Несмотря на потери и изначально меньшие силы, пираты победили гоблинов. Уцелевшие столпились на корме с саблями наголо, окружив Эртономуса Дрона. Несмотря на то что его загнали в угол, волшебник не выказывал особого страха.
Рейшо побежал вперед, перепрыгивая и огибая тела Друзей и врагов. Джаг, не склонный к таким героическим порывам, слегка замешкался. Он сегодня уже едва не оказался в желудке змеи, и с него этого хватило. Тем не менее, пересилив свои страхи, он тоже приблизился к месту событий.
Вокруг Эртономуса Дрона полукругом лежали тела матросов, которых он убил незримым клинком. Ветер трепал седые волосы и бороду волшебника. Некоторые магические знаки на его голубом одеянии светились внутренним огнем, но большинство выглядели тусклыми и безжизненными.
Пятеро лучников на борту «Ветрогона» выпустили стрелы. Эртономус Дрон взмахнул рукой и развернул стрелы в обратную сторону, так что они ударили в лучников и столкнули их обратно на палубу пиратского корабля.
— Всякий, кто попытается коснуться меня, умрет, — посулил волшебник.
Матросы невольно попятились. По самой своей природе они были склонны к предрассудкам и не имели ни малейшего желания связываться с магией, если только она не обещала удачу.
Рейшо шагнул вперед.
— Твоему кораблю конец, маг. Он уже набирает воду и очень скоро пойдет ко дну. Если ты не сумеешь вырастить себе крылья, потонешь вместе с ним.
— А может, — угрожающе сказал ничуть, казалось, не испуганный волшебник, — вместо этого я тебя самого превращу в гигантского попугая — тебе такой облик в самый раз будет — и улечу на твоей спине. — Он поднял магический жезл.
Все матросы, включая Рейшо, отшатнулись назад.
— Ни с места! — крикнул капитан Аттикус. Он стоял на корме «Ветрогона», и из-под засевшей в плече стрелы по его фуфайке текла кровь. Джаг чувствовал, что он цепляется за поручень не только из-за качки. — Тебе некуда бежать, маг. Если пожелаешь, мы можем договориться о твоей сдаче в плен.
Волшебник зловеще усмехнулся.
— Ну уж нет, капитан. Что бы вы ни говорили, вряд ли ваше предложение окажется щедрым.
— Я предлагаю оставить тебя в живых, — произнес Аттикус резко, оскорбленный намеками мага.
— Под твое честное слово? — холодно усмехнулся Эртономус Дрон. — Это слишком старомодно. Вы знаете что такое чувство чести, капитан? Это щель в доспехах. Я никогда не старался жить по чести и от других подобного не жду.
— «Человек, знакомый с честью, узнает ее и в других», — уронил капитан Аттикус.
Цитата из Селдорна Милостивого, короля Медной Горы и автора «Искусства рыцарства», удивила двелле-ра. Он знал, что капитан был не очень-то грамотен, так что он, должно быть, повторил услышанную из чьих-то уст цитату.
— А я честью не обладаю, — отрезал Эртономус Дрон, — и, соответственно, в других это качество отыскать не пытаюсь. Я всегда сам себе прокладывал дорогу в жизни. — Внезапно он резко развернулся и ткнул магическим жезлом в Джага, выкрикивая что-то на незнакомом никому языке.
Не успел двеллер пошевелиться, как почувствовал, что его окружает кокон невидимой силы. Вихрь поднял его с палубы, протащил сквозь путаницу оснастки и рей, и через мгновение он уже висел в воздухе перед волшебником.
Глаза Эртономуса Дрона расширились от удивления.
— Двеллер, кто бы мог подумать!
Джаг задергался между удерживавшими его потоками энергии, но не мог пошевелиться. Он был в ловушке.
— Мне говорили, что одним из разбойников, пробравшихся позавчера на корабль, был двеллер, а я не поверил, — продолжал маг. — Мне даже показалось, что я тебя видел, только уверен был, что быть такого не может.
— Отпусти его! — крикнул Рейшо, отважно делая шаг вперед.
Эртономус Дрон развернулся к молодому матросу.
— Ты хочешь, чтобы я его отпустил? А если я этого не сделаю, что тогда? В наказание за свою дерзость ты умрешь прежде него.
— Если убьешь малыша, — прорычал Рейшо, — и сам сразу погибнешь.
— Повтори-ка еще раз, — велел старый маг. — Следовательно, если он останется в живых, то и я тоже?
Волшебник пользовался своим высокомерным тоном как оружием, и его голос разнесся по всей палубе, перекрывая треск досок и гудение оснастки.
— Ну что ж, — произнес наконец Эртономус Дрон, — условия суровые, но я на них соглашусь. Оставлю двеллера в живых, хоть я и терпеть не могу этих гадких созданий; чего не сделаешь, чтобы выжить. Но мне не очень-то нравится, что меня шантажом принуждают к такому соглашению люди, которые только что твердили мне о чести.
Джаг бился и сопротивлялся удерживавшей его в воздухе силе. К несчастью, добился он только того, что завертелся колесом в своей невидимой клетке. Он принялся отчаянно цепляться за воздух, только бы остановить дикое вращение вниз головой.
Волшебник снова махнул рукой, и двеллер перестал вертеться.
— А чего же вы хотели тогда ночью? — задумчиво протянул Эртономус Дрон. — Даже пиратам обычно хватает ума не грабить гоблинские корабли. Разве что им нужно спасать родных или друзей, попавших в рабство.
Сердце Джага отчаянно колотилось. Не так волшебник и обессилел, как можно было подумать.
— И с каких это пор двеллеры путешествуют вместе с людьми, а? — осведомился маг, погладив бороду свободной рукой. — Да ты, я вижу, не так прост, как кажешься.
Он взмахнул рукой, и на груди у Джага что-то зашевелилось. На мгновение он даже подумал, не заставил аи волшебник заклятием его сердце вырваться из тела. Потом он увидел, что в воздухе перед ним завертелась завернутая в голубой платок вынесенная из каюты волшебника книга.
Морщинистое лицо Эртономуса Дрона нахмурилось.
— Ты искал книгу?
Джаг стал думать, как бы соврать, но в этом деле он был не мастер. Он знал, что маг немедленно раскусит любую его выдумку.
— А ты не библиотекарь ли, двеллер? — поинтересовался волшебник.
От страха Джаг потерял дар речи. Краем глаза он увидел, что Рейшо быстро отступил назад и пригнулся, скрывшись в толпе матросов. Двеллер почувствовал себя преданным. Он не думал, что друг сможет так легко его бросить.
— Ты меня слышал? — настойчиво повторил старый маг и взмахнул жезлом. Джага затрясло и закрутило; воздух в магической сфере сделался густым, как сироп, застревая у него в легких, так что он не мог дышать.
— Годами я слышал истории о библиотекарях. — Эртономус Дрон шагнул поближе, с новым интересом рассматривая своего пленника. — О двеллерах, умевших читать и писать. Хм-м. Судя по моему опыту, пытаться научить двеллера чему-то, требующему интеллекта, — напрасные усилия. Дай им кирку или плуг или поставь перед кучей грязных тарелок, которые надо перемыть, вот такое дело им в самый раз. Если, конечно, вообще сумеешь заставить их работать.
Эти оскорбительные слова больно ранили гордость Джага. Он знал, что немало изменился под мудрым руководством Великого магистра Фонарщика со времени своего долгого рабства в гоблинских шахтах. Это у двеллеров на материке не было даже зачатков письменности, и о Хранилище Всех Известных Знаний в Рассветных Пустошах никто из них, разумеется, не знал.
— Глупые байки это все, — произнес волшебник. — Просто сказки, которые рассказывают друг другу забитые темные двеллеры, чтобы утешиться по поводу своей тяжкой доли.
Какие это двеллеры могут рассказывать сказки о Библиотеке, хотелось бы знать Джагу, но произнести хотя бы слово он не мог.
За все эти годы лишь немногие его сородичи покидали Рассветные Пустоши. Большинство из них считало, что лучше места в мире не было, во всяком случае для двеллера. Стражники, матросы, мастера и торговцы, покидавшие Рассветные Пустоши по долгу службы или другим делам, верили в величие Библиотеки и не стали бы предавать ее секреты. К тому же за всеми ними тщательно наблюдали. Если же они нарушали свои клятвы, эль-фийские стражники, чьей задачей было следить за безопасностью острова, находили их где бы то ни было и безжалостно уничтожали.
— Откуда ты, двеллер? — спросил Эртономус Дрон.
В этот момент Джаг понял, что маг все-таки верил в слышанные им истории и расставлял этим вопросом ловушку, чтобы вызнать у него местонахождение Рассветных Пустошей.
— Зачем тебе красть книгу? — продолжал тот свой допрос. — Ты ищешь ее по указанию Крафа?
Этот вопрос двеллера удивил. Он не знал, что Крафа знают за пределами Рассветных Пустошей. С другой стороны, тот несколько раз сопровождал Великого магистра Фонарщика в его путешествиях на материк — или, по крайней мере, отправлял Великого магистра через Кровавое море.
— Я разузнаю твои секреты, маленькое дрянное существо, — угрожающе посулил маг, — Есть люди, которые дорого заплатят за то, что ты можешь знать.
— Эй, — воскликнул в этот момент Рейшо, выходя из толпы с рыбачьей сетью в руках. — Эй, волшебник!
Эртономус Дрон раздраженно повернулся к матросу, но не успел он сказать хотя бы слово, как тот бросил сеть.
Маг вскинул руку, и сеть на мгновение застыла в воздухе, но все же продолжила свое движение. Джаг решил, что дело было в том, что сеть не была метательным оружием — некоторая магия действовала только на атаки острыми предметами или тем, что волшебник, применяющий заклятие, признавал как смертельно опасное. А может, дело было в том, что сеть была больше копья или стрелы.
Как бы то ни было, сеть раздулась будто медуза и упала на мага. Она была недостаточно тяжелая, чтобы сбить его с ног, но Эртономус Дрон все же пошатнулся. Пузырь вокруг двеллера слегка расширился, и тот даже смог сделать несколько судорожных вдохов. Потом магический кокон снова сжался так, что едва не сломал Джагу кости, а воздух опять превратился в густой сироп.
— Ты за это заплатишь, дерзкий глупец, — зловеще процедил сквозь зубы волшебник. Он просунул свободную руку сквозь ячейки сети и взмахнул ею, призывая темные силы, которым служил.
Сверкающая волна ударила в Рейшо и отшвырнула его прочь. Он отлетел назад и с такой силой врезался в борт кормовой надстройки, что несколько досок треснуло.
Эртономус Дрон вцепился руками в сеть, пытаясь разорвать свои путы, но та не поддавалась и все больше запутывалась вокруг него.
Трое других матросов рванулись вперед, намереваясь воспользоваться слабостью мага. Если бы густая жид-ость, булькавшая в легких двеллера, позволяла ему говорить, он попытался бы остановить их от этого смертельно опасного поступка. Эртономус Дрон согнул пальцы, потом вытянул их вперед. Матросы дернулись, будто пронзенные гарпунами. Из ран, внезапно открывшихся у них на груди, забила кровь.
— Теперь, — злобно сказал волшебник, повернувшись к Рейшо, — тебе придется…
— А вот хрена тебе! — воскликнул тот. Молодой матрос резко наклонился вперед, и в руке его словно чудом оказался метательный нож.
На мгновение двеллер решил, что усилия его друга окажутся столь же тщетными, что и предыдущие. Но Рейшо направил бросок вовсе не в старого мага.
Нож дважды перевернулся в воздухе и ударил прямо в рычаг, отпускавший кормовой якорь. От удара рычаг дернулся и отомкнулся, и с колеса начала с громким звоном отматываться цепь.
В этот же момент между магом и молодым матросом дернулся моток веревки. Совершенно ошеломленный происходящим, Джаг озадаченно хлопал глазами, но потом все-таки понял, в чем дело и чего добивался его друг.
Один конец веревки был привязан к якорной цепи и тянулся вместе с ней вниз, а другой — к рыбацкой сети, в которой запутался Эртономус Дрон. Волшебник тоже понял, что сейчас произойдет, и принялся лихорадочно разрывать сеть.
Но он еще не успел освободиться, когда веревка натянулась и вес якоря и цепи сбил его с ног. Маг хрипло вскрикнул, и Джаг почувствовал, как ему было страшно — Эртономус Дрон был похож в этот момент вовсе не на волшебника, а на обыкновенного старика, который страшно не хочет умирать.
Царапаясь, будто падающая с ветки кошка, волшебник попытался ухватиться за борт кормовой надстройки, но попытка его не увенчалась успехом. Вслед за цепью он рухнул в воду и скрылся в темных серо-зеленых волнах.
В этот момент Джаг почувствовал, что заклятие, наложенное на него магом, все еще действовало, — сфера, в которую он был заключен, стремительно сдвинулась с места. Он испуганно попытался позвать на помощь, но по-прежнему не мог вымолвить ни слова.
Рейшо подбежал к нему и обхватил невидимую сферу руками. Всем своим весом молодой матрос придавил ее к палубе так, чтобы двеллер не упал за борт. Пузырь лопнул, хотя Джаг и не был уверен, в том ли было дело, что он преодолел границу действия чар волшебника, или в том, что маг выпустил его из поля зрения. Согласно книгам по черной и белой магии, и то и другое было весьма важно.
Возможно, дело было и в том, что где-то в морских глубинах Эртономус Дрон встретил наконец свою смерть.
Двеллер знал только, что Рейшо не дал ему упасть в морскую пучину и встретить ту же судьбу, которая настигла старого волшебника. И он снова мог дышать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55