Она прищурилась и посмотрела на него.
— Ну, будь же снисходительной к старику. Ответь.
— «Сын-первенец Бога Войны», — перевела она глухим голосом.
— Он часто ассоциируется с древним японским героем Йошицуни, который любезно завещал свое имя самой крупной из наших лун. Когда основывали корпорацию «Хашиман», то имя одобрили даже самые рьяные традиционалисты. В то время о настоящем его значении еще никто не догадывался.
Он посмотрел на клановцев. Женщина что-то читала, мужчина делал какие-то движения, напоминающие физические упражнения.
— Прилетев сюда, они рисковали так же, как и я, когда принимал их. Жадеитовые Соколы — самые консервативные из клановцев. Особенно они боятся таких контактов, как этот. А главным образом боятся груза, который я отошлю обратно с этими субъектами.
— Что же это за груз?
— Голографические проекторы, — проговорил он, отворачиваясь от экрана. — Видеоигры. Пылесосы. Тостеры. Голофоны. Голофоновые ответчики. Всякая бытовая электроника. Игрушки.
— Они боятся игрушек?! — спросила она изумленно. Кэсси уже начала подумывать о том, какого рода шуточки разыгрывает с ней хозяин ХТЭ. Не хотелось верить, что он так же безумен, как и его слова.
— Да, боятся, причем очень сильно. И знаешь что? Они правы. — Он снова показал на клановцев. — Мои славные приятели-купцы вернутся, привезя с собой целую кучу всяких разлагающих штучек и удобств, от которых хотел их «уберечь» этот сумасшедший старый кретин генерал Керенский. И они не первые. Но благодаря твоим усилиям и усилиям твоих друзей — не последние. — Он улыбнулся, словно счастливая луна, и продолжал: — Когда истечет срок перемирия, мы уже не будем настолько сильны, чтобы суметь нанести им удар. Но если мне за это время удастся послать клановцам достаточное количество товаров, то к тому времени они, возможно, сами себя и уничтожат. Сын-первенец Бога Войны нашел другие способы выиграть то, что нельзя выиграть с помощью войны.
— Но если это правда, — сказала Кэсси, — то почему бы им не пойти вместе с вами?
— Потому что купцы-клановцы понятия не имеют, чем я занимаюсь на самом деле. Они совершенно не понимают разрушающей власти достатка. Кто может винить их в этом? Наши правители веками не обращали на подобные вопросы внимания, несмотря на то что так и не смогли уничтожить воинов Домов Штайнера и Дэвиона, а те лишь на моей жизни умудрились создать армию, пригодную для всего на свете... ну, может, кроме того, как петь в хоре древней комической оперы. Люди из Содружества Лиры всегда воевали, как тигры, только бы не подпасть под милостивую защиту Синдиката Драконов. А почему? У них был комфорт и достаток. А все, что могли предложить им мы, — это лишения.
— Ну, а как же риск, сопряженный с такими контактами? — спросила Кэсси. — Вы же сами сказали, что они в опасности.
— Да, разумеется. Воины, господствующие над кланом, убьют их и всякого, кто даже отдаленно связан с этим, если почуют хоть малейший намек на это.
— Значит, они рискуют...
— О да, но рискуют потому, что в посылаемых мной товарах видят огромную выгоду. А купцы-клановцы не менее одержимы собственной целью, чем их воины и элементалы.
Кэсси сидела и смотрела на свои руки, израненные в сражениях с когортами Нинью. Может быть, лучше смазать их какой-нибудь мазью, пока они не превратились в лапы с когтями...
— Они подозревали меня в заговоре против Теодора, — проговорил толстяк, словно разговаривал сам с собой. — Однако я их самый преданный слуга.
Она не слушала дядюшку Чэнди. Она прислушивалась к себе.
«Ок использовал тебя и твой полк», — говорил ей чей-то голос. Но не тот ненавистный голос, преследующий Кэсси всю жизнь, который вдалбливал ей, что она грязная, порочная и скверная; этот звучал совсем иначе.
"Ну и что из того? Тебе ведь заплатили. Как заплатили и «Кабальерос». А-а-а... так тебя накололи... так вот в чем собака зарыта!
Вот ты и злишься, что он обвел тебя вокруг пальца".
Кэсси покачала головой и вздохнула. Затем расхохоталась.
Огромная голова дядюшки Чэнди тонула в бесконечных подбородках. Он словно был погружен в какие-то мечты. И когда Кэсси встала, он поднял голову и посмотрел на нее.
— Дитя мое, — произнес он. — Я понимаю, что обманул тебя. Но я также не сделал ничего, чтобы причинить тебе вред. Да, ты хотела высказать мне все, я знаю, ведь ты остра на язык и вспыльчива. А ко всему прочему еще и проницательна. Теперь ты кое-что знаешь. Я сделал полковнику Карлосу Камачо предложение продлить контракт. Хочу тебя попросить: оставайся со мной независимо от того, примет полковник мое предложение или нет.
И внезапно он сделался каким-то неуклюжим и уязвимым, и она поняла, что лорд Чандрасехар был совершенно искренним с ней. И не в первый раз.
— Я подумаю, — коротко ответила она и вышла.
— Нет, ну это надо же! Что я слышу! Ты сказала, возможно, самому могущественному человеку во всей Внутренней Сфере, что ты подумаешь насчет его предложения? — Голос Кали Макдугал дрожал от изумления, когда они шли по фабричной территории. Ветер, дующий с Ямато, был злобным и свирепым, словно меч одоновца.
—Да.
Кали рассмеялась и обняла ее:
— Ну что ж, это очень любезно с твоей стороны.
Подруга не расспрашивала Кэсси о подробностях встречи с могущественным человеком, а ее собеседница не начинала об этом разговора. Эту тяжелую ношу Кэсси решила нести сама.
— Так что теперь? — поинтересовалась Кали. Кэсси лукаво посмотрела на нее.
— Ты думаешь о том, что тебе хотелось бы смотаться куда-нибудь хоть на несколько дней... куда-нибудь на природу, жить в палатке, пока не начался настоящий снегопад, верно? Просто уехать... — Они зажигали свечи и молились об этой тронутой бедняжке де Авиле Чавез, чтобы та вновь вернулась в мир трех планет. Черт возьми, Кэсси, я прикинула, что если мне придется остаться тут взаперти со всеми «Призраками», то уж точно — ко мне явится Богородица. А я ведь даже не католичка.
Кэсси прикусила нижнюю губу.
— А что насчет... гм... Арчи? — спросила она, поражаясь собственной нерешительности. — Он не будет возражать, если ты смотаешься на несколько дней отдохнуть?
— Э-э, — проговорила Кали. — Знаешь, Арчи — большой весельчак. Если он сам любит повеселиться, то не станет возражать, если я какое-то время займусь собой. А если станет, то... — Она пожала плечами. — Да полно тебе, забудь о нем!
Девушка обняла подругу и прижала ее к себе.
— Веселье весельем, Кэсси, — проговорила она, — но друзья — вот кто останется. Кэсси кивнула.
— Да, — сказала она. — Единственное, что остается, — это друзья.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62