Напрасно Роуз пытался проникнуть туда, команда держалась стойко и дружно отбивала все его атаки. Тогда он набросился на Дэйнса, но тот был неумолим, и в конце концов Джереми смирился. Сообщение от Речел, сколь приятным оно ни было, не принесло успокоения в его мятущуюся душу. Роуз спал мало, плохо, и даже во сне его не покидало тревожное чувство. Все свое свободное время Джереми посвящал преимущественно анализу сложившейся ситуации. Ему никогда не приходила в голову мысль, что он может стать отцом. То есть он знал, что от теплых взаимоотношений между женщиной и мужчиной рождаются младенцы, но думал об этом как о чем-то постороннем, его не касающемся. Уход за детьми, чувство отцовства — да он даже не представлял себе, что это такое. О скольких полезных вещах ему нужно было подумать, а тут еще это задание. Сейчас оно камнем висело на шее, отвлекало от сладких и волнующих мыслей о Речел и будущем ребенке.
Но задание надо выполнять, и Роуз заставил себя работать. Он проверял и перепроверял оборудование и вооружение, осматривал все, что хотя бы минимально вызывало тревогу, и расспросил всех бойцов о состоянии боевых роботов. Больше всего Роуза заботило приземление, и все устройства, задействованные при посадке, подвергались тщательной тройной проверке. Когда проверки закончились, а воины доведены дотошным и придирчивым командиром до белого каления, Джереми удовлетворенно вздохнул и, ко всеобщей радости, отправился к себе в каюту. Там он засел за карты и отчеты и после нескольких часов их изучения понял, что засыпает. Он залез на подвесную койку и уснул. Роуз проспал всего пять часов, но даже такой короткий сон восстановил его силы. Он встал и вышел из каюты. Джереми решил еще раз проинструктировать своих бойцов и направился к ним. Переходя из каюты в каюту, он беседовал с людьми. Некоторым он в который уже раз объяснял их задачу и действия, с некоторыми просто разговаривал. Роуз знал, что должен проводить со своими бойцами много времени, даже если ему ничего особенного говорить не нужно. Спокойствие и уверенность командира всегда помогают другим успокоиться, взять себя в руки и сконцентрироваться на выполнении боевой задачи.
За шесть часов до приземления Роуз собрал всех воинов «Черных шипов» для окончательного разбора предстоящей операции. Решили, что первой будет прыгать разведка, за ней пойдут командное отделение Роуза и связь, последним прыгает боевое отделение. Если разведка встретит сопротивление со стороны противника, она обязана сообщить полную информацию о нем Роузу, который вступит в бой. Главное -приземлиться в непосредственной близости друг от друга, быстро сгруппироваться и затем рассредоточиться. Предполагалось, что отделения совершат посадку в километре друг от друга, но знающие дело ветераны считали, что расстояние может быть и много больше. Конечно, надеяться нужно на лучшее, но планировать операцию желательно исходя из худшего.
После короткого последнего совещания воины «Черных шипов» направились в грузовой отсек к боевым роботам. Начиналась подготовка к прыжку. Снова проверялись системы и приборы. Командиры отделений осматривали роботов своих бойцов, окончательную проверку провел сам Роуз. Закончив, он приказал всем занять места в кабинах машин и, забравшись в своего робота «Секира», попросил подсоединить прыжковые двигатели. Включив питание, Джереми дважды проверил все системы своего робота и только после этого стал проверять внешнюю связь. Он щелкнул переключателем и произнес в микрофон:
— Говорит «Черный шип-один», проверка общей командной связи.
— «Черный шип-одии», вас слышим, — раздался в наушниках голос одного из связистов корабля.
— Запросите готовность к прыжку и состояние атмосферы планеты.
— «Черный шип-один», готовность к прыжку — зеленый, безоблачно. Время входа в верхнюю атмосферу планеты — девяносто три минуты, продолжайте проверку, о начале прыжков объявим дополнительно.
Роуз удовлетворенно кивнул и переключился на прослушивание внутренней связи. Как он и ожидал, послышался шум переговоров между командирами отделений и их бойцами. Роуз несколько минут внимательно слушал их, но вскоре воспоминания о прошлых битвах заглушили голоса в наушниках. Роуз быстро вернулся к действительности и снова стал прислушиваться к разговорам. «В конце концов, — думал он, — „Черные шипы“ — не первые и не последние, кому приходится совершать атаки на кланы». Роуз продолжал прослушивать линию внутренней связи и удивился слаженности команд и действий. В бою, конечно, все будет выглядеть иначе, точнее, те же команды и такие же ответы, только голоса станут другими, глухими и напряженными. Роуз знал, что многие бойцы регулярной армии посмеиваются над наемниками, называя их игрушечными солдатиками, но, видя перед собой своих воинов, вслушиваясь в их переговоры, Роуз верил в «Черных шипов» и гордился ими. Он понимал сарказм воинов регулярных частей, но сознавал и другое — наемники дерутся за то же самое, что и регулярные части. Они сражаются за лучшее будущее, за жизнь чужих, незнакомых людей, их семьи, за их детей.
И снова в сознании Роуза возникла мысль о своем будущем ребенке. Как много с этим связано вопросов и как мало мог он получить ответов! Роуз ненавидел кланы, ненавидел их за то, что они сделали с ним на Токкайдо, и в нем поднималась копившаяся долгое время злость. Он отомстит, рассчитается с ними за позор отступления, за погибших друзей и за все то зло, которое кланы принесли с собой.
Роуз никогда ни с кем не разговаривал о своем отношении к кланам, но именно оно и определяло в последние годы все его поступки. Он и «Черные шипы» организовал только для того, чтобы продолжать драться с кланами. Даже то, что Роуз использовал для борьбы с кланами трофейного боевого робота, ранее принадлежавшего клановцам, имело для него особый смысл. Джереми хотел только одного — кланы должны заплатить по его счетам ровно столько же, сколько он заплатил им в свое время сам. И продолжает платить сейчас. На панели управления внешней связью мигнула красная лампочка. Роуз переключился на командный канал.
— «Черный шип-один», готовность к прыжкам номер один. — Роуз сразу узнал голос капитана Дэйнса. — Нас преследует эскадрилья истребителей, но пока ничего страшного нет, не волнуйтесь. Правда, следует поторопиться, иначе истребители приблизятся к нам до того, как мы подойдем к зоне прыжков.
— Вас понял, — ответил Роуз, обдумывая полученную информацию. Во время прыжков боевые роботы, беззащитные в своих кожухах, могут стать легкой добычей истребителей. Роуз переключился на внутреннюю связь, немного послушал разговоры и решил связаться с командирами отделений на командном канале. Обычно он использовался для передачи особых приказов и сообщений. Не считая самого Роуза, к этому каналу могли подключиться Эсмеральда, Аякс, Антиох Белл и Риавнон.
— Говорит «Командир-один». Командирам отделений перейти на командный канал. — Роуз дал им время, чтобы перейти на нужную частоту, и продолжил: — Слушайте меня внимательно. У нас могут быть неприятности. Не советую очень расстраиваться, но и утешать понапрасну не буду. К кораблю приближается эскадрилья истребителей. Приземление, скорее всего, окажется не слишком гостеприимным, но все равно прыгаем, как планировали. Я попрошу Дэйнса спуститься пониже, то есть прыжок станет более опасным, зато сократится время пребывания в воздухе. Есть вопросы?
— Роуз подождал несколько секунд, но линия молчала. — Отлично, тогда запомните, что вы несете ответственность за своих бойцов. Как только приземлитесь, сразу старайтесь собраться вместе и двигайтесь к остальным. Ну, желаю удачи и до встречи на планете!
Роуз вновь связался с Дэйнсом и попросил его снизиться. Тот сначала наотрез отказался, но в конце концов Роуз сумел убедить капитана, и тот согласился. Даже небольшое уменьшение пребывания в воздухе давало бойцам дополнительную защиту. После жаркого разговора с Дэйнсом Роуз попытался ни о чем не думать и расслабиться, но впервые за много лет система медитации, которой его научили во время пребывания в рядах Ком-Стара на Люсьене, не срабатывала. В голову лезли самые разные мысли, как радостные, так и не очень. Отставив в сторону медитацию, он открыл глаза и стал просто ждать команды к прыжку. Внезапное покачивание удивило его, но поскольку взрывов слышно не было, Роуз отнес его за счет вхождения корабля в верхние слои атмосферы.
Через некоторое время покачивание превратилось в постоянную тряску, за которой последовало нечто ужасное. Казалось, что корабль несется вскачь по стиральной доске, то стремительно взлетая вверх, то входя в резкий штопор. Ухватившись за поручни, болтаясь из стороны в сторону, Джереми посмотрел на хронометр и, к своему изумлению, обнаружил, что в атмосферу корабль вошел уже семнадцать минут назад. До района приземления оставалось меньше десяти минут. Возможно, корабль попал в турбулентный поток, но тут Роуз предположил, что виной всему не поток, а взрывная волна от ракет, выпускаемых истребителями кланов. Как бы в подтверждение его догадки перед глазами зажглась зеленая лампочка командного канала связи, и Роуз щелкнул переключателем. В наушниках раздались обрывки фраз, произносимых незнакомым голосом. Роуз усиленно пытался поймать нужную частоту, но из-за страшной болтанки никак не мог настроиться. После очередного приступа трясучки корабль вдруг страшно тряхнуло, но оказалось, что именно этого недоставало для нормальной командной связи — линия стабилизировалась и послышалась отчетливая речь капитана «Трэйси».
— «Черный шип-один», у нас большие неприятности.
— Говорите! — прокричал Роуз, боясь, что связь снова прервется. На этот раз он узнал голос Дэйнса. — Я слушаю вас.
— «Черный шип-один», нас атакуют истребители. Черт подери, их тут больше, чем блох на шелудивой собаке. — По тому, с какой быстротой говорил капитан, Роуз понял, что от его сдержанности и хладнокровия не осталось и следа.
— Спокойнее, — сказал Роуз. — Я понял вас. Как вы считаете, до зоны прыжков дотянем? — Роуз подключил к линии связи боевого робота Рианнон, ей тоже следовало знать реальную обстановку.
— Если так пойдет и дальше, не знаю. Едва ли, — ответил Дэйнс. — Мы приближаемся, но вот вопрос — удастся ли нам к тому времени оторваться от этих проклятых истребителей.
Роуз внимательно слушал капитана и заметил, что к нему возвращается обычная уверенность. Профессионализм и участие в битвах не подводят закаленных бойцов, их невозможно вывести из равновесия надолго; собранность, превратившаяся в привычку, сознание постоянной опасности — это школа, которая никогда не забывается.
— А ну-ка, поддай еще разок вон тем четырем сволочам, — послышалось в наушниках Роуза. Видимо, Дэйнс одновременно отдавал приказы своим стрелкам. Корабль сильно накренился, ушел вверх, снова вниз, но с курса не сбился.
— Повреждения есть? — спросил Роуз, но не из любопытства, а просто для того, чтобы только вызвать капитана на разговор и отвлечь его от мрачных мыслей. Ответ Дэйнса насторожил его.
— Какие-то повреждения есть, но какие именно, точно сказать пока не могу, есть тут некоторые, мешают провести технический осмотр.
Повреждения в грузовом отсеке, там, где находятся боевые роботы, могут не только серьезно осложнить высадку, но и сделать ее для некоторых боевых машин вовсе невозможной.
— Незначительные повреждения в приборном отсеке, — услышал Роуз чей-то голос. — И два попадания в капитанский мостик.
— Где Дэйнс? — спросил Роуз.
— На месте, он занят, — послышался ответ.
Совсем близко раздался оглушительный мощный взрыв, и сразу же следом за ним прогремел второй. Роузу показалось, что гул от второго выстрела шел изнутри корабля. «Если это так, то двигатели корабля серьезно повреждены», — подумал он. Внезапно линия связи оборвалась, но тут же снова заработала.
— Роуз, говорит капитан Дэйнс. Извини, но вам следует прыгать немедленно, другой возможности не будет.
Роуз посмотрел на хронометр: до запланированной зоны оставалось еще несколько минут, а до первой цели — несколько тысяч километров.
— Понял вас, — ответил он и вдруг почувствовал, что во рту у него пересохло. Он справился с волнением и попытался пошутить: — Прогуляемся пешком.
— Спасибо, старина, — ответил Дэйнс. — Я попробую продержаться еще немного, но будьте начеку, я открою люки в любую секунду.
— Не волнуйся, мы и это переживем, — ответил Роуз, в душе вознося молитвы за удачное приземление менее опытных бойцов отряда. Корабль продолжал содрогаться от взрывов, вибрация усиливалась. Джереми подумал о том, что случится, если корпус корабля будет серьезно поврежден, но тут же отогнал эту мысль.
— Открывай пошире дверь, Дэйнс! — весело крикнул Роуз. — Мы прыгаем. Держись, кэп, встретимся на Кладбище
— Типун тебе на язык, — рассмеялся Дэйнс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Но задание надо выполнять, и Роуз заставил себя работать. Он проверял и перепроверял оборудование и вооружение, осматривал все, что хотя бы минимально вызывало тревогу, и расспросил всех бойцов о состоянии боевых роботов. Больше всего Роуза заботило приземление, и все устройства, задействованные при посадке, подвергались тщательной тройной проверке. Когда проверки закончились, а воины доведены дотошным и придирчивым командиром до белого каления, Джереми удовлетворенно вздохнул и, ко всеобщей радости, отправился к себе в каюту. Там он засел за карты и отчеты и после нескольких часов их изучения понял, что засыпает. Он залез на подвесную койку и уснул. Роуз проспал всего пять часов, но даже такой короткий сон восстановил его силы. Он встал и вышел из каюты. Джереми решил еще раз проинструктировать своих бойцов и направился к ним. Переходя из каюты в каюту, он беседовал с людьми. Некоторым он в который уже раз объяснял их задачу и действия, с некоторыми просто разговаривал. Роуз знал, что должен проводить со своими бойцами много времени, даже если ему ничего особенного говорить не нужно. Спокойствие и уверенность командира всегда помогают другим успокоиться, взять себя в руки и сконцентрироваться на выполнении боевой задачи.
За шесть часов до приземления Роуз собрал всех воинов «Черных шипов» для окончательного разбора предстоящей операции. Решили, что первой будет прыгать разведка, за ней пойдут командное отделение Роуза и связь, последним прыгает боевое отделение. Если разведка встретит сопротивление со стороны противника, она обязана сообщить полную информацию о нем Роузу, который вступит в бой. Главное -приземлиться в непосредственной близости друг от друга, быстро сгруппироваться и затем рассредоточиться. Предполагалось, что отделения совершат посадку в километре друг от друга, но знающие дело ветераны считали, что расстояние может быть и много больше. Конечно, надеяться нужно на лучшее, но планировать операцию желательно исходя из худшего.
После короткого последнего совещания воины «Черных шипов» направились в грузовой отсек к боевым роботам. Начиналась подготовка к прыжку. Снова проверялись системы и приборы. Командиры отделений осматривали роботов своих бойцов, окончательную проверку провел сам Роуз. Закончив, он приказал всем занять места в кабинах машин и, забравшись в своего робота «Секира», попросил подсоединить прыжковые двигатели. Включив питание, Джереми дважды проверил все системы своего робота и только после этого стал проверять внешнюю связь. Он щелкнул переключателем и произнес в микрофон:
— Говорит «Черный шип-один», проверка общей командной связи.
— «Черный шип-одии», вас слышим, — раздался в наушниках голос одного из связистов корабля.
— Запросите готовность к прыжку и состояние атмосферы планеты.
— «Черный шип-один», готовность к прыжку — зеленый, безоблачно. Время входа в верхнюю атмосферу планеты — девяносто три минуты, продолжайте проверку, о начале прыжков объявим дополнительно.
Роуз удовлетворенно кивнул и переключился на прослушивание внутренней связи. Как он и ожидал, послышался шум переговоров между командирами отделений и их бойцами. Роуз несколько минут внимательно слушал их, но вскоре воспоминания о прошлых битвах заглушили голоса в наушниках. Роуз быстро вернулся к действительности и снова стал прислушиваться к разговорам. «В конце концов, — думал он, — „Черные шипы“ — не первые и не последние, кому приходится совершать атаки на кланы». Роуз продолжал прослушивать линию внутренней связи и удивился слаженности команд и действий. В бою, конечно, все будет выглядеть иначе, точнее, те же команды и такие же ответы, только голоса станут другими, глухими и напряженными. Роуз знал, что многие бойцы регулярной армии посмеиваются над наемниками, называя их игрушечными солдатиками, но, видя перед собой своих воинов, вслушиваясь в их переговоры, Роуз верил в «Черных шипов» и гордился ими. Он понимал сарказм воинов регулярных частей, но сознавал и другое — наемники дерутся за то же самое, что и регулярные части. Они сражаются за лучшее будущее, за жизнь чужих, незнакомых людей, их семьи, за их детей.
И снова в сознании Роуза возникла мысль о своем будущем ребенке. Как много с этим связано вопросов и как мало мог он получить ответов! Роуз ненавидел кланы, ненавидел их за то, что они сделали с ним на Токкайдо, и в нем поднималась копившаяся долгое время злость. Он отомстит, рассчитается с ними за позор отступления, за погибших друзей и за все то зло, которое кланы принесли с собой.
Роуз никогда ни с кем не разговаривал о своем отношении к кланам, но именно оно и определяло в последние годы все его поступки. Он и «Черные шипы» организовал только для того, чтобы продолжать драться с кланами. Даже то, что Роуз использовал для борьбы с кланами трофейного боевого робота, ранее принадлежавшего клановцам, имело для него особый смысл. Джереми хотел только одного — кланы должны заплатить по его счетам ровно столько же, сколько он заплатил им в свое время сам. И продолжает платить сейчас. На панели управления внешней связью мигнула красная лампочка. Роуз переключился на командный канал.
— «Черный шип-один», готовность к прыжкам номер один. — Роуз сразу узнал голос капитана Дэйнса. — Нас преследует эскадрилья истребителей, но пока ничего страшного нет, не волнуйтесь. Правда, следует поторопиться, иначе истребители приблизятся к нам до того, как мы подойдем к зоне прыжков.
— Вас понял, — ответил Роуз, обдумывая полученную информацию. Во время прыжков боевые роботы, беззащитные в своих кожухах, могут стать легкой добычей истребителей. Роуз переключился на внутреннюю связь, немного послушал разговоры и решил связаться с командирами отделений на командном канале. Обычно он использовался для передачи особых приказов и сообщений. Не считая самого Роуза, к этому каналу могли подключиться Эсмеральда, Аякс, Антиох Белл и Риавнон.
— Говорит «Командир-один». Командирам отделений перейти на командный канал. — Роуз дал им время, чтобы перейти на нужную частоту, и продолжил: — Слушайте меня внимательно. У нас могут быть неприятности. Не советую очень расстраиваться, но и утешать понапрасну не буду. К кораблю приближается эскадрилья истребителей. Приземление, скорее всего, окажется не слишком гостеприимным, но все равно прыгаем, как планировали. Я попрошу Дэйнса спуститься пониже, то есть прыжок станет более опасным, зато сократится время пребывания в воздухе. Есть вопросы?
— Роуз подождал несколько секунд, но линия молчала. — Отлично, тогда запомните, что вы несете ответственность за своих бойцов. Как только приземлитесь, сразу старайтесь собраться вместе и двигайтесь к остальным. Ну, желаю удачи и до встречи на планете!
Роуз вновь связался с Дэйнсом и попросил его снизиться. Тот сначала наотрез отказался, но в конце концов Роуз сумел убедить капитана, и тот согласился. Даже небольшое уменьшение пребывания в воздухе давало бойцам дополнительную защиту. После жаркого разговора с Дэйнсом Роуз попытался ни о чем не думать и расслабиться, но впервые за много лет система медитации, которой его научили во время пребывания в рядах Ком-Стара на Люсьене, не срабатывала. В голову лезли самые разные мысли, как радостные, так и не очень. Отставив в сторону медитацию, он открыл глаза и стал просто ждать команды к прыжку. Внезапное покачивание удивило его, но поскольку взрывов слышно не было, Роуз отнес его за счет вхождения корабля в верхние слои атмосферы.
Через некоторое время покачивание превратилось в постоянную тряску, за которой последовало нечто ужасное. Казалось, что корабль несется вскачь по стиральной доске, то стремительно взлетая вверх, то входя в резкий штопор. Ухватившись за поручни, болтаясь из стороны в сторону, Джереми посмотрел на хронометр и, к своему изумлению, обнаружил, что в атмосферу корабль вошел уже семнадцать минут назад. До района приземления оставалось меньше десяти минут. Возможно, корабль попал в турбулентный поток, но тут Роуз предположил, что виной всему не поток, а взрывная волна от ракет, выпускаемых истребителями кланов. Как бы в подтверждение его догадки перед глазами зажглась зеленая лампочка командного канала связи, и Роуз щелкнул переключателем. В наушниках раздались обрывки фраз, произносимых незнакомым голосом. Роуз усиленно пытался поймать нужную частоту, но из-за страшной болтанки никак не мог настроиться. После очередного приступа трясучки корабль вдруг страшно тряхнуло, но оказалось, что именно этого недоставало для нормальной командной связи — линия стабилизировалась и послышалась отчетливая речь капитана «Трэйси».
— «Черный шип-один», у нас большие неприятности.
— Говорите! — прокричал Роуз, боясь, что связь снова прервется. На этот раз он узнал голос Дэйнса. — Я слушаю вас.
— «Черный шип-один», нас атакуют истребители. Черт подери, их тут больше, чем блох на шелудивой собаке. — По тому, с какой быстротой говорил капитан, Роуз понял, что от его сдержанности и хладнокровия не осталось и следа.
— Спокойнее, — сказал Роуз. — Я понял вас. Как вы считаете, до зоны прыжков дотянем? — Роуз подключил к линии связи боевого робота Рианнон, ей тоже следовало знать реальную обстановку.
— Если так пойдет и дальше, не знаю. Едва ли, — ответил Дэйнс. — Мы приближаемся, но вот вопрос — удастся ли нам к тому времени оторваться от этих проклятых истребителей.
Роуз внимательно слушал капитана и заметил, что к нему возвращается обычная уверенность. Профессионализм и участие в битвах не подводят закаленных бойцов, их невозможно вывести из равновесия надолго; собранность, превратившаяся в привычку, сознание постоянной опасности — это школа, которая никогда не забывается.
— А ну-ка, поддай еще разок вон тем четырем сволочам, — послышалось в наушниках Роуза. Видимо, Дэйнс одновременно отдавал приказы своим стрелкам. Корабль сильно накренился, ушел вверх, снова вниз, но с курса не сбился.
— Повреждения есть? — спросил Роуз, но не из любопытства, а просто для того, чтобы только вызвать капитана на разговор и отвлечь его от мрачных мыслей. Ответ Дэйнса насторожил его.
— Какие-то повреждения есть, но какие именно, точно сказать пока не могу, есть тут некоторые, мешают провести технический осмотр.
Повреждения в грузовом отсеке, там, где находятся боевые роботы, могут не только серьезно осложнить высадку, но и сделать ее для некоторых боевых машин вовсе невозможной.
— Незначительные повреждения в приборном отсеке, — услышал Роуз чей-то голос. — И два попадания в капитанский мостик.
— Где Дэйнс? — спросил Роуз.
— На месте, он занят, — послышался ответ.
Совсем близко раздался оглушительный мощный взрыв, и сразу же следом за ним прогремел второй. Роузу показалось, что гул от второго выстрела шел изнутри корабля. «Если это так, то двигатели корабля серьезно повреждены», — подумал он. Внезапно линия связи оборвалась, но тут же снова заработала.
— Роуз, говорит капитан Дэйнс. Извини, но вам следует прыгать немедленно, другой возможности не будет.
Роуз посмотрел на хронометр: до запланированной зоны оставалось еще несколько минут, а до первой цели — несколько тысяч километров.
— Понял вас, — ответил он и вдруг почувствовал, что во рту у него пересохло. Он справился с волнением и попытался пошутить: — Прогуляемся пешком.
— Спасибо, старина, — ответил Дэйнс. — Я попробую продержаться еще немного, но будьте начеку, я открою люки в любую секунду.
— Не волнуйся, мы и это переживем, — ответил Роуз, в душе вознося молитвы за удачное приземление менее опытных бойцов отряда. Корабль продолжал содрогаться от взрывов, вибрация усиливалась. Джереми подумал о том, что случится, если корпус корабля будет серьезно поврежден, но тут же отогнал эту мысль.
— Открывай пошире дверь, Дэйнс! — весело крикнул Роуз. — Мы прыгаем. Держись, кэп, встретимся на Кладбище
— Типун тебе на язык, — рассмеялся Дэйнс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44