя взгляд с копья на собственные руки, остальные поспешно выставляли оружие. На их лицах выражение ожидания растворялось в предвкушении битвы, кто-то натужно не по-настоящему рассмеялся.
— Скачет! Загнал!
— Всем спокойно, — крикнул Стэл, стараясь развернуть хегга боком. Но дрожь голоса передалась его рукам, и животное, безразлично уставившись вперед двумя фасеточными полусферами глаз, в которых отражалось два Урта, семенило на месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56