– Но, как и ваши святые отцы, моя мать с радостью избавилась от меня. Думаю, она жалела, что я вообще когда-то появилась на свет. – Кэт попыталась равнодушно пожать плечами, словно сказанное не имело для нее особого значения. Еще раз ее заманили в ловушку и заставили раскрыться.
Она почувствовала облегчение, когда кухонная дверь резко распахнулась и в сад выскочила Мег, задрав подол платья, девочка во весь дух мчалась к отцу.
– Папа! Как хорошо, что ты еще не ушел. Я боялась упустить тебя, а мне так хотелось увидеть тебя в твоем новом наряде, прежде чем ты уедешь на вечер.
Мартин усмехнулся и, к удовольствию дочери, развернулся кругом, демонстрируя себя.
Восхищенно вздохнув, Мег захлопала в ладоши. Она осторожно прикоснулась к краю его плаща, но тут же отодвинулась, словно испугавшись испортить его наряд.
– Боже, какой ты красивый и… и очень важный.
– Гм-м! Я предпочел бы оставаться в лохмотьях, если самая симпатичная девочка в Англии отказывается обнять своего бедного старого отца из страха помять его дублет.
Он наклонился к ней, широко распахнув свои объятия.
– Папа! Какую ерунду ты говоришь, – от улыбки у Мег появились ямочки на щеках, и девочка обняла отца за шею.
Плутоватый взгляд Мартина смягчился, когда он расцеловал дочь в обе щеки. Глаза Мег светились обожанием, девочка преобразилась, превратившись в настоящую милашку.
Наблюдая за ними, Кэт неловко переступала с ноги на ногу, чувствуя, что невольно вторгается в чужой мир, и от этого ей становилось невероятно грустно.
Мег отодвинулась, пригладила его рукав и похлопала по нему.
– Так, значит, ты обедаешь с лордом Оксбриджем. А королева… королева там будет?
– Вроде говорили, что будет.
– Королева? – Кэт тихо присвистнула от удивления. – Да вы вращаетесь в высоких кругах, мистер Вулф.
На мгновение, забыв про осторожность, Мег одарила Кэт сияющей улыбкой.
– У моего папы много важных друзей, и среди них сам барон Оксбридж, который очень обязан папе. Папа спас жизнь сестры его светлости, леди Дэнвер. Он у меня настоящий герой.
– Ух-ты, ух-ты, кто тут хвастается и несет чепуху? – Мартин игриво сжал нос дочери.
Мег озорно усмехнулась и порывисто затараторила:
– Когда ты вернешься, ты должен рассказать мне о королеве все-все. Какое у нее будет платье и какие украшения, что она будет есть, что скажет тебе, и…
– Хотя ты и возносишь своего отца до небес, – Мартин со смехом прервал дочь, – я окажусь не слишком заметным среди столь благородной компании. Меня посадят на самый дальний конец стола, и королева, так же как и все остальные, просто не заметит меня.
Кэт сомневалась в этом. Она не могла себе представить, чтобы Мартину Ле Лупу удалось где-нибудь остаться незамеченным, но Мег почти упала духом.
– Я тут подумала… – девочка осторожно взглянула на отца.
– Звучит уже страшно, – поддразнил дочку Мартин.
Мег нахмурилась.
– Почему бы мне самой не посмотреть на королеву? Агата отведет меня к реке, и оттуда я смогу увидеть прибытие ее баржи и…
Но Мартин уже отрицательно качал головой.
– Нет, мой ангел. Мы уже обсуждали это. Больше никаких прогулок по городу с Агатой, особенно теперь, после предостережения Хозяйки острова Фэр.
– А если ей пойти со мной? У нее же есть шпага. – Мег кинула смущенный взгляд на Кэт. – Она же приехала в Лондон, и, наверное, мисс О'Хэнлон тоже захочется посмотреть на королеву.
– Осмелюсь заметить, что ей не захочется, – сказала Кэт. – Едва ли я рискну вывести тебя из дома перед наступлением ночи, только чтобы мельком взглянуть на эту тюдоровскую дьяволицу.
– Так нельзя говорить о вашей царствующей королеве. – Мег аж задохнулась от негодования.
– Вашей, возможно, но не моей, дорогуша. Элизабет и ее проклятые управляющие, воруя, сжигая и убивая, принесли в мою страну одно только страдание.
– Но королеве не пришлось бы проявлять такую суровость, если бы вы, ирландцы, не бунтовали все время.
– Ага, выходит, защищать свой дом от набегов и не отдавать свое, означает теперь бунтовать?
– Ну и ладно. – Мег поджала губы, явно не зная ответа на этот вопрос. – Не ходите тогда, раз у вас такие чувства. Уверена, что Агги в любом случае и не согласилась бы, чтобы вы пошли с нами. – Повернувшись спиной к Кэт, она обратилась к отцу: – Папа, нас с Агги и вдвоем никто не тронет, если…
– Нет, Мег, – Мартин был неумолим. – Кэт права. Не следует покидать дом, когда темнеет. Ты сможешь увидеть королеву в другое время.
– Ты всегда, всегда обещаешь мне одно и то же! – воскликнула Мег. – Я не понимаю, почему мне нельзя…
– Потому что я сказал «нет», Маргарет, и закончим на этом.
Кэт сомневалась, что Мартин когда-либо говорил так сурово с дочерью, да и вряд ли вообще отказывал дочери хоть в чем-то. Мег явно растерялась, и у нее задрожала нижняя губа. Девочка резко повернулась и помчалась к дому.
Мартин даже не попытался остановить ее, только опечаленно вздохнул, когда Мег исчезла за дверью черного хода.
– Простите меня, – сказала Кэт. – Мне не хотелось бы расстраивать Мег, но я не в силах держать язык за зубами всякий раз, когда при мне упоминают эту Тюдориху.
– Все в порядке. Насколько я понимаю, не столько вы, сколько я сам виноват во всем. По какой-то необъяснимой причине моя дочь прониклась странной симпатией к королеве Англии. Я обещал ей как-нибудь постараться устроить так, чтобы она увидела Елизавету. Но мне не следовало давать ей обещания, которое я никогда не смогу выполнить. Я не хочу, чтобы Маргарет вызвала к себе любое неуместное внимание до… до…
– …до того, как вам удастся похоронить ее прошлое и превратить ее в настоящую англичанку? Похоже, вам уже почти удалось это.
Мартин, должно быть, почувствовал явное неодобрение в ее голосе. Он напрягся.
– Мег всегда была больше англичанкой, чем француженкой. Свои первые пять лет она провела в домике у моря, в Дувре. Она все еще вспоминает то время. Думаю, что, несмотря на свою мать, Мег была счастливее в те дни, чем… – Мартин запнулся, затем мрачно закончил: –…чем сейчас здесь, со мной. Моей маленькой девочке действительно не слишком по душе городская жизнь.
«Так в ней проявляется дочь земли», – подумала Кэт, но благоразумно оставила это наблюдение при себе.
– Когда-нибудь, если все сложится хорошо, я хочу купить небольшой участок земли и дом где-нибудь на южном берегу, – сказал Мартин, и в глазах его засветилась твердая решимость выполнить задуманное. – Но моя удача может мне изменить, если я не займусь делом и не поспешу в Стрэнд-хауз.
– Займетесь делом? – Кэт критично оглядела наряд Мартина. – Вы скорее напоминаете человека, собирающегося на свидание. Значит, она очень красива? – Катриона не сумела удержаться от вопроса, хотя это ее вовсе и не касалось. – Эта леди Джейн Дэнвер, которая видит в вас героя?
– О да, очень красива, с золотистыми волосами, глазами голубки, но что до моего геройства… – Мартин криво усмехнулся. – Боюсь, что я бросился спасать эту даму скорее ради своей дочери, нежели ради нее.
Когда Кэт озадаченно посмотрела на него, он продолжил:
– Джейн Дэнвер упала с баржи своего брата в реку. Мы с Мег как раз плыли мимо на лодке, и вы вообразить себе не можете, какой ужас появился в глазах моей дочери. Именно так умерла мать Мег. Утонула в Сене.
– Я знаю. Арианн говорила мне.
– Мег была тому свидетелем. С тех пор ей снились жуткие кошмары, в которых Кассандра погружалась в воду. Вряд ли Мег сумела бы вынести зрелище того, как тонет леди Дэнвер. Получалось, мне просто пришлось спасать женщину.
– Хотите сказать, если бы Мег не оказалась там вместе с вами, вы позволили бы леди Дэнвер уйти на дно? – решила уточнить Кэт.
– В Темзе полно течений, это очень коварная река. Не знаю, рискнул бы я.
– Я знаю. Вы производите впечатление именно такого отважного и безголового рыцаря, который не способен не броситься на помощь, если девица оказалась в беде. Не сомневаюсь, эту вашу леди Дэнвер переполняет благодарность, и она готова упасть в ваши объятия.
– Едва ли. Она нежная и благородная дама, и столь же далека от меня, как звезда на небе. – Отдавал ли он себе в этом отчет или нет, но его голос зазвучал на удивление мягко, когда он заговорил об этой женщине.
«Матерь Земля, защити этого мужчину», – подумала Кэт.
Мартин нашел себе новую Мирибель Шени, и все, вероятно, снова закончится его разбитым сердцем. Сестры баронов не часто замечены в том, чтобы соглашаться отдать свои руки безымянным бродягам, какими бы красивыми те ни были.
– Вам, конечно, никогда не потребуется, чтобы вас спасал рыцарь, – выгнув бровь, Мартин насмешливо разглядывал ее.
– Да, скорее уж это мне придется спасать вас. Я предпочитаю сама выигрывать баталии, – Кэт презрительно сморщилась. – Кстати о баталиях, пойду-ка я лучше поспешу на кухню, а то того и гляди, как бы мне не подали жареную жабу на ужин.
Кэт направилась к дому, но Мартин не отставал от нее.
– Подозреваю, мои домочадцы не дают вам расслабиться. Я снова поговорю со всеми, пояснив каждому, включая Мег, что, на время моего отсутствия, ваша власть абсолютна. Любой, подвергающий сомнению ваши распоряжения, будет иметь дело со мной.
– Вот уж тогда все они точно полюбят меня. Я предпочла бы сама справиться с ситуацией, но обещаю обойтись без проломленных черепов. А что касается Мег, я о ней позабочусь, когда вас нет, об этом можете не волноваться.
– Как ни странно, но я и не волнуюсь. До сих пор не пойму, да и не пойму никогда, но почему-то вы внушаете мне доверие, Катриона О'Хэнлон. – Он остановился прямо перед дверью черного хода и пристально посмотрел на нее. Его взгляд потеплел.
Он взял ее за руку. Кэт была настолько удивлена столь неожиданным жестом, что позволила ему это.
– Я ничего не знаю о вашей матери, поэтому не мне судить о ее чувствах. Но сам я отчего-то очень рад, что вы родились и живете здесь и сейчас.
Черт возьми, похоже, этот мужчина говорил с ней искренне. Возможно, именно поэтому Кэт была не в силах вырвать у него свою руку. Мартин поднес руку Катрионы к губам и поцеловал ее, как если бы перед ним стояла не несчастная ирландка в изношенном платье, а знатная дама.
Прикосновение мужских губ было едва ощутимым, но у нее мурашки прошли по коже. Он одарил ее улыбкой, которая заставила ее сердце бешено заколотиться.
Кэт настолько смутилась, что даже не заметила, как покраснела. О-го-го, этому авантюристу было не занимать обаяния, и ей пришлось признать это. Если он так же улыбался своей леди Дэнвер, чем черт не шутит, может, он и завоевал сердце знатной дамы.
«Но мне-то какое до всего этого дело», – категорично оборвала свои мысли Кэт. Но ей было сложно объяснить себе, почему эти мысли вызвали такую острую боль в ее душе.
ГЛАВА 7
Гребец налегал на весла, прокладывая путь по темной воде Темзы. Мартин полулежал в лодке. По реке было намного быстрее продвигаться через город, улицы которого, слишком грязные и узкие, были забиты повозками, всадниками и пешеходами. Но сегодня вечером и Темза была загружена, река буквально кишела лодками и баржами, развернувшими свои квадратные паруса. Даже в столь поздний час в доках виднелся лес мачт, там все еще разгружали вино, дерево, сельдь и шерсть. В вечернем воздухе слышались грубоватые голоса, смех, проклятия, пение и жаркие споры, а то и ругань, и бесконечные крики лодочников, зазывающих клиентов.
«Кто на запад? Кому на восток?» Суматоха, шум речной жизни и влажный воздух – все было знакомо Мартину с самых юных дней. Если закрыть глаза, можно снова представить себя на берегах Сены. Лондонцы были практичными деловыми людьми, замкнутыми, придирчивыми и подозрительными к любым иностранцам, которыми считали всех, кто родился не в их городе. Хотя Мартин и не питал такого, как Кэт, отвращения к англичанам, он все же тосковал по мелодичным голосам своих собственных соотечественников, прекрасному вину в тавернах, пылкости, живости и яркости жизни, свойственной Парижу.
Невольная улыбка коснулась его губ при мысли о неистовой ирландке. Несмотря на строгое внушение, которое он сделал слугам перед уходом, он явно ощущал их кипящее негодование. Но не испытывал сомнения, что Кэт самой удастся овладеть ситуацией, и, а это было много важнее сейчас, она позаботится о безопасности Мег.
Мысль ободряющая и единственная приятная за весь вечер. Он напрягся, когда лодка приблизилась к той части города, где над Темзой нависали роскошные здания, их лужайки и сады спускались до самой воды. В окна таких дворцов в пору своей юности Мартин едва ли мог позволить себе даже попытаться заглянуть, не опасаясь, что на него натравят собак.
Сильно же он поднялся по ступенькам общества, если получил приглашение на банкет в Стрэнд-хаузе. Но удовлетворение, которое он мог бы позволить себе испытывать, портила отрезвляющая мысль, что направлялся он туда не просто гостем, но еще и шпионом Уолсингема.
Он будет чувствовать себя мерзким предателем и проведет весь вечер как на иголках, изыскивая возможность ускользнуть с празднества и обыскать дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55